— Гай,— Оккам склонился ко мне. Он был единственным из починенных, кто называл меня просто по имени, и я не возражал. Он имел на это полное право.— если один из них считается больным, возможно, его отправили в медицинский комплекс.
'А ведь и правда, когда-то в детстве Силантий занимался со мной, втолковывая нерадивому ученику теории и дисциплины, которые считались в принципе ненужными в современном мире — логику, статистку, теорию вероятности. Тогда они мне казались ужасно скучными. Но теперь существовал один шанс из ста, что в этом медицинском конвое не было того, кого я искал. Даже если они решили смешаться с заключенными в шахте, им придется или изменить свой путевой лист, а он лежал здесь, вполне достоверный, или... еще велика вероятность, что кто-то из самих работников способствовал им. Кто-то же послал транспорт по этому маршруту, и устроил направленный взрыв газа, требующий подготовки и умелого рассчета.
— Выведи мне изображение камер двухчасового диапазона от КПП и до медицинского блока, он есть у вас? — я вопросительно взглянул на Кнута.
— Это...
— Они здесь, здесь... я видел!
Защелкали затворы, когда оружие всех находящийся в узкой ККП нацелилось на человека, влетавшего внутрь. Это был толстяк, низенький и почти совсем лысый, с выпученными и каким-то соловыми глазами. Его пошатывало, а ноги едва держали, но он продолжал повторять как загипнотизированный:
— Я видел их, видел...
Рука Кнута рванулась к поясу, в ней мгновенно появился пистолет.
— Ваше превосходительство...— вид пистолета явно на пару мгновений привел толстяка в чувство, он попятился.— Вы...
В этот миг прозвучал выстрел, но за секунду до этого я рубанул Кнута по сгибу локтя. Луч чиркнул по полу, выбив пластиковую крошку.
— Что вы делаете?!
— Действовал по инструкции,— сухо ответил надзиратель, явно недовольный вмешательством.
— Взять его,— приказал я Оккаму.
Видимо Кнут подумал, что последние слова относятся к нему. Он бледнел на глазах. Однако, трое моих парней схватили толстяка и поставили на колени.
— Кто ты? Судя по робе...— в этот момент я узнал этого человека — он был одним из тех, то бежал из Зоны, хотя лицо осунулось и сгорело на солнце, а под глазами— щелочами пролегли мешки.
— Я Берт... они хотели меня убить, все они, а медсестра хуже всех. Она делала со мной такое...— зачастил толстяк.
Кнут положил ладонь ему плечо.
-Ваше высочество, позвольте мне разобраться с этим. Если это один из них, мы сможем выбить из него показания.
— Как видите, он и сам не против побеседовать с нами, дайте ему воды,— попросил я.
Через несколько секунд, Оккам запрокинул голову толстяку и влил сквозь сжатые зубы невменяемого несколько глотков из фляги. Поначалу он захлебывался, но потом жадно припал к ней и попытался выхватить ее из рук Оккама, но тот поспешно убрал ее.
— Хватит, отвечай на вопрос.
— Я скажу, все скажу, я...
От меня не ускользнул тот взгляд, который Берт бросил на Кнута, что-то в нем было, и не зря он бежал именно сюда, словно знал. Мы прибыли тайно, а надзиратель был здесь давно. Неужели...
— Ты не простой заключенный? Ты навел на своих товарищей огонь с орбиты?
Берт побледнел и снова заметил этот взгляд.
— Он ваш информатор? — я обратился к Кнуту. Я был слишком хорошим физиогномиком, чтобы не заметить реакции надзирателя.
Однако, он оказался не так просто,
— Мы не нарушаем устав, я не знаю этого человека.
— Но как же, я передавал! И едва выжил, вы хотели... убить и меня? — плечи Берта затряслись, он выглядел жалким и потерянным.
— Я разберусь с этим делом позже, уведите его на модуль. Ты и ты,— я приказал двоим подчиненным. А спиной послышалось резкое движение. Щелк... краем глаза успел заметить перекошенное ужасом лицо Берта.
