Иван - Вождь Племени Аборигенов

Когда они напились, у птенца уже не осталось сил для удовлетворения собственной потребности во влаге. Ему помог Иван. Он ответил птенцу любезностью за спасение жизни — сам проковырял ножом отверстие и тот окунулся с головой в живительную влагу.

Страхи путешественников остались в прошлом, им казалось, они привыкли к дебрям леса и изучили их. Но сюрпризы только ещё поджидали их на жизненном пути. Они стали беззаботными и беспечными. К реалиям суровой жизни их всех вернул чудовищный случай.

Ма наткнулся в зарослях на пятнистого зверя. Тот показался безобидным ему, пока не выставил клыки, давая понять: это не так. Умение дикаря лазать по деревьям спасло ему жизнь, как и иным соплеменникам. Иван тоже не собирался тратить силы на борьбу с гиеной. Да та сама скрылась, а вскоре появилась целая стая подобных тварей. И не останавливаясь, бежала.

— За очередной жертвой, — успокоился Иван.

Гиены сами оказались добычей для иного хищника. Перед Иваном и его соплеменниками в зарослях прошмыгнул алозавр. И после расставания с ним, путешественники решили изменить маршрут своего прежнего следования.

Перед тем как выбрать новое направление пути, Иван забрался на самый верх большого дерева. На это у него ушло полдня. Усилия стоили того. Он узрел горную гряду. Куда и устремился с дикарями, очутившись внизу.

Путь был неблизким и опасным. В горах могли гнездиться звероящеры. И если в лесу ещё удавалось укрыться от хищников на дереве, то на пустынной и каменистой местности вряд ли.

Иван надеялся, что там они обживут какую-нибудь пещеру, и при помощи огня, разведённого недалеко от входа в подземный грот, смогут отпугивать любых хищников. К тому же по сугубо его личному мнению там и должны обитать пещерные люди. Он забывал, что это не ледниковый период, но всё же очень надеялся пополнить ряды собственного маленького племени. Так им было бы гораздо проще выжить в этом жестоком доисторическом мире динозавров, поскольку те правили им, не замечая существование человека, в то время как Ивана учили в школе: человек является уникальным в своём роде существом — царём природы — животного мира.

Сейчас он думал как варвар-дикарь.

— Если динозавры вымерли в ходе истории развития Земли, то почему бы мне ни объединить все племена людей, существующие на планете и не отбить с ними у динозавров часть территории, уменьшив для начала поголовье хищников, а иных травоядных приспособить в качестве домашних животных. Ведь смог же председатель колхоза в моём временном измерении стать президентом страны, то я чем хуже него? Тем более что тут на самом деле умнее меня по своему определению нет никого! И дикари тому лишнее подтверждение, как и прочие животные. Они все звери!

Последующие два дня Иван неукоснительно следовал в направлении горного хребта, забирался время от времени на деревья, дабы не сбиться с пути и не петлять. А на третий день горные вершины уже отчётливо просматривались снизу сквозь папоротниковую растительность джунглей. Да и наудачу "обезьянам" удалось выйти к реке.

Данное событие порадовало их с одной стороны, так как воды в лесу было в достатке — они научились её добывать, а вот еда закончилась.

Иван предложил соплеменникам восполнить пробел и наловить рыбы. Дикари повели себя довольно странно. Они отказались следовать за ним. Иван старался выяснить причину их отказа — непонятного поведения.

— Чего испугались? Или кого? Здесь же кроме нас нет никого!

Дикари указали ему на скелет крокодила, бросив в него камнем. И тот рассыпался.

Что это могло означать в их исполнении, Иван не разобрался. А это был предупреждающий знак.

— Нам ли бояться с вами данных рептилий! У нас же помимо навыка противостояния данному хищнику имеется достойное оружие!

Иван потряс гарпуном. Дикари в ответ ему помахали дубинками, но выходить из зарослей на берег не стали.

— Ладно. Отдыхайте, — молвил Иван. — А мы с Клыкастиком тем временем займёмся делом.

