Маулихакти или Вернись ко мне!

— Амалиэль! — взвыла я. В голове всплыла картинка, как меня отбрасывает на мой же щит в корчме.

Успела выбросить руку в сторону эльфа. С пальцев сорвался сгусток тумана. Облако закрыло собой фигуру белобрысого, упаковав словно в воздушный пузырь. Лезвие лязгнуло по моей магии, как по металлу. Белый тут же понял, кто корень всех зол и обернулся в мою сторону.

— Ты, гадкая тварь! — прошипел он. Двое других тоже уже оправились от удара и пытались подняться на ноги, что странно. На такой скорости, да деревяшкой по кумполу. Я бы после такого удара лежала в отключке пару дней, а потом готовила бы документы на выплату мне пенсии по состоянию здоровья, а эти уже почти на ногах. Несправедливо!

— Как меня только не называли! — проговорила я, отступая к единственному выходу из тупика. Надо увести всех троих от эльфа.

Мысленно зачерпнула побольше земли и направила взглядом в сторону тройки. Рубиновое пламя не подвело. Просто два потока огня вырвали здоровенные глыбы утрамбованной почвы и от души зашвырнули в белые балахоны. Честно говоря, я надеялась, что это их отрубит надолго, но оказалась не права. Наученные горьким опытом общения с корытом , двое прикрылись щитами. У третьего он и так был в руках, так что никто не пострадал, только выиграла себе секунды три форы. Кинулась из этих задворок к центральной дороге деревни. Что делать потом я не знала, а стоило бы подумать.

Белоснежная плеть взвилась в воздух где-то на краю бокового зрения. Ничего не успела сообразить, как чудовищной силы удар приложил о землю. Спину обожгло. В глазах потемнело, а пламя любезно лизнуло по намокшей спине: то ли прижгло рану, то ли просто обезболило. На самом деле коленкам, локтям и голове было куда больнее. Перекувыркнулась на живот и успела выставить руки, принимая на них занесенный меч. Удар. Сноп красных и белых искр во все стороны. От души пнула Белого по ноге, туда где, как мне казалось, должна была быть коленная чашечка. Благо, расположился очень удачно. Хруст, и один противник с воплем падает на землю.

Не успеваю расслабиться и выдохнуть. Только это меня и спасет. Столб белого света врезается в мой полупрозрачный щит со скоростью поезда. Почему именно поезда? А потому что от удара о мою магию меня, как теннисный мячик, отбросило шагов на десять. Уже ощущая, как ме0ня поднимает в воздух, вспомнила дружеский совет каскадера: "Если не можешь контролировать падение, максимально расслабь тело, не сопротивляйся, а то точно что-нибудь сломаешь. Именно поэтому у пьяного при падении или аварии больше шансов выжить: он полностью расслаблен, не сопротивляется!". Успеваю выдохнуть перед первым приземлением. И это спасает мои ребра. Если бы было на вдохе, точно бы в крошку превратились. Снова поднимает в воздух и снова швыряет о землю. В голову постоянно лезет сравнение с резиновой игрушкой. Ее кидают, а она подпрыгивает от земли. Наконец несколько раз меня разворачивает в пыли. Щеку и бровь обдает жаром. Похоже, разбила при падении.

В ушах шумит, в глазах все плывет, но не настолько, чтобы забыть где я и что я тут делаю. Остаюсь лежать лицом в пыли. Сквозь гул слышу шаги. А может, это моя чуйка в области затылка активизировалась. Но сразу понимаю: идут не друзья и не с желанием оказать первую помощь. Те , к кому хоть раз приходило озарение, меня поймут, в такие моменты четко понимаешь, что это не твоя идея, а чья-то из вселенского банка данных. Вот и мне перепал такой подарок. Белый остановился в шаге от меня.

— Ну, вот и все! — удовлетворенно констатировал он.

— Мы не можем рисковать! Переверни ее. Нужно проткнуть сердце, а лучше отрезать голову и забрать с собой. Господину будет любопытно взглянуть на последнюю чистокровную маулихакти. — сказал второй.

Первый пнул меня ногой.

