— Да, девять монет. Но я не могу их найти!
— Жаль. Но сейчас на девять медяков мало что можно купить.
— Да не медяки там были!
Когда я в последний раз кошелёк видал? Кажется, перед тем, как Посвящение проходить. Авернус меня обследовал, велел его снять. А потом? Надел я его или нет? Не помню. Совсем не помню! Не до того было. Вполне мог забыть.
— Девять серебряных, — в голосе Шианни слышится удивление, — у тебя? Это же много, я сама столько денег лишь несколько раз в жизни держала! Разбойники у нас как раз десяток серебряков отняли.
— Я должен был лучше пошукать в поместье Вогана, — мрачно ответил Сорис.
— Не бери в голову, кузен. И ты, Орен, тоже. Хотя да, нам сейчас очень пригодился бы десяток серебрушек. На эти деньги даже меч можно купить. Плохенький, правда.
Мда. Не буду калечить психику Шианни и уточнять, что там был десяток золотых. Но как же я деньги посеял, а? На ровном месте! Сам виноват, на Авернуса не спишешь. До таких банальных мелочей, как деньги, этот Менгеле не снисходит. Что значит девять монет по сравнению с пониманием природы скверны? Плюнуть и растереть. На оставленный кошель он и внимания не обратил... и не вернул, разумеется.
— А вот это продать можно? — достаю из мешка одежду, в которой в замке ходил. Больше ничего нет, даже оружия. Свой кинжал я выронил, когда меня порождения тьмы сграбастали.
— Откуда у тебя это, Орен? Хорошая одежда, под стать хоть сыну купца, хоть сыну лорда. Кто ты вообще такой?
— Ох, Шианни... Это запутанная история. Если кратко: я родом из влиятельной семьи. Один лорд предал родителей. Мама, дедушка и бабушка убиты, мне чудом удалось спастись. А насчёт конкретных имён... давай не в этот раз, хорошо? Боюсь, этот мерзавец с удовольствием завершит начатое дело.
— Дыханье Создателя! Сочувствую. У тебя хоть кто-нибудь уцелел?
— Отец и тётя... может быть. Они-то под Остагар отправились.
— Ох... Пережить такие испытания в детском возрасте... Врагу не пожелаешь. А теперь ещё мы застряли в посёлке, который в любой день могут уничтожить порождения тьмы, и без всяких средств к существованию. Не думаю, что тут найдётся много желающих купить твою одежду. К вечеру я посоветуюсь с Мириам, это здешняя старейшина. Может, что и подскажет. Торговцу лучше не предлагать, он бандит почище тех, что на тракте сидят.
С трудом вспоминаю что-то подобное. Был такой персонаж, активно пропагандирующий идеи либертианства и социал-дарвинизма. Его ещё Герой Ферелдена прищучит... Или не прищучит. Герои — они разными бывают.
— Не знаю, как до вечера дотянуть, — не люблю жаловаться, а приходится, — Есть хочу — не могу.
Сорис опустил голову и принялся старательно смотреть в сторону. Шианни вздохнула и ответила, продолжая перемалывать травы.
— Мы тоже голодны, хоть и не так сильно, наверное... Ты-то всего один раз за неделю поел. После Остагара люди бегут в Лотеринг, многие из них ранены. Скоро беженцев соберётся ещё больше, целебных припарок не хватает. Мириам распорядилась пополнить запасы. Нам обещали заплатить деньгами или продуктами. Всё лучше, чем сидеть и ждать непонятно чего. Если есть силы — присоединяйся. Оплата сдельная.
— Нет, я лучше по деревне поброжу. Может, чего найду.
— Как хочешь. В самом Лотеринге вроде бы безопасно, только за околицу не выходи.
Иду к деревне под звуки урчащего желудка. Есть хочется зверски. Насколько помню объяснения Авернуса, у вурдалаков организм перестраивается на питание скверной, а после Посвящения черпать энергию из этого источника уже невозможно. Вот тело и требует компенсации.
