Поступь Палача

— Плохо, что точно не установили, — помрачнел князь. — Но то, что Повелитель у лесного волхва — уже утешение. Видимо, этот волхв лечил его.

— Видимо, — кивнул Гуен. — Но я бы очень хотел успеть перехватить Повелителя до того, как он начнет действовать. А он начнет, в этом я полностью уверен — слишком хорошо знаю беспокойную натуру Плетущих Путь.

— Среди моих людей есть неплохие лесные следопыты, вервольфы, — вмешался в разговор Торис. — Они могли бы поискать в окрестностях Тынды...

— Было бы неплохо, — покосился на него монах. — Вервольфы на многое способны, нюх у них хороший. Но предупредите, чтобы даже не пытались контактировать с Повелителем или прикрывающим его волхвом, поскольку последние очень не любят искажения природы. Вервольфы встречи с ними не переживают.

— Предупрежу, — в глазах темного появилась заинтересованность.

Вот уж кого ему было совсем не жаль, так это оборотней — почти бесполезные твари, только проблемы лишние создают. А так, глядишь, двух-трех потеряв, можно будет кое-что выяснить о возможностях лесных волхвов, которые всегда оставались для их иерархии загадкой — на конфликт они ни разу не пошли, скрываясь в лесах. И найти их там не получалось, исчезали, словно растворялись. Но если волхва зажимали, то он забирал с собой на тот свет не менее пары десятков сильных магов.

Прекрасно понявший его мотивы Гуен только усмехнулся, но ничего не стал говорить — темные есть темные, у них свои принципы и законы, в которые он вмешиваться не собирался. Монаха интересовало сейчас только одно: чтобы Повелитель не успел натворить чего-нибудь непоправимого по незнанию.

Князь наблюдал за обоими собеседниками и мысленно вздыхал — не запрячь в один воз лебедя и щуку, прав был баснописец. Одно то, что они хоть в чем-то станут сотрудничать — уже много. Особенно сейчас, когда не до старых разногласий. То, что темные отошли от светлых в критический момент, Игорь считал своей несомненной удачей.

При мысли о том, что сотворит Палач с нацистами и ответственными за их возникновение на Украине дамами и господами, князю стало не по себе. Он ведь разбираться не станет, ему безразличны мотивы, для него важно одно — деяния. Сотворил — ответь. Причем десятикратно, если не стократно. И плевать, чем там ты руководствовался. Цель никогда не оправдывала и никогда не оправдает средств.

— Что с кровным братом Белозерцева? — поинтересовался Игорь. — Штайнером.

— Несколько дней назад прошел да-алль, — лаконично ответил Гуен. — Многообещающий молодой человек, удалось даже пробудить небольшую толику древней крови в его жилах. Прогрессирует очень быстро.

— Да уж, троица кровных братьев получается знатная... — поежился князь. — Палач, лесной волхв и воин Пути.

— Это не все, пора браться за внешний круг, — добавил монах.

— И кого вы планируете в него включить в него? — прищурился Игорь. — Учитывайте, что у Повелителя может быть по этому поводу свое мнение...

— Учитываем, — позволил себе почти незаметную ухмылку Гуен. — А пока планируем включить в круг университетских приятелей Повелителя: Сергея Мухина, Марину Стрельникову и еще кое-кого. При должной обработке толк будет. Плюс люди древней крови, воины по духу — майор Алексеев и его отряд. Мы уже начали разработку всех вышеуказанных.

— Мухин? — скривился князь. — Сын начальника областного управления ФСБ Петербурга? Не сказал бы, что это удачная идея...

— Ошибаешься, — отмахнулся монах. — Сергей с отцом в ссоре, причем как раз из-за событий с Белозерцевым. Тот строго-настрого запретил сыну лезть в это дело и пытаться что-то выяснить о его приятелей. Парень взбеленился и ушел из дому. Сейчас живет у своей подруги, они вдвоем наняли адвоката и частного сыщика, пытаются выяснить хоть что-то о Повелителе. Точнее, там еще пара девиц участвует.

