Стальная Тревога: Токио - подпольная война

— Если уничтожат Амальгам — одно из трех. Или найду себе нового врага, или вернусь к мирной жизни, что вряд ли, или начну заниматься тем же делом, что и сейчас, под руководством организации, которую считаю достойной этого. Кстати, Серега, не подскажешь ли ты мне, на какой стороне нынче Россия?

— Ну, если учесть, что сейчас 1999 год, то пытается выйти из грязи, в которую провалилась в девяностые. Сам должен понимать, что она хочет стать подобной другим европейским странам.

В дверь с грохотом врезался алюминиевый чайник, стоявший в глубокой фанерной решетке — чтоб не скользил при качке — на микроскопическом столике. Девушка вскочила и бешено заорала:

— Да что ты знаешь про Россию, черт бы тебя побрал! Ты когда умотал?! При Ельцине еще? Так разуй глаза, буржуев-то еще в 93-м свалили! Где б мы сейчас были, если бы эта сволочь осталась у власти?! Какие, на хрен, европейские страны?! С ними вровень?.. Да это эти сытые ублюдки повисли на штанах и тянут обратно, в каменный век!!! Чтоб вам подавиться!..

"Ну, щас среди вас после такого бреда, один точно попадётся в мою ловушку", — хмыкнул Сергей. И он решил добить их.

— Вот ты девочка сама себя и спалила! А говорила, что не русская. Мож, закроем эту тему. Если б я там остался жить до её нового благополучия, то смог книгу бы написать. Если ещё жив был бы. К тому же, пока с Амальгам не будет покончено, рано говорить о будущем.

— Закроем так закроем. Насущных дел хватает. Вам ведь меня еще допрашивать.

Рихард произнес несколько строк из ценимого им русского барда Высоцкого:

— Где-где, а тут свое возьмут

А я гадаю, старый шут,

Когда же раскаленный прут?

Сейчас или потом?

Ну, неужели так сложно было сказать, что русская? Зачем из меня идиота делать?

Сверкая глазами, пленница пошарила вокруг — чтобы еще запустить:

— Бабушка у меня русская! Письма шлет! С исторической родины, блин!!! Что, съел?!

— Не, просто проверил тебя. Я был тогда двойным агентом и поэтому такой вот подлый. На самом деле хочу, чтоб исчез этот коммунизм и вернулась демократия. Хотя придётся устраивать ещё одну гражданскую войну, — сказал Молотов, но его, похоже, уже никто не слушал.

— Мда, — протянул Ри, пристально глядя на девушку. — Не просто съел, но и осознал. Ситуация, блин. Тебе, случайно, лейтенанта-то хоть дали? Или пока в низших чинах? Кстати, о ситуации. Не знаю, как в России, но отсюда народ явно к вам не бежит. А вот наоборот бывает. И теперь будем рассказывать про любовные игры с Амальгам? Не смешно. Мне вот только интересно, против них ты работаешь или за. И по каким мотивам.

— Тебе лучше не знать мои мотивы! — сердито буркнул Молотов, принявший вопрос на свой счет. — Одно скажу, что за деньги и за добро. Ещё чего хотели у меня спросить?

— У тебя — пока ничего. Вот если завяжутся отношения с Митрилом — тогда обязательно кое о чем спрошу. А вот у милой девушки, которая так и не представилась, я бы хотел узнать немало. Кстати, можно я тебя Таней звать буду? Тебе подходит...

Едва не шипя, как кошка со вставшей дыбом шерстью, милая девушка вскочила, быстро прошлась туда-сюда по крохотной каютке, бормоча себе под нос:

— Гоман, гоман, гоман... — остановилась и глубоко вздохнула. — Ф-ф-фуууух. Успокоилась. Нет, так нельзя — нервы ни к черту. Валерьяночки надо бы попить.

Потом, обернувшись к Рихарду, солнечно улыбнулась, да так, что ее бледное лицо совершенно преобразилось:

— Не стоит. Зовите лучше мисс Таннер. Иначе я сильно огорчусь и стану плакать. Хорошо?

