Квартал первый. Боец Круга Поединков

Но не всё так плохо, на самом деле. Лет пятнадцать назад была разработана вакцина, которая убивает Порчу в латентном состоянии. Сырьем для неё служат кровошляпки — уникальные грибы, которые буквально питаются этой заразой. В природе они растут на заражённой земле и превосходно чувствуют себя в лабораториях, где их, собственно, и выращивают на хозяйственные нужды — например, изготовление растворов, которыми орошают посевы и заражённые участки почвы, хотя это мало помогает. Поэтому я не совершу ничего ужасного, если соберу сегодня пару десятков грибов.

— Слушай, Боско, — произнесла я, перевешивая ножны с Эйрой на пояс. — У меня тут есть одно дело, и я не прочь, если ты составишь мне компанию.

Не то чтобы я боялась бродить по кладбищу одна, просто Осенев говорил, что для человека лучший помощник — это животное: оно чует не-мертвецов за километр. "Хорошо, если это будет лошадь, на которой вы сможете ускакать в рассвет, — говорил преподаватель. — Но если лошади нет, берите с собой большую собаку. Есть шанс, что она сможет вас защитить. Некоторые не-мертвецы — просто отдельные особи, не виды — настолько привыкли к тишине, что боятся громкого шума. Собачий лай — отлично средство".

И вот у меня как по заказу есть большой дружелюбный пёс.

— Потом я выведу тебя отсюда и куплю поесть.

Боско интенсивно завилял хвостом.

Кажется, мы договорились.

28.

Я осветила фонариком плиту, на которой кто-то вывел чёрной краской "Dig Up Her Bones" — кажется, здесь залегал суфлёр Майкла Грейвса *15. Надеюсь, его не съели.

Боско терпеливо поджидал меня у следующей могилы. Когда я нашла первую кровошляпку, пёс внимательно обнюхал её и теперь находил грибы с поразительной быстротой. На редкость умная псина, я теперь могу позволить себе перебирать и воротить носом. Вот принесу Джо двадцать превосходных экземпляров, и пусть что хочет, то с ними и делает. Хоть жарит, хоть маринует.

Трава на заражённой Порчей земле росла как побитая лишаем шерсть: где по колено, где по щиколотку, хотя попадались и целые острова зелени мне по грудь, но я обходила их стороной и предпочитала идти по следу собаки. Деревьев осталось мало, да и те казались полумёртвыми. Мы углублялись в кладбище, до аллей со склепами ещё далеко, но могильные камни уже напоминали ряды старых, покосившихся зубов — ну точно как челюсти плавыша. Многие могилы просели или разворочены: из некоторых выбрались не-мертвецы, а другие раскопали гули в поисках падали. Когда здесь несли дежурство Наблюдатели, работники муниципальных служб приводили захоронения в надлежащий вид, но теперь чистильщики просто зачищают территорию и оставляют всё как есть. В конце концов, это действительно не их дело.

Сегодня малое полнолуние, а Старшая луна едва начала убывать, так что было довольно светло, и фонарик я включала, только когда Боско находил ещё один гриб или у меня возникали сомнения насчёт того, что темнеет под ногами. Несколько раз из глубин кладбища донеслось карканье воронов, и это нервировало: обычно вороны сопровождают гулей — именно сопровождают, а не просто водятся на тех же кладбищах. Гули в поисках падали могут не есть несколько недель, а про птиц это вряд ли скажешь. Впрочем, лучше карканье ворона, чем уханье совы. Мне совсем не улыбается встретить стригои.

Пёс не проявлял никакого беспокойства, а значит, и меня ничего не должно волновать. Хотя когда мне попался заострённый камень, удобно лёгший в ладони, я прихватила его с собой. Мало ли, пригодится.

Вдали раздался истошный вопль.

Точно пригодится.

Навострив уши, Боско тут же сорвался с места и помчался прочь, оглашая мрак громким лаем. Я даже не успела подумать — просто бросилась следом. Осенев часто повторял, что на некоторые просьбы о помощи лучше не отзываться: либо ложные, либо помрёшь за компанию. Но со мной пёс, а он вряд ли бросится успокаивать обири, которому приснился сон про страшного Наблюдателя.

