— Я штарался, — повар поднялся. — Хочешь пошмотреть на очистку воды? Ее уже доштавили. Думаю, ошушили пару-тройку озер.
— Озер?!
'Ты помнишь, что там была за вода? — полюбопытствовал аналитик. — Будешь пить мочу оранжевого тираннозавра'?
— Ее точно можно пить? — с сомнением спросил Семенов.
— Точно, — чтобы подтвердить свои слова кок даже приложил лапу к груди. — Наша очиштка шделает пригодной к употреблению даже мочу.
— Пусть так, но мне не хочется смотреть, — поморщился Андрей.
— Как знаешь.
С потолка донесся голос вездесущего Грога:
— Внимание! Всем членам экипажа приготовиться к взлету. Старт через двадцать минут. Курс на Реджину.
Семенов подошел к двери, а потом обернулся на Кокуша.
— Можно тебя попросить? Вода, которую мы пьем, пока не закончилась? Готовь мне, пожалуйста, из нее. Если можно.
— Ладно, — улыбнулся кок. — Шделаю для тебя ишключение.
— Спасибо.
Андрей облегченно выдохнул и отправился к себе. Ему, как и всем, придется пить очищенную воду оранжевой планеты, но он был рад получить отсрочку.
* * *
Взлет прошел без осложнений. Андрей переждал невесомость, пристегнувшись к треножнику в своей каюте. Идти к Илорэль не хотелось, ведь он так и не придумал, как отличить настоящего капитана от поддельного. Одна мысль у него имелась, но она не претендовала на звание 'гениальной догадки', поэтому Семенов решил дождаться ужина. Он посмотрит, в каком настроении находится девушка, и решит, стоит ли выдвигать свое предложение.
Ужин проходил в тягостном молчании, только Кокуш пытался разрядить обстановку болтовней о карнавале на Весте, ярко описывал, как миллион обнаженных вестянок полночи танцевали под местной луной, а потом купались в фонтанах. В честь карнавала кок приготовил целую бочку бледно-зеленого пунша и устроил из него фонтан, по которому пустил плавать ледяных крылатых девушек. Семенов к пуншу не притронулся, пил свой сублимированный апельсиновый сок и думал. Но ни на что решиться так и не смог.
Говорить о делах за ужином капитан запрещал, и никто не смел нарушить этот запрет. Особенно сегодня, когда впервые за долгое время место О'рдрина пустовало. 'Серый' на ужин не явился — попросил кока принести еду на капитанский мостик. Мэкалль молча жевал нечто зеленое с тонкими жучиными лапками, а Илорэль часто вздыхала, водя вилкой по тарелке с желтым супом, и первая ушла к себе.
— Эх, вы, едоки, — вздохнул Кокуш, убирая тарелки. — Только пошуду пачкаете.
— Нет аппетита, — Мэкалль отложил ложку, — а вот пунш у тебя получился очень вкусный. Хорошо идет даже при отсутствии аппетита.
Специалист по иноразумным вышел, забрав с собой недопитый стакан, а Андрей еще немного посидел, наблюдая, как корабельный повар справляется с остатками еды.
— Хочешь помочь мне ш кормежкой? — спросил Кокуш.
— Ты спрашиваешь из вежливости или надеешься на положительный ответ? — уточнил Семенов.
— Нет, не надеюшь. Я знаю, ты шегодня уштал. Шел бы к шебе. Шпать. Выглядишь неважно.
— Пожалуй, ты прав.
Андрей поднялся из-за стола. Сначала он хотел заглянуть в изолятор, но потом передумал и пошел к себе. Походил по каюте, полежал, глядя в потолок, пытался сделать самомассаж для облегчения боли, потом принял душ, снова полежал, снова попытался массировать ноги и тело, ничего не добился, поднялся, еще немного походил и решился.
Резко, чтобы не передумать, распахнул дверь и отправился к каюте девушки.
— Илорэль, к тебе можно? — спросил он, постучав.
— Нет!
Рука, уже до половины повернувшая ручку двери, замерла.
— Ты занята? — уточнил Андрей.
— Приходи минут через десять! — откликнулась дочь капитана.
