И Смех, И Грех

— Работает на огороде. Смотрит за курами и пасёт козу.

— Ну, вы как — то бы попробовали побороться за неё, а вдруг удастся...

— А зачем? В том мире ей хорошо, а в новом, ещё неизвестно, как будет. Знаешь, не даром говорят, что благими намерениями выслана дорога в ад. Просто боимся сделать хуже.

— Может, ты и права...

Она тронула его за плечо.

— Дима, останови...

— Что такое?

— Я в кустики хочу...

— Понятно. Давай, схожу с тобой?

— Не надо я сама...

— Алина, не тупи...

— Пожалуйста.

Когда она неслась оттуда с выпученными от страха глазами, ему несложно было сообразить, что что-то произошло. Выскочив из машины, он направился ей на встречу.

— Тебя кто-то напугал?

— Дима, там, там,...

— Спокойно, я с тобой и всё под контролем. Что?

— Пол покойника.

— В смысле?

— Верхняя часть человека,— стучала она зубами,— и, похоже, мужчина. На нём уже мух полно и всякой живности, но видно, что молодой.

— Давай сначала и по — порядку.

— Я углубилась в чащу. Птички поют. Ну что ты улыбаешься, я рассказываю, как было. Когда меня не тянуло ничего, я заглянула в овражек. А там...

— Пойдём, покажешь?

— Ой, нет. Ты что, боюсь. Мне и так не по себе. Я объясню, найдёшь. Это рядом. Прямо до небольшого овражечка. Там и сумка большая клетчатая валяется. В таких обычно на рынках торговцы носят товар. Видимо в ней принесли и столкнули, а оно вывалилось. Далеко укатиться куст не дал. Ужас!

— Ты ничего там не трогала?

— Упаси Боже. Я в землю вросла, а потом, как помчу...

— Вот и умница. Садись в машину, включи музыку и жди меня.

Вернулся Димка ещё мрачнее, чем при уходе на поиски злополучного места и сразу вызвал милицию.

— Придётся задержаться, малыш,— грея её холодные руки, несмотря на жару, известил он.

— Как скажешь. Мне предстоит что-то писать?

— Это уж, как водится, с твоих слов запишут, мы подпишем.

— Ну почему, мне именно здесь приспичило встать?

— Что поделаешь. История, конечно, неприятная.

На милицию, объяснения, пояснения и комментарии ушло три часа. Алина вымоталась, и Димка запросил у ментов пощады, объяснив, что спешат и едут в санаторий за ребёнком, который там тоже уже давно сидит на сумках с вещами и ждёт.

— Чего собственно нас тут держать. Данные наши у вас имеются. Номера телефонов тоже. Нужны будем, вызовете.— Возмущался он упрямству, с которым их продолжали удерживать. "Вот и помогай после этого нашей доблестной милиции".

Наконец заручившись поддержкой начальства, их отпустили.

— Чёрт бы тех чинуш побрал,— ругался парень, гоня машину, навёрстывая потраченное впустую время.

Забрав малую, уже тише и спокойнее покатили обратно. На сельском базарчике, куда завернули по просьбе Алины, купили по сравнительно не дорогим ценам свежего свиного мяса. Затолкав пакет в багажник, покатили в город. На сей раз ехали без передышки до самого города. И только остановившись у ресторана, заморить червячка, расслабились. В нём было мило и почти пусто. Время обеда уже прошло, и завсегдатаи отправились по своим делам. Принесли горшочки с мясом и черносливом, картофельные тефтели салат и для Галинки желе с кремом и свежими фруктами. Красивая девушка в кружевном передничке и такой же кружевной шапочке составила всё это с подноса на стол перед ними и ушла за новым заказом. Девочка, не приученная к таким походам, с удивлением смотрела на весь этот шик, оплачиваемый чужим дядей, другом Алины. Но на этом удивления не кончились. Димка остановил около цветочного магазина и подарил им по орхидеи. Учитывая тот факт, что малой первый раз мужчина подарил цветы, привело её в неописуемый восторг и влюбило в Димку навсегда.