— Мисс Таннер — как скучно... Ну, хорошо, обещаю. Но обещаю, надеясь на взаимность. Давно из СССР? — Рихард уже имел довольно стройную версию, кто перед ним, но было интересно убедиться.

Подойдя к нему близко-близко и обольстительно улыбаясь, Тан... мисс Таннер наклонилась и интимно прошептала, так, что ее нежное дыхание защекотало ухо:

— Ба-бу-шка. Бабушка. Grandmother. Grossmutter. Ферштейн?

— Давай, чувак! Всё в твоих руках, — решил подшутить над ними Молотов. "Вот лохи! Эх, щас бы поскорее Крузо явился, а то чую керосин в воздухе". И он продолжил дальше подслушивать.

"Угу, бабушка. — С иронией подумал Рихард. — Щас, поверил, держи карман шире. Нельзя же совсем людей за идиотов держать. Если со мной еще прокатит — не люблю пытать людей, а уж женщин — тем более, то с руководством Митрила это не прокатит. После всего сказанного любая вменяемая организация будет выбивать из нее информацию до составления полной картины. А она, боюсь, для нее безрадостна. Она или заодно с Амальгам, или против Митрила за СССР. Вот только последнее сомнительно. Слишком уж непрофессионально для разведчицы так вот себя выдать. Скорее, работает за идею. Уважаю, но надо выяснить ее сторону".

— Ферштейн, Ферштейн.

Обернувшись к двери, она продолжила громко:

— Эй, бессердечный дяденька с той стороны двери! Кончайте уже дышать в замочную скважину. Несовершеннолетним алкоголь противопоказан — вас к ответственности привлекут. Принесите лучше покушать. Нэ?

— Ладно, доченька! Щас свяжусь с одним злобным дядькой. Будет вам хавчик, — Молотов достал рацию. — Урц-1! Это Кано-2! Приём!

"Урц-1. — Рихард задумался. — Это, видимо, тот густобровый садюга-командир, который был в БР. Ну что ж, посмотрим на вашего командира. Надеюсь, он достаточно вменяем, чтобы отличить правду от лжи. Но не стоит на это чересчур рассчитывать".

Вызов Молотова застал Крузо, когда он, поблагодарив за чай и пожелав поскорее выздоравливать раненой, вышел в коридор.

— Ладно, Молотов, хватит уже по позывным, боевая операция закончена. Что там стряслось!? "Надо бы Мао найти!"

"Похоже, сейчас есть возможность поговорить в нормальной обстановке, без высшего начальства, — подумал Рихард. — Только бы этот командир пришел побыстрее. А то я понял из разговоров, что через пару часов мы куда-то пересядем. Интересно, на что? Молотов что-то говорил про подлодку..."

— Наши пленники хотят есть и говорить со старшими по званию! Похоже, они хотят добровольно сотрудничать с нами, — сказал Молотов в рацию. — Хотя некоторые аспекты подозрительны и требуют проверки. Приём!

Крузо подумалось, что пленники у них какие-то слишком резвые!

— Хорошо, сейчас приду!

Встретив в коридоре одного из матросов, капитан получил подробное объяснение, где на корабле находится необычная комната.

Через 3 минуты он подошел к двери. Привалившись к ней спиной, на полу сидел Молотов, при виде командира он поднялся.

— И чего же хотят наши пленные!? И почему они вообще разговаривают?

— Сержант Вебер развязал их и вступил с ними в разговор. Ещё немного — и возникла бы перепалка. Я же остался следить за ними. Потом он покинул их, и они начали философствовать. Кстати, та девка очень подозрительная в плане русского. Не факт, что не шпионка! А Рихард очень хочет сотрудничать с нами и готов чем-то поделиться.

С той стороны двери раздался жалобный голосок:

— Подозрительная девка просто хочет кушать! А злой дядечка-часовой только дразнится, а ужина не несет! И вообще — я требую адвоката! Что за произвол!!! Отпустите сиротинку!

— Ну, вот сами видите, кэп, какой контингент! Допрашивать её будет непростым занятием. "Мож, и вправду за жрачкой сгонять?"

"Похоже там не девушка, а совсем девчонка! Ох, дожили, уже детей в заложники берем!!!" — сокрушенно подумал Крузо.