Прохожу мимо храмовника, устало переминающегося с ноги на ногу, иду по короткой улочке. Одноэтажные дома, фундаменты почти у всех каменные (благо, имперский тракт неподалёку), стены сделаны... не знаю из чего. Саман, кирпич, камень? Понятия не имею, а ковырять штукатурку нет никакого желания. Крыши деревянные или соломенные, окошки крошечные и не сказать, что застеклённые. Слюда, наверное. Земля утоптана, но что тут творится в непогоду — одна Митал ведает. По меркам двадцать первого века — деревня-деревней, по меркам века дракона — довольно продвинутое поселение. С крайне мрачными перспективами.
Впрочем, разглядывание окрестностей не отвлекало меня от мыслей на тему "чего бы пожрать". Как там искали пропитание герои приключенческих книжек, на крыс и ворон охотились? Арья из ПЛиО, кажется, голубей ловила. Сама мысль о питании крысиным мясом должна была казаться отвратительной. Должна была. Но не казалась. Я сейчас всё что угодно схомячил бы.
Вот только как их ловить? Крысы по улице толпами не бегают, да и ворон я что-то особо не вижу. И сомневаюсь в собственной меткости. Жаль, что люди — не коровы, травой питаться не могут. В голове сами собой всплывают суровые строчки из некрасовской "Железной дороги": "В мире есть Царь, этот Царь беспощаден. Голод названье ему". Мда, на Земле голод победили только в середине двадцатого века, и то не везде.
Выхожу к церквушке. Внушительное здание, высокое, на макушке обычное стилизованное изображение солнца. Неподалёку от церковной ограды стоит фургон, у которого спорит пара человек. Один черноволосый, с бородкой и бакенбардами, второй — морщинистый, с огромной лысиной и лёгким пушком седых волос на голове.
— Отличная цена, Барлин, мамой клянусь! — голос у брюнета красивый, звучный, — Куплю не глядя! Даже в Денериме зерно и овощи дешевле стоят, а их ещё и довезти надо. Времена нынче неспокойные, не понять, где найдёшь, где потеряешь. Ты же меня не первый год знаешь, соглашайся!
— Знаю, — крякнул Барлин, — потому и сомневаюсь. Мелкий ты человечишка, Гэвин, и пакостный сильно. Всё норовишь лишний серебряк заграбастать, а там хоть трава не расти. Посему и поражаюсь, с чего ты так расщедрился?
— Дыханье Создателя, да я разве хоть когда-то обманывал? Честный торговец, и цена у меня всегда честная! Что великовата иногда бывает, тут уж ничего не поделаешь. Не я такой, жизнь такая! А что беру товар практически себе в убыток, так время-то сейчас тяжёлое. "Мой очаг — ваш очаг, мой хлеб — ваш хлеб", так ведь сёстры говорят?
— Говорить-то говорят, но не про тебя точно. Твоё предложение я услышал, буду думать. Должен быть где-то подвох!
— Всегда есть подвох, дяденька, — тихонько подхожу к спорщикам, — после поражения при Остагаре люди в деревню побегут, им есть надо будет, а торговец цены задерёт. Вот и наживётся.
— Думаешь, народу много ещё прибудет? — старик задумчиво поскрёб щетину на подбородке, — да, пожалуй, ты прав. Слышишь, Гэвин? Ничего тебе продавать не буду, и не проси! Я-то цену задирать не собираюсь, даром что сварливый старик. Не по-людски это.
Тихий шёпот торговца "Гадёныш" я предпочёл проигнорировать. Вместо этого спросил:
— Скажите, а у вас ничего поесть нет? Пожалуйста.
— Есть конечно, как же не быть! — расплылся в улыбке торговец, — лепёшки, овощи, фрукты, сыр, вяленое мясо — всё что душе угодно! Плати и ешь, никаких проблем! — брюнет прищурился, — но ты ведь не заплатишь, да? Не заплатишь, поскольку ты такой же неприспособленный к жизни неудачник, как и большинство беженцев. Пример человеческого брака. Гуляй дальше, нищеброд.
Старик хмыкнул, извлёк из кармана сморщенное яблоко и кинул мне:
— Держи.
Впиваюсь зубами в подарок судьбы и грызу за обе щёки. Яблоко маленькое и червивое, но какое это имеет значение?
— Шпашибо. А ещё нет?
— А ты наглый, малец!
— Простите. Просто кушать очень хочется.
