Неправда. Разум над душой

— Полвосьмого, а я уже задолбалась, — откинула голову на спинку сиденья и на мгновение обернулась назад. — Привет.

— Привет, — зевнула мелкая, прикрывая рот ладонью.

— Отвоевали ночь у бабушки? — задала я вопрос обеим. А что, они эту проблему решали вместе.

— До двенадцати, — вздохнули позади.

— Где двенадцать, там и час,— решительно произнесла блондинка, вглядываясь в боковое зеркало, чтобы въехать в автомобильный поток.

— А где час, там и четыре, — хмыкнула я. — Если что, я тебя к себе с ночевкой заберу.

— Чтоб бабушка все морги обзванивала? Нет, пасибки.

— Все не обзвонит.

— У нее телефонный справочник чаще всего на страницах "Поликлиники" и "Морги" открыт, ты ее плохо знаешь, — мне показалось, или в ее голосе и правда прозвучала гордость?

— Ну чего, — пожала плечом Илона. — Бабка мировая, я с ней поговорила, она мне даже что-то о моральности рассказывала.

— Что-то? — не удержалась от смешка.

Девушка отмахнулась:

— Я не помню, это давно было.

— Целых десять минут назад! Как молоды мы были, — вздохнула я и повернула голову к окну.

Тротуары превратились в сплошные потоки толпы, а особенное скопление народа наблюдалось на остановках. Уровень хамства в радиусе торможения маршруток возрастает в девять раз. Это почти закон. И да, я его вывела. А в девять, потому что здесь как в преисподней. Вот мы, земные, здесь все прилично. А расстояние от остановки и до дверей маршрутки, поделенное на девять — это круги ада. И самый страшный там, внутри.

И как же хорошо чувствуешь себя сидя в машинке, с включенным кондиционером и удобным сиденьем. Особенно, когда едешь не на учебу, а на свадьбу подруги.

Илона нажала на панели кнопочку и по салону автомобиля разлились звуки достаточно неплохого рока.

— Ого, ты слушаешь такое? — от удивления я расширила глаза. В ответ девушка немного скривилась:

— Радио, — и потянулась рукой, чтоб переключить.

Мелодия казалась смутно знакомой.

— Стой! Дай послушать.

— Да пожалуйста, — легко пожала плечами она, и начала перестраиваться в другой ряд.

...Крысы в ночь бегут,

"Британик" гасит свет...

А ведь неплохая песня у этих, как их там... Помню, что солиста Миччером величают.

— Я не могу это слушать, — фыркает красотка.

Я закатываю глаза и отворачиваюсь к окну. Придется провести полчаса под иностранную попсу. Жаль, все так хорошо начиналось.

Полю подобрали недалеко от общаги, я так поняла, она за пару дней заплатила и теперь нормально живет. Может, и мне надо было так сделать, чтоб не готовить этим троглодитам?

— Эй, Ален, двигайся, — позади послышалось недовольное бурчание. — Дамы, она спит, — констатировала Полина, стоя с чехлом у открытой дверцы.

— Толкай и залезай, — скомандовала блондинка. — Уже почти восемь, а нам еще ехать минут двадцать.

Сонная мелкая была отодвинута в сторону без особых усилий. Я обернулась назад и заметила, что Поля вернула свой естественный светло-русый цвет волос. К тому же, они немного отросли с последней нашей встречи. Это хорошо, потому что подруга меня в прошлый раз не то чтобы испугала, но заставила переживать. Известный факт: девушки меняют прически только из-за того, что хотят кардинально изменить некоторые аспекты своей жизни.

— Оставь, — я убрала руку блондинки от панели.

Играла "Touch too much" AC/DC, и я просто не могла позволить подруге переключить этот трек. Да, черт возьми, он достоин того, чтоб его дослушали до конца.

Право на музыку я все-таки отвоевала до конца поездки и даже заметила, как девушки несколько последних треков кивали головой в такт музыке. Мы припарковались на одном из свободных мест во дворе Ритиного дома и вылезли из машины.