— А почему орхидеи, а не розы? Ведь они очень дорогие? — ей явно хотелось поговорить, и поэтому она так его вопрошала.

— О, то долгая история,— попытался отвертеться Димка.— К тому же самый дорогой цветок, это женщина.

— И всё же?— настаивала девочка.

Проигнорировать реплику было бы невежливо, пришлось парню развлекать маленькую даму, вместо того, чтоб ворковать с Алинкой.

— Мне очень нравится этот загадочный цветок. Он похож на сказочную женщину. В нём сочетается аристократическая изысканность и неприхотливость, утончённость и простота. Ты согласна со мной? — повернулся он к ней.

Она кивнула, согласная с чем угодно.

— Наверное, ты прав.

— У многих народов она считается священным цветком и олицетворяет красоту, добродетель, храбрость, любовь и грацию. Разве не так?

"Так, так"— с какой-то радостью соглашалась она.

— То есть ты нарисовал портрет Алины?

— Умница. В древнем Китае само слово "орхидея" было синонимом доброго отношения. Подарив её тебе, я продемонстрировал своё доброе отношение, надеюсь, ты относишься ко мне не хуже.

Опять завороженная его словами малая согласно кивнула. Она на другое и не рассчитывала. Но отчего он замолчал? Так хорошо и интересно рассказывал. И девочка попросила:

— А дальше?

— Ещё? Ну, хорошо. Поэты посвящали этим чувственным цветам стихи, художники изображали на полотнах. Конфуций говорил, что запах орхидей вызывает у него чувство спокойствия, радости и вообще гармонии. Однако самая удивительная и загадочная особенность орхидеи — это её долговечность. В дикой природе они живут веками.

— Надо же, а в жизни они кажутся такими хрупкими, даже страшно держать...

— Ты, Галчонок, ошибаешься. Говорят, что они выносливее огромных деревьев тропических лесов. После бурь проносившихся там лишь орхидеи сохраняют свежесть и блеск.

— Ну, это уж сказки дядя Дима.

— Сейчас я расскажу одну историю, как, например, она попала в Британию. И ты поймёшь, что я ничего не привираю. Одному английскому ботанику прислали с Багамских островов высушенное растение орхидеи. Он ткнул его в цветочный горшок и оно ожило. Через какое-то время даже появились розовые цветы, удивительной красоты. Представляешь себе, какая в Англии началась орхидеемания.

— Здорово, а как же оно выжило сушёное?

— А ты любознательная девочка. Секрет долгожительства оказался прост: свою силу она черпает в собственных корнях. Там содержатся вещества, необходимые для защиты клеток от любых повреждений.

Алина слушала их стрекотание и удивлялась, как он быстро нашёл общий язык с ребёнком. Всей компанией они заскочили сначала в больницу к Вере, давая возможность пообщаться бабушке с внучкой. Галя подарила свой цветок Вере и Димка посмотрев на вспыхнувшую Алину, пожалел, о своём промахе. "Дубина не подумал купить на один больше". Потом уже Димка отвёз барышень домой. Составив им компанию на ужин, он нехотя простился с Алиной в узкой прихожей. Оставаться при девочке он не мог. Алинка категорично была против. Свободное друг от друга время тратили каждый по — своему. Димка окунулся в работу, а она отправила маму в оздоровительный центр и занялась запущенной учёбой в аспирантуре и девочкой. Громом среди ясного неба прозвучало то, что зачитали ей при вызове в милицию. Скверно когда из-за тебя у любимого человека неприятности. Ведь это она бегала в кустики и нашла ту чудовищную находку.

— Чушь, да и только,— опомнившись от шока, заявила она.— Димка не мог его туда бросить потому, что это я остановила машину именно на этом месте и нашла труп, вернее половину.

Следователь настаивал на своём варианте:

— Но может, он выбросил ночью, не запомнив место. У него нет на ночь алиби.

— Ночью он не мог...— упиралась Алина.

Недовольный мент потёр кулаком о лист.

— Никто ни в чём в наше время не может быть уверен...

