Игры с дымом

Тон повернулся, соображая, что говорить. Унижаться перед Оронтааром дико не хотелось, а злить было страшно.

— Что там дальше на север? — небрежно спросил маг.

Карту Лергира Тон почти не помнил, но единственная прочитанная книга всплывала в памяти.

— Имбара, — ответил юноша. — Это река, в ее честь королевство было названо.

— И ты знал и молчал? — наигранно удивился Орон.

— Великий вершаир не изволил спрашивать! — огрызнулся послушник.

— Лаять начал? Замерз и не покормлен? Как перебираться думаешь, путезнатец?

— По Ликонову мосту, — помедлив, ответил Тон. — Но это к западу надо, мы сейчас не туда идем. Назван в честь... да вы уж знаете.

— Что, всего один мост?

Тон напряг память. Кажется, что-то там, выше по течению, в скалах...

— Есть еще один. Деревянный, наверное.

— Вот и замечательно, — кивнул Орон. — Вот он и рухнет, как только мы пройдем. Молодец, путезнатец, вершаиром тебе быть, если доживешь.

"Он хоть остался там, этот мост-то? — тревожно думал Тон. — Книга старая была. А если он сгнил совсем — что тогда? Убьют меня. Убьют и в реку бросят".

Но вслух юноша не сказал ничего.

А время тянулось. Чем дальше путники уходили к северу, тем более каменистой становилась почва. Твердую землю усеивали булыжники; местность стала неровной — приходилось карабкаться на холмы и спускаться в ложбины: близилось Имбарское нагорье — невысокое, но обширное.

Здесь в 1082 году прогремела грандиозная битва — последняя перед бегством Мутта Четвертого из Зенира, последняя перед штурмом Химбара. Здесь имбарские паладины насмерть держались среди отрогов, осыпая светящимися дротиками лергирские ряды. Бой уже казался проигранным для Лергира — но отряд Молниеносных, вонзая в камни зачарованные кинжалы, вскарабкался на почти отвесную скалу, оказавшись в тылу неприятеля. Пусть Молниеносных было немного — каждый из них стоил сотни.

Нет, войска Имбарии не могли ожидать подобного. Их полководец посылал отряды в тыл, отводя с передовой — но немногочисленные проклятущие лергирцы оказывались практически неуязвимыми. Рядовые ратники и имбарские паладины гибли под рапирами "молний Всевышнего" — а лергирские армии надвигались, выбивая воинов с позиций, тесня и тесня. И Ликон Второй, утопив остатки сопротивления в крови, направил войска на Зенир.

Битва, разумеется, в красках была описана в "Походе Ликона Лергирского", поэтому Тон глазел по сторонам — вдруг повезет увидеть ту самую скалу?! Или чего-то отыскать: ржавый наконечник стрелы или копья... паладинскую рапиру, наконец! Каждый камень здесь хранит воспоминания о сражениях, о былой славе, об истории Лергира!

"Может, все-таки рассказать ей? — подумал Тон. — Не, не поймет. Для нее это чужая земля. Чужая история".

— Ничего себе у вас тут реки! — присвистнул идущий впереди Орон.

Тон поднялся вслед за магом — и тоже не сдержал восхищенного возгласа. Имбара! великая река, бурная в верхнем течении. Тон читал о ней, видел на гравюрах — но даже представить себе не мог всей грандиозности зрелища.

Мутный поток взмывал над камнями и проносился в стремнинах — и грохотал, ударяясь о берега. Мелькали догонявшие друг друга волны, отставали и оставались позади прибрежные скалы; точно безудержный вихрь сидел в свирепой Имбаре. Гнал он бурлящую воду и свистел, завывая.

"Правильно все Ликона боялись — и свои, и враги! — восхищенно подумал Тон. — Это ж надо было: по нагорью, да через Имбару, да в атаку — и ведь он победил".

Тон замечтался. Когда-то — совсем недавно, на самом деле — на той стороне реки стояла лергирская армия, ощетинившись алебардами и блистая шлемами. И Ликон был там, великий и грозный: многие тысячи повиновались ему; и, когда войска достигли Имбары, и авангард Молниеносных окинул суровыми взорами другой берег, король приказал...