Ничего страшного во время лова рыбы с Иваном не случилось. Да и дикари вели себя до поры до времени тихо, как вдруг все разом сорвались на крики и зашумели. Рыка не было слышно, так что о хищнике речи не шло. Перед Иваном из зарослей показался Дя. Он махнул рукой, привлекая к себе внимание предводителя.

— Погоди минуту, я сейчас, — заверил Иван, таща очередную рыбу из воды.

Дя настаивал, чтобы вождь не медлил. Иван в итоге поддался на его настойчивые уговоры.

— Ну что, родной ты мой! Чего кричишь? Сами же просили меня вести себя тут тихо!

Дикарь принялся тыкать пальцем в лес.

— У-у-у... — издал он любимый звук, означающий на дикарском языке что угодно. На этот раз в его исполнении он свидетельствовал об опасности.

— Там, — молвил Иван.

— Угу, — кивнул дикарь.

— Что или кто?

Дя изобразил бабу. Он приставил две фиги к груди.

— Женщина? — улыбнулся Иван.

— Угу-угу... — закивал нервно дикарь.

— Хочешь сказать: ты остался охранять меня, а Ма, Ба и На погнались за ней?

— Угу-угу...

— Надеюсь, они ничего плохого ей не сделают?

— У-у-у?

— Не обесчестят?

— У-у-у?!

— Вот обезьяна! Одно слово — дикари! Показывай дорогу! Веди!

Дя побежал впереди Ивана. Тот едва поспевал за ним. Послышались крики. И они оказались на месте. Три соплеменника таскали за волосы дикарку.

— Что происходит? — сорвался Иван на крик. — Вы что себе позволяете — как обращаетесь с женщиной? А ещё мужики!

Дикари пытались оправдаться. Ба показал руку. Она оказалась прокушена.

— Знать за дело она тебя задела, — констатировал Иван.

У Ма был подбит глаз. А На держался руками там, где у него находилась набедренная повязка.

— А ну отпустите девушки! — настоял Иван.

Её отпустили. Она не пыталась сбежать и вела себя достойно — плюнула в сторону одного из дикарей и подняла взор к небу. Ма это не понравилось. Он вновь схватил её за волосы и повалил, указав, куда ей следует смотреть — в землю, потупив взор. Таким образом, он пытался дать понять, что превосходство на его стороне. Дикарка неповиновалась. Она ударила Ма головой в живот, пыталась бежать.

Как Иван не хотел причинить ей вреда, сделал подножку, а после пытался загладить свою вину. В качестве жеста примирения, он предложил ей рыбу. Дикарка отказалась.

— Хм, — усмехнулся Иван. — Ещё та фифочка.

Так дикари и прозвали её.

Приключения на том для них не закончились. Ба пытался растолковать Ивану, что женщин было двое — и одна сбежала.

— Это хорошо, — заверил Иван. — Знать скоро вновь появится и не одна.

Дикари это сами знали, как и то, что их в том случае ждёт, если они не покинут чужие владения. Пытались это растолковать Ивану. Он не внял их словам — звукам разума, считая себя умнее дикарей. Желал, чтобы в их племени появились ещё как минимум три женщины, дабы дикари не передрались из-за одной между собой. А предпосылки были. Они пытались сделать из неё рабыню — служанку.

Ивану было интересно наблюдать за данным зрелищем. Они свалили перед дикаркой рыбу и приказали переработать для еды — отделить филе от костей. То, что сделала Фифа, вызвало у Ивана дикий приступ смеха. Она принялась с жадностью поедать рыбу. За это дикари оттаскали её за волосы.

Она не могла понять, чего они хотели от неё. Им пришлось объяснить. Дикарка нашла, что филе рыбы без костей есть куда приятней. Получила от На подзатыльник.

— Ну, ты, На! — встрепенулся Иван. — Чего делаешь, а? Прекрати сейчас же рукоприкладство, иначе сам схлопочешь у меня по шее!

