Конвойник

...Макс сидел с сыном на диване возле камина. Он только что вернулся из очередного рейса, когда в зал вошла усталая Джоанна. Взглянула воспалёнными глазами на мужчину, чуть дёрнулись губы в улыбке. Одна из немногих врачей, тем более — детский врач... Она вызвалась остаться, пока ей не найдут замену. И вот уже год непрерывная, день за днём, приём за приёмом работа. Женщина ужасно уставала, и мужчина, когда появлялся дома на редкие недели, всегда старался дать возможность отдохнуть несчастной няньке поневоле. Оба вскочили, бросились к ней, помогли раздеться, Майкл ухватил Джоанну за полное бедро, и отец невольно позавидовал сыну...

— Как сегодня?

— Погоди, дай хоть умыться с дороги...

Она кое-как прошла в ванную, послышался плеск воды, а потом — шум рассыпавшихся банных принадлежностей. Макс бросился туда, и увидел лежащую без сознания няньку на полу. Подхватил её на руки, вынес из ванной, понёс на второй этаж, где размещалась её спальня. Уложил в постель, стащил с ног обувь, накрыл покрывалом. Потом спустился и вызвал врача... Тот явился через час — молодая женщина так и лежала не шевелясь, как её уложил Ольсен. Медик, пожилой мужчина долго слушал её через приборы, водил портативным сканером по телу, потом устало сложил приборы в свой чемоданчик, вышел прочь из спальни и поманил к себе Макса:

— Ну-сс, молодой человек, могу вас поздравить.

— С чем?

Не понял тот, и врач, улыбнувшись, пояснил:

— Скоро у вашего чудесного мальчугана...

Потрепал появившегося возле отца сына по голове.

-...Появится брат. Ваша жена беременна. Уже четыре месяца. Как минимум.

— Спасибо, доктор... Вы меня действительно обрадовали...

Кое-как проводил медика обратно, вернулся домой, уселся на диван — новость была просто ошеломляющей. Если не считать того, что он, Максим Ольсен, к будущему ребёнку не имел ни малейшего отношения. Кроме, разве что, мысленного. Что толку отрицать — он уже и забыл, что такое быть с женщиной... И, иногда, видя крепкое молодое тело мисс Роуз, ему невыносимо хотелось затащить её в постель и вознаградить себя за вынужденное воздержание... Но... Увы. Счастливчиком оказался кто-то другой. Но вот кто? Усмехнулся — ничего... Тот, кто сумел её получить, не отвертится. В конце концов, после стольких несчастий, должно же ей хоть чуточку повезти?

Глава 17.

— На орбите чужие корабли!

Истошный крик оператора систем обнаружения взорвал напряжённую тишину в рубке, воцарившуюся после выхода из гиперпространства. Взвыли баззеры боевых сирен, раздирая уши, затопали по коридорам и переходам десятки ног. Между тем в рубке корабля продолжался отчёт:

— Фиксирую пять каких то переростков, не имеющих аналогов и вооружения. Два огромных вооружённых корабля с энергосистемами пятого уровня...

— Какого?!

— Пятого! Далее — два стандартных типовых корабля производства американской империи, фрегат и дальний разведчик!

Командир корабля, который должен был проверить, как обстоят дела на банкроте, и заодно выяснить вопрос с поставками донорских органов, едва не взвыл от бешенства — подумать только, какие то бродяги смеют грабить имущество банка! Ничего, сейчас он им покажет!

— Передать на базу — пусть немедленно высылают карательный флот. Сигнал три оранжевых кольца — нас грабят!..

Но он опоздал — массивная торпеда, способная испепелить корабль в три раза больше, чем контролёр, влипла в носовую оконечность крохотного кораблика. Миг, и ярчайшая вспышка на микросекунду озарила вечный мрак пространства. А за миллионы километров от места трагедии усталый командир одного из охотников смахнул со лба выступивший пот и глухо произнёс:

— Вот и всё. Начинается...

— Командир!

Донёсся снизу голос одного из операторов следящих систем:

— В чём дело?

— Я проверил — они не успели подать ни одного сигнала. То ли обнаглели в конец, то ли просто растерялись...

