Чета магов уже поджидала нас, да ещё вместе с полушкой. Мы поздоровались. Мадур поинтересовалась историей приобретения моих обновок. Я не без охоты и без утайки рассказал все.

— Задал же ты мне задачку, — покачал головой Седер. — Поломал я голову, но в итоге догадался, — маг-кузнец жестом балаганного фокусника извлек из воздуха костяную щепку формой вроде иглы.

— Пространственный карман, — догадался я.

— Он родимый, но речь не об этом, а вот об этом, — сияющий глазами волшебник потряс в воздухе иглой.

Я пригляделся к этой желтовато-белой штучке.

— Кость дракона? — предположил почти наугад.

— Думаю что она самая. Эта щепочка была вкована в лезвие того ножика. Ты думал там зачарование и плетения, а там не одно зачарования, а два. Под верхним зачарованием нижнего было не разглядеть, а друг без друга они не работают. Теперь думаю, что смогу сделать оружие разрушающие щиты самостоятельно. Это будет не просто и займет время. Придётся переплетать все три плетения, но думаю, я справлюсь. Люблю интересные задачи.

— Когда? — я едва не подпрыгнул на месте.

— Как только так сразу, — он спрятал кость обратно в пространственный карман. Кисть его руки исчезла, а потом появилась снова. — Это такое дело, где спешка худшее из зол.

— По-онял, — протянул я. — А как там моя Леди?

— Готова твоя Леди, — отмахнулся он как от чего-то незначительного. — Я итак сделал её острее бритвы, а потом ещё и совершил одну манипуляцию...

Оказалось, он уже сделал с Леди то, что собирался сделать я, только лучше и если бы не сделанные гномами ножны, то посох пришлось постоянно и крайне осторожно носить в руках. Лезвие вообще столь трогать крайне чревато. Это я доказал собственноручно попробовав лезвие на остроту большим пальцем и распоров подушечек до кости как некогда Фенор, только ещё сильнее несмотря на ожидаемую остроту предмета и проявленную соответствующую осторожность.

— Мы попросили ускорить погрузку беженцев, но будем думать, что из всех пока готовы только сотня солдат и гномы, — оповестила Мадур.

— Эти самые? — я кивнул себе на грудь, указывая на броню.

— Наверное.

— Эти фифы никак свои кружева не соберут, — фыркнул Седер.

— Откуда у простого народа кружева? — удивился я.

— А кто сказал, что беженцы это простой народ? — снова фыркнул он.

— Будем думать, это влиятельные да богатенькие крысы бегут, — поддержала его полурослица.

— Фи, подруженька, крысы это не культурно, но трудно не согласиться, что в целом это правда, — неохотно согласилась волшебница человек.

— Вот... — по очереди посмотрел на дам и удержал себя от длинной матерной тирады.

— Будем думать, особо нечего расстраивается. Они кое-что пожертвовали на оборону города, и будем думать, цеховые гномы обязательно вытрясут из них всю стоимость твоих обновок.

— Если уже не вытрясли, — вставил молчавший до этой минуты Фенор. — И заметь у них остался твой пусть изначально не самый лучший, но все же магически зачарованный доспех. Его не за плохие деньги сбагрить можно, — добавил он сразу же и с изрядной долей неподдельного сарказма.

— А я-то думал... — закачал я головой.

— Что думал, дружочек? Что цеховые гномы, да себе в убыток? Они конечно сделали это от всего сердца, но не бесплатно. Гномы так, дружочек, не работают, — после этих слов Вельмы сменили тему и поговорили о войне в целом и о наших перспективах на победу.

Говорили долго, но мы с Феном в основном слушали.

— Что-то денёк сегодня тихо прошёл, — почесал голову и выглянул в окно на клонящееся к закату солнце Седер.

— Дорогой... — взмолилась было его супруга, но в дверь уже настойчиво стучали. — Все накаркал, — вздохнула она. — Вот стоит ему сказать, что все нормально и тут же все летит ну прямо кувырком, — последнее было обращено к нам ко всем.