"Приказал идти на запад, — одернул себя Тон. — Ликонов мост западнее. Вот не подумал!"

— Мечтаешь, путезнатец?! — прервал мысли юноши Орон. — Где мост?

"У Хизантаара своего спроси", — пронеслось в голове Тона.

— Западнее, — сказал он вслух. — То есть, Ликонов, каменный, западнее, а деревянный на восток, выше по течению, тут пройти надо.

"Только б не напутал, — подумал юноша. — Опять скажут, что не туда завел".

Темнело. Мрачные тучи, с утра клубившиеся на востоке, медленно и грозно надвигались. Моросящий дождь прекратился, но воздух по-прежнему был влажным. Им было трудно дышать, он оседал на одежде мелкими капельками влаги. Тону становилось душно и почему-то жарко, как на тесной храмовой кухне с кипящими котлами и кастрюлями. Имбара бешено била в берег прямо под ногами послушника; тот, вздрагивая, постоянно ожидал толчка в спину. Юноша не был ни в чем уверен — зато знал почти наверняка, что если сегодня не удастся пересечь реку, Оронтаар его убьет. Поэтому, когда впереди показался шаткий мост, Тон вздохнул с огромным облегчением.

Здесь каменные берега Имбары взяли бушующую воду в тиски. Она бесновалась, ударяла в скалы, завывая в неистовом беге; она вздулась и почернела, и почти достигала перекинутого через нее старого моста. Он был узеньким, веревочным, скрипел и шатался — то ли от сильного ветра, то ли дрожа от страха перед свирепой рекой.

Тон ожидал от тааритов возгласов радости: мост цел, можно переходить. Молчание. Аштаар нечто высматривала на противоположном берегу, Серентаар глубоко дышал, запахнувшись в плащ. Оронтаар нервно покашливал.

* * *

— Вон мост, — зачем-то сказал Тон. Ему не ответили: южане не отвлекались на послушника. "Заметили кого-то?"

И было тревожно. Не тот всепоглощающий страх, что навалился на Тона на Волчьем холме — нет, чувство беспокойства, всего лишь. Что-то ждало путников впереди, и что-то оставалось; нечто жило в камнях, заглядывало в душу. Но оно было по-крысиному маленьким и пугливым, оно шуршало и убегало, и только тревожило, наблюдая острыми глазками.

Молния прорезала небо. Тон вздрогнул — и тут Аштаар остановилась и без слов указала вперед. Серен шагнул вбок, скрываясь за выступом; Оронтаар нырнул в какую-то нишу среди камней, зажимая Тону рот и увлекая за собой. Мгновением позже рядом оказалась Аштаар.

Грохот реки был единственным звуком. Серентаар вопросительно посмотрел на девушку, та молча подняла указательный палец. "Один человек? Неужели Амет?"

Маги переглянулись. Серен колебался, но, не выдержав взгляда Орона, опустил глаза. Нехотя кивнул. Молчание. Шум волн, ударявшихся о берега. Влажный, странно теплеющий воздух. И нечто леденило разум, нечто росло и раздувалось; и дергало душу, будто понемногу таща ее из тела.

— А поч... почему вы не говорите вслух? — Тон освободился от ладони Орона и, заикаясь, спросил. — Тут все равно от реки ничего не слышно. Он один, да? Ну так...

В небе сверкнула ветвистая молния, на мгновение ослепив Тона. "Один всего", — моргнув, добавил он.

Оронтаар тихо рассмеялся. Что-то по-запустынному сказал. Аштаар бросила на мага быстрый взгляд — Тон только теперь заметил, как она побледнела. Кровь отхлынула от лица, черные волосы сливались с камнем; страх в глазах боролся с решимостью. Девушка вышла из укрытия.

— Кто ты? — крикнула Аштаар на лергирском, стараясь перекрыть грохот реки.

