— Леди Элфорд, — встревожился барон, — надеюсь, те цветы, что принесли от меня... Вы поставили их в столовой... Простите, я не знал, что у вас аллергия.

— Лорд Уинслоу, ваши цветы не идут ни в какое сравнение с букетом графа.

— Прямо любопытно попасть в вашу столовую, леди Элфорд, — сказал граф, — и посмотреть на эти чудесные цветы.

— А больше никуда попасть не любопытно? — остудила язвительность Мэри.

Миссис Эльюз хихикнула и прикрыла рот веером, ее дочь отвернулась к виконту, виконт сочувственно посмотрел на мисс Синклер, а она не спускала обожающих глаз с леди Элфорд. Мэри и граф смотрели в глаза друг друга. Наконец, он отвел взгляд.

— Лорд Уинслоу, поделитесь координатами цветочной лавки? Добиться похвалы от леди Элфорд... Ваши цветы, видимо, и впрямь необыкновенны.

— Конечно, конечно, — затараторил лорд Уинслоу. Мэри едва заметно покачала головой, и барон продолжил медленно, с достоинством. — В этом нет секрета, однако, их тяжело достать. Мне едва удалось договориться.

— И все же я постараюсь.

Лорд Уинслоу уточнил, где берет цветы и вместе с леди Элфорд уехал из театра. Графу и самому не сильно хотелось оставаться. Смысл? На сцене — тоска, в ложе — головная боль, и ничего привлекательного в ложе напротив.

Видел ли кто-нибудь старую деву с замысловатой прической, украшенной жемчужинками, и в фиолетовом платье с таким вырезом? С каких пор набожные особы преклонного возраста щеголяют в нарядах с декольте до пупка? Кого она рассчитывала соблазнить? Уинслоу?

Ей не цветы надо присылать, а книгу по этикету и чепец. Усмехнувшись, граф решил отправить подарок завтра же.

Глава N 18

Лорд Уинслоу помог Мэри выйти из кареты, провел до двери дома.

— Спасибо за приятный вечер, — сказал искренне, — вы знаете, у меня давно такого не было.

— Не поверите, у меня тоже.

— Я сохраню в памяти все, что вы мне сегодня сказали. Это... так важно для меня... я...

— Вы достойны большего, чем позволяете себе, барон. Спокойной ночи.

— Добрых снов.

Мэри зашла в дом с приятным чувством усталости и умиротворения. Хороший вечер. Добрый. И полный сюрпризов, как оказалось минутой позже.

— Миледи? — удивился дворецкий, словно она ошиблась адресом.

— Мэри? — по лестнице спускалась встревоженная Бьянка. — Почему ты так рано?

Джесс, заметив ее, ахнула и куда-то убежала, сын поварихи, Чарли, спрятался на кухне, Джо вышел из кабинета, таща за руку взъерошенного мальчишку.

— Я хочу сидеть за тем большим столом! — упирался мальчик. — Я имею право! Ты что, забыл, Джо? Это мой дом!

На возглас мальчика собрались все жители дома, как мышки вылезли из норок. Они переводили взгляды с ребенка на Мэри, но она не понимала, в чем подвох, даже когда мальчик вырвался и подбежал к горничной.

— Ты плачешь, мама? — он поднял красивую мордашку к Джесс. — Не надо. Я же рядом. Она, правда, может отослать меня обратно, но я все равно приеду. Я хочу, чтобы ты была рядом и ничего не боялась. Пожалуйста, мама, попроси ее. А хочешь, я попрошу?

Он обернулся к Мэри. Лет пять — шесть, симпатичный, но как-то мало похож на Джесс. Скорее всего... Мэри бросила взгляд на сестру: сходство определенное. Похоже, в этой семье с внешностью не повезло только ей.

— Леди Элфорд, — мальчик смотрел прямо в душу, — можно я останусь с мамой? Хоть на несколько дней? Пожалуйста.

Мэри обвела взглядом присутствующих. Лица напряженные. Кажется, никто и не дышит. Она, конечно, не большой поклонник детей — ни разу с ними не общалась, но ведь ей и не придется делать этого, даже если мальчик останется. Он — сын Джесс, это факт, но у Мэри мелькнула еще одна догадка.