— Даже так? — слегка удивился Игорь, не ждавший от мажора ничего хорошего. — Тогда это ваше дело. Но повторяю, что вы — это одно. Повелитель — совершенно другое. Его выбор останется его выбором. И вы, и мы, и все остальные вынуждены будем согласиться с этим выбором, нравится он нам или нет. Поэтому считаю, что ты спешишь.

— Как бы не опоздать, — скривился Гуен, потерев пальцами левой руки мочку уха. — Оставим этот старый спор, мы с тобой все равно друг с другом не согласимся. Что намерен делать в свете проявления Повелителя?

— А что я могу? — приподнял брови князь. — Вот когда он явится и скажет, что так, а что не так, стану думать. А пока продолжу обычную работу. Светлые совсем с ума посходили, накачивают своих марионеток на Украине, в Европе и США до полной невменяемости, до них никак не дойдет, что партия проиграна. Моя задача — минимизировать потери. Каждый человек, хоть ты с этим и не согласен, имеет в душе искру Рода, и гасить эту искру не должно.

— Они сами гасят в себе искру первобога! — гадливо скривился монах. — Поэтому мне плевать, сколько из погасивших отбросят копыта — они сами сделали себя такими, поэтому жалеть их не могу. Что заслужили — то и получат, в конце концов. Меня интересуют только те, в ком искра разгорелась в пламя! Вот их надо беречь, это да, а остальные не нужны.

— Здесь мы с тобой опять расходимся, — вздохнул Игорь. — Но оставим эту тему. Есть очень важный вопрос, который я хотел обсудить с каждым из вас по отдельности, но раз уж вы собрались вместе...

Гуен с Торисом вопросительно посмотрели на него. Князь некоторое время молчал, затем заговорил:

— Нам необходимо создать основы для деятельности иерархии Равновесия. Неизвестно, станет или нет Повелитель ее создавать, но мы обязаны быть готовы к этому. Поэтому я уже начал создавать финансовую основу, основав несколько сотен фирм по всему миру и связав их в единую сеть через цепочку холдингов. Найти настоящих владельцев ни одна человеческая спецслужба не сможет, как, впрочем, и маги. Желаете поучаствовать?

— Естественно! — подался вперед глава темной иерархии, готовый на все, лишь бы смягчить гнев Палача. Да и выгоду участие в подобном проекте могло принести немалую.

— Ну, а нам, так сам первобог велел, — хмыкнул монах. — Но надо сначала ознакомиться с идеей и с уже сделанным, чтобы не дублировать друг друга. К тому же, ты забыл о бигдельберцах — вряд ли они станут спокойно смотреть на то, как кто-то перехватывает финансовые рычаги. Им сам эгрегор денег помогает, а мы для данного эгрегора чужды, поэтому нам на порядки труднее работать с финансами.

— Уже который век они пытаются понять, кто им ставит палки в колеса, но так и не смогли, — усмехнулся Игорь.

— Не будь слишком самоуверенным! — отрезал Гуен, сверкнув глазами. — Я бы не стал недооценивать бигдельберцев — они умны. И уже выяснили, что в мир пришел Повелитель, это я знаю точно, по своим каналам. Не думаю, что тебе понравятся меры, которые они спешно начали принимать.

— И что за меры?

— Они начали выводить из-под удара своих людей, причем выводят даже из-под закона Воздаяния. Как это делается я не имею ни малейшего понятия, до недавнего времени полагал такое невозможным в принципе. Но эти люди, их следы, вообще пропадают из ментала, у них возникают новые личности, никак не связанные с прежними. Но все они при этом остаются на своих местах. Их вычислить, конечно, умелому магу нетрудно, хотя усилий придется приложить много. Но за этим однозначно стоит не человек — такое не человеческих силах, кем бы человек ни являлся. Надеюсь, Повелитель сможет понять, кто или что за это ответственен. Но однозначно не Покровители.