Кто выстелил, я так и не узнал, но два тонких лазерных луча прорезали спину информатора и тот растянулся на полу.
— Кто стрелял?!
Кнут пожал плечами.
— Преступник пытался выхватить пистолет у моего человека, он действовал согласно инструкции, вы изучали кодекс Брода?
Я прекрасно понимал, что именно произошло. Кнут пытался избавиться от неугодного пособника, и быть может даже преуспел в этом.
Кнут уже сделал знак двоим из охраны, но я опередил его, кивнув, Оккам склонился над Бертом раньше них. Повинуясь незаметному жесту, мои подчиненные взяли на мушку надзирателя.
— Одну минуту,— попросил я. Потянулись томительные секунды ожидания, пока Оккам обследовал тяжесть ранений, и наконец с облегчением выдохнул.— Жить будет, но нужна срочна реанимация.
Я внимательно наблюдал за выражением лица Кнута и мне оно очень не понравилось.
— Скажите спасибо, что я не отправил вас под трибунал за превышение полномочий,— я сделал знак Оккаму и, лишь убедившись, что нам никто не помешает, склонился к тяжело раненому. Тот все еще находился в сознании, и беспрестанно бормотал что-то, мотая головой. Хотя слова были бессвязные, я уловил несколько знакомых.
— Самоцвет...Самоцвет...
— Что самоцвет? — склонившись ниже я удержал мотающуюся голову толстяка.
— Самоцвет... у него...
— О ком ты говоришь?
— Рысь... у него... самоцвет... ку... лон... важен,— на миг взгляд Берта стал осмысленным, вновь наполнившись ужасом, когда он заметил Кнута.
— Скажи, твои напарники тоже здесь? Где именно?
— Самоцвет... у него... самоцвет... на груди... — больше связных слов я не услышал, Берт дернулся и отключился.
-Немедленно доставьте его на мой корабль,— велел я.— а господина Кнута...— я задумался,— отправьте на орбиту.
— Что это значит?! — взбеленился надзиратель, но потом все же спохватился.— То есть простите, ваше высочество.
— Я беру на себя полное руководство операцией, вы проявили некомпетентность, едва не уничтожив важный источник информации.
— Ваше превосходительство, это опасный преступник, если он сбежит с планеты...
— Знаю, но вот, чего я не знал так того, что мы охотимся за кем-то одним, я не смог удержаться от разоблачающей улыбки.— Похоже ради того, чтобы кто-то из оставшихся троих не покинул Брод, вы готовы выжечь все живое на нем. Увести,— протестующие крики надзирателя оборвались, когда бронированные двери КПП закрылись.
Сев за пульт управления, я включил веерную трансляцию, и, наконец, нашел то, что мне было нужно — лечебный комплекс. Если верить толстяку, беглецы должны быть где-то здесь... А если принять на веру и бред раненого, самоцветы... что это может значить? Самоцветный пояс? Хризолид как источник энергии или... украшение... вот оно что!
— Оккам,— я поднялся, жестом приказав занять свое место.
— Что еще ты затеял?
— Включай трансляцию, хочу, чтобы меня слышали в каждом уголке этих шахт.
— Что именно следует передать?
— Внимание! Говорит наместник василевса Гай Финист, всем оставить работу и слушать мой приказ. Пройдите к ближайшей камере слежения, уверен, вы знаете, где они находятся. И еще, всем снять одежду до пояса.
— Гай? — даже Оккаму этот приказ показался странным, но я кивнул: 'Все в порядке, так нужно'.— Те, кто подчинится, будут считаться особо опасными преступниками и полежать уничтожению на месте. Напоминаю, агломерация полностью под нашим контролем. У вас десять минут, чтобы выполнить приказ. Любой движущийся объект в коридорах или шахтах по истечению десяти минут, так же означен как приобретенная цель. Это вынужденная мера. Повторяю, у нас нет намерения устраивать здесь беспорядок. Как только найдем то, что ищем, вы сможете вернуться к работе. Это касается и персонала и заключенных Время пошло.