— Еще было бы интересно узнать, что она вообще здесь делала? Будь я на их месте, защищал бы последнюю, как единственное сокровище.

— Не меряй их по себе! Этим чудовищам плевать на ценности!

Тот, что был ближе всего ко мне, подцепил меня под бок носком сапога и пнул в сторону, чтобы перевернуть.

'Это он зря!' — злорадно прошипела соображалка.

Как только он оказался в поле моего зрения , я выбросила в его сторону обе раскрытые ладони. Узкий столб рубинового пламени прошил грудь насквозь. А в следующий миг тело Белого взорвалось. Когда-то я видела похожую картинку в фантастическом боевике, только там взрывались демоны, а здесь человек. Кровью, кусочками внутренних органов и, пардон, того, что тоже есть в теле, но от чего принято избавляться, заляпало не только дорогу по ходу движения моей магии, но и меня. Запах, я вам доложу, отвратительный! Да и сама картинка не слишком радужная. Если бы не мое состояние, на девятку по степени паршивости, то , наверное, меня бы стошнило.

— Как? — только и успел спросить его напарник.

С ним прошлось проделать тоже самое. Ладони покрылись волдырями и горели так, что хотелось орать на одной ноте, а лучше отрубить себе руки, потому что боль от ампутации наверняка будет меньше, чем это. В висках не просто стучало. В них били набатом. Первые движения дались нелегко, тело не слушалось совсем. Поэтому первые метры в сторону Амалиэля проделала на четвереньках, потом все-таки поднялась на ноги и, оставляя за собой кровавый след, поплелась к эльфу. Как оказалось, убежала я довольно далеко, и отшвырнуло меня прилично. За время побега как-то упустила, что успела выбраться на главную широкую дорогу.

А вот удар плети пришелся на проселочной тропинке. Там на травке и нашелся Белый с травмированным коленом. Он пытался вылечить себе ногу, поэтому не сразу заметил меня. Хотя как можно не заметить окровавленную фигуру? Мужчина поднял голову, и я увидела короткие каштановые волосы, обычные серые глаза и простое лицо. Никогда бы не сказала, что этот человек убийца. Хотя и про себя я бы такого не сказала, а уже прикончила двоих. Он изумленно открыл рот, но на большее его не хватило.

Я выбросила руку, предварительно представив чего хочу. Облако рухнуло на него, как кусок красноватого стекла с высоты девятиэтажки. Размазало в кровавое месиво. Я успела почувствовать сопротивление его магии, но желание избавиться от врага было куда сильнее какой-то там защиты. Резкая боль в руке заставила рухнуть на колени, а в следующую секунду виски заломило так, что меня вырвало от боли, только рвало не желчью или обедом, а кровью. Легкие сдавило, живот свернулся узлом от рези. На мгновение мир поплыл. Но... Амалиэль! Все потом, успеем еще себя пожалеть и пострадать! В голове что-то щелкнуло, и я поднялась на ноги. Все ощущения отошли на второй план, важным стала только цель.

Эльф нашелся на том же месте, под моим же щитом. И почему он не пропал? Убрать щит, а точнее захотеть, чтобы он пропал, стоило еще одного приступа головной боли. Я рухнула на колени рядом с белобрысым и только тут поняла, что рана куда серьезнее, чем мне казалось издалека и в темноте. Крови под ним натекло столько, что хватило бы на ванну. Невольно скривилась, понимая, что сейчас придется сделать, и что меня ждет потом. Но куды денисься, с подводной лодки?

Прислонила левую руку к ране. Она меньше пострадала. Эльф дернулся и приоткрыл глаза. В серых зрачках боль и пелена.

— Коум? — шепотом спросил он.

— Ага, — устало согласилась я. — Ты лежи смирно, я сейчас дух переведу и помогу!

Потрескавшиеся губы растянулись в усмешке.

— Дурачок, это клинки Белых... Мне уже не помочь. Коум, прости меня! — его лицо стало расслабляться, а зрачки закатываться куда-то в область третьего глаза.

— Эй! А ну не сметь подыхать без разрешения! — взревела я и от души врезала пострадавшей правой рукой по лицу эльфеныша.