— Куда теперь? — Алена покрутилась на месте.

Блондинка задумчиво осмотрела двор.

— Рита сказала, четвертый подъезд.

— Это седьмой, — заявила наблюдательная Полина, кивнув на ближайшую железную дверь под козырьком.

Алена вышла на асфальт и прошлась вперед.

— Восьмой.

— Значит, нам не туда, — логично рассудила я.

Мы одновременно повернулись на сто восемьдесят градусов, и как самые четкие пацаны, идущие стенка на стенку, ровной шеренгой направились в нужную сторону.

— Какая квартира? — Полина остановилась у домофона и обернулась к нам.

— Блин, — из карманов коротких джинсовых шорт Илона выудила мобильник. — Седьмой этаж, сто тридцать шестая.

Пропищали нажимаемые кнопки домофона, и мы стали ждать, прислушиваясь к гудкам.

— Кто? — голос был незнакомый и явно детский.

— Мы подруги невесты Риты: Полина, Илона, Люда и Алена.

— Открываю, — двери запищали, подтвердив слова говорившего, и спортсменка потянула за ручку.

Стоит ли говорить, что все не могло быть так гладко? Да, по дороге наверх кое-что случилось: мы застряли в лифте. И, увы, просидели там больше часу, в ожидании "манны небесной". Рита, нашедшая нас в зависшем состоянии, попыталась всех успокоить, но вспомнив о своем празднике, умчалась делать прическу. Чтобы не терять время зря, мы подготовили общий подарочный конверт с достаточно приличной в итоге суммой и даже успели накраситься при свете дисплеев и одного фонарика.

Когда наша дружная ватага наконец-то ввалилась в квартиру к виновнице события, на часах было почти десять.

— Рита-а... Вот это, я понимаю, невеста!

— Что, что там? — мелкая протолкнулась мимо меня и выглянула из-за плеча блондинки. — Ничоси! Платье отпадное!

— Спасибо, — подруга смущенно улыбнулась и закружилась на месте.

На первый взгляд платье казалось простым и очень милым. Полностью открытые плечи, лиф без лишних деталей, в меру пышная юбка без воланов. Но это только на первый взгляд. Любое попадание яркого света, будь то солнечные лучи или свет ламп, заставляло легкую ткань лифа сиять, как свежевыпавший снег. Низ тоже не был так прост — сложен из крупных складок, при любом движении он раскрывал внутреннюю часть складок, которая сверкала так же, как и верх. Любое движение в сторону, любой поворот, танец, кружение — и все взгляды прикованы только к тебе.

— Очень красивое, — Полина восхищенно осмотрела свою подругу с ног до головы.

Низкая прическа только больше придавала образу легкости — завитые кольцами локоны обрамляли лицо, спускаясь до шеи, и придерживались там невидимыми шпильками. Маленькая диадема украшала волосы, и кое-где встречались небольшие шпильки с камушками, которые переливались на свету. И конечно же, сзади незаметным гребешком крепилась легкая полупрозрачная фата, выполненная в том же стиле, что и платье.

— Ты вся у нас красавица, — сказала я и взяла невесту за руку.

Полина проделала то же самое, а Илона с мелкой обняли нас за плечи. Мы стояли в тесном кругу и восхищались подругой, которая сегодня совершенно особенная и неповторимая, которая переживет если не самый важный, то один из таких моментов своей жизни. Но в глазах ее сейчас было больше страха, чем радости.

— Наша Рита выходит замуж. Надо же, — глаза блондинки заблестели.

— Не-не, вы это прекращайте, — она замотала головой. — Я и так весь вечер проревела, хватит с меня. А сейчас... Время! Поджимает уже, девки! Одевайтесь давайте!

Печальный и радостный одновременно момент прошел, девчонки спохватились, потянулись открывать чехлы и пакеты. Разноцветные наряды полетели на диван и кресла. Рита, оставленная нами, заходила из стороны в сторону, дав возможность заняться своим внешним видом, но при этом все таки немного мешая.

