Голоса моей Вселенной. Часть 1: Рабы Логики

— Когда я приду к тебе, от тебя уже наверняка ничего не останется! Будь уверен, — сказал я, не сдерживая свой гнев. Кажется, я уже свыкся с возвращением этого монстра.

— Да ладно тебе злиться, это вредно, уж поверь мне, я знаю,— Змей, похоже, всё веселел, — И вообще, что у вас с лицами? Какие-то кислые, не доброжелательные. Вы бы поменьше кривлялась, будут морщины.

— Мы засекли источник сигнала, — сказал офицер, прислонив руку к своему левому уху. В углу окна появилась карта Марса с красной мигающей точкой на ней.

Королева громко выдохнула, улыбнулась, будто нашла под ёлкой именно то, о чём мечтала целый год:

— Как ты на это смотришь — мы ведь пошлём сейчас к тебе войска. И испепелим тебя.

Тишина... Силуэт Змея наклонился к своему видео устройству ближе. Я смог разглядеть некоторые черты его лица, которые пробудили жуткие воспоминания.

— Да ну... — впервые изменив тон, напыщенно, медленно говорил Змей. — Три... два... один... Наслаждайтесь.

— Госпожа! — прокричал офицер, вновь коснувшись своего уха. — Марс атакуют!

* * *

...веселитесь небеса и обитающие на них! Горе живущим! Потому что к вам сошёл дракон в ярости сильной. И пустил змей из пасти своей огненную воду как реку, дабы увлечь всё живое рекою.

Глава 14

Война Николеты

7 мая 2082

Второй земной день в гиперпространстве. Чтобы мне вновь не вздумалось сбежать, меня и даже Анну заперли в единственной тюремной камере космического корабля. На моих руках были наручники. Они больно врезались в запястья, потому как чрезмерно сильно были защёлкнуты. Оно и верно, это ведь Рита мне их надела.

Я не понимала, и мне до сих пор никто не объяснил, зачем я понадобилась Деррику. Он определённо с кем-то меня перепутал, даже называл другим именем. Этот киборг вызывал подозрения в безумстве. Он придумал какого-то Змея, о котором я даже никогда не слышала, мол, тот опасен, его необходимо остановить... в общем, я конкретно злая, что трачу время совершенно не на то дело!

Чтобы не умереть со скуки, я и моя соседка по камере рассказывали всяческие истории из своей жизни. Анна была невероятно милой девушкой, доброй и простодушной. Мне было очень жаль, что я втянула её в эту историю, которая привела нас обеих к заточению на борту корабля. Хотя меня и успокаивал тот факт, что иначе Анна, скорее всего, была бы мертва. Европе явно сильно досталось от кибернетических вооруженных сил. И это очень плохо, это может стать поводом к войне!

— Мой папа был путешественником. Помню, он говорил, что тут-то и Землю было не всю рассмотреть, — рассказывала девушка. — Земля была так красива, так велика и разнообразна. Но слишком умные люди создали межпланетные путешествия. Жизни теперь не хватит всё увидеть на свете... а так хочется. Я согласна с папой. Жизнь конечна и это прекрасно, но я полна сожалений, что не смогу увидеть все неповторимые красоты и необычные пейзажи далёких миров, — Анна смущенно улыбнулась. — Вот почему я вам завидую, Николета. Вашей жизни на это всё хватит.

И правда, должно хватить. Органы, да и само тело можно менять бесконечное количество раз, а центральный процессор киборга рассчитан на трёхсотлетнюю эксплуатацию минимум. Я не знала, хотела бы я жить более трёх столетий. Может. Но не в этом мире. В последние одиннадцать лет произошло столько ужасных событий... Хотя, наверно, и стоит жить ради того, чтобы предотвращать ужасы, если у тебя есть на это возможность. Да, жизнь для себя одного — бесцельна, а жизнь для других — преисполнена смыслом.

— А где сейчас твой отец?

Девушка наклонила голову, её голос был почти не слышен:

— Война Нравов.

