Призрак из картины

— Вы ошиблись этажом, вежливо ответила женскому голосу. Если она пришла говорить с Ребелом, то уж наверняка сможет услышать и меня.

— Нет, нет, — зазвенел колокольчик — голосок, — мне нужны именно вы, — заверила меня собеседница.

А вот это уже странно.

— Пожалуйста, только вы можете мне помочь! — наконец я увидела свою собеседницу.

Худенькая, миниатюрная девушка, а может подросток. Везет же сегодня не детей! Темные волосы и не могу различить лицо — но уверена, что той не больше пятнадцати с таким-то голоском.

— Я не знаю тебя, и не горю желанием помогать. Но жажду узнать, откуда ты знаешь про меня.

Девушка продолжала озираться по сторонам, силясь увидеть меня, но я все так же не высовывала своего носа из стены.

— Это не важно, пожалуйста, я прошу помочь мне ради этого мира! — не лжет.

Отчаяние, страх, грусть. Яркие эмоции, как у магов, и все же чем-то неуловимо отличаются. Нет, она не магиня.

— И что же ты попросишь сделать меня? — я с интересом наблюдала за ее движениями. Теребит шнурок на шее, нет не шнурок, а кулон, поправляет кофту, вновь теребит кулон.

— В Исунарских горах есть надпись, которую не может прочесть ни один живой, но духи сказали, что вы можете прочесть ее и...

— Молчать, — спокойно перебила ее лепет. Эти горы священны и ни один посторонний не смеет ступить туда ногой, не каждый северянин имеет право войти туда, и уж тем более никто не должен знать священные писания моего умершего народа.

Девушка немного помолчала и вновь взмолилась:

— Пожалуйста, это очень важно, иначе мир умрет, мне нудно знать перевод чтобы...

— Нет, — спокойно ответила ей, но в коридоре завыл ветер, поднял картины и те беспорядочно закружились в воздухе.

— Никто не смеет знать, тем более чужачка.

— Я не чужачка, — девушка пригнулась и прикрыла руками голову, мне правда нужна помощь!

— Нет! — заорала я и вылетела в окно, следом последовала моя картина.

На улице гнев отпустил, он перестал душить и злить меня. Я бросила взгляд на окно, из которого вылетела и решила, что лучше вернусь к темному, может быть ему пригодится моя помощь.

Постараюсь забыть обо всех разговорах этого дня. Парень, Ребел, девушка. Полный бред. И Боги гады. И Рикон гад. И Кайтли тоже гад.

Рикон

Стража дворца заканчивала свой рассказ, а я уже знал, кто виновник. Как только за ними закрылась дверь — призвал картину. Как она могла?! Прошло пару минут, прежде чем полотно влетело в открытое окно и опустилось мне в руки, следом сквозь стену просочилась она...

— Развлекаешься? — едко спросил у нее.

— Нет, летела к тебе, — она беззаботно махнула рукой и принялась осматриваться.

— Ничего не хочешь рассказать?

Девушка удивленно посмотрела на меня и отрицательно покачала головой. Тьма!

— Ты осознаешь, кого сегодня отпустила?! — мой голос сейчас был похож на рык.

— Прости? — она удивленно заморгала глазами. Тупая привычка северян! И она не отличается умом!

— Ты отпустила Валия! Валия, твою мать! Валия, который лучший друг бежавшего принца, который мог стать прекрасным информатором для нас!

— Ну значит, я спасла его от пыток, — Ситака не выглядела расстроенной и ни капли не каялась, а даже наоборот, самодовольный и счастливый взгляд. Тьма!

Треснул кулаком по столу, но даже этого мне было мало. Подошел к стене и со всей дури ударил по ней, потом еще раз и еще. Вроде постепенно отпускало.

— Ты хоть понимаешь, что стража не просто так берет кого-то в плен? — простонал от отчаяния.

— Я чувствовала его эмоции, ему было страшно, это был главный критерий при принятии решения.

— Чувствуешь его эмоции, — повторил тихо я.

— Мои тоже чувствуешь? — я повернулся к девушке и вновь сосредоточил взгляд на ней.