За дверью оказался посыльный от командующего обороной и военного коменданта города, но не от градоначальника. Это оказались разные люди. У фон Годора хватило ума не лезть в дебри тактики и стратегии самому, а довериться самому настоящему генералу армии Его Императорского Высочества. Генерал был командующим всеми военными силами в округе и оказался орком совершенно неглупым и не за красивые глаза носящим расшитый золотом мундир с многочисленными медалями.

Генерал Гарацул Деревяшка получил своё прозвище за деревянную ниже колена ногу. Будто у какого-то сказочного пирата. Как позже выяснилось, ноги он лишился от какого-то коварного некромантского заклятия, и восстановить её не удалось даже при помощи лучших магов целителей. Трижды пробовали самым серьёзным составом, но вместо ноги получалось нечто бесформенное и бесполезное. Выращенное магией приходилось ампутировать, и в итоге нога осталась такой как есть.

Несмотря на протез Гарацул оказался очень шустрым стариком с длинным и сильно крючковатым даже по меркам самих орков носом. Он не сидел в штабе в Верхнем городе. Вместо этого он голодной блохой скакал меж трёх полевых штабов устроенных возле линии соприкосновения с противником, наводил порядок и поднимал боевой дух одним своим присутствием.

В этот раз военный комендант тоже был в одном из полевых штабов, до которого мы добирались на лёгкой городской коляске с рессорами, кучером и двойкой лошадей. Из неё я смог увидеть не все, но многое из жизни окраины Среднего города и не все мне понравилось. Обитатели бедных и откровенно нищих кварталов находившихся сейчас под пятой врага, ютились прямо посреди улиц. Было много больных, голодных и частенько попадались неприбранные трупы. Ближе к центру голодранцев не пускали, и там все выглядело относительно благополучно, но тут открывалось истинное лицо осажденного города.

Глядя на голодающих и мертвецов, я понял, что теперь буду спать ещё хуже, но понимал, что ничего не смогу сделать. Лицемерно было бы предполагать, что на месте городских начальников я смог бы накормить и спасти всех или хотя бы больше людей. Да на этом фоне празднество богатеев, в котором мы все принимали участие, выглядит чудовищно, но богатеи всегда пировали, когда в это время где-то умирали нищие.

Солдаты получают паек исправно. Рабочие добровольческие и пожарные команды тоже едят в достаточной степени. Организован сбор трупов и захоронение. Опять же город постоянно патрулируется. В городе организована раздача еды нетрудоспособным и не просто имеющим возможности трудится. Пусть её хватает далеко не всем желающим, но еду раздают. Не все хорошо, но могло быть гораздо хуже. Еще многие умрут, прежде чем мы соберемся с силами и дадим решительный отпор. Да и после умрут многие. Голод и прочие послевоенные тяготы ничто не отменит, просто в случае нашей победы будет, кому голодать, а если победят пустынники, то все будет гораздо хуже.

Нас вывезли в Нижний город через одни из двух контролируемых обороняющимися ворот. Потом следуя по улицам, тянущимся вдоль реки, мы достигли не особо приметного задания равноудалённого от внешней стены, речных ворот и контролируемой пустынниками части города. Даже здесь слышались шумы сразу с двух сторон. Кочевники рвались через баррикады и завалы в городе и одновременно с этим пытались штурмовать речные ворота.

Генерала Гарацула Деревяшку мы застали уже на выходе из здания. Он ковылял на деревянном протезе в окружении своих офицеров и трабантов. Калека вроде был занят каким-то разговором на повышенных тонах, но все равно сразу же заметил нас четверых выбирающихся из коляски. Мой вид, на фоне моих бездоспешный спутников, его наверняка впечатлил, но он совершенно не подал виду.

— Неужто нельзя быстрей господа чародеи?! — громко вопросил он, осуждающе качая головой. — Ужо являетесь скорее, а то это может закончиться худо для нас!