Молотов с трудом, но справился со сложным запирающим устройством, и Крузо вошел в каюту. "И чего разоралась? Я б на тебя посмотрел в камере 2 на 2 метра с низким потолком и маленьким окошком, а тут прям номер люкс!"

На кровати сидела девушка и зло смотрела на Крузо, хотя злость была скорее напускная. И все же при виде капитана, она непроизвольно отодвинулась.

"Черт, так и знал — несовершеннолетняя!"

— Адвокат вам не положен, юная дама, в связи со странными обстоятельствами вашего появления здесь!

Затем он перевел взгляд на второго пассажира, тот пока изучающе смотрел и в разговор не вступал.

Белфанган обратился к Молотову:

— Я задал вопрос, почему они тут как на пикнике сидят!? Если уж Вебер их развязал, то нужно было не за дверью сидеть, а непосредственно в визуальном контакте с задержанными! И где наш бравый сержант шляется!?

Крузо еще раз осмотрел девушку. "Хм, с первого взгляда на шпиона не тянет, но кто его знает, что может это хрупкое тельце!!! А вот второй — это уже посерьезнее будет! Сразу видно боевик!"

Капитан испытующе посмотрел на девицу:

— Требование об адвокате отклонено, по поводу еды, хм... ладно посмотрим, что можно сделать! Еще какие-нибудь пожелания, мэм!?

Девушка, сначала испуганно сжавшаяся, слегка расслабилась:

— Требований никаких нет, дяденька начальник, есть просьба — вы, я смотрю, собрались совершить морской круиз. Но я-то билета не покупала! Сцапали бедную беззащитную девушку, силком приволокли куда-то. Откуда я знаю, может быть по дороге еще и хентай какой-нибудь устроили, пока в отключке была! Компенсации за моральный ущерб требовать, так и быть, не стану, просто отпустите меня — я никому-никому про вас не расскажу!

Умоляюще сложив руки, цветочек-одуванчик принял до невозможности жалобный вид.

— Во всём виноват Хаяшимицзу! Скажи спасибо, что не подорвали ту машину, в которой находилась ты! — сказал ей Молотов. — Так что не надо делать поспешных выводов.

— Командир, сами подумайте — зачем визуальный контакт с задержанными? — подал голос Рейнхельт. — Чтобы мы тут дружно не повесились? Не дождетесь. А насчет еды — от вас, что ли, убудет? Судя по запаху, корабль ей битком набит. И смысл нас морить голодом? К тому же, я вам неслабо облегчил проникновение на территорию Амальгам, стянув охрану к югу пирса.

"Действительно, забавные у него брови. Может, он потомок русского генсека Брежнева из какой-нибудь южной страны?"

Пленница смерила взглядом Молотова:

— Хаяшимицзу — это кто такой? И что за машина? И зачем объясните, подрывать машину, в которой находится беззащитная девушка? — Она радостно подняла палец: — Ага, поняла! Вы все тут — ненормальные. Одна я в белом.

— Мэм, вы останетесь здесь!!! Крузо начинал раздражаться. — Если хотите, можем по-быстрому выкинуть вас за борт, только вряд ли вы доплывете до берега!!! Насчет еды я уже сказал, что решим вопрос! И не надо мне тут рассказывать, зачем и почему вы сунулись в порт к Амальгам, это мы еще выясним!

Крузо вышел из каюты и, закрыв за собой дверь, обратился к Молотову:

— Сергей, глаз с них не спускать! В тихом омуте, как говорится...

Затем нашел матроса и узнал, где кухня, там попросил, чтобы приготовили что-нибудь простое из подручных "материалов" и объяснил куда отнести.

Поблагодарив, вышел на палубу и вызвал Мао:

— Мелисса, ты где? Что-нибудь с ТДД ответили?

Та немедленно появилась из-за надстройки, откуда раздавались грубые голоса рыбаков. В одной руке у нее была рация, а в другой — какая-то сушеная рыбка.

— ТДД двигается нам навстречу — видать, проголодались. Рандеву назначено в тридцати милях от выхода из Токийского залива. Отсюда около двух с половиной часов хода.