Промолчала. Значит ответ да. Валий отошел на второй план.

— И ты не понимаешь, что я испытываю, глядя на тебя? — теперь постарался добавить в голос как можно больше спокойствия.

Ситака долго смотрела на меня, прежде чем ответить.

— Злость, — прошептала тихо, — много злости и ненависть. Темный, ты убийца и не способен на другой спектр ощущений, — она отвела глаза.

— Будь ты ласковее, смогла бы ощутить и кое-что еще, — возразил ей в ответ.

— Будь ты не таким гадом, смогли бы подружиться, — парировала она.

— И только?

— Что и только? — не поняла она.

— Только дружба? — ответ был важен для меня.

— Да, — уверенно произнесла северянка.

Тьма!

Стоп, есть же Тьма!

— Каким богам ты поклоняешься?

Она удивленно посмотрела на меня, но все же ответила:

— Зиме-матери и Лету-отцу.

— Расскажи о своей религии, — попросил я.

— Задавай вопросы, — предложила Ситака.

Какие бы вопросы задать?

Ситака

Темный обожает прыгать с темы на тему, совершенно без паузы.

— Согласно религии, что тебя ждет после смерти?

Что меня по-идее должно было ждать? Ну, если отбросить сказки старейшин про перерождение, то ответ следующий:

— Или вечное царство Зимы, или же вечное царство Лета. У Зимы мы будем постоянно пировать, веселиться, радоваться. У Лета мы будем вечно работать — сеять урожай, собирать его и снова сеять, солнце будет нещадно палить, реки будут пересыхать, а урожай будет гибнуть.

— Глупый культ, — с насмешкой заявил маг.

Я разозлилась.

— Сам ты глупый, — зло ответила ему, — каждый вправе веровать, во что хочет.

Он ехидно усмехнулся и спросил:

— То есть два божества — хорошее и плохое? Зима — хорошо, Лето — плохо?

— Дурак, ты Рикон. Оба бога хорошие.

— Один будет мучить, другая дарует специфическое 'счастье' после смерти, — темный буквально насмехался.

— Нет, Зима-мать награждает, дарит подарки, Зима-мать любит своих детей и очень мягкая с ними. В то время как Лето-отец с детьми строг, он считает, что дети его должны закаляться и не терпит кошачьих ласк. Лето-отец в своем царстве заставляет работать, ибо только труд облагораживает и искупляет грехи.

— Получается что даже убийцы, воры и преступники попадут в его царство? Это не справедливо.

— Они будут работать и заработают прощение, — мягко возразила ему.

Темный прикрыл глаза и спросил:

— А что с браком? Традиции есть?

— Родители жениха и невесты договариваются о браке и женят детей. Традиции простые, но слишком много символов и я не хочу об этом говорить, — немного скривилась от воспоминаний.

— Все браки договорные или есть браки и по-любви?

— Не хочу это обсуждать, — повторила еще раз.

— Хорошо, — кивнул маг, — а хочешь узнать мою религию?

— Нет, — темный очень удивился моему ответу.

— Почему? — у него даже голос дрогнул от шока.

— Не морозит, не интересно, не волнует, — ответила ему.

— Моя богиня, живая в отличие от твоих богов! — с жаром возразил Рикон.

— Мои боги тоже живы, пока я верю в них.

Темный начал беситься. Пора перевести вопрос в другую тему, не хочу с ним ругаться:

— Как дела на политическом фронте?

— Ты упустила Валия, — зашипел маг.

— Я просто приложила к этому призрачные ручки, но вернемся к вопросу: что нужно делать?

* * *

Теперь мы жили на два дворца, на два кабинета и на двух часовых поясах. Министерство темного назначили ответственным за слияние двух королевств, и если бы я могла взвыть от ужаса — я бы это сделала. Меня пугал тот факт, что не смотря на прилагаемые усилия, картина уже третий день как не попадала в неприятности. Никто меня не жег, не резал, не дрался в местах моего пребывания. Это странно, ведь я лезла всюду. Буквально везде, где только можно было засунуть свой призрачный нос — побывали мои любопытные глазки.