— Я позову Снежану — парикмахера, а вы одевайтесь в темпе! — невеста вышла за дверь, оставив нас.

Я сняла футболу, вытащила из пакета украшения, босоножки и положила их рядом. Еще один пакет, достаю сверток, расправляю, струшиваю. Ни единой складки. Ей Богу, что-то с ним не так. Еще не натянув его полностью, получаю море вопросов: где взяла, когда купила, сколько стоит, что за ткань? Выкладываю все, что о нем знаю, внутренне изумляясь и чувствуя себя едва ли не так неудобно, как виновница торжества.

Из открытой форточки доносятся протяжные сигналы автомобилей. Дверь в комнату распахивается и к нам влетает женщина в голубом платье-футляре, чем-то смахивающая на Риту.

— Там жених приехал! — воскликнула она взволновано, а затем оглядела помещение. — Где Ритуля?!

— Вышла, — промямлила Алена, расширив глаза.

— Куда?! — удивилась женщина.

Мы пожали плечами, и мама Риты (что можно было понять по внешности), взволновано запричитав, выбежала в коридор, едва не столкнув по пути ту самую девушку в целлофановых перчатках. Она деловито вошла в комнату, кивнув скромное "привет", и направилась к небольшому чемоданчику.

— Кого приводим в порядок?

— Да всех, наверное, — растерянно выдала Илона.

Снежана со скепсисом нас осмотрела.

— Ну, мне можно дать утюжок, дальше я сама справлюсь, — предложила блондинка.

А нам оставалось лишь ждать своей участи.

Не знаю, как, но эта девушка творила волшебство, причем очень и очень быстро. Жених еще не успел подняться до третьего этажа, как Алена и Поля вышли из комнаты в полном обмундировании и направились в помощь стороны невесты на выкупе. Хотя, возможно в этом большая заслуга родственников невесты, которая с беспокойством заглядывала к нам в комнату время от времени. Остальное же время она проводила либо у входа в квартиру, слушая от двери приближающиеся голоса, либо возле окна, с тревогой взирая на украшенную вереницу дорогих статусных авто.

Снежана намотала последний крупный локон на большую плойку, попросив не двигаться, подержала с полминуты, аккуратно сняла, немного распустила и сбрызнула лаком. С зеркала на меня смотрела девушка, лишь смутно меня напоминающая.

— Давайте, я дам вам помаду? — взглянула на меня парикмахер.

— Зачем?

— Она очень подойдет, — просто объяснила она. — С вашим платьем будет изумительно смотреться.

— А эта чем не нравится?

— Вы уже накрашены? — удивилась девушка. — Не видно просто.

А она умеет убеждать.

— Давайте я, — произнесла она, вытащила какую-то баночку с бордовым содержанием и кисточку. — Только не двигайтесь.

И красила меня девушка едва ли не столько же, сколько делала прическу. Когда я вышла из гостиной, в квартире начался тотальный шухер в исполнении одной особы. Рита металась по прихожей, а завидев меня, ухватила за плечи и посмотрела безумными глазами:

— Он идет! Он уже идет!

— Где?

— На шестом, вот! — она притулила моему уху телефон, и я успела различить громогласное "А теперь последнее и самое сложное задание!", притом раздалось оно и из динамика, и из раскрытой двери. Глаза невесты стали еще шире. — Я в обморок грохнусь, Лю-да! Я сбегу! Напьюсь! Сейчас прям! Знаешь как у меня коленки трясутся? Знаешь? А сердце! Вываливается из груди! Сейчас как шарахнет и остановится! У меня звездочки летают и мутит, капец как!