Поняв, что по-другому его не вытянуть, и в этой конторе всё решено, она сказала то, что сказала:

— Мы всю эту неделю провели вместе. У мамы в больнице, там море свидетелей, а про эту ночь он молчит, потому что был со мной. Понятно?

— Вы ничего не путаете?— процедил он сквозь зубы.

Она вскинула вверх подбородок.

— Мы доказательство можем предъявить, если уж вас так забирает.

— И что это?— ухмыльнулся следователь.

Алина вспыхнула, но всё же сказала:

— Потеря моей девственности. Простыня и заключение врача, весомый аргумент?

Следователю не хотелось терять такую классную версию и он проворчал:

— Но в багажнике найдена кровь?

Алина поиграла длинными пальчиками на столе.

— Это уже не смешно, мы по дороге купили свиное мясо. А вернее два здоровенных битка и лопатку с ошейком на шашлык, собираемся в пятницу вечером поехать в село. Анализы крови готовы?

— Пока нет, но...— замялся он.

Она вспылила:

— То-то и оно! Я вас очень прошу, кончайте, чушью заниматься. Ищите в другом месте убийцу. Вот моё заявление. Что ещё?

Извинившись, следователь открыл створку окна и закурил. Он был взволнован.

— Тут такое дело. Бывшая невестка, жена младшего брата... на него показания дала...

Алина, проглотив торчащий в горле ёжиком комок, попросила:

— Если можно, то поподробнее.

Он замял окурок и сел на место.

— Поподробнее? Ну ладно... Когда мы, проверив отпечатки пальчиков, нашли, кому принадлежит эта часть туловища. И вышли на женщину, с которой покойный собирался сочетаться браком, то выяснилось, что это жена брата вашего молодого человека, погибшего полтора месяца назад при трагических обстоятельствах. Вот она и выдвинула сразу обвинение против него, заявив, что тот убил её жениха, мстя за брата.

Не удивиться было невозможно, и она удивилась, конечно.

— Это как?

Следователь вздохнул и объяснил:

— Мол, не может простить, что она выходит за него замуж.

Алина возразила:

— Но тогда, следуя её логике, убить должны были её. И потом, когда она это заявила? После знакомства с нашими показаниями на дороге или до?

Следователь заартачился:

— А какое это имеет значение? Что вы мне тут голову морочите? И вообще кто кого допрашивает?

Алина, подавшись вперёд, с жаром пояснила:

— Большое и судя по вашей реакции, так оно и было,— после. Увидев знакомую личность и найдя приличный повод, она, походу сориентировавшись, сделала заявление. Ведь так?

Следователь колебался.

— Может и так. Только что нам это даёт?

О! Она сейчас объяснит этому остолопу.

— Две трагедии в одной семье. Это мало напоминает случайность. Если уж, по — женской логике брать подозреваемого, то на него скорее тянет заявительница, чем Димка. Там, поди ж ты, и ковёр, на котором рубила на куски разрезанным в мусорном баке валяется.

— Ох, размахалась в масштабах... Плевать я хотел на твои рассуждения,— разозлился чувствующий себя не с своей тарелке следователь.

А она осмелев совсем заявила:

— Отпускайте Диму. Вы не имеете права его держать.

Их содержательную беседу прервал телефонный звонок. Внимательно выслушав собеседника, следователь не мог скрыть кислой гримасы.

— Что и требовалось доказать,— улыбнулась она.— Кровь оказалась свиной.

Теперь он наклонился через стол к ней:

— Ну и что? А показания бывшей невестки?

— А мои показания?— двинула она кулаком по столу, так что зазвенела кружка с ложкой.

Их зашедший в тупик разговор прервали присланные Виктором по делу брата адвокаты. Ознакомившись со всем, что имел на руках следователь, они добились его освобождения.

Отскоблившись и отмывшись, похудевший Димка, прилетел к Алине. Они целовались под хитрым подглядыванием малой. Не выдержав накала, он затолкал её в ванную и повернул защёлку...

— Дима, девочка...— бессвязно шептала она.

— Она не догадается...