— Очень интересно... — протянул Торис. — Наши такого творить точно не осмелились бы, откат должен быть немалый. Хотелось бы выяснить, кто...

— Вам я не советовал бы даже приближаться Бильдербергскому клубу, — насмешливо сверкнул узкими глазами Гуен. — Темная иерархия буквально нашпигована их людьми. И узнать, кто действительно их человек, а кто работает вслепую, вы вряд ли сумеете. Маскироваться эти господа за прошедшие столетия научились очень качественно.

— Не спешите, — посоветовал Игорь, отметив про себя крайне недовольный вид темного иерарха, очень не любившего, когда кто-то из его людей работал на сторону. — Уверен, что клубмены от ответственности не уйдут. Они сколько угодно могут считать иначе, но законы Творца всегда работают.

Вскоре монах ушел дальше искать Повелителя — точно так же, как и приходил, не потревожив ни одной сигнальной нити. Глава темной иерархии позавидовал про себя — хотелось бы такому научиться. А князь тяжело вздохнул — за века знакомства причуды Гуена успели его достать.

Невзирая на количество выпитого вчера голова была ясной, мышление кристально-чистым, Андрей даже удивился. Сна не осталось ни в одном глазу, и он не стал, как обычно, дремать еще несколько минут — лавка была жесткая, и парень отлежал себе все бока, не больно-то тут понежишься. Резко встав, Андрей прислушался к себе и изумился — так великолепно он себя никогда еще не чувствовал. Тело словно звенело, полнясь силой, каждый нерв и каждая мышца четко ощущались, достаточно было пожелать этого. На подсознательном уровне Андрей понимал, что вполне способен изменять себя, как захочется, хоть женщиной стать, хоть вообще не человеком, а каким-то животным.

Собственные способности и возможности уже не удивляли, пришлось принять их, как должное. Куда больше беспокоило то, кем он является. Палач! Не назовут хорошую должность так. Да, наказывать подонков нужно и должно, но почему именно он?! От одной мысли о предстоящем становилось тошно. А заниматься своим делом придется, это Андрей осознавал четко, что-то внутри, в душе не позволит оставаться в стороне, когда в несчастном мире такое творится. Вспомнив о происходящем на Украине, парень зло скрипнул зубами. Что ж, фашисты и стоящие за ними скоты получат по заслугам.

Однако прежде всего необходимо было по-настоящему понять, кто он такой на самом деле. Старый волхв вчера много чего рассказывал, только что из этого правда? Причем дед Афанасия вполне способен считать свои слова правдой, но Андрей осознавал, что старик, скорее всего, просто не знает всего, сам говорил, что это не его уровень.

В сознании стояла подрагивающая стена, за которой таилась информация. Она подрагивала, жаждая прорваться и выплеснуть на Андрея все, но он сдерживал эту жажду, еще боясь того, что может узнать. Он никогда не хотел такой ответственности! Всегда старался держаться подальше от политики, никогда не лез наверх, как многие другие. Хотел просто жить. Так почему же все это свалилось именно на него?! На память тут же пришли слова старика о том, что Творец не спрашивает, взваливая на твои плечи ношу, считая, что по силам. И остается только нести ее или сдаться и умереть, третьего пути нет.

Вот только Андрей не знал, по силам ли ему ноша Палача. Ему просто было страшно, до дрожи в руках страшно. А вдруг ошибется? Вдруг накажет невиновного?.. Тогда что?.. Он понятия не имел. Впрочем, от него ведь теперь никому, ничего и никогда не скрыть — ментал откроет Плетущему Путь любую информацию, как бы ее ни пытались утаить. А мотивы при совершении преступления — не его дело, значение имеет только само деяние.

