Николай I - попаданец. Книга 2

— Достопочтенный Машраб, когда я смогу засвидетельствовать свое почтение многомудрому Шукрулла-баю и передать ему подарки от славного наместника Красноводска? — спросил полковник.

— Я спрошу своего господина, когда он сможет вас принять и извещу дорогого гостя, — ответил тот с легким поклоном.

— Что ж, буду ждать ответа его превосходительства, — ответил Ильин. — А вам, господин Машраб позвольте вручить этот небольшой презент в знак дружбы и уважения. С этими словами он вынул из кармана небольшой черный футляр. Осторожно открыв его, писарь увидел большие позолоченные карманные часы, украшенные гравюрой на крышке. Такие часы недавно начали выпускать на Петербуржской часовой фабрике господина Циммермана.

— Благодарю вас достопочтенный господин, — ответил писарь, и глаза его радостно блеснули.

— Рад, что подарок вам пришелся по вкусу, — улыбнулся Константин Николаевич. — Ежели вы и дальше будете нам так полезны, то знайте, мы очень щедры к своим друзьям.

— Я уверен, что в славной Хиве найдется немало друзей вашей империи и его сиятельство великий визирь будет рад высказать вам свою дружбу. Буду рад и впредь помогать вашему сиятельству как дорогому гостю и другу. — На слове друг, Машраб сделал ударение. Затем поклонился и ускакал в сопровождении двух всадников. А полковник направился в отведенные покои, которые оказались весьма удобными.

На следующий день писарь лично приехал к Юсуфу, дабы сообщить полковнику, что он приглашен на обед к сиятельному Шукрулла-баю. Ильин поблагодарил за приглашение и, дав писарю небольшой кошелек, попросил поговорить со своим господином об том, чтобы ускорить встречу с хивинским владыкой. Отобрав подарки для визиря и приказав погрузить их на лошадь, полковник оделся в парадный мундир и в сопровождении двух атаманцев и толмача направился ко второму лицу в государстве.

Дворец великого визиря, как и дворцы других хивинских вельмож не впечатлял фасадом и выглядел скорее как большой длинный дом, а не дворец. Лишь главные ворота, через которые проехал Ильин, могли похвастать резьбой и некой изысканностью. А так, с улицы это было ничем не примечательное одноэтажное кирпичное строение, с несколькими глухими ставнями, каких множество в городе. Все великолепие дома скрывалось изнутри. Как Хивинский оазис резко возникал из монотонного пейзажа пустыни, так и дворец визиря, раскрывался вошедшему, лишь только за ним закрывались ворота. Плодовые деревья окаймлявшие широкий внутренний двор, в центре которого находился фонтан с небольшим бассейном, скрывали тенистую аркаду тянувшеюся вдоль всего здания. Раб-садовник подстригал кусты роз, росшие у выложенной плиткой дорожки, которая вела внутрь хозяйских покоев. 'Теперь понятно, почему ханская казна постоянно пуста', — подумал полковник, оглядывая этот маленький кусочек рая на земле.

Машраб, убедившись, что посол со спутниками в надежных руках, поклонился хозяину дома и исчез.

Шукрулла-бай в роскошном голубом халате, вышитом золотыми узорами приветствовал гостя. Все его коренастая фигура, с брюшком и двойным подбородком выражала радушие. Никто бы не заподозрил, глядя на этого добряка, что в его загородном доме томятся в погребе десяток узников, которые перешли его чиновничью дорогу.

— Рад видеть столь дорогого гостя в своем скромном жилище, — сказал он. — Что привело ваше превосходительство в сиятельную Хиву?

— Рад нашей встрече, достопочтенный Шукрулла-бай, — следуя ритуалу, ответил Ильин. — В Хиве я по прямому повелению моего государя, императора всероссийского, Николая Павловича. Губернатор Красноводска, господин Самойлов, наслышанный о вашей мудрости и покровительству торговле, прислал вам подарки, в благодарность за защиту наших торговых людей. С этими словами полковник махнул казакам рукой, и те споро вытащили из походных сум отрезы тонкого сукна и шерсти. За ними появился небольшой сундучок, с роскошным сервизом императорского фарфорового завода, а затем полковник лично вручил хозяину дома охотничье ружье, украшенное серебряной насечкой.

