| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Ага, летаем на деревьях, — хохотнул Дворцов. — А еще у нас медведи ходят по улицам, мы пьем водку из самоваров и любим играть на балалайках даже в мороз.
Местные заржали в голос. Спустя минуту и все мы присоединились к их веселью.
Как-то мне здесь легко... Русских магов я понимал буквально с полуслова. Да еще и несомненную симпатию чувствовал.
Не будь у меня Луны и друзей, я бы серьезно озаботился идеей перевестись сюда или в Дурмстранг. И пусть все проблемы магической Британии идут лесом — я не подряжался их расхлёбывать. Вот только бросить своих я не мог! А перевестись сюда всем вместе просто нереально. Тем более, ни Лонгботтом, ни Малфой моего восторга перед местной школой не разделяли.
Тем временем жизнь не стояла на месте. Как-то незаметно наступило время для второго испытания.
Оно, как и было запланировано изначально, прошло двадцать пятого ноября.
Мы все собрались на трибунах и кутались в теплую одежду. Поднялся ветер, который с завидной периодичностью кидал нам в лица горсти сухого и твердого, как горох, снега. Наши новые знакомые из местных притащили несколько термосов с душистым чаем и горячим сбитнем. Первыми свои кружки получили девушки. А после них очередь дошла и до нас. И сейчас мы все сидели, грели руки о посуду, из которой валил пар, и обменивались незначительными репликами.
Само испытание оказалось совсем не зрелищным. Да и на что там смотреть?
Прямо около трибун за последний месяц было создано пять закрытых комнат со столешницами, вытяжкой, различными зажимами, очагом, многочисленными пробирками и прочими радостями зельеваров. Наверное, их можно условно назвать алхимическими лабораториями.
Крыши и часть стен у этих помещений были прозрачными и мы имели возможность наблюдать, что происходит внутри.
Всех чемпионов запустили внутрь, выдали им запечатанные кофры, которые мы все принесли из Сказочного Леса и дали ровно сутки на сотворение шедевров.
Вот и все испытание.
Около часа зрители просто наблюдали, как их друзья и товарищи что-то там режут, замешивают, толкут, взвешивают или подогревают...
Потом это стало надоедать, а еще через некоторое время мы все решили немного прогуляться по округе.
Ханна Аббот из солидарности осталась сидеть на трибунах, и мы отправились без неё.
Прошел обед, мы ненадолго вернулись на трибуны и посмотрели на Драко и других участников. Зрительно никаких изменений не произошло. У каждого из пяти человек над огнем медленно кипел котелок с готовящимся зельем и каждый из них периодически помешивал, проверял температуру, что-то добавлял или делал что-то похожее.
У Малфоя выдалось свободными несколько минут. Он помахал нам рукой и мы помахали ему. Что-то сказать возможности у нас не было — это сделано специально, так, чтобы участников никто не отвлекал и никто им ничего не советовал.
После ужина, когда мы вновь выбрались на трибуны и подвесили в небо несколько Люмосов, соревнующиеся зельевары начали докладывать об окончании заданий. Теоретически у каждого из участников есть двадцать четыре часа для приготовления чего-то необыкновенного. Но дело в том, что на этом этапе три критерия итоговой оценки — сложность, качество, скорость. Поэтому имело смысл найти оптимальное сочетание всех трех показателей.
И, похоже, все участники пришли к более-менее одинаковым выводам.
Раньше других со своим заданием справилась Анастасия Бажова. К ней в помещение вошло жюри из тех же шести магов, что оценивали первый тур. Они тщательно осмотрели приготовленное зелье, сделали какие-то пометки в блокнотах и разошлись.
Вторым, минут через двадцать, "отстрелялся" Малфой. Практически сразу за ним доложила о готовности Аджиамбо Нконо. Через полчаса закончил Фроунг Браге, а вот японку мы ждали еще целый час.
Наконец и она сдала свое зелье. Жюри еще некоторое время что-то подсчитывало, а потом Игорь Каркаров передал список директору Колдовстворца.