— У меня важный разговор.
— Потерпишь.
— Ты не одета? — предположил Семенов.
— Я же сказала, тебе придется подождать!
В голосе девушки слышалось раздражение. Значит, она занята чем-то важным.
Андрей прислонился спиной к стене и стал ждать. Он нашел очень удобное положение, при котором боль в теле немного стихла.
Минут через десять дверь открылась, и в коридор вышел Мэкалль. Выглядел он бледным и уставшим, черная щетина только подчеркивала необычную белизну кожи.
'С тобой все в порядке'? — хотел спросить Семенов, но не успел. Арахноид посмотрел на него, как на злейшего врага, и засеменил по коридору. Андрей пожал плечами и снова постучал в дверь.
— Теперь можно войти?
— Входи, — разрешила орлянка.
Илорэль сидела перед зеркалом, устало опустив голову на скрещенные руки. Простыня на кушетке была смята, значит, специалист по иноразумным приходил на медицинскую консультацию. Но Семенов не стал ни о чем спрашивать — неподходящий момент. Он подошел к дочери капитана, встал за ее спиной и положил руки на спинку стула.
— У меня идея, — сказал Андрей. — Не знаю, сработает или нет... может быть, нужно сначала спросить у Мэкалля, но он так на меня посмотрел...
— Он плохо себя чувствует, — откликнулась девушка. — Что за идея?
Илорэль подняла голову и посмотрела на землянина через зеркало. Выглядела она уставшей и расстроенной. В этот момент Семенову как никогда в жизни захотелось, чтобы его затея удалась.
— Нужно их разделить, — предложил он. — Если метаморф читает мысли твоего отца, то делает это, когда О'рдрин готовится ответить. А если у него не будет доступа к мозгу капитана, он быстро себя выдаст.
— Гениально, — раздался с потолка голос Грога. — Я приглашу всех в изолятор. А чем ты хотел поинтересоваться у Мэкалля?
— На каком расстоянии метаморф может читать мысли? Как далеко нужно их развести?
— Он тебе не ответил бы, — Илорэль тряхнула волосами и резко поднялась. — Он не знал о чтении мыслей, и пределы возможностей метаморфов ему неизвестны.
— Разве твой отец не может читать мыслей? — спросил Андрей. — А ты?
— Мой отец псевдометаморф. Ни он, ни я не обладаем такой возможностью, иначе я сразу определила бы, кто из двоих лжец. Пошли, — девушка потянула Андрея за руку, — нужно срочно опробовать твой метод.
* * *
Вопреки ожиданиям Семенова в изолятор никто не пришел.
— Неужели им не любопытно? — удивился Андрей. — Вдруг, мы сейчас найдем капитана?
— Мэкалль нехорошо себя чувствует, — ответила Илорэль. — Кокуш кормит животных, а Дортмос не может покинуть мостик.
— Зато я всегда незримо рядом, — усмехнулся Грог. — Кстати, второй пилот может покинуть мостик, просто не хочет.
— Обойдемся без него, — решила Илорэль.
Семенов открыл дверь и шагнул на территорию метаморфов. Он взялся за ручки капсулы черного рогатого зверя и толкнул ее к выходу.
— Наконец-то! — донесся из капсулы вздох облегчения. — Андрей, спасибо!
Метаморф (или капитан) осекся на полуслове. Он заметил, что Илорэль не пошла следом, а осталась рядом с синей многорукой змеей.
Дверь закрылась, и Семенов направился по коридору. Капсула, как и носилки, на которых несли тело умершего Тлина, плавно плыла по воздуху.
— Мы побеседуем с вами отдельно, — объяснил он пришельцу.
— Ты придумал, как нас различить?
Андрей не стал отвечать, вместо этого спросил:
— Как зовут моего босса.
— Денис, — без запинки произнес монстр. — Сорок один год, сто семьдесят девять сантиметров, девяносто шесть ай-кью, сто процентов наглости и самоуверенности в собственной безнаказанности.
'Это капитан, — уверенно произнес итог Аналитик. — Но надо удостовериться'.
— Куда вы его дели? — спросил Семенов.