— Мы прибыли, как только узнали, что нужны, — бесстрастно ответил за всех Седер.

— Ясно, — решил не продолжать генерал. Он покинул нас взглядом, подкручивая кончик уса. — Диспозиция такова. Пустынники в первую главу атаковали речную башню с реки. Там были их маги, и они причинили объёмный ущерб, но это оказалось отвлекающий маневром. Как только к башне были отправлены резервы, эти бестии атаковали со стороны баррикад под прикрытием мага великана и мага в костяных бусинах. В это же момент на башню продолжили давить, и я не могу отвести силы достаточные, чтобы отбросить противника с наших позиций. Пришлось бросить в бой ополченские резервы и рабочие отряды, но это мертвому припарка. Одна надежда, что вы сможете отвадить магов, и мы сможем удержать свои позиции. Иначе нам придётся вот так запросто уйти на запасные баррикады и бросить крайне удобные для обороны места, — он ещё говорил, а я уже направлял Звездочку, дабы посмотреть как дела вообще и увидеть двух своих кровников её глазами.

Моя крылатая ящерица-змея подтвердила все сказанное генералом. Дела действительно обстояли плачевно, но не непоправимо. Со стороны реки враги хоть и давили, но прорваться пока не могли. Помогали держаться серьёзные подкрепления и серьезные артефакты, защищавшие башни и стены от разрушения прямым магическим воздействием. Один из колдунов пустыни обрушивал на решетку и саму башню один за другим таранные удары волн. Такие удары проходили, но ослаблялись магической защитой на столько, что не представляли серьёзной опасности. А вот шквальные порывы ветра и тучи метких стрел уносили множество жизней защитников. Защитники тоже обрушивали на врагов град остроконечных снарядов, но эти стрелы и болты забирали слишком мало вражеских жизней. Жертвы среди пустынников были единичны из-за нескольких магов работавших только на защиту своих войск.

Сделав несколько кругов над башней и рекой, моя красавица переместилась в небо над другим горячим местом. Здесь стен с защитными артефактами не было. Были баррикады, из чего попало, гренады, взрывные зелья и стрелки с обеих сторон. Хорошо хоть магов было, видно, только двое. Похоже, враг недооценил силы обороняющихся, и переоценить партизанские силы за городом. Многих магов наверняка оставили сторожить тылы, дабы имперские эльфы и прочие союзники не ударили по ним. В таком случае мы действительно имели шансы отбиться и даже так сильно дать им по зубам, что запомнят надолго.

Мы тронулись к месту вместе с Гарацулом пешком. Вокруг было два видимых кольца драбантов. Вдобавок генерала окружали штабные офицеры. Все боевитые на вид и не убиравшие рук с оружия. Сразу за генералом шли Вельма и Седер. За ними пристроилась хмурая полушка, совершенно неуместная своим видом посреди всего происходящего. Мы с Фенором шли позади полурослицы и внимательно смотрели по сторонам поверх голов трабантов. Дорога пролегала через подворотни и переулки, так что можно было ожидать чего угодно.

Завал, перекрывавший переулок находился меж двух высоких зданий с прочными и толстыми стенами. О приближении к нему стало известно по звону браного железа, ставшему громче, усилившимся взрывам и злому матерному многоголосью. Защитники осыпали атакующих матюгами, арбалетными болтами и стрелами с крыш и окон. Вниз летели и гренады с взрывными зельями, но их было не так много, как хотелось бы. Запасы на городских складах подходили к концу, а пополнить их было особо неоткуда. Те алхимики, что не были магами, а в городе помимо Вельмы были только такие, не владели всеми секретами и не могли наполнить свою продукцию магией, отчего делали лишь суррогаты истинных взрывных зелий и негасимых огнесмесей.

На баррикадах пустынников встречали копьями, алебардами и другим разношерстным древковым оружием. Защитники прикрывались ростовыми щитами и броней, но меткие стрелы врага то и дело находили бреши и уносили жизни. Хорошо хоть у штурмующих не было при себе никакой боевой алхимии или её берегли для решения других проблем. Будь иначе, дело приняло бы ещё худший оборот.