Я старалась бежать по собачьему следу, но Боско мчался быстрее меня и вскоре растворился во мраке. Пришлось включить фонарик и надеяться, что в траве нигде не притаились плющавки. Направление я определяла только по доносящемуся до меня гавканью, которое, впрочем, передвигалось вместе со мной.

Всё стало ясно, когда я вылетела на свободное от могил пространство, и луч света выхватил из полумрака гуля — прищурившись, тот оскалил короткие острые зубы. Такими зубами удобно рвать мясо и дробить кости. Нос не-мертвеца был сплюснутый, с большими ноздрями, а ушные раковины чем-то походили на уши летучей мыши. Гули отыскивают свежие могилы и тела по запаху, но обладают также острейшим слухом, а вот зрение у них слабое и глаза затянуты бельмами. Лучше всего развиты передние конечности — массивные лапы с толстыми, как у крота, когтями, которые способны выкопать яму глубиной несколько метров. И поскольку гули чаще всего роют землю, мышцы у них перестроены под вертикальные движения — сверху вниз.

Неподалёку Боско гонял меж надгробных камней ещё одного не-мертвеца.

Они нападают на человека, только когда очень голодны, а поблизости нет подходящей падали. Значит, в меню сегодня два голодных не-мертвеца...

— Спрячься куда-нибудь, — бросила я сидящей в траве Элен.

... и одна безмозглая малолетка.

Чудесно.

Я положила фонарик на край могилы так, чтобы передо мной оказалось освещённое пространство. Гуль недовольно заурчал, когда Люси поползла за могильный камень. Он не дышал в прямом смысле этого слова, но втягивал в себя воздух, чтобы чувствовать запах, и поэтому мог издавать некоторый набор звуков.

Вытащив нож обратным хватом, в левую руку я взяла камень и пошла вперёд. Времени сомневаться не было.

После того, как мы с Киарой встретили на арене своего первого не-мертвеца и отходили к психотерапевтам Иллюзиона, я будто невзначай спросила Осенева, что нужно делать при встрече с ожившей проблемой. Препод назвал это правилами выживания для цыплят.

С гулем лучше держать дистанцию на расстоянии удара. Он передвигается на четвереньках, но разница в строении передних и задних конечностей не позволяет ему быстро бегать. Да ему это и не нужно: он привык выкапывать пищу из-под земли или находить её на земле. Зато гули прекрасно прыгают в высоту, отчего способны выбраться из любой могилы. Также они способны прыгнуть на взрослого человека и, повалив его на землю, перегрызть горло. В общем, от удара их лапы уклониться намного проще, чем от прыжка.

"Если вы встретили гуля, и он не хочет от вас убегать, — говорил Осенев, — надо либо убегать самому, либо встретиться с ним лицом к морде".

Распахнув пасть, тварь издала глухой рык, а потом обрушила на меня удар обеих лап. Я отпрыгнула, а потом дёрнулась вперёд и прежде, чем гуль подобрался для новой атаки, врезала камнем и рукоятью ему по ушам.

"Не-мертвецы тем и отличаются от нежити, что реакция их тела на те или иные повреждения подобна реакции человека. И если вы зарядите этой скотине по башке или одновременно по правому и левому уху — она потеряет чувство равновесия и оглохнет".

Подавшись вбок, я перехватила нож прямым хватом и нанесла рубящий удар.

"Лучший способ — это разнести ему башку из дробовика. Но я искренне надеюсь, что вы не храните у себя ничего страшнее водных пистолетов. Поэтому ваш способ — повредить ему позвоночник или головной мозг. Впрочем, с головным мозгом у некоторых худо: не угадаете с функционирующим полушарием — будете жаловаться на том свете. Так что перво-наперво — позвоночник, потому что периферическая нервная система у них всегда работает как у живых".