Великий визирь довольно улыбнулся, вертя в руках изящное и легкое ружье, работы тульских мастеров, а затем пригласил полковника вовнутрь. Оказалось, что Шукрулла-бай говорит на фарси, на котором свободно изъяснялся полковник, и надобность в переводчике отпала.

Приказав слуге накормить казаков и толмача, хозяин дома провел посла в залу, где уже был накрыт низенький резной стол. Как и весь остальной дом, комната отличалась роскошью отделки и немного крикливым убранством. Налив гостю чая и посадив его на почетное место, Шукрулла-бай приказал принести главные блюда, включая традиционный плов. Обед длился более двух часов. Заядлый чревоугодник, он особенно расстарался ради русского пола, а потому к концу трапезы разведчик едва мог дышать, но дабы уважить хозяина, пробовал и нахваливал каждое блюдо. После трапезы, вытерев рукава о полы халата, визирь спросил:

— Достопочтенный господин Ильин, в чем же состоит поручение вашего государя? Тот ждал этой минуты, когда, наконец, можно будет поговорить о делах и, вытащив из кармана кусок хлопчатобумажной ткани, протянул ее хозяину дома.

— Вот основная цель моего визита, сказал он. Видя недоумевающий взгляд визиря, полковник пояснил:

— Рост хлопчатобумажной промышленности в империи за последние десять лет составил более трехсот процентов, то есть попросту утроился. Но, увы, практически весь хлопок мы завозим из США, и его не всегда хватает. А между тем, мы могли бы покупать его у вас и у Бухарского эмира.

— Так вы и так его покупаете. Сами увидите, половину товара, закупаемого вашими купцами, составит хлопок.

— Достопочтенный Шукрулла-бай несомненно прав, но это капля в море. Вдобавок ваш хлопок более низкого качества, чем американский, а его перевозка на верблюдах, чрезвычайно дорога.

— И что же вы предлагаете?

— Мы предлагаем вам начать разводить хлопок в промышленных масштабах. Уже сейчас на селекционной станции неподалеку от Верного, выведен чрезвычайно удачный сорт хлопка. При вашем согласии, наши купцы готовы вложить деньги, для выращивания у вас новых сортов хлопка и его очистке. А это миллионы рублей! Любой, причастный к этому делу может сказочно обогатится.

При упоминании о миллионах, глаза великого визиря алчно блеснули. Он заглотал наживку.

— И что же вы хотите лично от меня? — спросил он.

— Нам известно о вашем покровительстве торговле, — польстил хозяину разведчик, — а потому мы просим лишь и далее оказывать покровительство нашим торговым людям. Как я уже упоминал, любой, причастный к этому выгодному делу не останется в накладе. Владыка сиятельной Хивы, правоверный Амин-хан к вам прислушивается. Ежели вы поспособствуете скорейшей нашей встрече и благоприятному ее результату, то мы со своей стороны, с удовольствием выпазим вам нашу благодарность.

— И насколько велика будет ваша благодарность? — вкрадчиво спросил Шукрулла-бай.

— Десять тысяч рублей золотом. Вдобавок, при желании, вы можете послать вашего старшего сына на учебу в любой из наших университетов, за наш счет, разумеется.

— А не маловата ли сумма благодарности при такой прибыли?

— Я уверен, что с вашей мудростью и влиянием, часть прибыли пойдет на достойные дела. А кто как не вы сможет проследить, что бы деньги шли наиболее достойным.

— Рад слышать, что мои скромные заслуги так высоко ценятся.

— Ваша скромность служит украшением вашей добродетели. И еще, при больших объемах, перевозка караванами, дело убыточное. А посему требуется строительство железной дороги. По возможности до Бухары.

Лицо визиря скривилось при упоминании восточного соседа.