Иван ударил по земле гарпуном, как жезлом власти и дикари отошли от дикарки, однако глаз с неё не спускали, чтобы та не сбежала. Иван же понял ситуацию иначе. Он думал: они смотрят на неё как мужчины на женщину, собираясь создать семью. Поэтому смастерил для Фифы одежду — набедренную повязку и полоску на груди в качестве лифчика. Получилось довольно симпатичное бикини.

Дикарка не стала срывать одежду. Она уже определила, что Иван лидер среди дикарей, приняла его дары как знак уважения к собственной персоне.

— Одно слово — Фифа, — улыбнулся Иван про себя, забыв, что в доисторическом мире среди дикарей царит матриархат.

По этой причине дикарка повела себя далее соответствующим образом, решив: Иван вручил ей с дарами свою власть. И она сама стала нападать на соплеменников пришельца.

Зябликов не без интереса следил за её действиями. Она взяла всю ту рыбу, которую ей предстояло очистить от чешуи и разделать на филе, бросила к ногам На.

— Уга-уга! — указала властным жестом она. И топнула ногой. — У-у-у!

На покосился на Ивана. Тот подмигнул ему. На обиделся и отвернулся от Фифы. Та вновь встала перед ним — продемонстрировала кулак и ещё раз недовольно топнула ногой. На не сдержался и схватил её за волосы. Дикарка пустила вход колено. На присел от боли, получив удар в пах, а когда отошёл, Фифа уже была подле Ивана, и недовольно размахивая руками, кричала, сыпля звуками, которые ровным счётом ничего существенного не говорили ему. И тыкала в На.

Тот подошёл к ним. Фифа плюнула ему в лицо. На не остался в долгу. Тогда дикарка бросила ему песком в глаза и ещё раз ударила головой в живот.

Вперёд Ивана на защиту соплеменника встали Ма, Ба и Дя. Иван опоздал, и ему пришлось защищать Фифу. Он сам показал ей кулак. Та опешила, а после обиделась. До неё дошло: она, как и прежде для всех них осталась пленницей. Надула щёки и села на песок, уткнув голову в грудь.

Дикари ликовали, они перебороли дикарку. Та сдалась на милость победителей, затаив обиду.

— Эх вы, — рассердился Иван на соплеменников. И постучал себе демонстративно кулаком по лбу. — Нашли с кем воевать — с женщиной!

Он заметил слёзы у Фифы.

— Видите, до чего её довели! Женщину любить надо, а не лупить!

Дикари были иного мнения. Им больше подходила пословица: "Чем больше женщину мы лупим, тем меньше лупит она нас!"

Иван прикоснулся к дикарке — рукой к голове — и погладил по волосам. Данное обстоятельство удивило Фифу и растрогало. Дикарей в том числе. Она прильнула к Ивану, уткнув лицо в грудь. Зябликову ничего другого не оставалось, как обнять.

— Вообще-то, красавица, у меня уже есть возлюбленная. Поэтому советую тебе выбрать себе жениха из числа моих соплеменников. Они хорошие парни, правда, немного грубые из-за недостатка ума. Но это не беда, а дело времени — навыка. Я доведу их до ума — обучу всему, что знаю сам. И они тебе ещё понравятся. Будут драться из-за тебя, пытаясь завоевать руку и сердце.

Дикарка ничего не поняла из того, чего ей наговорил Иван, но как любой женщине было очень приятно, что ей оказаны знаки внимания лидером среди мужчин. И она в очередной раз воспользовалась ситуацией: показала из-за спины Ивана язык дикарям, а потом оскалилась, давая понять: у тех ещё все неприятности впереди, и она устроит им сладкую жизнь, намекая: "Вы запомните меня!"

Дикари не сомневались, и, имея не столь подвижный склад ума, огрызнулись. Ма показал кулак, Ба — в ответ язык, Дя напустил на себя маску безразличия, а На не удержался и как Тарзан принялся бить себя кулаками в грудь, при этом кричал, проявляя открыто свои чувства. Их Иван классифицировал для себя несколько иначе.