— Никуда, — пожал плечами монстр, — отправил домой. Я же тебе говорил, когда был... — черный запнулся. — Тебе говорила Алина. Ты не поверил? Твой напарник, Дрыга, тоже. Но он предпочитал не задавать лишних вопросов. За это Денис Иванович его и ценил. Ну, и за преданность делу тоже. Твой напарник вообще был интересным человеком. Ты знал, что он тебя недолюбливал, потому что немного завидовал?
По мере того, как зверь рассказывал новые и новые подробности о прошлой жизни Семенова, Андрей чувствовал все большее облегчение и радость. Он нашел капитана. Метаморф никак не мог знать всего этого, и даже если каким-то образом читал мысли, не мог разглядеть таких мелочей. В данный момент Андрей не думал о боссе, Дрыге и их привычках. Помнил, но не вспоминал.
Андрей потянулся к замкам капсулы.
— Осторожно, — предупредил с потолка Грог. — Если ты не уверен...
— Уверен, — ответил Андрей и открыл крышку. — О'рдрин, вы свободны.
Глава 17
Выхода нет
Андрей первым вошел в изолятор. Илорэль стояла спиной к двери и сквозь стекло смотрела на синюю многорукую змею.
— Это не мой отец, — произнесла она, поворачиваясь.
Семенов отступил в сторону, пропуская капитана. Глаза девушки расширились, а потом она подбежала к О'рдрину и обняла его, спрятав лицо на его груди. Картина получилась странная: изящная хрупкая блондинка в объятьях восставшего из ада черного рогатого демона.
— Все обошлось, — улыбнулся капитан. — Грог! Сообщи всем о моем возвращении.
— Сложный выдался денек, — в голосе корабля слышалось удовлетворение. — Внимание всем членам экипажа, — включил он громкую связь. — Капитан снова с нами. Хоть и выглядит уродливее, чем обычно.
Илорэль засмеялась, а потом посерьезнела:
— Как ты себя чувствуешь? Пойдем, я тебя осмотрю.
— Со мной все в порядке, — капитан повел плечами. — Действие яда постепенно проходит.
— Ты уверен?
— Абсолютно. Мне удалось уменьшить крылья.
О'рдрин повернулся спиной. Черные кожистые образования действительно уменьшились. Но полное восстановление после укуса еще не гарантировано.
— Как ты догадалась, кто есть кто? — О'рдрин кивнул в сторону запертой в капсуле синей змеи.
— Все оказалось проще, чем я думала, — ответила девушка. — Сначала я задавала вопросы о своем детстве, про твои привычки, про мелочи, о которых могли знать только я и ты, и он отвечал. Не слишком подробно, но все же правильно. Наверное, вкусив твоей крови, он получил возможность читать и мои мысли. А потом я попросила рассказать, как ты в первый раз привел меня на 'Грог'. И он замолчал. Я подумала, ты, наверное, плохо помнишь тот день, ведь для тебя он ничем не отличался от сотен других, и бесконечно значим лишь для меня...
— Это не так, — ласково произнес О'рдрин. — Я прекрасно помню твои удивленные глазенки и радостное возбуждение. И как ты потерялась в коридорах, а потом заявила, что спряталась специально. Ты была такой маленькой!
Илорэль улыбнулась.
— Еще я спросила, как ты познакомился с моей мамой, но ответа снова не получила. Ты, ты не стал бы молчать.
— Все правильно, — капитан поцеловал дочь в лоб. — Ты молодец. И ты тоже, — он обернулся к Андрею. — Можешь оставить синий сектор и взять белый и оранжевый. Там гадят меньше.
Семенов улыбнулся.
— Рад вашему возвращению, О'рдрин, — раздался по радио голос Кокуша. — Идите в кухню. Ужин вы пропуштили, теперь поешьте. И Илорэль ничего не ела.
— Ты не ужинала? — озабоченно спросил капитан. — Составишь мне компанию?
— С удовольствием.
Андрей посторонился, пропуская отца и дочь, подошел к перегородке и посмотрел на синюю змею.
— Мне очень жаль, — произнес он. — Я не знал, что вы разумны. Я думал, вы хищник. Вы ведь даже ничего не сказали, просто напали, едва меня увидели. Разумные так себя не ведут.