Стоп! Андрей поймал себя на этих мыслях и выругался сквозь зубы — ему такого рода рассуждения раньше были совершенно несвойственны. Новые знания и моральные установки успели укорениться в сознании, получается? Да, иного вывода не сделаешь. Почему мотив не важен? А если человек совершил преступление, чтобы спасти других людей?! Неужто их жизни ничего не значат?! И в тот же миг с ужасом осознал — да, не значат, если ради их спасения было сделано то, чего нельзя делать ни при каких обстоятельствах. Есть вещи, которые непозволительны, иначе ты не спасешь, а погубишь спасаемых. О себе даже речи нет — падение души на самое дно, начало всего пути в сотни и тысячи жизней заново, если не ее развоплощение вообще. Последнее тоже довольно часто случается. В это мгновение Андрею до боли стал ясен смысл выражения: "Благими намерениями вымощена дорога в ад..."

Парень помотал головой, надеясь избавиться от наваждения, но понимание никуда не исчезло. И это было страшнее всего. Он теперь знал, какие деяния к чему приводят, и ничего поделать с этим знанием не мог — таковы законы мироздания, нравятся они ему или нет. А значит придется именно ими и руководствоваться, как бы ни хотелось обратного. Андрей четко осознавал, что коснулся только краешка чего-то гигантского, ранее не представимого, но, тем не менее, реального. Он все еще держал плотину в сознании, боясь того, чем может стать, если эта плотина рухнет.

— Эх, молодо-зелено... — заставил парня вздрогнуть укоризненный голос Ивана Трофимовича. — Сам себя боится, дурень...

— Откуда вы знаете?! — возмутился Андрей.

— На то я и волхв, — хохотнул старик. — На лице у тебя все написано! Ох, паря, ну что ж мне с тобой делать-то? Ну не знаю я, как таких обучать, не знаю... Одно точно ведаю — прими себя, пока не поздно, не то таких дров наломаешь...

— Как? — с тоской спросил молодой Плетущий. — Как принять?! Оно же все... ну... нечеловеческое, что ли...

— А ты человек, что ли? — хлопнул себя ладонями по бокам волхв. — Из тебя такой же человек, как из меня балерина в пачке. Ты, дорогой, уже бессмертен, коли не знал — нет в мироздании ничего, что тебе навредить может, окромя черных демиургов, так их вроде миллиарды лет уж не появлялось.

— Вырос-то я человеком... — уныло пробурчал Андрей. — Дико мне все это...

— Нелегко оно, — согласился Иван Трофимович. — Особо коль понимать начинаешь, что много в твоей власти. Тут главное не принести зла лишнего, его в мире и так хватает.

— А что считать злом? — голос парня внезапно изменился, стал холодным и жестким, глаза подернулись белесой дымкой, но не превратились в бельма.

Старик кивнул своим мыслям — как только паренька что-то заинтересовывает, он немного ослабляет контроль, и Палач тут же высовывается. Плохо, что они разделены, очень плохо, сущность такого уровня должна быть единой, иначе наворотит Чернобог знает чего. Что ж, придется проводить обряд, хоть и не хочется — коли Андрей не справится, то откат немалый пойдет, и тому, кто обряд проводил, несладко придется.

— А тут уж от точки зрения зависит, — все же ответил Иван Трофимович. — Можно вроде бы добро сотворить, помочь человеку, а оно в итоге к такой пакости приведет, не что не дай Род. А можно и наоборот. Случаи — они разные бывают...

— Вот именно, — слова Палача падали, словно камни, грозя погрести под собой. — Нужно четко осознавать все последствия своих и чужих деяний. Но... — он встряхнулся, растерянно покрутил головой, из чего стало ясно, что это уже Андрей. — Только как?..

Одно хорошо, он хотя бы помнит, что говорил в состоянии Палача, это уже кое-что. Старик не знал, сработает ли обряд на капище, но больше ничем помочь молодому дураку не мог. Оставалось надеяться, что тот все же сумеет принять самого себя и объединить разорванную сущность.