Шея гуля потемнела от крови. Бугры позвонков явственно выпирали из-под серой кожи, но вогнать меж них лезвие с одного раза я не могла: не хватало опыта, да и мотающий головой не-мертвец был не лучшей мишенью. Но не успела я занести руку для второго удара, а он уже развернулся в прыжке, как делают кролики. Мне едва удалось отпрянуть от грязных когтей, и, не теряя времени, я тут же опустила камень ему на макушку. Эта скотина довольно устойчива к подобным ударам, но мне нужно совсем немного времени — зайти сбоку и рубануть по шее. Я не надеялась отсечь её с одного маха, мне надо либо попасть меж позвонков, либо сместить их. Если бы Эйра не был таким широким, можно было бы рискнуть вогнуть его в глаз, заточка с этой задачей справляется прекрасно. Но всё есть как есть, и после второго удара ножом гуль дёрнулся и обмяк, мягко осев на траву. Прицелившись, я опустила Эйру прямо в рану ещё и ещё раз, пока голова не отделилась от тела. Не-мертвецы способны залечивать даже самые тяжёлые повреждения, так что не стоит давать ему шанс.

"Если вам удалось — считайте себя храбрым цыплёнком".

Подобрав камень, я отпихнула голову подальше и осмотрелась по сторонам.

Элен пряталась, а Боско всё ещё гонял не-мертвеца между могил. Только теперь, имея возможность понаблюдать за ними, я поняла, что пёс на самом деле не даёт гулю сбежать, умело выдерживая скорость и вовремя пресекая пути к отступлению — они всё время метались по небольшому участку травы. Громкий заливистый лай при этом служил как пугалка.

Это очень странно для бездомной собаки. Даже породистой. Впрочем, нет, вряд ли он бездомный: судя по ошейнику, хозяин у него точно есть.

И тут мне в голосу пришла интересная мысль. Набрав воздуха в лёгкие, я крикнула:

— Взять!!!

Пёс тут же прибавил в скорости, прыгнул и впился зубами в шею гуля. Инерция вынесла их за пределы света, так что я схватила фонарик и устремилась следом. До меня доносилось рычание и возня, а потом всё стихло.

Крепко сжимая в правой руке нож, я осторожно приблизилась. Боско переводил дух, шумно втягивая через окровавленную пасть ночной воздух — у не-мертвеца под его лапами был перегрызен хребет в области шеи. Посмотрев на меня, пёс звонко гавкнул, а потом повернул голову к добыче.

Я опустилась на корточки и перерезала влажные, порванные клыками ткани, после чего ногой откатила голову подальше.

Теперь точно всё.

Пёс забавно навострил уши и посмотрел сначала на меня, потом на тело не-мертвеца.

— А ты храбрый мальчик, — положив нож в траву, я почесала его за ухом. — Где ты такому научился?

Боско вилял хвостом и молчал. Ладно, допустим, ему говорить не обязательно, в отличие от некоторых.

Когда я, вытирая Эйру пучком травы, подошла к могильному камню, Элен стояла на четвереньках и звонко кашляла. Ну, хоть кого-то этой ночью вырвало. В смысле, хорошо, что не меня: еда в "Трактире вампиров" всё-таки денег стоит.

— У тебя есть три попытки, — произнесла я, — чтобы убедить меня в том, что твоё присутствие здесь естественно.

Адреналин у меня ещё не схлынул, поэтому я собираюсь устроить кое-кому поучительную тёмную. Действительно тёмную, потому что фонарик лучше выключить, и без того нашумели достаточно.

Около минуты Люси громко дышала, то и дело давясь рвотой и зажимая ладонями рот, а потом чуть слышно произнесла:

— ... т-ты мне нравишься.

Икнув, она зарыдала — не заплакала, а именно зарыдала, с громкими, пронзительными звуками.

Ничего себе "нравишься".

Я села на могильную плиту и достала из рюкзака салфетки. Надеюсь, кровь гулей не попала на штаны, потому что химчистка для моего бюджета — дорогое удовольствие.