Прямо под баррикадой с обеих сторон была настоящая свалка из трупов, раненых и готовящихся к бою. С внешней стороны трупы врагов, а с внутренней защитников. По трупам лезли атакующие и защитники, гвалт только усиливался с нашим приближением. На моих глазах в дело вступила магия разума волшебницы человека. Я почувствовал, как меня бодрит и увидел, как даже отчаявшийся защитники обретают потерянный, было, боевой дух. Насколько раненых, что могли ходить, поднялись и, подобрав попавшееся под руку оружие, пошли к баррикадам. Их некому было остановить. У санитаров едва хватало рук, что бы останавливать кровь и делать перевязки. Серьёзней ранеными, теми, кто выживет, займутся только после окончания боя.

Мой разум тоже был слабо защищен от этого вида магии, и я почувствовал волну охватывающего меня боевого азарта.

— Взебло? — спросил у Фенора шёпотом и передергивая от возбуждения плечами.

— Ещё как, — почти восхищено ответил арбалетчик.

Маги врага тут же почувствовали наше нескрываемое появление, но оба по-прежнему остались в стороне. Они готовили что-то особенное, и это не могло не насторожить. Наверняка ловушка.

— Надо отбросить врага! — подал голос генерал. — Сделайте чего-нибудь эдакое или будет худо! — он повертел в воздухе рукой.

— Даш, начинай! — махнул рукой в сторону баррикады Коваль.

— Что именно?! — не сообразил я.

— Ну, покажи им, что здесь маги, а не кось-мось! Дай, как следует, только ману прибереги, а мы посмотрим что, да как, и прикроем! В идеале вынуди вступить Малакта в бой! Мы должны посмотреть, что он нам приготовил!

Над рискованным планом не стал даже размышлять.

— Фенор жди тут! — громко сказал побратиму и поспешил к баррикаде.

Уверенный что от первого удара магией меня прикроет мой новый доспех, ограничился простым кинетическим щитом. Пустынники могут уязвить в не прикрытые доспехом части тела, да и неудобно это когда в тебя то и дело тычутся стрелы, даже если тычутся они в броню.

Выскочил на вершину баррикады с обновленной Леди отчаяние в руках. Защите тут же досталась своя доля стрел. Несколько солдат проводили меня одобрительными выкриками, когда я перескочил через головы впереди стоящих и оказался в гуще врагов. Рванул глубже в их ряды, на несколько мгновений включая преобразующий все в прах купол и образуя вокруг себя настоящее поле смерти. Пустынники: живые, раненые и мёртвые, вместе с доспехами и оружием легли на улицу слоем праха. Кочевники только прянули назад, пытаясь убраться от круга смерти, а я уже отключил поле, дабы не тратить на его работу собственную ману.

— Молодец, дружочек, — раздался прямо в голове голос Вельмы и я едва не выронил посох из рук. — Не пугайся. Это всего лишь моя магия. Я веду тебя и готова прикрыть всей своей маной. Супруг мой готов ударить, как только вступят в бой эти двое. Сделай что-нибудь ещё.

Помимо голоса внутри черепа с баррикады, напор на которую почти исчез, донеслись разноголосые крики из-за щитов.

— Бей их!

— Так сволочам мерзким!

— Ебашь их, сук!

— Получили сволочи пархатых!

— Упердывайте в свою пустыню!

— Сунь им поглубже!...

То были только самые приличные из криков, под которые я бросился на врага, рассекая лезвием посоха всех, до кого мог дотянуться. На пути острейшего оружия на всю округ, не встретилось ничего способного его остановить. Даже клинки из эльфийской стали поддавались, хоть и с заметным сопротивлением. Ну как заметным? Все остальное я резал как горячим ножом масло, а их перерубал как мечом нетолстую палку.