Пламя танцует в ладонях моих

Когда над темнеющим лесом эхом разнёсся пробирающий до костей волчий вой, мы сработали вполне чётко и слаженно, смею надеяться. Эльф коротко прорычал: "Всем прикрывать Хаса", и почти сразу четверо бойцов окружили целителя, оружием или атакующей магией не владеющего. Благодарение Одину и Шуб-Ниггурату, что мы были хотя бы в плащах по холодной погоде, иначе целитель в своих белых одеяниях маячил тут как заблудившееся привидение и вдобавок отличная мишень. Слева замерла Клэр, её пальцы удерживали на тетиве длинного лука стрелу с гранёным наконечником и ярким оперением, справа пригнулся в странной позиции Стефан — его левая ладонь легла на рукоять сабли, правую зачем-то завёл за спину, однако он явно был уверен в своих действиях. Пожалуй, сражаться в команде всё-таки неплохо, стоило бы найти спутников пораньше — в одиночку я бы вертелся на месте, отчаянно выискивая опасность, а сейчас достаточно контролировать свой сектор, не беспокоясь за другие. В выставленных перед собой ладонях уже горел слабый огонёк, запал, как на огнемёте, чтобы сразу ударить пламенем со всей силы, когда потребуется. В тишине я отчётливо слышал, как Сорен за спиной возносит короткую молитву богу войны.

Стоило первому из зверей неожиданно возникнуть посреди просеки, как измеритель неприятностей у меня в голове с щелчком перескочил на пару делений вверх. Потому что в качестве ужина нас выбрала не обычная стая, а варги — волки, когда-то попавшие под воздействие магии, химеры, я уже читал о таких и ещё раньше слышал от Харальда. Те из них, кому удаётся не сдохнуть, становятся куда живучее, сильнее, быстрее, а некоторые получают возможность пользоваться магией на уровне инстинкта. Стая таких тварей даже вооружённый отряд рассматривает не как охотников, а как добычу, причём имея на то все основания. Волк, что стоял в десятке шагов от нас, был крупнее обычного раза в полтора, а вид его когтей и клыков вызывал сильнейшее желание потянуться за крупнокалиберным пулемётом... и лучше с бронебойно-зажигательными. Более того, он не выпрыгнул из кустов, а просто появился из ниоткуда, я даже не сразу понял, что так здесь выглядит телепортация — безо всяких спецэффектов, потому чертовски убедительно.

Вихрь синеватого пламени прошел над дорогой, разбросав по сторонам резкие тени, однако волк почти неразличимым прыжком сместился в сторону, пригибаясь для атаки. Свинцовая пуля лишь слегка оцарапала его и вынудила покачнуться, вторая срикошетила от толстого лба, а от пущенного ножа зверь увернулся каким-то невероятным, почти кошачьим изгибом. Остальные помочь не могли — слева щелкала тетива, Клэр быстро стреляла в лес, по мелькающим там стремительным силуэтам, справа вор швырнул несколько ножей и приготовился драться в рукопашную, обнажив саблю и кинжал. Требовалось выигрывать время — широкая прозрачная волна, почти мгновенно застывшая десятками ледяных игл, хлестнула по варгу (я же едва не рухнул на месте от того, сколько энергии сожрало столь простое действие), но тот снова телепортировался, оказавшись уже в пяти шагах. Непомерно мощная атака пропала впустую, потому я снова взмахнул рукой — сноп импровизированной картечи ударил в сторону зверя, зацепил морду и глаза, заставив потерять равновесие и присесть, однако он даже не заскулил. Ещё один резкий рубящий взмах ладонью, узкий наконечник с влажным треском пробило бок волка, остро заточенное железное копьё ушло в землю, дрожа от удара. Эта тактика однажды себя оправдала, но от затраченной на ещё одну мощную атаку энергии заболели мышцы, хотя это скорее просто иллюзия. Ещё немного, и останусь с одним кинжалом и "пустыми батареями", надо бы попридержать резерв.