— Мне очень жаль, — повисла сковывающая тишина. Чтобы избавится от неудобства, я не нашла лучшего, чем сказать, — мы, киборги, вовсе растём без родителей. То есть и не растём даже. Просто создаёмся уже такими как есть в ярко освещённых лабораториях. Хотя я всегда мечтала о семье, о детстве. О маме и папе. Возможно, о младшей сестричке. Наверно, я бы даже не против родить. Говорят это больно, но женщины тысячелетиями вынашивали, рожали, кормили грудью ребёнка. Киборги лишены такой привилегии.

— А как же Мать? Вам ведь можно считать Её своим родителем?

— И да, и нет. После сорок восьмого года, Мать непосредственно учувствовала в создании каждого киборга. Говорят, что даже есть особые экземпляры, которые весьма близко приближены к Ней. Однако — безопасность. Рядовому киборгу не так просто ни то чтобы поговорить, даже увидеть Мать. Охраняют Её всегда хорошо и надёжно. Когда киборги выиграли войну и стали полностью свободны в действиях, даже тогда, чтобы попасть к Матери нужно было пройти десятки комиссий, подписать сотни бумаг, ждать неделями, месяцами, может и дольше. К тому же, по слухам, за тобой устраивают тайную слежку на какое-то время, с целью выведать — а не причастен ли ты к каким-либо группировкам, желающим навредить Матери.

— А вы Её видели? Разговаривали с Ней? Вы посол.

— Даже членам Верховного Кибернетического Совета нельзя просто так увидеть Мать. У меня не было нужды Её видеть, потому я и не напрягалась.

Я ощутила характерную встряску корабля после выхода из гиперпространства. Марс рядом. Планета, на которую мне действительно необходимо попасть, совсем рядом, но меня везут на Фобос! Я никогда даже представить себе не могла, что стану узником, заложником или ещё кем-то вроде того. Жизнь, такая жизнь.

Жутко гремя, тюремная камера неожиданно открылась, а в дверном проёме появилась Рита. Новое лицо женщины-киборга, почему-то, всегда казалось несколько задумчивым и грустным:

— Дамы, прошу за мной.

Делать было нечего, мы подчинились и пошли за Ритой. Конструкция данного человеческого боевого корабля мне была не знакома. Выйдя с тюремного отсека, мы упёрлись в какую-то дверь.

— Куда мы идём? — спросила я.

— Помнишь, ты говорила, что назревает очередная большая война? — Рита открыла заблокированную дверь, показался отсек со спасательными капсулами. — Предотврати её.

Ещё недавно эта особа говорила, якобы — как Деррик сказал, так и будет. А он сказал, что меня ни в коем-случае нельзя отпускать. Это уловка?

— Чего стоишь, смотришь? Или тебе нужно особое приглашение? — Рита подошла ко мне в плотную, её губы почти прикоснулись к моим... Ужас.

— А если Деррик перехватит нашу капсулу? — я сделала шаг назад подальше от чужого лица.

Зелёноглазая девушка улыбнулась. Но не радость отражала её улыбка, а некую грусть и усталость:

— Поверь мне, его мысли будут заняты совершенно другим.

Всё же присутствует в Рите огонёк какой-то безнравственности, который притягивает и отталкивает одновременно. И это не может быть не круто. И ещё что-то особенное есть в этой девушке. Что-то, что делает её как минимум незабываемой.

Охранная система Марса перехватила спасательную капсулу на орбите планеты. Представившись членом Верховного Кибернетического Совета, я тут же дала запрос на собрание конгресса. Анну, под мою ответственность, отправили в мой дом, а я направилась в штаб-квартиру Совета. Теперь мне необходимо сделать то, ради чего я прошла столь длинный путь.

Первоначальное значение такого слова как демократия, человечество изрядно перековеркало, превратив в не более чем словесный фетиш. Этот политический режим стал рычагом легитимизации требований любой группы, желающей навязать обществу угодные ей свойства. Исповедуя равенство всех представителей своего народа, кибернетическое сообщество выбрало как форму принятия решений — демархию. Демархия снимает проблему противоречия интересов населения и профессиональных политиков. Случайно выбранные один раз в год кибернетические единицы, принимают политические решения от имени всего сообщества.

