Параллели семейных уз

— Могу я воспользоваться вашей ванной?

— Конечно, могла бы и не спрашивать, — улыбнулась она.

Ванная комната стандартная, вся в голубом кафеле. Ну все лучше, чем в розовом. Сложив вещи на унитазе, я включила воду и влезла под душ.

Уже когда я закончила с водными процедурами и боролась с занавеской (она никак не хотела отдергиваться, а я боялась сорвать ее нафиг), раздался деликатный стук в дверь и голос Иветты:

— Лео, я тебе принесла полотенца и халат.

— Заходи.

Занавеска наконец поддалась, и я отдернула ее жестом эксгибициониста.

— Держи, — Иветта протянула мне махровое полотенце, в которое можно завернуться раза три.

— Спасибо, — я начала вытираться. Не хотелось заляпать водой все вокруг, да и не май месяц.

Иветта не спешила выходить, но это меня не смущало. Она меня и не такой видела. Застегивая рубашку, которой сегодня предстояло сыграть роль ночнушки, я сказала:

— Спасибо, что вот так вот собралась и приехала. Ты так легко все уладила.

— Ерунда. Сколько раз ты бросала все и летела ко мне на помощь? К тому же друзья должны помогать друг другу и не считаться кто кому и почему. Я права?

— Да, конечно.

— Вот и замечательно.

— Кстати, Глория не против, что мы остались в твоем номере? — надо было сразу задать этот вопрос, а я как-то...

— Не против. Да, Глория довольно ревностно относится к моему окружению, и может быть довольно взбалмошной, но тебя она уважает.

— Правда?

— Какой смысл мне врать? Она тебя даже по-своему любит.

— Ну, по-настоящему любит-то она тебя. По-хорошему, это она должна бы быть твоей кайо, не я.

— Глории с этим не справиться, во всяком случае еще лет пять. Да и тебе это звание гораздо больше подходит.

— Во всяком случае у меня его оспаривать не будут, — усмехнулась я.

— Глупая, я тебе доверяю, как никому другому, — Иветта накинула мне на плечи халат.

— Я тебе тоже, — уже тише ответила я. — Поэтому я твоя кайо, и буду оставаться ею, пока ты не захочешь меня сменить.

— Никогда такого не случится, — улыбнулась Иветта, обняв меня за талию. — Ведь мы одна счастливая семья.

— Да, когда Эд узнал об этом — он страшно удивился. Увидеть его лицо в тот момент многого стоило.

— Ну, тут есть чему удивляться, — благодушно ответила Иветта. — Я уже говорила, женщина редко держит стаю, а чтобы у женщины была еще и кайо женщина, да к тому же оборотень другого вида — таких случаев за всю нашу историю по пальцам одной руки пересчитать можно.

— Правда многие думают совсем не то, что есть на самом деле, — осторожно заметила я.

— Да, мы с тобой не спим, но никто уже не осмелиться спросить об этом — чревато, — она подмигнула мне, потом стала серьезна, — правда я... — но Иветта так и не договорила, оборвав себя на полуслове, заговорив совсем о другом, — Ладно, пошли спать. Да и девочки тоже, наверное, захотят принять ванну.

Я не стала спорить, мы вышли. В махровом гостиничном халате я чувствовала себя немного странно, но мне в нем не на бал идти. Уже скоро я его скинула и юркнула под одеяло. Чуть позже ко мне присоединилась Ами. Засыпая, я уловила, что она пахнет шампунем и корицей. Мне всегда нравился запах корицы.

Сон мне приснился довольно странный. Не такой, как в новогоднюю ночь, но все-таки. Снилось, что мы вместе с Иветтой в каком-то доме, и кто-то пытается в него проникнуть. Причем я знаю, что ему нужна не я, а Иветта. Липкая сила пробивает дверь, пытается дотянуться до нее, но я не позволяю. Я в образе Ашаны, и у меня в руке большой сверкающий щит, сделанный словно из драгоценного камня. Им-то я и закрываю Иветту, отбрасываю силу прочь и чувствую, как она уходит.

После этого сон перешел в какое-то мирное русло. Но наутро чувствовалась какая-то легкая усталость в мышцах, будто я и правда с кем-то дралась. Странно...

