Выбранные богами. Экзамен на жизнь

— Видели? Этот ошейник оторвёт любому голову, кто рискнёт его снять или убежать от нас.

— Это возмутительно и бесчестно! — закричала баронесса. — Вы не можете так поступать с благородными людьми! Эти рабские ошейники, они нас позорят... и вас тоже! Никогда, один дворянин, не посмеет столько низко и подло поступить в отношении другого! Вы... вы... вы быдло, сударь!.. Вас нужно заклеймить, вырвать ноздри и вырезать язык...

— Что она говорит? — поинтересовался у меня Колька.

— Сказала, что ты быдло и не быть тебе дворянином никогда. Настоящий рыцарь так не поступит с женщиной. Ну, и прочее в том же духе. Ах да, ещё сказала, что нос и язык у тебя лишние, стоит сводить к палачу, чтобы он их отрезал.

— Вот как? — Стрельцов со злостью посмотрел на вмиг замолчавшую женщину. — Скажи ей... а, впрочем, хрен с ней. Баба орёт — ветер носит. По камерам их всех!

Но кроме победы и приобретений, были у нас и горести.

Погибли пять человек, почти все земляне оказались ранены и девять человек, едва ли половина всех нас, тяжело. Почти все ранения пришлись на верхнюю часть тела — лицо, шея, плечи.

Когда аборигенов увели. Колька признался:

— Думал, что фитиль потух или не сработает гремучка от огня.

— Там арбалетчик сидел с заряженной стрелой, через пятьдесят метров выстрелил бы, и тогда точно грохнуло, — успокоил я его. — Ладно, пошли к нашему маньяку.

Маньяк — это наш Илья, который взял на себя бразды правления посёлком после гибели Макарова. Идеей фикс для него, стала мысль нанести ответное посещение баронским владениям и как следует пощипать те, заставить аборигенов испугаться и думать позабыть про посёлок землян. Плюс, набрать трофеев.

Поэтому Максимов, как оклемается после отравления реактивами, вновь начнёт выпаривать взрывчатку. Я должен был обеспечить кузнеца с помощниками деталями ещё к двум "скорпионам" и к блочным арбалетам ("сколько получится, но как можно больше", дословно передаю слова Стоцкого), которые показали себя во всей красе в бою с местными вояками.

— Что с пленниками будем делать, Илья? — спросил я кузнеца, когда сел на привычный чурбачок под навесом. Давно бы пора поставить себе нормальную лавку, да некогда всё.

— Пусть пока сидят в ущелье. Их там кормят, поят, убивать не собираются. Чего ещё нужно-то? А вернёмся из города так и отпустим всех.

— Хм, понимаешь, среди них есть тихушники, которые могут что-то учудить.

— Кто? — тут же вскинулся собеседник, да и Колька посмотрел на меня с интересом.

— Не знаю. Но таких, не может не быть. Предлагаю присмотреть с десяток людишек, которые недовольны своими товарищами, положением, едой, одеждой, в конце концов. Их выделить, приласкать, кормить из отдельного котла и вручить палки побольше, чтобы они могли пускать их в ход, без опаски за наказание с нашей стороны. Могли и пускали. И несколько человек таких, которые не выделялись бы из среды пленных, но старательно смотрели, подмечали, слушали и сообщали нам. За это им платить денюжку.

— Надзиратели и стукачи? — задумался кузнец. — Что-то в этом есть, но... а не удавят ли тех, кто с палками в первую же ночь свои? Стукачей-то, может, сразу и не раскроют.

— Пусть поставят шалаш на самой границе ущелья, у запретной линии. Так будут ночью под присмотром охраны.

— Прям концлагерем каким-то несёт от ваших речей, — скривился Стрельцов. — Вы ещё их капо назовите.

— Какой концлагерь, Коль? Это нормальная практика во всех исправительных учреждениях. Старшие отрядов, осведомители и так далее, — обиделся я. — Не хотите — не надо. Я хотел, как лучше...

— Не обращай ты на него внимания, — взял мою сторону мастер. — Он не понимает ничего, детство в жопе ещё играет. Честность, справедливость, гуманность, демократия, равенство и братство, блин. Его, наверное, Седова покусала.