— Эх, моя щедрость до добра не доведёт... Пошли в таверну, авось, соображу чего.
Переходим через крутой каменный мостик на другую сторону речки. Течение быстрое, бурное, не горный ручей, но что-то близкое. Купаться в таком потоке я бы не советовал. За околицей вращает крыльями ветряная мельница, тянутся вдаль остатки Имперского Тракта. Выходим на площадь, и у меня возникает отчётливое ощущение неправильности.
Чего-то не хватает. Чего-то определённо не хватает! Странно, откуда такие мысли? Я же раньше в Лотеринге не бывал, а игровые пейзажи забыл совсем. Оглядываюсь. Площадь как площадь, дома как дома. Вон то двухэтажное здание, должно быть, таверна. Около входа народ "тусуется", новостями обменивается, сплетничает. Клянёт Серых Стражей, погубивших Кайлана при Остагаре. Мда. Конечно, чистая правда со временем восторжествует. Но только со временем.
Таверна, кстати, называется "Убежище Дейна". Национальный герой Ферелдена, даром что чуточку оборотень.
Заходим, и в глаза тут же бросается агрессивная солдатская компания за центральным столом.
— А может, ты Серый Страж, а? Что-то тебя раньше в дыре не видели... — мужик в чешуйчатом доспехе прессует скромно одетого паренька. Остальные солдаты, пирующие за столом, поддерживают соратника одобрительными выкриками. Не знаю уж, как выглядит Герой Ферелдена, но, судя по отсутствию Алистера и Морриган, это явно не он.
— Да я на дальней ферме живу, мы с семьёй решили в Лотеринге укрыться, порождения тьмы лютуют... — бедный паренёк лишь что-то блеял в ответ.
— А нам почём это знать? Чем докажешь? — продолжал наседать логэйновец.
— Так я... О, дядя Барлин! Помогите! — лицо солдата скривилось. Видимо, под "доказательствами" он понимал кое-что иное.
— Полегче, парни, полегче, — мой сопровождающий выступил вперёд, — Вам велено ловить Серых Стражей, ну так и ловите, а к честным людям приставать не смейте! Со смутьянами у нас разговор короткий.
— Ты будешь указывать солдатам ферелденской армии, старый хрыч? Мы выполняем приказ самого тейрна Логэйна, и мнение всякой деревенщины нас не волнует!
— Мой отец погиб у Западного Холма, я сам стоял у реки Дейн против проклятых орлесианцев! — реплика солдата явно задела деда за живое, — А вы, шелупонь подзаборная, только и можете, что с поля боя дра...
Может, Барлин и служил в ополчении, но эти времена давно прошли. По крайней мере, удар кулаком в лицо он пропустил.
В зале поднялся ропот, солдаты повскакивали, потянулись к оружию, в таверне раздался оглушительный крик:
— ТИХО!
Взгляд невольно метнулся к командиру. Он повторил "Тихо!", подошёл и отвесил виновнику затрещину. Над телом старика склонилась служанка, взволнованно пролепетала "Живой!".
— Батюшки-светы, что тут творится! — всплеснул руками трактирщик, выходя из-за стойки, — Мэри, Сьюзан, отнесите Барлина к Мириам! Милостивые господа, при всём моём к вам уважении...
— Я прошу прощения за действие своего подчинённого, — спокойно и твёрдо ответил главный, — заверяю, что в дальнейшем такого не повторится.
— Это было бы просто замечательно! Поймите, доблестные воины: народ Лотеринга скорбит о гибели короля Кайлана. Но хватать первых встречных и объявлять их Серыми Стражами... При всём моём к вам уважении, люди могут этого не понять.
— Разберёмся, — нетрезво крикнул один из солдат, — цыпочка, ещё вина!
Мда, при таком поведении "милостивых господ" местное население встретит Стражей с распростёртыми объятиями. Вздыхаю, выхожу из ступора и осознаю, что обед, похоже, накрылся медным тазом. В связи с присутствием отсутствия Барлина.