— Вот видишь, — улыбнулся он. — Они уже пытаются заинтересовать тебя. Что-то дальше будет, Фифа.

А та не собиралась отпускать Ивана, держа его крепкой хваткой за талию, словно борец в партере.

— Не понял, — пытался освободиться Иван от захвата. Тщетно. Он не мог применить силу против женщины. Это было выше его достоинства. — Фифа! Хватит держаться за меня! Если я сказал: тебе в моём племени не причинят вреда, значит так и будет, а никак иначе! Моё слово — закон! Ну же, смилуйся! Я ведь не дикарь, как вы тут в этом мире, а человек! И у меня есть избранница!

Иван повторил попытку отбиться от дикарки. Та не отпускала. Тогда он пошёл на хитрость.

— О, смотри! — указал Иван в сторону леса.

Фифа отреагировала, сосредоточив всё своё внимание на уловке оппонента, и тот высвободился. Она пыталась схватить его. Иван присел, и Фифа упала лицом в песок.

Дикари ликовали. Им всем очень понравилось, как их предводитель осадил дикарку. А та вновь всхлипнула.

Иван уже пожалел о том, что содеял, но успокаивать Фифу не стал. Он лишь на словах попросил прощения, боясь: та проявит хитрость и вновь прильнёт к нему. А дело было уже к ночи. Дикари могли решить, что между ними завязались тесные отношения. А все мысли Ивана были исключительно о Комете.

В сумерках ему удалось развести костёр. И племя обезьян со своей пленницей осталось на берегу реки. В качестве топлива для огня им послужили не только охапки древесины, но и кости крокодила, которые не без удовольствия спалили дикари.

Надо было видеть, что в тот момент творилось с дикаркой. Фифа не могла спокойно сидеть и выла на луну точно одинокая волчица в брачный период.

Иван не стал особо заострять своё внимание на данном факте, оно было приковано к звёздам. Он думал о Катерине, она же Комета. И ему вдруг показалось: на звёздном небосклоне появилась падающая звезда. Он не сразу понял, что происходит, поспешил загадать желание. Оно естественно касалось его возвращения домой — в своё время.

— Катерина, — молвил Иван вслух. Ему на ум вдруг пришло, что небесное тело не комета и не звезда. — Возможно метеорит. Хотя, что я такое несу? Какой к чёрту метеорит! А может, я и впрямь нахожусь в тот доисторический период времени, когда вымерли динозавры! И катаклизм неизбежен!

Обошлось. Небесное тело исчезло и толчков при его падении не произошло.

— А может, это было НЛО — космический корабль пришельцев? Что если за мной явился Галах?

Вопросов у Ивана возникало огромное множество, и ответ на них все можно было получить при одном условии, если отыскать в доисторическом мире то место, куда приземлилось пока неизвестно что.

Иван решил с первыми лучами солнца податься на поиски небесной сферы, точно определив маршрут будущего поиска. И сделал соответствующую зарубку на дереве, изобразив при помощи ножа падающую звезду с неба — комету.

Дикарка заинтересовалась художеством Ивана. Настроение у неё совсем упало. Она решила: дикари под его предводительством, уничтожив пограничный знак её племени, установили свой — свидетельствующий о захвате чужих владений.

Теперь Иван в её глазах был захватчик, а соответственно — враг. К тому же она давала себе отчёт, что он не является дикарём, как его иных четыре соплеменника. Единственное сходство с ними — это одежда, всё остальное — повадки и поведение — иные. В том числе и речь. Он издавал много разнообразных звуков и практически никогда не повторялся. Поэтому Фифа больше не спускала с него глаз. Делая вид, будто спит, она не помышляла бежать, что стало полной неожиданностью для Ивана, когда он обнаружил: огонь затухает в преддверии утра, а его соплеменники спят беззаботно беспробудным сном. Решил, куда она побежит — только на свою погибель. Осознал: дикарка неглупа и явно принадлежит к племени амазонок доисторического мира, о котором в его времени ничего не было известно.