— А как себя ведут разумные? — в голосе метаморфа звучало презрение. — Разве, прилетев на планету, они ставят ловушки? Организуют массовое уничтожение? Ловят и сажают в клетку тех, кто с ними заговорил? До того, как появились вы, на нашу планету сел корабль. Из него вышли разумные и убили двух моих сородичей. Когда я вкусил крови одного из них, понял их намерения. Они охотники. Такие же, как вы. Поэтому, увидев вас, мы напали, не раздумывая. Не хотели повторения той гнусной истории. Ты, говоришь, не стал бы охотиться, если бы мы дали понять, что разумны? Сильно сомневаюсь. Я прочел мысли вашего капитана, ты здесь такой же пленник, как и я.
Андрей опустил глаза. Отчасти монстр прав — его можно считать пленником, но его никто не заставлял забираться на чужой корабль перед взлетом. А метаморфа насильно посадили в клетку. Да и судьба у них разная, Андрей в конечном итоге вернется на Землю, по крайней мере, приложит для этого все силы, а запертое в капсуле существо будет драться с хищниками на Реджине.
Но насчет охоты метаморф ошибся. Никто не заставил бы Семенова охотиться на разумное существо. Капитан знал об этом и промолчал, не сказал Андрею всей правды.
Семенов открыл рот, чтобы объяснить это синей змее, но та вдруг начала меняться: посерела, съежилась, втянула конечности и преобразовала крылья в кокон. Затем спрятала голову и затянула тело толстой серой кожей.
— Я обманул, когда сказал, будто потерял возможность к трансформации, — произнес метаморф. — Ваш капитан не причинил мне физического вреда. Но у меня все равно нет выхода. Я погружаюсь в анабиоз. Можете не волноваться насчет еды и пищи, мне не нужно. Разбудите, когда долетите до Реджины.
— Но... неужели вы не будете драться?! — удивился Андрей. — Сопротивляться?! Поговорите с О'рдрином. Убедите Мэкалля. Пусть они освободят вас!
— Не выйдет, — донесся из кокона глухой голос. — Мне предстоит умереть на арене.
— Тогда поговорю я, — решил Семенов. — Я постараюсь освободить вас.
— Не трогал бы ты его, — Грог как всегда существовал в нескольких местах одновременно, — не нравится он мне.
— Я не трогаю, — Семенов посмотрел на потолок. — Но ты ведь тоже против охоты?! Правда?
— Правда, — подтвердил корабль. — Но слово не существа ничего не значит.
— Тогда давай сами его выпустим. Без ведома капитана. Ты ведь можешь открыть клетку?
— И нарушить субординацию? Нет, Ан-д-рэй. Даже если метаморф ничего здесь не сломает и ни на кого не нападет, я не могу так поступить. Пусть он спит. И ты иди. Утро вечера мудренее.
Андрей прикоснулся пальцами к холодному стеклу:
— Я поговорю с О'рдрином. Я обещаю.
И только потом отправился спать.
* * *
Утром Андрею стало гораздо лучше. Ничего не болело, напротив, тело, будто компенсируя вчерашнюю слабость, налилось силой, и Семенов чувствовал упругость каждой мышцы, готовность к прыжкам, взлетам, падениям, новым приключениям... О вчерашней драке напоминали только повязки на груди и руке.
Даже не позавтракав, Андрей отправился в шестой отсек посмотреть, кто находится в белом и оранжевом секторах. Благодаря О'рдрину, теперь ему не придется ежедневно выгребать из клеток по сотне ведер навоза, потому что больше, чем животные синего сектора, не гадил никто.
Белые вставки над замками красовались преимущественно у водных тварей, в том числе и у акулы. Оранжевый сектор служил домом для животных всех цветов и размеров. Единственная закономерность, которую смог уловить Семенов, заключалась в наличии у монстров игл, жал и выростов. Все они наверняка выделяли яд.
— Андрей, — неожиданно зазвучал в воздухе усиленный громкой связью взволнованный голос Илорэль, — ты не мог бы зайти ко мне? Очень срочно.