— Я его добью, отгоните их, — с этими словами сделал два широких шага к зверю, краем глаза увидев, как Клэр и Стефан сдвигаются ближе, прикрывая разрыв в строю. Протянул раскрытую ладонь, опасно приблизив к морде и огромным белым, почти светящимся в темноте, клыкам, сосредоточился, пытаясь отрешиться от звуков боя. В конце концов, даже эта изуродованная магией тварь — лишь набор простых веществ, масса, которой маг волен распоряжаться, и она ничем не отличается от создаваемых мной метана, железа или воды, от дров для костра. Сила щедрым потоком хлынула в новое русло, уходя в нагрев. Сперва вспыхнула шерсть, потом начала гореть и обугливаться шкура, варг протяжно завыл, забился, не в силах вырваться. А затем раздался крик:

— Лис, слева!

Я крутанулся на месте, автоматически создавая в левой руке знакомый меч и нанося удар вслепую. На мгновение подумалось, что ещё пара месяцев, и я на любой окрик начну реагировать, рубанув сплеча. Однако прыгнувший из кустов крупный волк зубами вцепился в титановый клинок, не давая ему рассечь пасть, а сам навалился на меня, сбивая наземь. Падение выбило дух, только упершись локтем в землю, я сумел удержать оружие, которое зверь пытался вырвать — хоть из живота и шеи у него торчали две стрелы Клэр, а из пасти капала тёмная кровь, агрессивности это нисколько не убавило. Мы несколько секунд боролись на земле, пришлось даже второй рукой упереться в тупую сторону клинка, благо он хоть не обоюдоострый, иначе я уже собирал бы пальцы по всей дороге. Некогда даже было взглянуть на остальных, передо мной сейчас была только пасть с невероятно острыми клыками и горящие почти человеческой ненавистью глаза варга. А затем, мысленно перекрестившись, положил правую ладонь на широкий волчий лоб и напрягся, концентрируясь на заклинании. Через секунды, показавшиеся часами, я свалил в сторону неподвижную тушу, чуть не напоровшись на собственный меч, брезгливо вытер ладонь о плащ. Заморозить всю воду, включая кровь, в небольшом объёме, то есть, голове, не затратно, тот же ломавший дверь водяной шар, хотя и в несколько непривычном виде. Но я уж наверняка не горю желанием наблюдать, как всё это растает.

У остальных дела шли тоже не особо гладко: Клэр слишком увлеклась вначале и теперь била редко и лишь наверняка, экономя последние стрелы, Стефан с саблей в левой руке и кинжалом в правой с трудом держал на расстоянии пару обычных волков, ещё четыре крутилось вокруг виртуозно вертящего мечом Сорена. Гном и вовсе совершал какие-то непонятные пассы, непохоже, чтобы они причиняли какой-то вред врагу. Рядом с эльфом валялось две особо крупные туши, если и не я, то он точно убил вожака, но всё равно, пора уходить, иначе нас тут зажмут, да и темнеет всё быстрее, сейчас всего освещения, что последние отблески заката, тлеющие кусты да смрадно чадящая туша первого волка. Парой ножей если и не упокоив, то сумев отвлечь по одному волку возле вора и командира, я тяжело поднялся с земли и сказал:

— Нам лучше уходить, всех не перебьём...

Звери гнали нас ещё часа полтора, крутясь рядом среди деревьев, воя и изредка пытаясь напасть снова. А мы даже не могли побежать, и были вынуждены отходить медленно, настороженно, держа наготове оружие и заклинания, ожидая повторной атаки в любой момент. Единственный плюс, что за нами отправились не все, похоже, только молодняк, пока остальные устроили пир, пожирая убитых сородичей, как мне пояснил Сорен. Гном от этих слов побледнел так, что даже в темноте видно было, да и мне стало дурновато. Однако в итоге отстали и волчьи юнцы, либо им надоело терять своих, либо они слишком уж удалились от основной стаи, но, варги отстали, угрожающе повыв и порычав напоследок. Всё-таки даже в Пограничье дороги сильно различаются, основные караванные пути между городами патрулируют и чистят от всякой нечисти, редко какую страшилу встретишь, а вот на дороге вглубь земель, с которой доход невелик, и с охраной не очень. В результате мы уже дважды за день натыкались на магическую дрянь, и это ещё ночь не кончилась. Я был слишком высокого мнения о Пограничье после путешествия по главному тракту, а вот она, реальная суть местных земель.