А ничего здесь, уютненько, даже чистенько, как ни странно. На полу не солома, а что-то вроде циновок. Потолок деревянный, довольно высокий. Огонь в камине бросает на стены странные отблески, бегают туда-сюда официантки, тихо шушукаются посетители, гогочут пьяные солдаты (пожалуй, единственный дисгармонирующий элемент). И просто умопомрачительно пахнет едой. Свежая сдоба, тушёное мясо, яичница... Каких только ароматов тут нет! Да, и Барлина тут тоже нет. Подхожу к трактирщику, который уже занял место за стойкой.
— Можно мне поесть?
Черноволосый мужчина посмотрел на меня с явным скепсисом:
— Деньги-то у тебя есть, малец? Откуда ты только взялся?
— Нет... Я беженец из Денерима, с эльфами вчера приехал. Простите. Просто есть очень хочется...
— А у эльфов денег тоже нет? Эк тебя угораздило, к босякам прибиться. Сочувствую, малец, но ничем помочь не могу. Если начну посетителей кормить бесплатно, мигом всё сожрут. Беженцев много прибыло, а что через неделю будет, и представить страшно. Рекомендую зайти вечерком в церковь — сёстры бесплатно еду раздают.
— Прошу прощения, Барлин обещал меня угостить.
Мужчина со вздохом развёл руками:
— Видишь, как оно вышло погано. Очнётся старик, подтвердит твои слова, тогда и поговорим. А сейчас извиняй. Мне тебя жаль, но ничем помочь не могу, — кажется, у меня появляется персональный счёт к тейрну Логэйну.
Немного побродил по залу. Заглянул на кухню в надежде на благосклонность кухарок. Увы, окрик "Только детей тут не хватало. Вон, и не смей тянуть руки к моим булочкам!" отнюдь не вдохновлял. Хотя сдобой пахло так одуряюще, что я едва в обморок не свалился. Поймал парочку солдатских взглядов и от греха подальше покинул таверну.
"Водит он армии, странами правит, в общины сгоняет людей; ходит за плугом, стоит за плечами каменотёсов, ткачей". Да, в моей предыдущей жизни был период, когда приходилось каждую сотку считать и в супермаркете покупать самые дешёвые продукты. Но относился я к этому философски: есть чем живот набить, ну и ладно, и без деликатесов обойдусь. Но чтобы не на что было купить куска хлеба...
Куда теперь, к Мириам или в церковь? Хм, а ведь это сугубо временные меры. Сегодня покормят, завтра смилостивятся, а дальше что? Ничего хорошего. Из Лотеринга надо валить, как можно дальше и быстрее. Ага, без припасов и с великолепной перспективой нарваться на разбойников. Замкнутый круг. Ну а что делать-то? Ждать явления Героя Ферелдена народу? Так он вполне может проскочить деревушку баллистической ракетой, не заморачиваясь местными проблемами.
Кстати.
Я сбился с шага и остановился. Зачем ждать? В Лотеринге уже есть потенциальная Героиня Ферелдена! Да, в этой версии Тедаса судьба Табрис сложилась трагически. Но всё же? Приди Дункан в Денерим, она смогла бы, справилась бы, победила бы архидемона и остановила бы Мор. Может, не всё потеряно? Может, ещё можно найти укорот на разбойников, не дожидаясь мутного Серого Стража? Правда, Шианни отчего-то ни словом не обмолвилась о Тине.
Игнорируя голодные спазмы, я отправился в лагерь беженцев. Но всё-таки, почему мне упорно кажется, что в Лотеринге чего-то не хватает?
* * *
— Орен, ты можешь поговорить с Тиной. Но учти, что она... плоха.
— То есть? Ранена? Болеет?
— Не совсем. Я предпочла вычеркнуть те дни из памяти, забыть, как страшный сон. Банн Воган убит, большинство стражников в его доме — тоже. Тина же... Скажу честно: я опасаюсь за её рассудок. Она зациклилась на ненависти и мести, не может думать ни о чём ином.
— Мести кому? Ты же сказала, что Воган убит.
— Людям. Всем людям, без разбору. Кузина отказалась делать припарки, потому что желает, "чтобы как можно больше ублюдков сдохло в мучениях".
Час от часу не легче.
— Как остагарские ополченцы и лотерингские беженцы виноваты в извращениях Вогана?
— Если бы я знала... — эльфийка обречённо развела руками.