— А не значит ли это, что по этой дороге сюда придут русские войска?

— Да что вы? Наоборот, как вам известно, Николай Павлович очень ценит наши добрососедские отношения и считает сиятельного Амин-хана братом и союзником против коварных йомудов.

— Ну что ж, я поговорю со своим владыкой и сообщу вам о его решении.

Собеседники отпили еще по пиале чая и распрощались довольные друг другом.

Через четыре дня разведчик получил аудиенцию у Амин-хана. За это время он успел нанести визиты и сделать подарки нескольким ханским приближенным. На следующий день, к десяти часам утра у караван-сарая полковника ожидала целая кавалькада. Десяток всадников подчеркивал, что полковник приглашен к самому Хивинскому владыке, а не к какой-нибудь вельможной мелочи. За последние годы хивинцы привыкли к русским купцам и посланникам, поэтому ротозеев по обочинам довольно широкой улицы оказалось немного. Уже через пятнадцать минут Ильин и его многочисленный кортеж выехали на площадь, к которой примыкала цитадель, окруженная высокими глинобитными стенами. За ней прятался ханский дворец, практически скрытый от посторонних глаз. У ворот с лазурными башнями по бокам, дежурили два стражника в коричневых халатах и черных папахах. Пройдя ворота, вся кавалькада спешилась и начальник охраны, дородный верзила с хмурым, заросшим бородой лицом попросил Константина Николаевича и его спутников оставить оружие перед въездом в главный двор.

Посреди двора, прямо как в прочитанной им книге генерала Муравьева*, стоял шатер хивинского владыки. Амин-хан сидел на мягком персидском ковре, облокотившись на шелковые цветастые подушки. Вокруг, по обеим сторонам расположился десяток приближенных, включая тех, кому давеча полковник нанес визиты. К удивлению разведчика шатер был освещен керосиновыми лампами тонкой работы, судя по узору — ярославских умельцев. Из-за этого внутри оказалось довольно светло и Ильин внимательным взглядом разглядел хана и поклонившись, произнес заготовленное приветствие:

— Счастливейший и могущественный император земли Русской велел мне передать послание брату своему, сиятельному и многомудрому хозяину земли Хивинской и от себя лично пожелать ему многия лета и заверение в своей искренней дружбе, а так же передать Вашему Высокостепенству подарки, в знак своего уважения. — Посол подал знак казакам, и те вынесли на середину шатра несколько рулонов тонкого Ивановского сукна, а Ильин лично передал телохранителю великолепный вайнахский кинжал тонкой работы и изящное ружье с серебряными насечками. Том в свою очередь с поклоном передал эти подарки своему хозяину.

Хан довольно улыбнулся, после того как его назвали 'братом', как равного, и рассмотрев гостинцы, ответил:

— Мы рады приветствовать посла брата нашего, русского императора и благодарим за подарки. Здоров ли ваш государь и его наследник Александр?

— Хвала господу, государь наш Николай Николаевич здоров, а наследник давеча порадовал государя еще одним внуком, которого нарекли Алексеем*.

— Передайте вашему государю и его наследнику наши поздравления и заверения в нашей искренней дружбе.

— От имени моего владыки благодарю вас, Ваше Высокостепенство.

Хан кивнул, принимая благодарность, и спросил:

— Какова же цель вашего визита?

— Обсудить торговые отношения между государствами нашими для заключения взаимовыгодного между нами договора.

Несмотря на то, что Хивинский государь уже был осведомлен Шукрулла-баем о целях визита, соблюдая протокол, он спросил:

— Что именно вы хотели обсудить?

Константин Николаевич готовился к этому моменту и, вытащив из кармана несколько цветков хлопка, передал их через телохранителя хану и сказал:

— Я уполномочен обсудить два предложения. Первое вы держите в руках, а второе, ежели Ваше Высокостепенство пожелает, я продемонстрирую снаружи.

Заинтригованный правитель произнес:

— Сначала давайте обсудим первое.