Тон пригляделся и действительно различил на том берегу фигуру с трепещущей белой тряпкой в руке — цвет чистоты помыслов.

— Он хочет говорить, — поспешно сказал Тон, вспомнив синий платок тааритов. Послушник смутно догадывался.

— И так понятно, — ответил Орон.

Они шли, не спуская с незнакомца глаз — и с каждым мгновением тревога все глубже пускала корни в разум Тона. Он вздрагивал, глядел на магов — если те и были испуганы, то не подавали вида. Твердый шаг; так описанные в "Походе Ликона" паладины шли на бой и на смерть. Северянин же помахивал тряпкой, дожидаясь.

— Кто ты? — Аш повторила вопрос у моста: здесь можно было разговаривать, перекрикивая реку.

— Паладин Лергира, — донесся хорошо знакомый Тону голос.

Послушник незаметно сжал кулаки. Амет тут. Он смог обогнать тааритов и догадался, куда пойдут южане — но что будет, и удастся ли избежать боя? Ведь если нет — Амет обречен.

"Он не знает, что я тут, — подумал Тон. — Не знает же".

А тревога не покидала — она зудела и жгла изнутри, и терзала послушника. Что-то будет, что-то должно случиться. Тон обернулся — нет, никого; но чей же властный, колючий взгляд буравит спину?..

— Что тебе нужно? — крикнула Аштаар.

— Вы кто? Что нужно вам?

— Это не твое дело.

Над головами прогрохотал раскат грома.

— Да что за... — тишина. "Ересь лютая", — догадался Тон. — Вам реку нужно сюда перейти или как? За вами более сильнейший отряд. Паладинов. Я могу обрушить мост вниз, и вы никуда потом не пройдете. Думайте.

— Так почему до сих пор не обрушил?

— У вас мой друг.

Еще одна молния прорезала тучи. Тон поежился: ему причудился страх в голосе Амета. Совсем не дело. Показалось, хочется надеяться.

— Разглядел, — вполголоса хмыкнул Орон.

— Твои условия? — крикнула Аштаар.

Молния ударила прямо в камень, всего в десятке шагов.

— Тут часто такая погодка? — спросил Оронтаар. Вряд ли он хотел услышать ответ.

— Отдаете Тона, — донеслось с того берега, — говорите кто такие, зачем пришли. Если не чтоб навредить Лергиру, — пауза, — жителям Лергира, — еще пауза, — Церкви...

"Пальцы загибает", — подумал Тон. Он почти успокоился: Амет был тут — свой, родной Амет. Он-то не даст пропасть, он уж выручит.

— ...я иду навстречу своим и говорю, что вас убил. Мне поверят. И, это, вы тогда перейдете.

Орон что-то зашептал на ухо Аштаар.

* * *

Аштаар боялась. Это сделалось уже привычным здесь, на просторах Лергира, где повсюду поджидали опасность, смерть... поджидало безумие. Девушка не верила, что северянин на том берегу осмелится прийти в одиночку — и ожидала засады, прислушиваясь к шорохам. Но как что-то можно расслышать у кромки бушующей воды? А жуткий леденящий взгляд скользил по спине, задерживаясь между лопатками — будто свирепый хищник оценивал добычу. Но нельзя озираться, нельзя показывать страх.

— Аш, — зашептал на ухо Орон, — его проще убить. Сжигаем прямо отсюда, переходим и рушим мост. Ну!

Аштаар вздрогнула. Опять бой; кто знает, чем он закончится? Орон прав, это лучший выход, и все же...

Еще молния ударила в землю совсем недалеко от лергирца. Тот не шевелился.

— Аш, — шептал Оронтаар, — ты бьешь ветром, этот падает, мы с Сереном кидаем сферы. Ну! на счет четыре. Раз!..

— Вы там решили? — крикнул северянин.

— Два!.. — прошептал маг.

В небе прогрохотал раскат грома.

— Три!.. — выдохнул Орон. — Ну, Аш, готова?

И нечто искрящееся сгустилось в воздухе, нечто засияло и со странным змеиным шипением чиркнуло по мосту — и гнилые веревки предательски затрещали!