— Ладно.

Повернулся к сидящему рядом с ним помощнику из новых поселенцев:

— Поторопи старейших внизу — времени у нас мизер. А драться с карателями, значит, подставить тех, кто сейчас на безоружных транспортах. Уж поверь, их будут расстреливать в первую очередь...

Офицер кивнул, забубнил в гарнитуру, а Макс поднялся, сделал несколько шагов по галерее, разминая затёкшее от долгого ожидания тело. Он дал отдохнуть старшему помощнику, который вымотался до капли, занимаясь распределением беженцев, но вот, как назло... Даже супертранспорты лишь полумера. Такими темпами они будут вывозить народ отсюда ещё добрых десять лет. Надо что-то думать... Что-то думать... Но что? Никто не позволит ему нанять флот, способный вывезти за один раз миллион семьсот тысяч человек. Никто. Проклятие... Как ему смотреть в глаза тем, кто будет жить в его колонии, зная, что здесь их родственники и близкие? И как сдержать обещание, данное людям? От тягостных размышлений его вновь отвлёк голос оператора:

— Командир, их старшины на связи.

— Соедини немедленно.

Вспыхнуло изображение седовласого старца с пронзительными, даже суровыми глазам, которого оба компаньона никогда не видели. Впрочем, Алекс остался дома — дел на него, как на заместителя главы по хозяйственной части навалилось столько, что тоже доставалось по полной программе.

— Ольсен, мне доложили, что пришли поборщики?

— Да...

— Верховный. Зови меня так. Я — глава всех, кто живёт здесь. Значит, всё, как я понимаю?

Лицо старика было отрешённо — суровым. Макс глухо произнёс:

— Я бы солгал, если бы сказал, что ничего не изменится, Верховный. Сейчас мы можем забрать с собой последних пятьдесят тысяч человек. И всё. Думаю, когда придёт время следующего рейса, живых на планете не останется, либо мы не сможем пробиться к вам.

— Я тоже удивлён, что ты смог целый год вывозить наших людей. Вначале мы думали, что вы тоже обманщики, но вести, пришедшие из колонии, подтвердили, что ты исполняешь обещанное. Теперь слушай меня — оставь нам оружие. Нужно любое, которым мы можем вооружиться. Лазеры, бластеры, протонометры. Словом, оружие пехоты. Техникой мы пока не умеем пользоваться, Да и не успеем научиться. А ещё нам нужна бомба. Нам надоело быть мясом и рабами. И...

Пояснений не требовалось. Макс обречённо качнул головой в знак согласия.

— Хорошо. Сейчас же на лифты будут грузить всё, что у нас имеется. Немного, но ы сможете пустить карателям кровь. Относительно же бомбы... У нас есть мезонная боеголовка. Но если вы её взорвёте — живых в вашем мире больше не останется.

Старик улыбнулся:

— Это то, что нам надо. Последний из нас взорвёт её, так что следующего рейса можешь не делать, либо помоги нашим братьям с других таких же миров, как у нас. А сейчас — забери наших детей.

— Сколько их?

— Пятьдесят две тысячи. Это все дети, что сейчас живут на нашей планете...

— Но... Это реально. Только нужны будут те, кто станет за ними ухаживать в полёте.

— Скольких ты сможешь взять?

Мгновенный подсчёт — плевать на всё! Либо — либо...

— Пятьдесят пять тысяч. Три — тех, кто будет сопровождать детей. Остальные — та сам сказал, кто...

— Сейчас все взрослые покинут твои корабли.

— Я понимаю. Всё оружие, которым я могу вооружить их, будет немедленно им передано...

— Ты сможешь пробыть ещё сутки?

— Да. Тогда — жди. И готовься немедленно стартовать...

...Они не успели совсем немного. Оставалось не больше часа до того, как забитые до отказа корабли смогут, наконец, стартовать и уйти в безопасное гиперпространство. Но в это время раскололось пространство, и, перекрывая трассу разгона, в космос вывалились корабли карательного флота кредиторов... Макс не поверил собственным глазам — на кораблях палачей была до боли знакомая эмблема в виде голой задницы, правда, дополненная витиеватой надписью. 'Ватага Вихря Времени'! Что за... Но опознавательные знаки говорили сами за себя — Йескель Ворхам собственной персоной. А на орбитальных лифтах и в безоружных транспортах дети и женщины...