Вынув секундомер, я поставил таймер на десять минут и положил рядом с микрофоном, повернув тумблер до упора. Эфир наполнило тиканье секундной стрелки, но я не слышал его — обратная связь была отключена, я мог лишь видеть суету, поднявшуюся в коридорах. Шахта гудела как растревоженный улей. Побросав все дела, ее обитатели торопились выполнить приказ. В некоторых коридорах даже образовалась давка.
Опершись о пульт, внимательно следил за всем, что могло показаться интересным, но пока кроме голых истощенных торсов — похоже Кнут всех держал на голодном пайке — ничего не видел. Несколько раз просил сделать приближение, но то, что принимал за нужный мне предмет оказывалось лишь наколкой на груди или цепью с крестом в круге. Да здесь полно последователей Ордена Айя. Хотя, во что еще остается верить, как не в учение о том, что все души растворятся в Хризолиде рано или поздно, когда он поглотит всю галактику и настанет новая эра — эра, когда простое желание становится реальностью, а любая мысль материальна.
Десять минут утекали сквозь пальцы, а я все еще не нашел то, на что так надеялся. Неужели я ошибся, или Берт имел в виду что-то еще? Нет, то ощущение, с которым я летел на планету, никуда не исчезло — щемящее, зовущее, притупилось — я загнал его в дальний уголок сознания, но избавиться не смог.
Шла последняя минута.
— Гай, что мы все таки ищем? — не выдержал Оккам.
— Не знаю,— четно признался я.
— Не знаешь? Ты удивляешь меня. Даже на Сиберии ты точно знал, что хотел.
— У тебя бывают предчувствия? — решился я.
— Я не верю в такие вещи, доверяю только этому,— Оккам постучал по лбу.
Против воли я улыбнулся. Да, Оккам был таким. Всегда логичен, строг и последователен, и опирался лишь на факты и здравый смысл. Таких людей с каждым годом становилось все меньше в наш опутанный узами пророчеств и темных указаний Айя век. Хотя Оккам был дружен с Силантием, оба были людьми старой закалки, которых не так то просто ввести в заблуждение.
Минута истекла, я начал понимать, что на этот раз неудачник Гай снова ввернется ни с чем. Похоже, стоит попросить отца разрешения вернуться на Кармину и забыть о том, чтобы однажды занять место в правящей верхушке, Почему бы не жить как Константин? Буду рисовать картины и вспоминать о своей первой и единственной любви.
Постепенно мельтешение в коридорах стихло, лишь неподвижные люди замерли словно фигуры на шахматной доске. Тишина... лишь оглушительно икала стрелка. Тридцать, двадцать восемь... двадцать... ну же, кто из вас, кто?! 'Неужели... я буду тем, кому поставят шах и мат?'
Я взял секундомер. Палец лег на кнопку 'стоп'. Напряжение момента можно было потрогать рукой.
'Чего я жду? Через десять, девять... секунд я объявлю о том, что все закончено...'
Неожиданно восклицание Оккама отвлекло меня.
— Гай, смотри!
Сердце сделало кульбит и заколотилось словно сумасшедшее. Взгляд метнулся к одной из фасеток, на которые был расчерчен экран.
-Ближе, ближе!
Не дожидаясь Оккама, я сам повернул тумблер.
'Драка?'
На моих глазах на молодого русоволосого заключенного, уже стягивающего комбинезон, бросилась девица. Оба покатились по полу.
— Отмотай назад,— попросил я, заметив что-то.
— Время вышло,— доложил невозмутимый Оккам,— выслать туда людей?
— Нет, подожди, просто дай картинку назад.
— Это они и есть, уверен, не стоит ждать, чем все закончится,— резонно заметил подчиненный.
— Я отдал тебе приказ, выполняй,— мне редко приходилось говорить с этим уважаемым воином в таком тоне и сейчас я ощущал себя отвратительно. Но то, что я увидел, полностью затмило разум. Я понимал, что медленно скатываюсь в темноту.