— Посмотрим, — сказала она. — Для начала напомни, кто ты.

Джесс пыталась возразить, но была остановлена жестом.

— Итак...

— Леди Элфорд, я слышал, что вы сильно ударились головой, и можете меня не узнать, поэтому я могу прятаться в имении и ничего не бояться, но я соскучился по маме. И по вам, если вы не будете злой.

— По мне?

— Ну, да. Хорошо, буду терпелив и представлюсь, — он изобразил смешной поклон. — Билли. Джесс — моя мама, а вы и Бьянка — родные тети.

— Билли, — Мэри подошла ближе, — если я и Бьянка — твои тети, встает вопрос: кто твой папа и где он сейчас?

— Папу зовут Уильям, он ваш родной брат. Он меня очень любит, меня и маму, только сбежал пять лет назад.

— Сколько тебе лет?

— Пять, леди Элфорд, почти семь.

Значит, Билли — ее племянник? Почему-то глядя на него, Мэри хотелось улыбнуться: наивный темненький ежик.

— Если ты такой воспитанный, как я вижу, и взрослый как говоришь, — мальчик важно кивнул, — можешь остаться и называть меня по имени.

— И поцеловать?

— С этим повременим.

— Миледи! — со слезами воскликнула Джесс. — Спасибо, я буду молиться на вас. Дай вам Бог здоровья, вы...

— Джесс, — остановила Мэри, — помолись лучше, чтобы мой братец вернулся. Не знаю, где он кочует, и почему его нет здесь.

— Ты выгнала его, — сказала Бьянка.

— Подозреваю, это длинная история, — зевнула Мэри, — а у меня уже глаза слипаются. Завтра, хорошо?

Слуги начали расходиться, Мэри поднялась по лестнице и была уже у двери, когда услышала брошенную сестрой фразу:

— Значит, с ним не так уж и весело?

Мэри обернулась. Нет, с Бьянкой определенно что-то происходило, губы сжаты в тонкую линию, в глазах — вызов.

— Если бы не барон, я бы уснула через пятнадцать минут после начала.

— О чем можно с ним вообще говорить?

— Он один из немногих мужчин, с которыми можно говорить обо всем.

— Можно подумать, ты со многими общалась!

Мэри потушила вспышку сестры мягкой улыбкой, зашла в комнату и закрыла дверь. Этой ночью Джед не появился, несмотря на то, что Мэри несколько раз вслух произнесла его имя. Каким-то шестым чувством Мэри поняла: он пытается отучить ее от себя, и не оставляет выбора.

Во сне она видела Другую и даже говорила с ней, но о чем не смогла утром вспомнить. Если сон хоть частично отображал реальность, настоящая леди Элфорд жила в доме Пола и не выглядела несчастной. Мелькнула мысль, где Бьянка, но была безжалостно раздавлена. С ней все в порядке, она не девочка, о которой нужно заботиться — вошла в клетку к тигру, и наверняка, не в качестве куска мяса.

Мэри больше не чувствовала сильного желания вернуться, и что если не сделает этого, случится непоправимое. Она практически ничего не знала о Другой, но складывалось впечатление, что это человек властный, сильный, волевой, с ней ничего плохого не произойдет. Только если станет пластичней под прессом Пола. А Мэри постарается не пустить на самотек дела здесь, в девятнадцатом веке.

Мягкость хороша в разумных дозах — это она уже усвоила. Нельзя позволять садиться кому бы то ни было на голову, потому что залезут и не разуются. И некоторым изменяет чувство меры — это она поняла сегодня, получив подарок от графа. Подарок! Поношенный чепец какой-то служанки и книгу "Правила для благовоспитанная леди".

— Подлец! — она металась по комнате, потом повторила трюк с лестницей и цветами, подкинув чепчик в воздух. Проследила за его приземлением, но удовлетворения не получила. Книгу хотела бросить в камин, но замешкалась, а Джесс ее быстро спрятала на одной из полок в библиотеке. Тратиться на графа не входило в планы Мэри, но раз перчатка брошена...