— У кого ещё играет, — буркнул уязвлённый Стрельцов и добавил. — Чапай, блин.

Илья сильно покраснел.

С моей лёгкой руки и благодаря болтливому языку расчёта "скорпиона", почти всё население нашего анклава стало звать кузнеца Чапаем или Чапаевым.

— Да ну вас, — пробурчал он, — просто нашло на меня что-то, ясно?

— С таким "нашло", нас могли там, в винегрет покрошить, если бы баронская армия не наложила в штаны поголовно, — укорил его Колька.

— Так, хватит! — мастер пристукнул ладонью. — Проехали. Так мы можем бесконечно тут друг у друга соринки в глазах выискивать. К делу переходим.

— К делу, так к делу. О чём хочешь услышать? — поинтересовался Колька.

— Про ваши артефакты. Что получили за победу над бароном?

— О-о! — закатил глаза под лоб тот, демонстрируя высшее удовольствие. — Там такое!..

Колькины ножи теперь могли раздваиваться при броске. Дистанция не увеличилась, но зато теперь ему было достаточно взмахнуть клинком в сторону цели, не впуская оружие из рук, словно, стряхивая капли влаги, чтобы с ножа слетела его точная копия с теми же характеристиками и вонзилась в цель. После этого можно было кинуть и основной клинок. Ещё ножи получили возможность менять форму, размеры и вес, превращались во всё колюще-режущее малоразмерного типа, от дамского стограммового стилета-заколки, до тяжёлого оленьего кинжала, весом в полтора килограмма.

— А у тебя? — Илья, выслушав восторги моего коллеги, обратился ко мне.

— А у меня наград много, но все мелкие, из важного — азотная кислота. Теперь нашему Менделеву не нужно шаманить с бубном и баночками, не нужно мечтать про двести двадцать переменки и так далее. И он пообещал сделать порох.

— Ого! — присвистнул Колька. — Так и я буду задвинут за стенку шифоньера... нужно что-то делать, может, мне тебя убить? — закончил предложение зловещим тоном Герой.

— Я тебе убью, киллер доморощенный, — прикрикнул на него кузнец. — Дошутишься... не в том месте и времени, чтобы такое говорить.

— Да я... — и тут же потух под злым взглядом Ильи. — Да понял. Понял.

— Он сможет сделать порох в ближайшую неделю? — спросил у меня кузнец.

— Совсем чуть-чуть. Лучше продолжать гремучку варить, там выход больше и сильнее взрывается.

— И опаснее, — вздохнул Илья. — Уже три раза он взрывался.

— Зато у нас есть взрывчатка, — привёл довод Колька. — Мы теперь с ней можем не бояться никого, — потом уточнил. — Почти никого. Скоро будет порох и тогда вообще у нас противников не останется в этом мире.

— Неустойчивая взрывчатка. Она в капсюлях хорошо будет смотреться, но не тогда, когда её горстями насыпают в наконечники. Один уже взорвался при хранении, пришлось мне целый день сидеть и клепать пластмассовые коробки для гремучки, — напомнил я о качестве нашей вундервафли.

— Но ведь взрывчатка же!

— Что ему для пороха нужно? — спросил у меня Илья. — Он что-то там говорил про тину с болот?

— От меня ему нужна смесь мясорубки и фрезы, чтобы перемалывать лучины в мелкие опилки. А с болота тину и ряску, если точнее. Это такие мелкие зелёные чешуйки, которые плавают по поверхности воды. Ему уже мешок её притащили и полведра тины, сейчас всё это сушится под отдельным навесом рядом с его лабораторией. Как понял, пытается создать целлюлозу, чтобы из неё и азотной кислоты, сотворить нитропорох. И саму кислоту, конечно, она тоже на мне висит.

— Бог ему в помощь, — вздохнул Илья. — Ладно, пошёл я в кузницу, там дел столько, что не знаешь, за что первым браться.

— Или боги, те, что нас сюда засунули, — поправил его Стрельцов. — И я двинул, нужно караульных вздрючить, чтобы не расслаблялись.