— Вдохни! — я набрала в грудь побольше воздуха, красавица-невеста повторила. — А теперь ме-едленно выдыхай, — девушка раздула щеки, выпуская воздух. — Еще раз вдохнула. Вот так, — я осторожно убрала со своих плеч ее руки, которые оставили вполне заметные розовые пятна, и аккуратно обняла, чтобы не повредить прическу. — Если тебе страшно, просто представь, что ты в фильме. И это самый счастливый и трогательный фильм, в котором ты когда-либо снималась, хорошо? — девушка закивала, все так же медленно выдыхая воздух.

На подступах к квартире зашумели, я отпустила Риту с напутствующими словами, повернула ее к входной двери, а сама отошла чуть назад, скрывшись за перегородкой. С полминуты все было довольно тихо, а потом начался настоящий апокалипсис, и это я даже приуменьшила. Все завертелось с бешеной скоростью, Рита, Кирилл, толпа разодетых людей, девчонки, которые заприметив меня, вытащили мою тушку на свет Божий, и люди, люди, люди... Их было много, ужасно много и они были везде. Просто куда не повернись, натыкалась на чью-то рубашку, кудри, чужие ноги в туфлях.

По пути на улицу, я думала что чокнусь, пока со всеми перезнакомлюсь. Подходили и друзья жениха, и его родственники, и родственники невесты — сестры, отец, тети и дяди. Если честно, казалось, что гостей больше ста, и это еще не было наших спутников. В помещении не хватало воздуха, было душно и жарко — на то он и август-месяц, и легкий ветерок внизу казался настоящей наградой за мучительное время.

Невеста с женихом упаковывались в подъехавший лимузин белого цвета, украшенный золотыми бантами, золотыми кольцами на крыше, белыми и желтыми гелиевыми шариками, которые крепились к зеркалам, и цветами в форме сердца на переднем бампере. Я всегда думала, что такие бывают только в сказках для нежных девочек, ан-нет, вот она сказка, разворачивается прямо перед моими глазами.

Остальные гости с шумом и криками рассаживались по своим машинам, на которых также присутствовали некие атрибуты свадьбы, и я с запозданием поняла, что мы на автомобиль нашей красотки так ничего и не прилепили. Но Поля уже тащила меня вперед, подталкивая под локоть, и заодно волокла Алену. Пиликнула сигнализация.

— А где Илона?

— Сказала, чтоб мы садились. Сейчас подойдет.

Спортсменка открыла дверцу заднего сиденья, пропуская мелкую вперед.

Да, Снежана — истинный мастер своего дела. Как ей изумительно точно удалось подобрать прически для девчонок: уложить волосы Полины в ракушку, которая удачно подходила к коралловому платью с открытой спиной и подчеркивала длинную шею и изящную линию плеч, собрать накрученные темные локоны Алены в высокую прическу, оставив у лица две выровненных пряди. Одна — сама серьезность и взрослость, вторая — юношеская непосредственность. Мне же парикмахер просто убрала накрученные волосы от лица, зафиксировав объем. Видимо, чтоб в тарелку не падали, когда я есть буду.

— Ну, ты садишься?

— Какая разница, нашей водилы все равно нет, — я открыла дверцу и приземлилась на удобное сиденье.

Автомобили с гостями спешно покидали двор вслед за уходящим в зной лимузином. Он растаял за углом дома, как белый парусник, уплывший в туман, и я начинала беспокоиться.

— Мы так не успеем.

— Нормально все, — я услышала странный звук позади и обернулась — Полина откручивала крышечку с фляги, и, заметив мой взгляд, подняла брови. — Что?

— Что ты делаешь? — возмутилась я, пока Алена смотрела на девушку широко открытыми глазами.

Та, не обращая на нас внимания, сделала несколько глотков и поморщилась, а после протерла горлышко и протянула мне.

— Это кофе. Будешь?

— Кофе? — с недоверием произнесла я, но в руки флягу все же взяла.

Принюхалась — и вправду, пахнет кофе. Опрометчиво сделала несколько глотков и чуть не подавилась, с трудом проглотив жидкость.

— Господи, и это кофе?! — я глубоко задышала.