— Итак, вижу, что вы все немного замерзли, поэтому буду краток, — Салтыков скосил глаза на бумажку в руках. — Аджиамбо Нконо за зелье Определение Сути получает тридцать два балла. Её общий счет теперь пятьдесят одно очко.
Трибуны настороженно похлопали. Было видно, что за второе испытание дали примерно столько же, как некоторые получили за первое. Но много это или мало?
— Фроунг Браге за зелье Тождественности получил тридцать восемь баллов, — продолжил Салтыков. — Его сумма составляет шестьдесят семь очков.
При этих словах народ заволновался и зашушукался. Стало ясно, что все же за второе испытание можно получить больше, чем за первое. На мой взгляд, это совершенно логично. В Сказочном Лесу все действовали в составе группы. Может такое взаимодействие и важно для будущего зельевара, но сам турнир оценивает его профессиональные навыки. Поэтому и общая сумма баллов за конкретное зелье должна перекрывать возможности от участия друзей.
— Азарни Минамото за зелье Снятия Покровов получает тридцать четыре балла. Её общий счет шестьдесят пять очков, — продолжал Салтыков.
Я переглянулся с Невиллом. За это время мы успели понять, что девушка из Японии за улыбчивой и милой внешностью скрывает весьма непростой и амбициозный характер. Она неслучайно варила свое зелье дольше прочих. Что она хотела получить и почему не смогла обогнать Браге? Где-то ошиблась, недоглядела или что-то не учла?
— Драко Малфой за прекрасно приготовленную противодраконью сыворотку получает сорок баллов. Столько же, но за зелье Истинной Сути получает Анастасия Бажова, — Салтыков усилил свой голос и перекрывая поднявшийся на трибунах шум, закончил. — Теперь у них обоих по семьдесят три очка.
Ханна Аббот, Дафна Гринграсс и Чжоу Чанг захлопали в ладоши. А то, что творилось на трибунах Колдовстворца, говорить не приходилось. Там поднялся такой шум, словно произошло самое важное событие на свете.
Я видел, как побледнела Минамото и недовольно скривилась Нконо. Я их в чем-то понимал. После второго тура определились два реальных претендента на роль победителя, Браге оказался в роли срединного буфера, который еще и может выстрелить, и появились два аутсайдера. Совсем откровенный, это конечно девушка из школы Уаганды. Следом за ней шло Махотокоро, и было видно, как сильно ударил по тщеславию и гордости японцев сей факт.
Тот субботний вечер вышел жарким. Мы все поздравляли немного бледного от волнения, но бесконечно счастливого Малфоя и радостно обменивались впечатлениями и оценивали шансы Хогвартса на окончательную победу.
У нас сложилась своя компания, в которую кроме Малфоя, Лонгботтома и Диггори вошли Ханна Аббот, Дафна Гринграсс и Чжоу Чанг. Вместе с нами частенько проводили свободное время ребята из Дурмстранга, и парочка человек из местных — как правило, это были Дворцов и Гантимуров. Иногда с ними приходил Демьян Лопухин.
Также к нам присоединились еще несколько человек. Первый — польский маг Чеслав Бельский, являющийся капитаном Кречетов. Именно на этой теме с ним сошелся Драко, а потом он как-то легко влился в наш коллектив вместе со своими друзьями.
Вообще-то поляки учатся в Дурмстранге, но в семье Бельских еще с восемнадцатого века зародилась и продолжала существовать традиция, согласно которой все мужчины этого рода проходят обучение именно в Колдовстворце.
А еще с нами частенько проводила время Светлана Шмелёва. Она попала к нам через ... Невилла!
Лонгботтом неожиданно понял, что девушка, с которой мы здесь учимся в одном классе, мало того, что травница и показывает талант в гербологии, так еще и симпатичная! Вот он и решил с ней поближе познакомиться. Было забавно вспоминать, как я учил его простейшим русским словам "привет", "как поживаешь", "давай прогуляемся после уроков", "ты очень красивая" и тому подобное.