* * *

Ляшенко с командой и пополнением, появился в посёлке только на десятый день после победы над баронским войском.

Сорок один человек новичков. Двадцать семь мужчин и четырнадцать женщин.

— Здорово, народ, а что это у вас тут такое? — удивлённо спросил Леший и обвёл рукой вокруг, намекая на ряды противопехотных "рогаток", частокол наклоненных и заточенных жердей, вбитых в землю перед защитной стеной.

— Ты больше головой крути, но меньше ходи — тут ловушек полно, — предупредил его кто-то из часовых.

— У вас что-то случилось? — догадался он. — Блин, как обычно всё веселье без меня.

— В следующий раз попрошу аборигенов не спешить с дракой, мол, у нас тут несчастливец имеется, который вечно опаздывает на войну, не могли бы вы подождать немного, он уже скоро придёт? — произнёс Илья, появляясь в воротах.

— Было бы неплохо, — широко улыбнулся тот. — А где Макар, тут с ним желают поговорить.

— Нет Ивана Андреевича, — помрачнел кузнец. — Убили прямо на переговорах в первый день боя.

Ляшенко опешил, растеряно стал переводить взгляд с каждого из нас.

— Мля! И кто за него?

— Пока я, вас ждали, думали, решить эту проблему сообща, — сказал Стоцкий.

— Чёрт, — нахмурился Леший. — Чёрт!

— Что такое? — насторожился Илья. — Что не так?

— Да всё теперь не так. С Макаром один тип хотел пообщаться, вожак моего бывшего посёлка на острове, откуда я приплыл к вам. Человек он тот ещё, отхватит вместе с пальцем не просто руку, а вместе с ботинками всего заглотит. Любит свои правила устанавливать, феодалом себя почувствовал, без его решения, не делается ничего. Я думал, что Иван сможет прижать его амбиции или переманить большую часть его людей к себе, если тот откажется признавать главенство нашего старосты, а оно вишь как... боюсь, что он теперь и нас всех подомнёт под себя.

— Нам и нужна сильная рука, без всякой демократии. Пока враги и лишения нас держат вместе, а пройдет время, нагуляем жирок, и начнутся дрязги, — возразил ему Илья. — Пусть будет феодал, чем либерал.

— Ну-ну, — покачал головой Герой. — Воля ваша, но в случае чего, я отсюда смотаюсь, как и до этого.

— Так ты с острова сбежал?! — осенило меня. — Никто не должен был плыть за тобой следом?

— Ага.

Признал и на лице ни капли смущения, только уверенность в своей правоте.

— Вот ты пиз

* * *

л-то великий! — ахнул Колька. — А по ушам-то тёр: следите за морем, скоро мои товарищи появятся, ля-ля, тру-ля-ля.

— Стало бы мешать — тут же раскрыл бы всю правду. Но ведь не помешало? Даже хорошо вышло, — водитель магической "кобылы" кивнул на меня. — Не встреть Тихона тогда ваш пост, то он мог бы мимо пройти.

— Да вообще, ты у нас просто клад золотой. А золото где должно лежать? — сказал Колька.

— Ну, где?

— В земле, как и всякий нормальный клад.

— Да пошёл ты, — набычился тот.

От дальнейшего нагнетания обстановки спасло появление нескольких новичков. Судя по одежде — из каких-то шкурок и странной ткани зеленоватого оттенка, оружию в виде каменных топоров и копий, это был цвет поселения. Наверное, тот самый диктатор, о котором говорил Леший.

— Приветствую вас, господа хорошие. Кто из вас Макаров, про которого мне сообщили, что он здесь староста поселения? — спросил самый взрослый из них. Примерно тридцати лет, рослый, худощавый, лицо вытянуто, лоб высокий и с небольшой залысиной, виски уже посеребрены сединой, несмотря на небольшой возраст. На губах то ли, смешинка притаилась, то ли, они у него сведены в вечной причудливой судороге.

— А ты кто? — довольно грубо спросил Илья.

— Эрик Крамф. Имя не моё старое, взял себе псевдоним с момента, как оказался в этом мире голым, аки младенец. Думаю, это правильно, ведь мы рождены заново и заново должны устроить свою жизнь.