И тут же об этом пожалела, потому что боль страшная и кажется я содрала себе обугленную кожу. Скривились и сжали зубы мы одновременно. Когда я с трудом разлепила один глаз на меня уже смотрели изумленные глаза Амалиэля.

— Маулэя!? — простонал он.

— Узнал? Это приятно, а теперь заткнись и дай собраться с силами.

— Маулэя, вы должны уйти отсюда! — с трудом проговорил он и даже попытался оттолкнуть меня.

— Заткнись, говорю! — зашипела я.

Прикрыла глаза и попыталась позвать красное пламя. В ответ — шиш. Внутри лишь холод. Хотелось спать, ноги стали покрываться инеем, руки дрожали. Откуда нашлись те крохи, что нехотя поползли к эльфу? Не знаю, думаю, что только на одних морально-волевых. Боль в голове была такая, что даже орать не было сил, горло сдавило. Мозг просто отказывался фиксировать столько страдания на квадратный миллиметр тела. Казалось, что плавиться вся кожа, все внутренние органы. Но даже в этой пытке какая-то часть меня максимально трезво отслеживала сколько еще осталось до заживления. У меня сложилось четкое ощущение, что я бросаю энергию в бездонную яму и сколько не бросай, все мало и мало.

В какой-то момент эльф перевернулся на бок и нас вырвало уже синхронно, только его едой, а меня кровью. Перед глазами все расплывалось. Тошнота снова и снова подкатывала к горлу.

— Маулэя? — прошептал эльф.

— Идти сможешь? — спросила я, стараясь не моргать. Боялась, что если моргну могу просто не открыть глаза.

— Да-а, думаю да, — ответил он.

Вот и отлично. Упираясь руками о стену сарая, поднялась. Теперь не было боли, а была только мольба всего тела об отдыхе. Каждая клеточка измученного организма молила о сне, просто о том, чтобы присесть. Я поднырнула под руку эльфа и едва опять не рухнула под его весом. Он еле стоял на ногах.

— Маулэя, как вы это сделали?

— Что я опять сделала не так? — сдавленно полюбопытствовала я, хотя беседа нам сейчас обоим нужна пуще кислорода.

— Как вы сбежали от Белых?

— Кто сказал, что я сбежала?! — возмутилась я. — Я их как бы... в общем, они нас больше не побеспокоят.

— Вам нужно бежать к наставнику! Если они схватят вас, то всему конец!

— Амал, вы меня пару дней назад даже не знали, о каком конце ты говоришь?

— Это не важно! Раз Боги послали нам надежду, то... мы должны защищать вас!

— Отлично! Вот и давай, сейчас доползем до корчмы, там и начнешь меня защищать!

— Но...? — эльф едва не рухнул , поскользнувшись на том, что осталось от Белого с перебитым коленом. Я встала поудобнее и помогла ему пройти мокрый участок.

Шли дальше молча, и это меня нервировало. Если эльф потеряет сознание, я просто не смогу нести его на себе.

— Эй, дружок, ты чего примолк? — преувеличенно весело спросила я, что в сочетании с его сипением и моим постаныванием прозвучало не очень.

— Так вы сказали правду? — каким-то не своим голосом спросил он.

— Когда и по поводу чего? — не поняла я, делая еще один шаг.

— Вы сказали им, что убивали братьев. Я думал, это была такая хитрость, чтобы обескуражить их. А вы на самом деле одна убивали Белых?

— Знал бы ты сколько я их уже покрошила, — простодушно протянула я.

— Но как?!

— Они мои тени, сколько себя помню, всегда их убивала. Но эти трое дались с трудом. Если бы они не расслабились, ничего бы не получилось.

— Трое? Значит вы убили всех?! — и голос какой-то странный. Наверное, от потери крови такой.

— А что? Мы к этому делу привычные...

— Зачем вы мне помогаете? Мне уже никто не поможет, вам нужно быть под защитой, если они еще пришлют братьев.

— Вот мне интересно, вы все такие пессимисты? То я у вас умру со дня на день, то наставник ваш, теперь вот ты... И заметь, еще никто не умер! Надо верить в лучшее! Я вообще думаю, что ты дотянешь до ста!