Граф намекал на ее возраст и невоспитанность, она преподаст ему урок хорошего тона. Пока Джо не нашел замену себе, Мэри попросила его выполнить одну просьбу. Через час в соседний дом на Португальской был доставлен презент для лорда Блэкберна, получив который граф недовольно сдвинул брови, а после громко расхохотался. Никто и никогда не платил ему равноценной монетой. Леди Элфорд, невозможная старая дева, прислала ему лупу с ручкой из словной кости и вставную челюсть.

Через час она получила еще взаимный презент от графа. Библию с золотым теснением и длинное, закрытое темно-синее платье с высоким воротом и безумным количеством пуговичек на спине. Интимный подарок по тем временам, который нельзя принимать от постороннего джентльмена.

Вскоре графу доставили коробку, украшенную большим бантом и записку. " Вы видите идеальную леди в том платье, которое мне прислали, и я тоже решила поделиться с вами фантазией. Я вижу идеального джентльмена в том, что лежит в коробке". Граф нетерпеливо оторвал бант, отбросил его в сторону, открыл крышку и... медленная улыбка прикоснулась к его губам. Коробка была пуста, не оставляя сомнений, каким представляла леди Элфорд идеального джентльмена.

Намекая, что для эротических фантазий время вышло, граф отправил леди Элфорд большие песочные часы, и получил от нее большого глиняного монстра с рогами. И хотя граф догадался, что только что его послали к черту, не мог перестать улыбаться.

Мэри тоже понравился последний подарок. Да, намек, что время ушло и с нее песок сыплется, но если смотреть на них, успокаивали, и подкупали двумя изумрудами по бокам. Мелькнула мысль — сколько бы дали за такую вещицу в двадцать первом веке, но этого она никогда не узнает.

Прислушалась к себе — ни капли сожаления. Вдохнула, выдохнула, ну, раз подарки закончились, пора обсудить кое-какие детали с Джесс и Бьянкой. Она пригласила девушек в библиотеку и вскоре узнала не очень приятные подробности о своем прошлом.

Когда Уильяму было двадцать лет, он влюбился в горничную сестры, Джесс, они начали встречаться, Джесс забеременела, Уильям, вопреки воле родителей, хотел на ней жениться. Лорд Элфорд грозил лишить сына наследства, если тот опозорит семью, Уильям воевал и с ним, и с рыдающей матерью. А потом Мэри предложила отцу поставить ультиматум. Или благополучие ребенка и Джесс (оба остаются в доме, о них позаботятся), но без свадьбы, естественно, и без активных проявлений чувств Уильяма, либо и горничную и ее ублюдка выбросят на улицу, и не вблизи от имения, где их легко найдет.

Утром Уильям уехал, не простившись, и не сообщая куда, а когда два года назад погибли родители, не соизволил приехать. Кажется, Мэри и лорду Элфорд удалось добиться своего, и молодой человек забыл о любовнице с ребенком. Периодически мистер Элитон получал от него счета, оплачивал их, но это было все, что связывало Уильяма с семьей. Мэри удивилась, что он не увез Джесс до того, как лорд Элфорд смог бы выполнить свои угрозы, но поняла, что молодой человек не привык к ответственности — раз, и был воспитан не для того, чтобы самому зарабатывать деньги — два. Таковы реалии. Плохо или хорошо? Кто не ломался под гнетом обстоятельств, тот ничего не видел, кроме мягкого дивана.

— Джесс, мне жаль, — сказала Мэри.

И так как добавить было нечего, вышла из библиотеки первой. Вечер закончился размышлением и непонятным томлением. Прежде чем лечь спать, Мэри долго смотрела на песочные часы, и ей казалось, что каждая песчинка ускоряет ее приближение к чему-то глобальному, неизбежному и нежеланному.

Джед?— позвала снова.

Он не ответил и страх Мэри усилился. Песчинки продолжали бесшумно падать, никто не спрашивал — хотели ли они, их просто переворачивали. И никто не спросит ее.

— Джед, ты мне нужен, — сказала вслух.