Полковник повторил то же предложение, которое он до этого озвучил великому визирю, особенно напирая на многомиллионные барыши, которые сулила торговля белым золотом. Сам Шукрулла-бай сидел с бесстрастным лицом, но глаза его хитро поблескивали. Ильин закончил свою сентенцию словами:

— Но, учитывая рост торговли между нашими государствами, для транспортировки требуемого количества хлопка необходимо проложить железную дорогу от Красноводска до сиятельной Хивы. Это и есть вторая пропозиция и, ежели позволит многомудрый владыка, я готов ее продемонстрировать.

Амин-хан важно кивнул, и, следуя за своими телохранителями, вышел из шатра наружу, знаком приказав послам следовать за собой, что являлось знаком уважения. Остальные приближенные вереницей последовали за ними.

Снаружи стояли два небольших сундучка, привезенные с караваном из России. Открыв один из них, посол достал уменьшенную копию паровоза и два вагончика. Казаки, между тем, достали из второго сундука игрушечные рельсы и стали их складывать между собой, образуя широкий круг. Когда его спутники закончили сборку, Ильин, поставил состав на рельсы, загрузил в паровоз мелкие угольки и залил воды. Затем вытащил из кармана спички и зажег несколько угольков, пропитанных керосином. Полминуты ничего не происходило, но затем из паровозной трубы повалил дымок, и игрушечный состав тронулся по рельсам, описав свой первый круг*.

Придворные вокруг затаили дыхание при виде диковинной игрушки. Когда поезд двинулся с места, раздались удивленные возгласы. Все были поражены. Кадий, сухонький старичок в белой чалме, выругался, сказав, что не иначе как шайтан управляет этой игрушкой. Но Амин-хан грозно взглянул на него, и тот сразу притих.

— Что скажет достопочтенный посол? Как работает этот ваш, как его? — хан запнулся, не умея выговорить нужное слово, и разведчик подсказал:

— 'Паровоз', Ваше Высокостепенство. Смею заметить, что никаких происков дьявола здесь нет. Паровоз работает на силе пара. Так же как вода кипит в чайнике, так и в паровозе, вода кипит в котле, давая пар, и приводит в движение колеса этого устройства. Подобные паровые котлы наши купцы завозят в сиятельную Хиву.

— И каковы же размеры настоящего па.., устройства?

— Высотой примерно два человеческих роста, а длиной с этот шатер, — доходчиво объяснил полковник. Сановники посмотрели на шатер и замерли, пораженные.

— Это сколько же дров требуется для этого? — воскликнул Махмуд-бай, ханский казначей.

— Много, но мы используем уголь. Его в империи в достатке. Зато за раз такой состав поднимает более ста пятидесяти тонн. Как караван в четыреста верблюдов. Вдобавок путь от Красноводска до Хивы займет два дня вместо двадцати. Ведь мало вырастить хлопок, его еще надобно довезти. Это и принесет те миллионы рублей, о которых я упоминал.

Присутствующие еще раз задумались, с трудом переваривая такие огромные суммы. Глаза всех алчно блестели. Еще бы, при таких оборотах каждому, кто сидит в ханском шатре кое-что да перепадет. И это кое-что составляет по местным меркам просто фантастические суммы!

— Мы должны подумать над этим предложением, — ответил Амин-хан, — и сообщим его вам.

— Буду ждать ответа Вашего Высокостепенства, — поклонился посол.

На этом аудиенция окончилась. Полковника со спутниками проводили до караван-сарая, после чего ханские всадники ускакали, стуча копытами по пыльной мостовой. Через неделю Ильина опять вызвали к Хивинскому владыке. На этот раз встреча состоялась во внутренних покоях дворца и проходила безо всякой помпезности. На пушистом ковре помимо хана и посла расположились Шукрулла-бай и переводчик. Разведчик очень удивился деловым и меркантильным вопросам, которые задавал ему Амин-хан. Видимо его сильно припекали йомуды и бухарцы, а денег на достойный отпор в казне не осталось. Поэтому предложение русского императора пришлось весьма кстати.