— Все истребители на вылет! Оружие к бою! Приготовить минные ловушки!

...Последнее изобретение его бывших подневольных инженеров — огромные торпеды, до отказа набитые обычными автоматическими минами производства славиков. Двигатели холодной тяги, работающие на сжатом газе, не фиксируемые датчиками, позволяли подкрасться незаметно в нужные места. Потом раскрывались створки, и россыпь тяжёлых мин вываливалась наружу, при помощи собственных двигателей выходящая на позицию. Дальше вступали в действие пассивные датчики. И когда в их поле зрения появлялась добыча, не излучающая сигнал 'свой-чужой', начиналось веселье. Спастись от них было невозможно. Невообразимая манёвренность, столь же невероятная чувствительность, и — адская разрушающая сила. А мин в распоряжении Ольсена и К было столько, сколько требовалось. Неизвестные даже ему автоматические заводы-арсеналы исправно восстанавливали уменьшающиеся по разным причинам гигантские минные постановки, плотно прикрывающие Проклятые Сектора помимо автоматических фортов...

— Верховный передаёт, что мы сразу уходили, как только закончим погрузку!

— Так и сделаем! Но нам нужен час!..

...— Ваша светлость! Поступили новости!

Вельможа оживился — давно он не видел Агнессу такой взволнованной.

— Поделись, что такого интересного натворил твой друг?

Молодая женщина скрипнула зубами, но продолжила:

— Согласно вашему распоряжению, мы придержали кредиторов, когда Ольсен начал вывозить рабов корпораций с планеты-банкрота. Но их явно обуяла жадность, и некий Коберсон, один из крупных держателей акций 'Кляуз обманинг', нашёл выходы на самого Ворхама. Тот решил показать всем силу своего нового 'ВВВ', и, в результате получил по зубам...

— Сильно получил?

Поинтересовался вельможа, и едва удержался от того, чтобы не проявить эмоции — на лице Агнессы появилась... Гордость...

— Мой... Кхм... Отец моего ребёнка показал, что он крепкий орешек. Йескель — вонючка лишился почти всей эскадры, и срочно подал запрос на подкрепление. Но, естественно, что те опоздали... Ольсен вывез всех, кого успели загрузить. Правда, по неподтверждённым слухам, Макс лично получил ранения, прикрывая транспорты своим кораблём, но, тем не менее, мятежники ушли.

— Я знал, что этот молодой человек оправдает мои ожидания...

— Прошу прощения, ваша светлость, но это ещё не всё.

Левая бровь вельможи поползла вверх, и он милостливо кивнул, мол, продолжай. И прокуратор торопливо закончила доклад:

— Самое интересное было потом, ваша светлость. Когда мятежники ушли в гипер, Ворхам решил сорвать зло на рабах корпорации, тем более, что к нему всё же подоспело подкрепление, отборные части эскадр 'Голубая Устрица', 'Сладкая Попка', ' В попу даюк' и в 'В попу Даец'. Но те, кто ещё оставался на поверхности устроили ветеранам 'ВВВ' настоящую бойню, видимо, Ольсен успел вооружить их. А когда сопротивление стало безнадёжным, рабы просто взорвали мезонную боеголовку...

— Однако... И что сейчас делает Йескель?

— Зализывает раны. Срочно возводит в чин ветерана отборных гомиков из последнего пополнения, вербует новых членов.

— И?

— Дураков хватает везде, ваша светлость. Люди клюют на обещания, хотя все знают, что на самом деле представляет собой 'Ватага Вихрь Времени'...

— Ладно. Держи дело под контролем...

Агнесса склонилась в поклоне, но отключаться не спешила.

— В чём дело?

Молодая женщина выпрямилась:

— Ваша светлость... Я думаю, что Ольсен продолжит практику вывоза людей с планет-банкротов. Ему остро нужны новые члены экипажей, колонисты, рабочие. Поэтому хотела бы обратиться к вам с просьбой...