— Мы принимаем условия! — что было сил крикнула Аштаар и побежала вперед, на мост.

Лергирец отступил на шаг и положил руку на рукоять рапиры. Он ждал.

За Аштаар рванулся Серен, за ним Тон и Орон. Быстрее, еще быстрее — кто знает, сколько лет этому ветхому мостику? В небе вспыхнуло сразу несколько молний — ветвистых, длинных; и запахло кисловато-острым. Успеть, только бы успеть!..

Аштаар вздрогнула и остановилась: перед ней сорвалась доска — и мгновенно исчезла в мутных водах бушующей Имбары. Воздух задрожал как над костром, там угадывались очертания.

— Ересь лютая! ну, быстрее, — лергирец обнажает оружие.

Аштаар выхватывает из воздуха дыхание Хизантаара, привычно формирует шар между ладоней, и — аир-таар! — поверхность шара вспыхивает, и огненная сфера летит в воздушную дымку.

Но сфера пролетает насквозь, и со свистом и шипением создание разлетается стаей белых змей. Они мечутся, их становится больше: они выскальзывают из грозовых туч; десятками ударяются оземь — и из искристых лучей на мосту и берегу сплетаются существа. Они изменчивы как полыхающие над головами молнии; вихри кружатся в размытых телах, и проскальзывают серебристые огоньки. В ладонях Серентаара трепещет готовая сорваться огненная сфера; но маг нерешительно медлит.

Орон резко собирает белесое дыхание, швыряет бесформенным — и странное существо, впитав светящийся ком и будто отяжелев, задевает мост и камнем падает в Имбару.

— Северянин! — кричит Оронтаар, перекрывая грохот реки. — Они боятся вашего Искусства — бей! Я их сдержу!

Лергирец не задает вопросов. Еще шаг по мосту, еще. На пути возникает белесое существо — и, сбитое пущенным лергирцем светящимся дротиком, падает в ревущую реку; та вздувается еще сильнее, мутные волны уже почти достают до моста. Еще молния вспыхивает в темном небе.

— А, хвост Хизантаара! — сквозь зубы произносит Оронтаар, обернувшись.

Сотни звездных змей, закружившись в свирепом вихре, падают и вспыхивают ярче полуденного солнца. Грациозный силуэт появляется в свечении и скользит по скалам. Бархатные лапы ступают по камням.

Барс! Огромный барс, искристо-белый, с пробегающими по шерсти огоньками. Вьются неправдоподобно длинные его усы, достигая встопорщенных ушей, горят кончики клыков. Зверь приближается мягким шагом; Оронтаар, пятясь, кидает сгусток Дара — барс легко уворачивается.

— Я догоню! — кричит Орон на таарине. Маг выхватывает из воздуха Дар, мечет в барса — но непослушное северное дыхание выскальзывает из рук. Зверь прыгает на веревку — та не прогибается. Он перескакивает, сжавшись, на перила на другой стороне — и, вытянувшись в линию, беззвучно бросается на Оронтаара.

И отшатывается, без рева и без животного вскрика, лишь с легким потрескиванием: северянин из-за спины мага метнул белесый дротик. Сноп искр вздымается из морды зверя, он падает на мост, сжимаясь перед прыжком. Оронтаар отступает еще на шаг, доски под ногами предательски трещат.

Долгое мгновение они смотрели друг на друга — в немигающие глаза барса, в золото глаз Оронтаара. Зверь поднимается на мягкие лапы — и маг решительно ударяет Даром в мост. Зверь рванулся в последний раз — поздно, поздно! Барс истаивает в водах Имбары; вспыхивает и рассеивается. Маг оборачивается — Аш и Серен там, на берегу; самому же Орону надо сделать только несколько шагов — но ломается доска. Маг оказывается по пояс в ревущей Имбаре, волны хлещут и бьют, грозя вырвать спасительный край моста — но Орон сражается и медленно ползет, окостенелыми пальцами перебирая мокрую, гнилую древесину.