Покачав головой, Оккам все же отдал приказ парням, некоторые уже бросились выполнять на опережение. Но я не видел и не слышал ничего. Тумблер приближения едва не раскрошился под пальцами, с такой силой я вцепился в него.
Оккам пристально наблюдал за мной.
— Тебе нехорошо?
— Это....— слова замерли на губах, я потерял дар речи. Этот парень, светловолосый парень с наглым взглядом носил на груди то, что в этом мире видели лишь очень немногие — тот, кто дарил и тот, кому дарили.— Почему он у него?! — не удержавшись, воскликнул я.
Оккам посмотрел на меня как на помешанного.
— О чем ты?
— Кулон у него на шее, это... он принадлежал Марго!
Кажется Оккам понял.
— Твоей сестре? Но это же невозможно.
— Но это точно он, я же вижу. Нет другого такого, это был уникальный заказ, Никос подарил его и пару серег. Как оно оказалось у этого преступника?
Марк Рысов — это имя разгоралось ярким пламенем в сердце. Неимоверным усилием воли, я взял себя в руки.
— Задержать его, всеми способами, доставить ко мне, живым— подчеркнул я.
— Гай, ты не в себе.
— Выполнять! — в глубине души я понимал, что и правда веду себя ненормально, но я не мог думать ни о чем, кроме этого украшения. Откуда, как оно оказалось в этом Богом забытом месте?!
— Задержать,— зачем-то повторил я.
— Уже выполняется,— отозвался Оккам.
Только тут я понял, что мы остались одни на пульте управления. Одно Небо ведало, чего мне стоило это ожидание. Камера погасла, а прямо перед этим послышался характерный звук выстрела.
Протекали томительные секунды, каждая из которых показалась вечностью. Наконец, пришел сигнал вызова.
— Это лямбда.
— Докладывай,— велел Оккам, поднеся терминал к губам.
Я включил свой канал связи, вновь нацепив браслет с секундомером на запястье.
— Только что в лаборатории номер три произошел взрыв, предположительно актировано устройство типа фотонной бомбы.
— Выжившие есть?
— Вход завалило, мы не можем подобраться ближе.
— Расширить радиус поисков,— велел Оккам.— Конец связи.
— Я отправляюсь туда, туда,— меня зазнобило, дыхание перехватило, я понял, что задыхаюсь.
— Успокойся,— Оккам положил ладонь мне на плечо.— Это опасно, кроме того, я отвечаю за тебя перед Силантием.
— Что если он погиб в том взрыве?!
— На все в этом мире воля Неба, если вам суждено встретиться, так и будет.
Вновь затрещали помехи в канале связи.
— Это гамма, докладываю, только что мы почти накрыли их на транспортере, ведущем к запасному ангару.
— Жив! — я не смог сдержать восклицания. Переход от надежды к упадку и обратно, вымотал меня. Головная боль, которая прежде была лишь тупым стуком в виска, теперь доводила почти до тошноты.
— Число противника?
— Трое, одного мы ликвидировали, он настоящий монстр, тот здоровяк.
— Кто остался?
— Женщина и парень.
— Двое...— прошептал я, — куда они направляются?
— Сейчас цель быстро движется к дальнему сектору взлетной площадки, мы пытаемся взять их в клещи.
— Я присоединяюсь к вам, без меня ничего не предпринимать,— и, прежде, чем Оккам успел меня остановить, натянул на голову защитный капюшон и выбежал за дверь.
— Гай!
"Прости, друг, но я должен увидеть этого человека своими глазами, убедиться, что это призрак из прошлого, или что я ошибся".
Глава 15 — Безумие
— Стой, стой чтоб тебя, мы оставили Сармата, он там один против всех этих...
— Что с того? — задыхаясь, бросила через плечо блондинка, скача сразу через три ступени транспортера. Два коротких выстрела и еще две камеры на пути нашего следования отключились.
— Что это значит? Знаешь, я доверяю ему намного больше тебя.