Не знаю, уж как Невилл общался с ней первое время и о чем они говорили, так как Света плохо знала английский, но факт на лицо — они явно симпатизировали друг другу. А язык дело наживное. Тем более, и я это уже замечал не раз, маги учатся быстрее простых людей. И если раньше я частенько присутствовал на разговорах Лонгботтома и Шмелёвой, то уже к декабрю я им стал практически не нужен.
Так же к декабрю я полностью освоил заклинание Воделар и все его основные аспекты и нюансы. Гидеон Гидеонович неплохо объяснял и с ним было интересно.
Состоялся очень важный разговор с Шуйским.
— Надо поговорить, — кивнул он мне как-то раз после обеда, и мы вышли на улицу, устроившись на небольшой скамейке, подлокотники которой были выполнены в виде львиных морд.
Мы находились в одном из двориков внутри Колдовстворца. Прямо за нами высоко в небо поднималась стена одной из башен, сложенная из больших, квадратной формы камней, поросших мхом.
С неба падал редкий снег. Легкий морозец пощипывал лицо и уши.
— В общем, отец сегодня прислал письмо, — Мстислав осмотрелся по сторонам, проверяя, чтобы нам никто не мешал. — Он согласен провести первичную консультацию и в случае чего взять заказ.
— Рад это слышать, — я не удержался и улыбнулся. Еще достаточно давно я узнал, что Шуйские весьма непростое семейство, члены которого обладают многочисленными талантами. А потом, уже в Колдовстворце, выяснилось, что Семен, отец Мстислава, занимается артефактами и снятием с них различных вредоносных эффектов. Он был кем-то, кого можно назвать ликвидатор проклятий, применительно к магическим предметам.
Такого человека я искал еще с тех пор, как мне в руки попал первый крестраж — диадема Когтеврана. Такие люди встречались и в Англии, но мне не хотелось обращаться к местным, так как я опасался утечки информации.
И вот нужный человек нашелся. Более того, он жил в Санкт-Петербурге и не был вовлечен во все эти британские разборки и расклады.
— Отец поинтересовался, как будем действовать? — заметил Мстислав.
— Тут надо думать, — я потер подбородок, принимая решение. — Сначала я вернусь в Англию, кое что проверну и проверю... Давай сделаем так — в феврале или марте я напишу письмо, определимся с днем, скорее всего это будет один из выходных, твой отец закажет порт ключ до Гринготтса в Лондоне, и я с крестным его там встретим и переправим в наш особняк, где он осмотрит артефакт. Стоимость ключа войдет в общий заказ. Годится?
— Вполне, — Шуйский кивнул головой. — У меня в это время будет подготовка к экзаменам, но не возражаешь, если я выкрою время и присоединюсь к отцу? Может, у нас получится, и ты покажешь что-то в Лондоне? А взамен я обязуюсь летом устроить экскурсию по Питеру.
— Звучит круто, — мы пожали друг другу руки, закрепляя предварительную сделку.
Я не рассказывал Мстиславу о крестражах, просто сказав, что у моего крестного Блэка, происходящего из древнего и мрачного рода, хватает страшноватых вещиц. Одну из них кто-то испоганил, подселив что-то смертоносное и крайне неприятное. Вот это что-то и надлежит извлечь его отцу, по возможности сохранив сам артефакт.
Такой информацией вполне хватило для налаживания первичного контакта. Старший Шуйский в процессе работы, конечно, неизбежно сообразит, что в диадеме именно крестраж. А если не сообразит, то значит, он не соответствует своему высокому званию мастера-артефактора.
Но он сообразит, в этом я не сомневался — недаром же Мстислав показывал мне газетные и журнальные вырезки о собственном отце, где о его способностях и экспериментах многочисленные коллеги отзывались весьма высоко.