Рёбёнок хоть и ушёл в свою с мамой комнату, но при их счастливом появлении заметил:

— Я бабушке расскажу, что вы вдвоём в ванной запирались.

Алина растерялась, а Димка, улыбаясь, заметил:

— Во-первых, ябедничать не хорошо.

Ребёнок сделал страшные глаза.

— А во — вторых?

Димка на ходу сочинил и этот пунктик:

— У нас могут быть свои взрослые разговоры в которых тебе участвовать нельзя. Покажи, что ты тут нарисовала?— забрал он у неё рисунок и оттесняя от Алины подальше.— Очень даже ничего. Кому подаришь?

— Маме, когда она вернётся.

Алина потянула его на кухню. Там готовя еду прошептала ему:

— Да, у Лены явно какие-то тайны. Прислала телеграмму, прося отпуск за свой счёт. Хотя в школе пока с рабочим временем напряга нет до сентября, всё же непонятно. Она так дорожила своим рабочим местом. Престижная гимназия. Мама ругается, жалея её, на эту её работу. Сложные дети, не простые родители. Встречаются такие экземпляры, что ой-ой-ой! А она держится за школу. И вот такой поворот после отпуска, мне непонятен.

— Что же могло произойти такого?— удивился он.

— Даже предположений у меня нет. Завтра пятница, давай навестим Таню и, если там всё нормально, оставим девочку с ней.

— Я, за!— чмокнул он её в щёчку.

— Спасибо.

— Почему твоя старшая сестра живёт с дочкой с вами?

— У неё погиб муж. Десантник. Чечня.

— Понятно. Больше замуж не захотела?

— Хороший парень был. Чтоб после такого захотеть связать с кем-то жизнь надо врасти в него с корнями или он должен быть лучше его, а может и то и другое. Только где найдётся такой человек, если она на пушечный выстрел никого к себе не подпускает.

— Сейчас это типичная картина: сильная женщина и одиночество. Но ведь не все замыкают себя в определённые рамки сложившегося стереотипа. Некоторые наоборот наслаждаются свободой, торопясь всласть пожить.

— Это не наш случай. У нас в семье совсем иной тип женщин.

— Я заметил. У тебя не было школьной любви?

— Нет, хотя я была романтическая натура. Я часто убегала из реального мира в воображаемый.

— Это как?

— Плутала по городу одна, останавливаясь у понравившихся мне домов и представляя себе романтические сценки там. Или у бабушки в селе неподалёку было большое озеро, мы с детства там купались, и я проводила на нём время с утра до вечера. Одна часть его была вполне обитаема народом, а вторая дикая и не ухоженная. Вот там я и присмотрела место подальше от суеты. Туда редко кто заглядывал. Берег вокруг топкий, зарос камышом. Но с мостков купанье было отличным. С них можно сразу в воду прыгать, и подниматься из воды тоже приятнее того, чтоб по топи шлёпать. Плавала и лёжа на спине, смотрела в небо и мечтала. У озера забываешь о времени. Облюбовав эти старые мостки, читала там книги и воображала. Ты не представляешь, как это здорово искупаться и растянуться на мостках, заколов в волосы две-три камышинки или маленький букетик цветов. Опустишь голову к воде, разглядываешь своё отражение в чудном зеркале и кажется, что в волосах драгоценный убор, а сама я русалочка. Солнышко трудится, а я выползла на мостки и лежу. Рядом шепчется, осока и нет-нет, да и всплеснёт в камышах рыба. А кругом трескотня кузнечиков и жужжание стрекоз.

— Чёрт побери! Действительно хорошо.

— Представляешь, и вдруг как по команде смолкают болтать кузнечики, и сразу слышно, какая кругом тишина. Ещё я любила сидеть и лежать на старом дереве, сваленного бурей, верхушка его погрузилась в воду, а ствол можно использовать. Я воображала себя на таинственном острове. Смотреть на висящих над водой стрекоз и слушать заплутавшегося шмеля тоже одно удовольствие. Я пропадала там целыми днями. Только мама была в курсе, где меня носит целыми днями.