— Мне уже семьдесят четыре, — сдавленно проговорил белобрысый где-то над ухом.

— Ну, откуда я знаю, сколько вы, хакты, живете?!

— Вы? — недоуменно повторил он.

— Ну, мы, сколько мы живем...

— Вы не знаете даже сколько живут маулихакти и при этом убиваете Белых?! — и опять голос странный.

Наверное, это что-то да значит, но лень думать. Надо идти вперед, пока не кончились силы.

— Я могла бы убивать и зайцев, но этих как-то привычнее, — ответила я и нервно хохотнула, представив, как по лесам выслеживаю невинных кроликов, чтобы придушить.

— Маулэя, с вами все в порядке?

Я зашлась в приступе смеха.

— Нет, меня только что чуть не прикончили три козла, я пру на себе эльфа и дико хочу спать! Ты прав, со мной не все в порядке!

На крыльце корчмы эльф распахнул дверь, и мы двумя кулями рухнули на пол. Он слабо застонал, чему я искренне порадовалась. У меня же сил на стоны просто не было. С трудом удалось повернуть голову в сторону лестницы и увидеть, как по ней сбегает Дэмиан. Сначала он бросился ко мне, но мне удалось объяснить, что кровь не моя, и он переключился на эльфа. Я как раз успела рассмотреть, как фигура наставника склоняется над Амалиэлем, и начать дремать на полу, прежде чем меня поставили на ноги, и я увидела перекошенное от удивления и ужаса лицо уфира.

— Ника! — заорал он, подхватывая меня на руки и перенося на один из столов.

— Это не моя кровь! — возмутилась я. — Амал...

— Дэмиан! Скорее...!

Я попыталась встать, но фигура манеера уже успела материализоваться около меня.

— Хемах, у Амалиэля рана от меча, ему нужна...

— Помоги! — дрожащий голосом взвыл уфир.

— Она же сказала, что это не ее кровь, Хемах... — укоризненно начал хакт, но осекся на полуслове. Его глаза сверкнули в темноте.

— Со мной все в порядке! — попыталась отвязаться от лишнего внимания я.

Дэмиан неожиданно совершенно осипшим голосом и каким-то отрешенно-холодным тоном скомандовал:

— Хемах, иди к Амалиэлю!

— Но...

— Иди, я сказал! Ему нужна твоя помощь!

Хемах бросил на меня полный ужаса взгляд и вышел из поля зрения.

Наставник просунул правую руку под моей головой и легонько приподнял, прижал к себе. Так, что я оказалась в положении полулежа.

— Амалиэль, — снова начала я. — На нас напали, и его ранили мечом. Я пыталась помочь, но не уверена, что получилось. Сил уже почти не осталось...

— Ему помогут, — как-то очень-очень ласково ответил мне Дэмиан, так что меня сразу прошиб холодный пот. — Я найду тех, кто это сделал , обещаю! Они пожалеют, что родились, клянусь!

Я с трудом подавила смешок.

— Я убила всех. Представляете, я убила троих! Раньше как-то просто было, а сейчас трудно, — стало холодно. Тело забила мелкая дрожь.

Хакт сильнее прижал к себе.

— Девочка, — только и сказал он.

Я уткнулась носом в его камзол. Пару раз вдохнула приятный запах, а потом призналась:

— Я так устала. Столько сил ушло, а их всего трое было, не понимаю почему так...

— Белые! — громко выкрикнул эльф. — Хемах, клянусь Богами, она убила трех Белых!

Дэмиандриэль дернулся и отодвинулся от меня, чтобы заглянуть в глаза. Несколько секунд он молчал. А потом все так же ласково, приторно ласково проговорил:

— Отдохни, девочка! Сейчас это не зазорно.

И опять же что-то здесь не так, но я так устала и думать просто нет сил. Благодарно кивнула овалу лица, улыбнулась самой счастливой улыбкой и уткнулась носом в мягкую ткань, под которой бугрились мышцы. Хакт только крепче прижал к себе и, кажется, даже затаил дыхание, словно чего-то ждал.