Правда замаячила другая проблема, ведь на лес уже опустилась сырая безлунная ночь, а до намеченного в маршруте трактира ещё километры и километры по неизвестной дороге. Не решившись искушать судьбу, отряд устроился на ночлег в стоящей у просеки старой хибаре, вероятно, когда-то и предназначенной для застигнутых тьмой или непогодой путников. Покосившиеся стены и пробитая упавшим деревом крыша давали хоть какую-то защиту от холода, ветра или нападения. Потому гном соорудил сторожевой барьер вокруг, я развёл костёр на остатках сил, а после, торопливо поужинав кое-как приготовленной похлёбкой, распределили вахты и все, кроме дежурящего первым эльфа, отправились спать. Я, правда, лёг натощак — и не думающий исчезать запах палёного мяса заставлял с тошнотой смотреть на еду и вообще вбивал в голову желание остаток дней прожить вегетарианцем.

Мне выпало дежурить третьим. Сидя на поваленном поросшем мхом дереве, я смотрел в огонь, рядом на земле стояли простенькие песочные часы, нашедшиеся среди прочего барахла арнарца, а то ведь чем вахты-то отмерять? Над моей ладонью крутились три бронзовые монетки — расход энергии невелик, а тренироваться с реальными объектами вместо призываемых совершенно необходимо. Сегодняшний бой в этой мысли только укрепил. Хотя отделались мы ещё довольно легко, отряд потрепало, но серьёзных ранений никто не получил. Сильнее всего, как ни странно, досталось мне — волк неплохо располосовал когтями грудь — в горячке драки я поначалу даже не заметил, а потом и гном помог, прямо во время битвы начав глушить боль и останавливать кровь.

— При всём доверии вашим барьерам и стерегущим духам, не стоит ночью смотреть в костёр, маг, — произнёс вор за спиной. От неожиданности я потерял контроль, уронил монеты в ладонь, но ответил задумчиво, после сражения опять потянуло на философию:

— Ты боишься того, что я там могу увидеть?

— Нет, я боюсь того, что ты можешь не увидеть здесь, — в тон ответил Стефан, входя в круг света. — Пламя ослепляет, чтобы разглядеть силуэт в лесу глаза должны привыкнуть, а времени на это тебе, скорее всего, не дадут. Иди спать, уже моя вахта.

— Ничего, посижу ещё. У меня есть к тебе пара вопросов, Стефан, — произнёс я, грустно покосившись на свой мешок с трофейными книгами. В походе толком не удавалось спокойно почитать, а ведь знания мне сейчас нужны как воздух. Вот и теперь придётся отказаться от учебника ради опасного, но необходимого разговора.

_________

*Ронин — в средневековой Японии, бродячий самурай, не имеющий сюзерена и земельных владений.

Глава 8.

— Да, и каких же? — спросил он, приблизившись, но пока остановился вполоборота у костра. Его лицо скрывала тень, дрожащая в ритме пламени.

— Зачем ты носишь с собой меч, если основное оружие прячешь за спиной?

— Хм... — вопрос явно удивил Стефана, но хоть он явно ожидал иного, всё равно, переключился быстро, ответив: — Вообще-то, очевидно, не опасна совсем гадюка, если зубов не показывает она...

— Чего?

— Арнарская поговорка, — пояснил он, пожав плечами. Думается, фраза рифмованная была, раз мне она так странно звучит. Неудивительно, что Харальд издевался, если мои песни ему слышались так. — В том смысле, что если видят человека с мечом, то пока он не хватается за рукоять, его будут считать простофилей, которого врасплох ещё можно застать. Обычно, эта оценка оказывается слегка ошибочной, — произнёс он наставительно, медленно вытянув из-за спины кинжал его обратным хватом, подкинул в ладони и спрятал обратно. Интересно, на его балахоне сзади ножен нет, видимо, имеется какой-нибудь разрез на одежде, через который можно дотянуться до пояса под ней. Занятно.