Глава 26.

Домой мы вернулись лишь к обеду следующего дня. Мама не стала расспрашивать меня на месте, и я уж думала, что обошлось, ан нет. Я уже потеряла бдительность и тихо сидела в комнате, никого не трогая, когда она постучалась в дверь.

— Ты есть не хочешь? — поинтересовалась мама, но я сразу почувствовала, что пришла она не из-за этого.

— Нет пока, но обедать буду.

— Хорошо. А у кого вы с Ами ночевали?

— У друзей, — истинная правда.

— У той, что вчера приезжала за вами?

— Да, мам.

— Но ведь она вроде не из нашего города... — так, допрос начался. Я медленно начала закипать, но все же постаралась спокойно ответить:

— Да, не из нашего.

— Тогда как ты могла у нее ночевать? — Шерлок Холмс, блин! Применение дедуктивного метода в домашних условиях!

— Она остановилась в гостинице.

— Господи, да пригласила бы ее к нам! Что у нас, места мало что ли? Разместили бы не хуже, чем в гостинице.

— Мам, она далеко не подросток, чтобы ночевать у подруг, к тому же независима. И еще, друзьям порой хочется побыть вместе, спокойно поговорить.

— Хочешь сказать, что мы бы вам мешали? — нахмурилась мама.

— Опять ты утрируешь! — нет, тут никаких нервов не хватит! — неужели так сложно понять, что у меня есть свои друзья, с которыми у меня свои дела и свои разговоры, и мы просто хотим побыть вместе? Зачем сразу обвинять меня в худшем?

— Просто горько осознавать, что я тебе ненужна.

— Ты мне не ненужна, мам. Но пойми, что не могу я двадцать четыре часа в сутки ходить за тобой, держась за твою юбку. Я давно уже самостоятельный человек.

— По-моему слишком самостоятельный, — буркнула мама. — Вот будут у тебя дети — тогда поймешь!

— Мам, давай перестанем воспитывать друг друга — поздно уже. В очередной раз предлагаю принимать друг друга такими, какие есть. Договорились?

Мама лишь покачала головой и вышла. Если она думает, что меня совесть замучает — это вряд ли. Когда чувствуешь свою правоту, совесть спит сном младенца.

До конца дня мама больше эту тему не поднимала. Папа вообще ни слова не сказал. Было видно, что он не считал мое поведение неправильным. Хоть это хорошо. А сестру я давно перетянула в свой лагерь. Она как раз пришла ко мне после ужина поговорить.

— Как, много шума было, когда мы вчера вечером уехали? — спросила я у нее.

— Ну, не то, чтобы очень, — протянула сестра. — Но Иветта произвела фурор. Я не думала, что она приедет сюда.

— Я тоже не думала, — задумчиво ответила я.

— Что, какие-то неприятности? — насторожилась Тина. В интуиции ей не откажешь.

— Нет, все в порядке, — во всяком случае теперь, уже про себя добавила я. — Просто она захотела присутствовать при встрече с местным вожаком. Ну да речь не об этом. Что родители-то сказали?

— Иветта показалась им весьма... экстравагантной, и то, что она твоя подруга, их насторожило. А уж когда вы вернулись только на следующий день... Наверное маму более-менее успокоило лишь то, что с тобой была Ами. Так что готовься к самому худшему.

— Это к чему же?

— Я слышала, как мама звонила подругам, расхваливала тебя и интересовалась на предмет неженатых мужчин.

— О, нет! Только не всяческие смотрины! — едва ли не завопила я.

— Кажется, они самые.

— И за что мне это наказание? — я еле сдержалась, чтобы не жахнуть со всей дури кулаком по чему-нибудь. — Откуда у родителей такая маниакальная тяга тебя пристроить? — Интересно, сколько раз по приезду сюда я уже сокрушалась по этому поводу?

— Мама говорит, что тебе нужна крепка рука, чтобы отвлечь от глупостей, — выдала Тина.

— Приплыли! — всплеснула я руками. — Нет, тут в цирк ходить не надо! Ну ничего! Первый же их кандидат слетит у меня с лестницы полетом шмеля!