Кто-нибудь хоть представляет, как это тяжело взять под контроль чужой, завоеванный аппарат управления? Когда бывшие чиновники, твердят о том, что казна пуста, ни капли не воровали, действовали исключительно во благо государство, а сами при этом безбожно лгут.

Отдельная песня законы — прогнуть уже имеющиеся устои дело нереальное. Люди годами живут по одним налоговым тарифам, торгуют по уже не один десяток раз проверенным маршрутам, подчиняются одному своду правил, а тут пришло другое королевство и заявило: 'Все это — хрень! Теперь будем жить по-моему!'. Порядка не существует ни внизу, ни наверху этой системы, и все же она каким-то чудом работает.

Я стала лучше разбираться в эмоциях мага, за толщей злобы и открытого бешенства на неподчинения, на самом дне его темной натуры плескались самые обыкновенные эмоции — усталость, радость, тревога, спокойствие и симпатия...

Вот уж что точно я не могла принять — так это симпатию темного. Все чаще я различала это чувство, я научилось выделять и находить его. Рикон радовался моим успехам, сосредоточенно слушал меня, и пускай он никак не демонстрировал это внешне — он был благодарен мне за проделанную работу и найденные мной решения.

Так почему я воспринимала его в штыки? Все его попытки вести разговор не по делу, все его попытки наладить наши 'отношения' игнорировались мной. Ответ простой — он убийца.

Я не хотела иметь ничего общего с ним, и все более грубо отвечала на его попытки достучаться до меня, а он все больше злился. К концу рабочей недели наше противостояние достигло апогея и произошел 'взрыв'.

Рикон лично расставил свечи в кабинете, разложил две пары столовых приборов, достал откуда-то ветку белой розы и поставил ее в вазу.

— Присоединишься к ужину? — щелчок пальцами и свет магических светильников погас, погружая кабинет в полутьму.

— Нет, — я продолжила читать сводки с новостями.

— Степные... — прошипел маг.

Оставила листы бумаги висеть в воздухе и спустилась к нему. Надеюсь, он видит, как сильно я недовольна.

Радуется, слизняк, но и огорчен. Я посмотрела на него через стол, интересно — чего он добивается?

— Итак, — он пригубил воды и принялся за еду, — о чем поговорим?

— Чего ты добиваешься? — я решила раскопать истину.

Маг промолчал. Усталость, отчаяние, злость...

— Рикон, я серьезно. Меня не радуют твои знаки внимания, не радуют цветы, — указала рукой на бутон, — не радуют твои непонятные эмоции.

— Ты не понимаешь мои эмоции? — тихо спросил он.

— Нет.

— Ситака, а как по твоему люди влюбляются в друг друга?

Я с завистью смотрела на поглощаемую им пищу. Хочу иметь тело, хочу тоже чувствовать вкусы и запахи! Подняла взгляд на мага и спросила:

— Хочешь обсудить этот вопрос?

— Не уходи от ответа, — попросил он. Именно попросил и, наверное, именно поэтому я решила ответить настолько прямо, насколько это было возможно. Мне вспомнились рассуждения одного призрака, на эту тему. Наши дебаты шли несколько месяцев, но в конечном счете мы пришли к единому мнению, которое я и озвучила:

— Внешность — первый критерий при выборе объекта любви. Чем внешность красивее — тем больше шансов понравиться партнеру. На основании этого чувства наверняка рождается влюбленность, но любовь приходит намного позже. Человек должен иметь схожие взгляды и принципы, одинаковое отношение к этому миру, это — залог крепкой любви. Момент рождения любви — это бескорыстные и добрые поступки по отношению друг к другу. Действия, а не бездействие — вот что важно на этом этапе. Чем больше человек оттает партнеру, тем больше в него влюбляются.

Маг кивнул и спросил:

— Звучит очень убедительно, откуда это?

— Болтали с одним призраком, — я не хотела рассказывать об исчезнувшем собеседнике. Куда он попал, после второй 'смерти'? К Зиме или Лету?

— Ты знала много призраков? — удивился маг.

— Да, я долго существую.