— Занятно, — вслух повторил я собственную мысль. — И ещё вопрос: кто ты такой? Я в жизни не поверю, что на каждом перекрёстке судачат, куда сильный маг отправит своего ученика, когда и с каким поручением. А тебе всё это известно. И если другим, может, и нет дела, но я хочу знать, с кем придётся идти в бой вместе.

— Так ведь и я могу спросить о том же самом. Ты не говоришь ни на арнарском, ни на санкарском. Ты маг, но при этом норовишь ринуться в ближний бой. Ты явно неопытный колдун, однако даже для сложных превращений, вроде призыва своего меча, не читаешь заклинания вслух. И наконец, ты маг, но не знаешь, кто мы. Вполне достаточно странностей, чтобы спросить в ответ — а кто же ты такой?

Мы смотрели друг на друга, вроде бы мирно и дружелюбно. Стефан расслабленно стоял у огня, я просто положил руки на колени, но он был готов в любое мгновение вытянуть клинки, а я постоянно держал в уме образ подходящего кинжала, чтобы не тратить и долей секунды при материализации. Однако в этой игре вор победил, я сдался первым, начав говорить:

— Я с юга Пограничья, ещё дальше, чем Хас, там говорят на смеси обоих языков и южном наречии вдобавок, без толмача меня бы не поняли ни там, ни здесь, — сказанное относительно тамошнего "суржика" было правдой, мы с Харальдом прорабатывали в своё время такую легенду, жаль только, что неглубоко. А дальше пришлось уже сочинять, выдёргивая разные заранее придуманные куски фальшивой биографии: — Относительно моих заклинаний могу сказать, что так мне всё показывал учитель, он здешний, из Пограничья, а не из Альянса, и я пока не дорос указывать ему, почему делается так, а не эдак, что рассказывать, а что нет. Вот только он адепт чистой магии, где важен процесс исследования, а не поставлен во главу угла результат. Вы же, как могу предположить, из противоположного лагеря, и по вашей части как раз быстрые результаты, пусть и не всегда законные, верно? Тогда ему до вас нет дела, вот он и со мной делиться не стал.

— Вот, значит, как...— по этой неопределённой фразе стало очевидно, что всему вор не поверил. Тем не менее, он прекратил так явственно фонить угрозой и опасностью, прошел мимо меня, перешагнул тот же упавший ствол дерева, и уселся лицом к лесу. Заговорил, глядя в темноту: — В принципе, ты угадал. Тебе знакомо понятие "чёрный рынок"?

— Разумеется. Всегда найдутся правители, которые вдруг запретят, например, луки продавать крестьянам, либо же наливать ремесленникам крепкое вино в трактирах. И всегда появляются добрые люди, которые поспешат устранить несправедливость.

— Интересно сказано, ты точно странный маг и, что-то подсказывает, совсем не похож на своего учителя. Суть верна, хотя про луки я не слышал, это уже у вас, в Пограничье, такие причуды. Несомненно, всегда отыщутся маги, желающие потратить взамен долгих лет на исследования золото. Или те, кому очень не терпится узнать о работах коллег во всех подробностях. А порой магу ну очень хочется добыть редкую книгу, но нет никакой возможности добраться до неё самому. Ещё есть любители старых кладов, необитаемых городов и заселённых чудищами развалин, а также всего, что в них можно разыскать, — он говорил гладко, скорее зачитывал рекламу, некий заранее составленный для клиентов текст. Но надо отдать должное, декламировал с душой.

— И Пограничье, думаю, для вас основное поле деятельности. С законами тут плохо, а вот с развалинами как раз наоборот. Да и колдунов хватает, как я знаю, пропадёт один-другой, подумаешь.

— Не надо путать нас ни с кем другим, маг, если не разбираешься в обстановке, — произнёс он холодно, даже с лёгкой угрозой. — Мы всего лишь предоставляем клиентам то, что им нужно, не более. Мы не убиваем магов за деньги, за этим к другим людям. И мы не фанатики богов, ненавидящих колдовство и не идиоты, что призывают перебить всех магов и вернуть реальную власть дворянам. Мы просто посредники.