Именно такой проверенный специалист мне и был нужен. Его профессиональная этика не позволит ему разглашать секреты клиентов. А Непреложный обет, который я собирался с него взять, поможет сохранить факт крестража в тайне.
— Не обижайтесь, парни, но с чего вы вдруг решили, что эта ваша Британия — пуп земли? — спросил Глеб Дворцов.
В тот субботний день мы, в чисто мужской компании, выдвинулись в окрестности Колдовстворца. Побродили по округам, забрались на Козью горку и сейчас наблюдали, как внизу речка Ленточница несет свои воды через всю горную долину и исчезает за поворотом, скрываясь в Сказочном Лесу.
Деревья вокруг нас стояли голые, присыпанные снегом. Вдалеке, каркая, кружилась воронья стая, и я был уверен, что мой Хуги, которого я отправил размять крылья, находится именно там.
— Для каждого его Родина явно не пустой звук, — вполне резонно возразил Невилл.
К тому времени мы неплохо узнали друг друга и временами поднимали серьезные темы, спорили о разных вещах и делились идеями и своим пониманием некоторых вещей.
Из нашей группы, представляющей Хогвартс, сейчас нас здесь четверо — я, Малфой, Диггори и Лонгботтом.
С Маркусом Белби, Эдрианом Пьюси и Энтони Рикеттом дружить мы так и не стали, а с близнецами Уизли даже не пытались. На самом деле, с близнецами-то никто толком никогда и не общался. Лишь канон убеждал, что они душа любой компании и их все обожают. Это было далеко от правды, очень далеко. Дело в том, что сами близнецы самодостаточны и предпочитали общество друг друга. Да и мало кто мог долго выдерживать их излишне энергичный, непоседливый характер, постоянные шуточки на грани фола и желание устроить заварушку, а то и пакость.
— Это, конечно, так, — Шуйский кашлянул, признавая правоту Лонгботтома. — Но Глеб говорит о более конкретных вещах. Вы, например, считаете, что это Дамблдор положил конец войне.
— А что, разве не так? — лениво поинтересовался Малфой. Директора он не уважал от слова вообще, но и родную страну так просто сдавать не собирался.
— Нет, конечно, — подключился Фроунг. — Вот сколько магов у вас погибло за то время?
— Около тысячи.
— У нас в Дании чуть меньше. Зато в России более десяти тысяч. Примерно столько же полегло и в Германии. Представляете разницу?
— Представляем. Это можно проверить? — спросил Диггори.
— Не проблема найти старые газеты. Там правды больше. Или вот еще — ваша война с Волдемортом. Вы вообще обожаете о любой стычке говорить именно как о войне! Сколько там у вас всего магов погибло, парни? Только честно! — Глеб Дворцов "зашел" с другой стороны.
— По хроникам около трехсот магов в общей сложности, — быстро ответил Драко.
— Иногда мне завидно, что в Британии даже воюют как-то по-людски, экономно и изящно, — Шуйский невесело усмехнулся. — Эту схватку и войной-то называть зазорно... У нас семьдесят лет назад прошла гражданская война. Красные маги воевали с белыми. С каждой стороны было уничтожено примерно по восемь тысяч человек. А вы говорите, война! — он выделил последнее слово.
"Русский бунт, бессмысленный и беспощадный" промелькнула у меня в голове мысль Пушкина, но озвучивать ее я не стал.
— И все же ту, мировую, войну закончил Дамблдор, — заметил Лонгботтом.
— Формально так и есть. Вот только он соизволил вызвать Гриндевальда на дуэль, когда американцы сумели продавить магические щиты и очищали Францию, а русские с союзниками стояли под Берлином. Всех серьезных немецких, австрийских и итальянских магов к тому времени уже отправили на тот свет, а деньки Гриндевальда были сочтены и безо всякого Дамблдора. Чего он тогда столько времени ждал? Ведь по идее он мог сохранить чертову уйму чужих жизней! — Дворцов прислонился спиной к большому дубу и скрестил руки на груди.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