— Хотелось бы мне на это посмотреть, — хихикнула сестра, аж подпрыгнув на кровати.

— Вполне возможно, увидишь, — пообещала я. — Ну ладно. У тебя-то как дела? Как твой возлюбленный?

— Хорошо. Спасибо за телефон, мы теперь хоть нормально разговаривать можем.

— Ну-ну, хорошо, — улыбнулась я. — Только если дойдет до дела, не забудьте надеть гидрокостюм.

— Чего? — не поняла Тина.

— Предохраняться не забывай!

— Лео!

— Что Лео? Потом поздно будет. Свое здоровье нужно беречь. Ты же не оборотень.

— А что, у оборотней с этим по-другому? — заинтересованно спросила Тина.

— Всякие венерические заболевания и СПИД нам не грозит — слишком сильный иммунитет. Но ты должна о себе заботиться, не ребенок. Если нужен будет совет — звони немедленно. Думаю, мама тебе тут особо не поможет.

— Да за такие вопросы она устроит мне допрос с пристрастием на тему зачем мне это знать, — усмехнулась Тина. — И потом скажет, что мне просто рано думать об этом.

В этом я была с ней согласна. Родители... они считают, что детям все еще рано, когда давным-давно уже поздно.

— Так что, если что — непременно звони или приезжай в любой время.

— Спасибо. На тебя всегда можно рассчитывать, как бы далеко ты не уехала.

— Ну да. Только и сама не забывай об осторожности.

— Ладно, — улыбнулась сестра, уже гораздо меньше смущаясь.

Это хорошо. Это правильно. Чего смущаться-то? Что естественно, то не без оргазма.

Сестра ушла довольная. Я же сходила на экскурсию в ванную, и легла спать. Решила в кои-то веки раз лечь пораньше. Как видно, не зря.

* * *

Меня разбудили вопли мобильного телефона. От вибрации он уже сполз ко мне на подушку и трендел над самым ухом. Я открыла один глаз и посмотрела на часы: шесть часов утра. Зверство-то какое!

Я уже хотела рявкнуть в мобильный на того, у кого хватает совести звонить в такую рань, но вовремя узнала голос Глории. Она была чем-то ужасно взволнована, но чем именно, я не могла понять из-за ее воплей и причитаний.

Окончательно проснувшись, я села на кровати и сказала:

— Глория, постарайся успокоиться и расскажи, что там у вас произошло.

Всхлипы, которые уже сильно взволновали меня, потом совершенно убитый голос девушки:

— Иветта пропала.

— Как пропала? Когда? — слишком уж нелепо это звучало.

— Я проснулась три часа назад, а ее нет, — еще чуть-чуть и она опять сорвется на рыдания.

— Может, она вышла?

— Нет, она бы предупредила или записку оставила! Иветта всегда так делает! — у Глории опять началась истерика. В таком состоянии я ее видела лишь однажды. Сквозь всхлипы то и дело пробивалось, — Она, понимаешь, всегда... а теперь... даже... не... Я боюсь... вдруг...

Я уже ничего не понимала. Все потонуло во всхлипах и рыданиях. Поэтому я спросила:

— Крис рядом?

— Угу, — еще раз всхлипнула Глория.

— Передай ему трубку, пожалуйста.

— Да, Лео? — всхлипы сменил мужской голос.

— Крис, что у вас там произошло?

— Иветты нигде нет. Меня разбудил плачь Глории. Никого из чужих оборотней я не чувствовал, да вообще никого из нежити.

— Иветта ушла? Но куда? Как она была одета? — вопросы у меня сыпались просто один за другим, а всякие жуткие предположения множились как на дрожжах.

— Куда ушла — не знаю. Тут снег идет — следы заметает моментально. Одета... похоже нет ее пальто... сапог тоже... об остальном не знаю.

— Хорошо. Попытайся успокоить Глорию, я сейчас же выезжаю. Попробую найти Иветту.

— Как?

— У меня свои методы. Да и я ведь ее кайо. Ты главное позаботься о Глории, не дай ей натворить глупостей.