— Ну и голос! Сказывается привычка командовать, — Рихард поморщился. Подобная манера общения напоминала ему о детстве, проведенном на территории воинской части. Там тоже находилось немало личностей, готовых орать по поводу и без. — Ну что, Тан... прошу прощения мисс Таннер, продолжим нашу интересную беседу?

Мисс Таннер совсем не выглядела бодрой и оживленной, как минуту назад. Опустив голову, она молча уселась на койку и обняла колени, съежившись в комочек. Спустя минуту все же ответила:

— Да, давайте лучше поговорим. Э-э-э... герр Рихард. Расскажите что-нибудь веселое.

— Веселого? Веселого... веселого... Ну, к примеру, врачи утверждают, что смерть от выстрела в затылок безболезненна, поскольку мозг разрушается раньше, чем получает информацию о повреждениях... Пардон, не стоит об этом...

Ну, к примеру, могу рассказать, как похищал и допрашивал депутата бундестага, прикрывающего наркоторговлю в Берлине...

— Глупые у вас шутки. От таких веселых историй проблеваться тянет, — сердито ответила пленница. — Что-то я до сих пор не пойму — вы против этих вот террорюг, которые нас поймали, или нет? И что это за амальгама? При чем тут зеркала?

— Да как сказать, скорее за, чем против. Хотя сейчас это скорее зависит от них. Насколько мне известно, они не террористы, а международная антитеррористическая структура, никому до конца не подконтрольная. Служат в ней профессиональные наемники. Что важно, у нас общий враг, с которым мне в одиночку не справиться.

Девушка пристально посмотрела на него из-под челки.

— Антитеррористы? Международная организация, это значит, их спонсируют несколько стран? Как же они могут никому не подчиняться? Конечно, ласковый теленок трех мамок сосет, но тут совсем не тот случай. Нэ?

— А вот тут я сам мало что знаю... Ладно, хватит о них. Кстати, хочешь, научу освобождаться от наручников? Если сама не умеешь, конечно... А то мне пару раз это в жизни здорово пригождалось. Слушай внимательно... — Рихард неплохо разбирался в подобных вещах.

Девушка фыркнула:

— Опять запираетесь. Что за привычка! Если они вас повязали, зачем вам скрывать то, что вы о них знаете, а? Похоже, они ни с того ни с сего решили, что я тоже подозрительная личность, так что мне хотелось бы все же узнать о них что-нибудь. Черт с ними, с наручниками, про антитеррористов расскажите!

— А мне бы хотелось узнать побольше о тебе, Таня... Например, в каком ты звании и с кем воюешь... Видишь ли, я не знаю, в каких ты отношениях с Амальгам и компанией, но я — их враг. Для начала — ты за Россию или против? И еще. Если ты связана с Амальгам, лучше признайся сейчас. Потому что, если я узнаю об этом потом, будет намного хуже. Как ты понимаешь, я не в игрушки играю. Война — штука обоюдно жестокая. А с представителями Амальгам у меня разговор короткий. Ножом по горлу и на свалку.

— Ну, вы и даете, герр Ричард, тьфу, Рихард! — девушка постучала костяшками пальцев себя по голове. — Мне семнадцать лет только исполнилось, какое нафиг звание?! В армию с восемнадцати лет берут. Да и вы бы взяли такую трепетную газель? — она похлопала ресницами, демонстрируя совершеннейшую невинность. — А если бы и было, разве бы я призналась? Сказку про Мальчиша-Кибальчиша вы наверняка не слышали, но мне ее зачитали, едва начала слова понимать. Военную тайну выдавать не положено. Нехорошо это, некрасиво. Тем более злым буржуинам, — она невесело вздохнула. — А что до России, то я — за. Вот так. Смешно, право слово. Немец-перец-колбаса меня допрашивает... Дожила, блин. Зарезать грозится. Это, впрочем, не ново...

Помолчав, она печально проговорила, не глядя на Рихарда:

— Чувствую я, недолго нам осталось беседовать: отправимся мы каждый своим путем. Вы — к своим каленым прутьям, я — к своим. Напоследок только скажу — все не так просто, как вам кажется. Хотя черт его знает, что там вам кажется — никак не пойму, что вы за человек, и чего вам надо.