Я стояла в центре зала конгресса. Напротив меня возвышался демарх — официальный представитель и последнее слово Верховного Кибернетического Совета. Присяжные сидели за спиной демарха не выше уровня моих глаз на своих удобных креслах. Все в этом зале были равны.

— Николета Флоренс, — начал демарх, сделав лёгкий поклон, — по Вашей просьбе был немедленно созван Совет. Прошу, начинайте.

— Уважаемые председатели Верховного Совета, согласно закону об обязательном присутствии посла кибернетического сообщества на особо крупных боевых кораблях военно-космических сил человечества, с пятнадцатого мая этого года я проходила службу на борту "Ронина" под командованием капитана Дэйчи. Первого мая "Ронин" был уничтожен неизвестным противником, который утверждал, что действует согласно приказу кибернетического сообщества. Оба боевых корабля, а также их экипажи, погибли в тот день. Капитан Дэйчи эвакуировал меня во время сражения, чтобы я рассказала о случившемся Совету. Я уверенна, что это проделки третьих политических сил, жаждущих развязать очередную войну между киборгами и людьми. С целью поддержания мира я предлагаю поставить на рассмотрение меморандум о военном союзе между двумя великими народами. Сотрудничая плечом к плечу, мы сможем искоренить все мятежи и бандитские кланы, терроризирующие Солнечную систему. Впоследствии, это приведёт к росту доверия между кибернетическим сообществом и людьми, а также даст обоим народам мощный толчок в развитии наших экономик, научных исследований и дальнейшему покорению космоса.

Закончив, я всмотрелась каждому присяжному в лицо. Меня посетило разочарование — похоже высказанные мною предложения об объединении киборгов и людей не вызвали особого одобрения.

— В одном вы правы, — задумчиво говорил демарх, — атаковать военную технику официальных человеческих сил — с нашей стороны такого распоряжения не было. Но вас не смутило то, что невероятно доблестный капитан пожертвовал собой, всеми до одного членами команды, лишь ради одной вас? Почему больше никто не спасся? Возможно, битва была подстроена, как повод развязать войну. А вас, заразив мыслью о создании союза, отправили на Совет, чтобы усыпить нашу бдительность. Тем временем у людей будет возможность собрать армию, которая ударит нас в самый неожиданный момент. Подумайте, Николета. Вдруг это был спектакль?

— Это крайне маловероятно, — хотя, на мгновение, я действительно засомневалось. С такой точки зрения эта ситуация не была рассмотрена мной...

Но как же? Нет, я всё видела собственными глазами. Такое не подстроить! Я решительно продолжила эту дискуссию:

— Сражение происходило на космической границе территорий киборгов и людей. Всякая граница мониторится, а значит, есть радиолокационные записи объектов. Прошу вывести карту Солнечной системы, — передо мной появилась голограмма. Я ввела координаты сектора космического пространства, где погибли два боевых корабля, а также точную дату и время. Голограмма, расширившись на несколько метров, вывела на обозрение каждого присяжного введенный мною сектор. Красный треугольник, обозначающий линкор капитана Дэйчи, одиноко плавал в центре изображения вдоль намеченной границы космоса. Слева, внизу голограммы, появилась дата, и затикали секунды отмеряя время. — Вот сейчас! Сейчас появиться вражеский военный корабль.

...но ничего не появилось. Одинокий красный треугольник завис на одном месте. А спустя время просто исчез.

— Видимо, — демарх фыркнул, — "Ронин", просто вошёл в гиперпространство. В этой точке как раз есть один из входов в путь Нексус. Смотрите — он завис на некоторое время, а значит, рассчитывал путь.

— Как раз таки используя этот путь, и появился вражеский корабль... Я вспомнила! Он был полностью построен из симаргла. Потому капитан Дэйчи не смог обнаружить его раньше времени, потому наша радиолокационная система не может увидеть этот объект.