С этими словами я отключилась. Может, у Криса и были какие-то возражения по поводу моего плана, но что-либо сказать он не успел. Не до того сейчас.

Я вскочила с кровати и начала собираться. Чиркнув записку родным и близким, я уже через пятнадцать минут вылетела из дома. Села в машину и поехала сама еще толком не зная куда.

Глава 27.

Проехав две улицы, я поняла, что так дело не пойдет и остановилась у обочины. Просто так, колеся по городу, я Иветту фиг найду. Куда же ее понесло в ночь-полночь? Нужен был другой подход. Благо я знала какой.

Помниться, Иветте удавалось пару раз отыскивать меня таким образом, а значит и я смогу. Нужно сосредоточиться, сконцентрироваться на той нити, что связывает меня с Иветтой.

Я отрешилась от всех окружающих звуков, пытаясь как можно точнее представить образ главной волчицы. Я пыталась до тех пор, пока ее образ не стал как живой. В тот же миг вся моя сила потянулась к ней, делая нашу связь крепче, еще более осязаемой. И я увидела Иветту, увидела мысленным взором.

Она брела по снегу, спотыкаясь. Кажется, что сейчас упадет и больше не встанет. Но больше всего я испугалась, прикоснувшись к сознанию Иветты — надломленное, грозившее вот-вот сгинуть в пучине отчаянья. Господи, да что же случилось? Но телепатией этого не узнаешь. Да и наш контакт оборвался. Нужно было спешить к Иветте, благо я узнала улицу, по которой она шла. По ментальным образам сложно установить точные географические координаты.

Я завела мотор и резко дала по газам. Наверное, многие проснулись от их визга, но мне было плевать. Я гнала как сумасшедшая, благо улицы еще пустынны. Да где же? Ага, кажется здесь. Теперь пришлось сбросить скорость и ехать, внимательно глядя по сторонам, чтобы не пропустить ту, что мне нужна.

Да вот же она! На секунду у меня защемило сердце! Иветта брела, как сомнамбула, зябко кутаясь в пальто. Волосы разметались и походили на черные сосульки, присыпанные снегом. Снег ведь до сих пор шел.

Я выскочила из машины и кинулась к ней. Обняла, как можно крепче. Боже, какая же она холодная!

— Иветта! Иветта! — я тормошила ее, зовя по имени. Наконец, она подняла голову, и ее опустевшие глаза стали наполняться жизнью.

— Лео! — одними губами прошептала она, и по щеке скатилась одинокая слезинка. И этой слезинкой было сказано больше, чем целым потоком слез.

Я осторожно смахнула ее губами, проговорив:

— Ничего, все будет хорошо. Пойдем, тебе нужно согреться.

Я едва ли не на руках отнесла Иветту в машину и устроила на переднем сиденье — так ближе к печке, которую я включила на полную.

Мы сидели некоторое время в темноте салона. Я ждала, чтобы Иветта хоть чуток согрелась, и пока ни о чем не спрашивала. Слишком уж взвинчено было ее состояние. Или, наоборот, опустошенное. Сложно сказать. Я лишь поинтересовалась:

— Ты нигде не поранилась? Ничего не болит?

— Нет, — глухо ответила Иветта, потом добавила, — Если бы все было так легко!

— Тогда что с тобой случилось? — я все-таки спросила это, а ведь хотела повременить. Но беспокойство взяло верх.

— Я переспала с Эдом, — усмехнулась Иветта, но усмешка вышла очень горькой.

Я не нашла ничего лучше, как спросить:

— Зачем?

— Будто я знаю!

И я почувствовала, как она отдаляется от меня, закрывается, запирает внутри свою боль. Но ведь это не выход! Я снова обняла Иветту, потянувшись к ней своей силой, успокаивая. Она прильнула ко мне, а мигом позже попросила:

— Отвези меня в лес.

— Что? — я грешным делом подумала, уж не повредилась ли она умом.

— Я хочу перекинуться. Поверь, мне это необходимо! Но не в твоей машине же!

— Хорошо, едем, — повинуясь легкому движению, машина послушно рванула с места. — Только сначала позвони Глории и скажи, что с тобой все в порядке. Она страшно волнуется. Или хочешь, я позвоню.