Боско подошёл к Элен и с жалобным скулежом ткнулся носом ей в щёку. Девчонка нащупала трясущимися руками его мохнатую шею и зарылась в неё лицом.

— Очень умный пёс, — пробормотала я — терьер не то фыркнул, не то чихнул.

Наверное, со стороны мы кажемся странной композицией: два мёртвых гуля, породистая собака, рыдающая в обнимку с ней девочка в хлопчатобумажном платье, и я с ножом в грязных руках.

Да, руки надо бы оттереть.

Я как раз выуживала из упаковки остатки влажных салфеток, когда совсем рядом раздалось пронзительное карканье. Обернувшись, я различила на одном из могильных камней силуэт ворона. Видимо, прилетел полакомиться падалью, ему и гулье мясо сойдёт.

Словно в подтверждение воздух наполнился хлопаньем крыльев: птицы обсели тела и вроде как даже поссорились из-за добычи. Наше соседство их совсем не смущало, хотя Боско пару раз дёрнулся прогнать их прочь.

— ... они поэтому от меня отказались, — шмыгнув носом, неожиданно просипела Элен. — То, что я кормила на себе вампира — это был просто предлог. И Бекки сделала это специально, чтобы избавиться от меня.

Я промолчала.

Люси издала странный завывающий звук, какой издают люди, старающиеся не заплакать.

— Лучше поплачь, — я как следует протёрла салфеткой меж пальцев.

— ... т-ты ж-же не любишь, когда плачут.

— Я не люблю, когда ноют. Это разные вещи.

Саноте всегда говорила мне, что если хочется плакать — лучше пойти и выплакаться, точно так же, как если хочется в туалет, то надо пойти и... И совсем необязательно кому-то об этом рассказывать. Я помню, как плакала Киара, когда Могильщик дал ей поворот-отворот, и совсем не помню, когда последний раз плакала я.

Отвернувшись, Люси покрепче обняла Боско и тихонько всхлипнула. Мне осталось только выскребать кровь из-под ногтей и думать о том, что кеды по возвращению домой придётся стирать. Знала бы, что в итоге окажусь на кладбище, обула бы старые кроссовки.

— Клэр сказала... ч-что если я познакомлюсь с Эдуардом, — заговорила Элен, и её голос звучал намного твёрже, — то обязательно полюблю его... — она шмыгнула носом. — Я думала, что так я стану нормальной... ну, если он мне понравится... Но встретила тебя.

Встретила меня.

Я молчала и не прерывала своего занятия, изредка оборачиваясь, чтобы посмотреть на пирующих воронов.

— ... ты и правда мне очень нравишься.

— Ничем не могу помочь.

Прошла целая секунда, прежде чем Люси чуть слышно выдохнула:

— ... знаю.

— Ты поэтому пришла утром в лагере ко мне пореветь?

— ... да.

Я сидела, сцепив зубы, и ожесточённо тёрла резиновые носки кед. Свою прививку от чужих притязаний я получила три года назад, когда Никита неожиданно признался мне в любви — а я-то, дура, верила, что мы лучшие друзья. С его стороны это было предательством, и я до сих пор чувствую себя преданной. Киара для меня сестра и соратник по выживанию, Саноте была наставницей, но Ник оказался первым человеком, которого я могла называть другом. Статус "друг" вообще для меня очень важен и включает такие хорошие вещи, как равенство, доверие, верность и всё прочее. Я хотела быть другом, а не какой-то ерундой вроде "девушки" или "возлюбленной". Когда Ник мне признался, я почувствовала, что меня оценили слишком низко. В итоге мы, как это говорят, сохранили хорошие отношения, но неприятный осадок остался.

— Тебе... не противно? Я правда хочу стать н-нормальной, но н-не могу...

Подняв взгляд на Элен, я ответила:

— Мне неприятно, когда незнакомые люди признаются мне в симпатиях. Это означает, что либо они меня обманывают, либо я их обманула.

— Н-нет, я имею в виду... — слабым голосом начала девочка, и я раздражённо оборвала её, чтобы расставить все точки над "ё":