Ого, да он прям философ.

— Ты старший среди новичков?

— Да, я старший. Это мои ближайшие помощники. Марк и Нарек, — представил он двух спутников. Тот, что последний, имел кавказские черты, но не резкие, слегка заметные, как если бы у него кто-то из родителей был европейцем или славянином.

— Кто у вас после Макарова принял пост? — продолжал расспрашивать нас Эрик.

Наша троица переглянулась и синхронно пожала плечами.

— У нас совет вместо одного лидера. Я Илья, по основной деятельности — кузнец.

— Тихон, Герой.

— Николай, его коллега.

— Тихон? Это у тебя артефакт, который может из

* * *

вна конфетку сделать?

— Не так грубо, но в целом — да, у меня, — кивнул я.

— Очень хорошо, — на лице собеседника гуляла всё та же улыбка, в глазах мелькнуло удовольствие. — Очень хорошо. У нас на острове было в меру тихо, но зато и подходящего инструментария нет, героев нет, последний удрал от нас с несколькими дезертирами, бросив в тяжёлый момент.

— Не удрал и не дезертировал, а отделился от вашего отряда, — тут же влез в разговор Леший. — Ты сам тут сказал про новую жизнь и моя новая — подальше от таких, как ты.

— Чем тебе не нравится моё руководство? Что у меня каждый получает столько, сколько заработал, что любой должен работать на благо анклава? Что нет пустопорожней болтовни?

— То-то я смотрю, твои костоломы много работали, — с сарказмом произнёс Герой. — Уж они-то бедные, даже грыжу себе заработали, — и вдруг зло произнёс. — А скольких девчонок они изнасиловали? Эдуарду голову кто проломил? Кольку с Володькой кто отделал, что они два дня пластом лежали и при этом им не давали еды, так как не заработали?

— На тот момент такое поведение было обосновано, — улыбка пропала с лица Эрика, всё-таки, улыбка, значит. — И хватит об этом. Ты же с нами провёл немало дней на корабле, успел со всеми поговорить, расспросить. Узнал, что больше таких жёстких мер не было, или ты уши раскрывал только для гадостей про меня?

— Конечно, запугали всех...

— Стоп, стоп, — наконец-то решил вмешаться в перепалку Илья, — хватит. Эрик, прошу с нами пройти вон туда, у нас отдельного здания нет для совещаний, поэтому обходимся пока тем навесом. Своих, м-м, охранников можешь поблизости посадить, но в сторонке, места там мало, чтобы всех тащить.

— Нас много будет?

— Ещё одна женщина подойдёт, она с ранеными сейчас. И он, — кузнец кивнул на Лешего.

Общение затянулось на три часа, причём, по большей мере, вопросы задавал гость. Эрику было интересно всё: как выживали, кто нападал, каким составом, какую тактику мы применяем, что за оружие носим, проводятся ли тренировки, сколько мужчин и женщин и нет ли конфликтов на почве взаимоотношений. Чего больше всего в рационе питания, знаем ли о других анклавах землян, есть ли дружеские отношения с аборигенами и ещё сотни вопросов. На большую их часть, отвечали Илья и Вера, но досталось и на мою долю, и Кольке пришлось немного потрудиться языком.

— Значит, хотите напасть на город? — задумчиво произнёс он. — Хм.

— Против? — спросил его мастер с заметным опасением в голосе. И было с чего, ведь он рассчитывал на часть новичков, чтобы десятка полтора их влилось в его отряд. И если Эрику этот поход окажется не по душе, как не нравится Седовой, то на плане можно ставить жирный крест, ведь если всё так, то придётся забирать почти всех старожил-землян из посёлка и оставлять новоприбывших, а вот что от тех ожидать по возвращению — бог весть.

— Нисколько. Даже за, обеими руками, — ответил Эрик. — Возможности у нас есть для этого все: дальнобойное оружие, взрывчатка, победа над армией барона, гибель всех магов и самого феодала, бонусом идут пленники. Особым бонусом — баронесса с дочерью. Кстати, что с ними планируете сделать?