— Хочешь попасть к нему? Я подумаю. Всё.

Махнул рукой, отключаясь от линии... Агнесса долго смотрела на пустую стену, где раньше проецировалось изображение её патрона, и на её полных губах играла слабая, но гордая улыбка...

...Макс открыл глаза и вначале не сообразил, где он находится — последнее, что он запомнил, это то, что корабль вышел на орбиту колонии, и всё. 'Значит, вырубился...' Возникла мысль в голове. Всё-таки его зацепило сильно. Он лично повёл крохотную эскадру истребителей, десять штук, что находились на борту его кораблей, на перехват одному ну очень здоровому носителю, пытающемуся прорваться к транспортам, забитым детьми до отказа. Тот огрызался свирепым огнём, но бесполезно. Уродцу разворотили двигатели, и тот, запарив, врезался в естественный спутник планеты-банкрота. Правда, и Максу досталось. Осколок пробитого борта вошёл в бок. Умный скафандр зарастил дыру, поднял давление внутри до максимума, чтобы не дать крови течь, и это помогло выжить, невзирая на боль и холодный ожог от мгновенно разгерметизировавшейся кабины. Его хотели запихать в капсулу медблока, но накачавшись болеутоляющим и наложив временные скобки, Ольсен остался на мостике и вывел караван в гипер. Потом его наскоро подлатали. Но именно, что наскоро. Медицинская помощь нужна была тем, кого прияли с планеты, и всю дорогу до колонии Макс держался на лекарствах. Лишь выйдя на орбиту своей планеты, организм, не считаясь с хозяином, счёл, что его миссия в данной операции выполнена полностью, и отключил все функции, погрузившись в беспамятство. А теперь он... Дома. Точно, это же его дом, и его спальня... Лёгкое шлёпание босых ног. Не ног. Ножек... С трудом повернул голову — точно, дома! Вот и Майкл пришлёпал, смотрит серьёзными глазами на отца:

— Папа...

— Что, сынок? Вот он я. Скоро встану. Пойдём гулять.

— Угу.

Кивнул, засунул большой палец в рот.

— Есть хочешь?

— Не-а.

Помотал головой.

— Тебе больно?

— Нет, сынок.

— А тётя сказала, что тебе больно.

— Тётя? Какая тётя?

— Я.

Послышался знакомый голос от дверей. С трудом перевёл взгляд и наткнулся на глаза Джоанны. Ого! А у неё уже пузико...

— А ты чего тут забыла?

— Так я же врач. Забыл? Да ещё нянька.

— Вижу. Только вот вижу ещё кое-что. Там, пониже груди. Сама скоро мамой будешь. А отец кто? Или собираешься ребёнка без отца растить?

— Почему без отца? У нас всё, как полагается. Уже расписались, поженились. Просто пока замену найдёшь, решили, что мне нужно побыть тут. А как только, так сразу. Ну-ка, не дёргайся...

Приблизилась, вытащила из кармана свободного платья датчик, прилепила его на лоб Ольсену. Отстегнула с пояса планшет, всмотрелась в экран, озабоченно шевеля губами. Потом сердито произнесла:

— Дать бы тебе... Подзатыльник... На три дня позже, и пришлось бы фон Лембергу бразды правления принимать. Общее заражение крови. Нервное истощение, общая усталость организма, восемь процентов ледяного ожога и двух процентное омертвление тканей. Хорошо хоть, кровопотеря восстановилась. В общем,так, дорогой командир и начальник колонии — как врач, приказываю: месяц постельного режима, никаких переживаний, беспокойств и прочего такого. Усиленное питание.

— Ладно. Только вот кто будет заниматься людьми?

Роуз упёрла руки в бока, чуть подалась вперёд:

— Молчать! И без тебя есть, кому заняться. Если хочешь знать, уже всех выгрузили и расселили. Сейчас детишки в себя приходят после перелёта. Их по семьям расхватали мгновенно. Лечат, выхаживают. Не дёргайся. Корабли чинят. Досталось вам...