— За кого вы нас принимаете? Корабль из симаргла, о котором никто не знает? — демарх удивлённо поморщил лоб. — Это крайне маловероятно. Хм, хотя этот процесс весьма сложен, но чтобы увидеть произошедшее событие вашими глазами, мы могли бы и детали вашей памяти вскрыть. Однако что-то мне подсказывает, что воспоминания о сражении могли быть преднамеренно внедрёнными в ваш центральный процессор, потому их правдивость сомнительна.

Капитан Дэйчи мог меня обмануть, внедрить мне ложные воспоминания? Нет... не верю...

Потом я вспомнила ключ, который дал мне капитан. Зачем мне давать что-то, что я не могу открыть?.. Почему капитан Дэйчи не сказал мне как это сделать?.. Нет! Меня не могли обмануть! Не могли! Или... О, Великая Мать, я запуталась...

— Итак, Вы, Николета Флоренс, говорите о каком-либо содружестве с людьми, — несколько помедлив начал демарх, — но почему-то они никак не отреагировали на блокаду шестового спутника Юпитера — Европу. Как же так? Следуя логике, мы можем обусловить это, как попытку мобилизации человеческих сил. Новоявленный мятежник-революционер призывал людей к войне. Как много бы ему понадобилось времени, чтобы раздуть искру бунтарства в бесконтрольное пламя войны против нас, если бы мы не остановили его? — демарх приподнял бровь, героически приподнял подбородок. — Освобождение Европы увенчалось успехом. Дэйв Харди и его брат близнец Боб Харди ликвидированы. Мятежный флот пал. Шестой спутник Юпитера теперь будет под нашей юрисдикцией.

— Это большая ошибка... — лишь на мгновение я задумалась. — Мне всё ясно... — я поймала взгляды каждого присяжного. — Вы ведь хотите эту войну? Скажите! Вы её хотите?! Аннексировать Европу это серьёзный шаг!

— Ведь войска не человеческих, а кибернетических сил освободили Европу. Значит, теперь спутник и его население наше по праву. И да, мы готовы к войне, если её начнёт человечество.

— Это возмутительно! Мы упускаем такой шанс! Можно вернуть Европу как дар, это и будет первым шагом к крепкому союзу с людьми. Затем, общими усилиями, обе наши армии положат конец всем отбросам обществ терроризирующим Солнечную систему!

— А кто вернёт жизни нашим павшим солдатам? Как мы можем отдать Европу, если заплатили за неё кровью? — демарх, глубоко вздохнув, затем добавил. — Николета, голосование уже состоялось, пока вас не было на Марсе, в тот самый день, когда мы узнали об оккупации спутника. Европа наша, и мы готовы отстаивать притязания вплоть до войны.

Сердце сжалось в груди. Что же они делают? Что же они делают?!

— Как член Верховного Кибернетического Совета, — мой голос был ровный и стойкий, — я хочу воспользоваться своим правом — оспорить решение. И требую повторное голосование.

— Мы уже давно заметили тенденцию, что возвращающиеся с военных кораблей человечества молодые послы, не пережившие войну, проявляют необоснованную тягу и любовь к людям. Николета, вы ведь не были свидетелем Первой Войны Нравов.

О нет, он уже называет эту войну не Великой, а Первой. Совет давно всё решил и я никак не смогу воспрепятствовать этому?

— Голосование, — настойчиво отрезала я.

— Что ж, вы имеете на это право, — демарх одобрительно кивнул головой.

— Но перед тем как начнётся голосование, позвольте кое-что сказать, — я подошла ближе к присяжным. Моя речь была максимально чёткой, каждое слово острым лезвием резало воздух в зале Совета. — Да, я была сконструирована после Великой Войны Нравов, но я знаю, за что и против чего сражался мой народ. И я была свидетелем настоящих боёв на Европе! Я видела, как умирают киборги, а так же люди. Нет ничего хуже войны, так же как и нет ничего ценнее жизни. Война бессмысленна, а жизнь бесценна. Вы хотите начать Вторую Войну Нравов? Вы можете это сделать... и даже победите в ней. Но переживёт ли эту вражду каждый из вас? На войне всегда всё идёт не по плану, погибнуть можно в любую минуту. Задумайтесь об этом.