Он не ответил, хотя и стоял в нескольких шагах от нее. Когда Мэри уснула, он стер слезинки с ее щек поцелуями.

Прощай, милая, — сказал тихо. — Ничего не бойся.

Она перестала метаться на постели, задышала ровно. Джед прикоснулся губами к ее губам, углубляя сон Мэри, насыщая чувственными красками, и перенесся к той, которую предстояло разбудить поцелуями.

Глава N 19

Мэри могла примириться со многим, кроме нищеты. Ее воспитывали в подобающей положению роскоши; повзрослев, она многое сделала для того, чтобы увеличить состояние, и что в итоге? Через два года ей стукнет тридцать, а она без гроша, в чужом доме, чужой стране и с чужим мужчиной под боком!

Слава Богу, не в прямом смысле, но комната Пола по-соседству, и он считал возможным вваливаться к ней при малейшем желании. Поговорить, помолчать, в чоередной раз сделать попытку убить взглядом. Будь это возможным, он бы сам давно был мертв.

Пусть Мэри скажет спасибо, что она оставила ее похотливого женишка в пригодном состоянии. Развратник, спал со своей невестой до свадьбы и с ее сестрой одновременно. Если бы такое вытворяла ее Бьянка, Мэри даже не могла придумать, какое бы выбрала наказание. Монастырь, наверное: ссылка в дальнее имение вряд ли могла помочь. Телефон — это не средство для быстрой беседы, а ручной предатель. Конечно, она не имела права подслушивать, но нечего разговаривать так громко, что слышно даже в соседней комнате.

Мэри не сомневалась, что найдет способ вернуться обратно. Если вышло один раз, выйдет и во второй. Как? Она еще не придумала, а вот зачем — могла сформулировать четко. Чтобы выйти замуж за Блэкберна.

Она была поражена, когда не нашла ни одного упоминания об их двух семьях. Словно не существовало династии Элфордов и Блэкбернов, но они — люди, а не динозавры. Они были, есть и должны быть, иначе в чем смысл хотя бы ее рождения?

Родиться, чтобы выучить Библию, хранить традиции, подчиняться жестким рамкам этикета, носить лишний вес, как передвижную ширму от джентльменов, и... И все?! Она долго думала, анализировала и решила осчастливить-таки Михаэля. Отдаться ему раз-другой, чтобы родить наследника, а лучше двоих. В этом и будет заключаться ее долг. Пару раз по паре минут она перетерпит.

Терпение — черта, без которой она бы не продержалась и дня в этом мире. Но все встает на свои места, если не просто ждать, но и действовать. Пока Мэри не могла ничего изменить, она менялась сама, училась воспринимать то, что ее окружало. Но Пол отталкивал, как прежде. Он ей сильно и сильно не нравился. Он был не просто высокомерным, как граф, а заносчивым, невозможным, давлеющим.

Но Бог услышал ее молитвы, и снова отправил мужлана в командировку. Несколько дней покоя и ощущения полной свободы. От скуки Мэри решила сделать доброе дело и начала муштровать слуг в доме. Экономка с трудноусваиваемым именем Эстрелла — Изабелла — Анна — Мария была переименована в Анн. Эрн, работающий садовником и на подхвате одновременно, получил новую квалификацию: дворецкий.

— Запомните, — сказала ему Мэри, — это величайшая милость и безграничное доверие.

Эрн не возражал ходить важно и стать Эрнестом, вместе с Анн усердно слушал основные правила поведения и градацию титулов, после успешно сдал экзамен и с радостью кинулся к новым обязанностям. Ему хотелось удивить гостей, поразить, — дворецкий в Лас-Вегасе! — но к мистеру Тиксайт в его отсутствие никто не приходил.

Вот только Бьянка, то есть, мисс Элфорд. Но ее велели оставлять за дверью, и она не могла видеть его белоснежной рубашки, костюма в модную полосочку и новых ботинок мистера Тиксайта. Эрнест возражал против чужих обновок, но Мэри сказала, что обязанность хозяина покупать одежду слугам. Он смирился — расходов меньше.