Маг отхлебнул еще немного воды и немного волнуясь, спросил:

— А ты когда-нибудь любила? — тон голоса был до ужаса скучающим, и лицо не выражало ничего, однако эмоции тревоги я почувствовала. Его так волнует этот вопрос?

— Почти, — прошептала тихо.

Он покрутил в пальцах бокал и просто не мог не спросить:

— И кого?

Кайтли, но тебе я в этом никогда не признаюсь. Даже ему не признаюсь. Удивительная внешность серого мага и великана, как результат — появившаяся на этой почве симпатия, затем якобы бескорыстные поступки с его стороны, поступки которые оценил бы любой дух. Я имею в виду тело, эмоции, ощущения. Но окончательно я таяла от его губ, от его улыбки и его рук. Сердце болело, там, на веранде, и сейчас в моем призрачном теле странно ноет под грудью.

— Не важно, — отмахнулась рукой. Будь рука материальна, я бы снесла этим жестом половину предметов со стола.

— Хочешь узнать про меня? — предложил маг.

— Нет.

Он стиснул зубы и сверкнул глазами. Но вот он успокоился, взял себя в руки и продолжил трапезу.

— Знаешь, чем ты мне понравилась?

— Нет, — и попросила, — расскажи.

Меня действительно интересовало, чем я могла заинтересовать такого человека, как Рикон.

Он горько усмехнулся и протянул руку к графину с коньяком. Небрежно опрокинул полупустой бокал воды прямо на ковер и заполнил его до краев янтарной жидкостью.

— Ты красивая, но это было не важно. Ты меня не боялась и смело противостояла мне. Призрак, которого легко развоплотись, вооружившись только телекинезом, шла против темного мага, и ни капли не боялась... Ты бесилась, глядя на меня, злилась, ненавидела и поддавалась шантажу. Ты помогала, но помогала честно, а ведь могла и утаивать информацию. И ты очень красивая, очень...

Я потрясенно смотрела на мага, а он не спускал с меня глаз.

— Ты не ответишь взаимностью? — хрипло спросил темный.

— Ты убийца, — в который раз повторила я.

— Рикон Убийца, отличное прозвище, — он залпом опустошил бокал и поднялся из-за стола.

— Мне надо отойти, — он вышел из кабинета и прикрыл за собой дверь.

Я долго смотрела на свечи, словно пыталась их загипнотизировать. А потом мне пришла в голову потрясающая идея! Осторожно подняла в воздух свечу и потянула ее вверх, к парящему полотну.

Рикон

От отчаяния хотелось напиться и забыться. Именно эти я и планировал заняться. В поисках кухни я побродил не долго, наконец, незнакомый дворец вывел меня в нужное место — винный погреб. Я уселся на деревянную скамейку и принялся наливать себе вина из разных бочек. Прохлада помещения меня ничуть не заботила — у магов мало шансов заболеть, а кровь от выпитого вина, начинала течь по венам быстрее, распаляя меня.

Вот только пить в одиночестве — это не правильно, с другой стороны я не хочу сейчас видеть никого. Кто еще способен понять мою боль? С кем я вообще могу поговорить? Наставник — нет, ни в коем случае. Наставника не выбирают, как сказал Ларон. Все маги дают клятвы королю, как только их обнаруживают и эта клятва имеет один интересный пункт — находишь мага — обязан привести его к королю. И ты обязан либо стать ему наставником или же, если цвет не совпадает, король сам назначит наставника для юнца. Уолф нашел меня в армии, в битве при Хормунге, наш цвет совпал и я получил в учителя противного мужчину, гадкого, скользкого и двуликого. Как только я перенял достаточно знаний — отправился путешествовать по миру, расставляя точки телепортаций и изучая в дороге книги по магическому искусству. По факту же, самое главное в магии — знать язык заклинаний. Все они произносятся на другом языке, и чем лучше знания языка, тем больше заклинаний ты способен сотворить. Нет, конечно же, еще многое упирается в силу , в мощь и точность произносимых слов. Но это лирика, вернемся к вопросу моего пьянства. Кто есть еще?