Воин и принцесса

— Тогда я не понимаю смысла сопротивляться альянсу.

Карен удивленно посмотрела на Марка:

— Ты отвратительно ориентируешься в политической обстановке своей родной солнечной системы! Ты же жил на Лотосе, Амалькара совсем недалеко!

— Знаешь, когда у тебя нет родителей, очень хочется кушать и нечем платить за квартиру, думаешь преимущественно о том, где найти работу, а не о том, кто, где кому сопротивляется. Я слышал краем уха разговоры и сплетни, но и только. Когда я попал во флот Джаспера, я не знал ничего о том, что творится дома, на Лотосе, не говоря уже про Амалькару или Зеду...

Карен сочувственно обняла его.

— Извини, я не подумала.

Марк улыбнулся в ответ

— Не страшно. Так почему Амалькара не хочет вступать в альянс?

— Во-первых, это славяне, — засмеялась Карен,

— Ах, ну конечно, — ответил Марк, — "Русские не сдаются", это я уже слышал.

— Да, — Карен хихикнула, — я даже не знаю, что серьезнее: то, что это славяне или то, что если Амалькара примкнет к альянсу, он будет монополистом по добыче лириума в секторе и под его контролем будут практически все межсистемные перемещения.

— Но ведь хейдаганцы и хасканцы тоже много лириума добывают.

— Правильно, вот только они в соседнем секторе располагаются, и лириум оттуда надо еще довезти, а для этого нужен тот же лириум.

— Замкнутый круг.

— Да. Кроме того, Амалькара сейчас сама определяют политику своего развития, и тратит ресурсы по своему усмотрению; в случае же вступления в альянс ей придется считаться с его мнением и делиться ресурсами или прибылью от их продажи. Взамен она получает кучу ограничений и лишь обещание помочь в случае нападения на них. Хотя реально военная мощь сейчас в секторе как раз у альянса. В общем, амалькарцы больше теряют от вступления в альянс, чем приобретают. А вот союз с хейдаганцами или хасканцами им бы не помешал, но ни те, ни другие им его не предлагают. Хотя, с моей точки зрения, очень зря — если бы они взяли амалькарцев под свое крылышко, у них был бы союзник в нашем секторе, больше лириума и появилась бы хоть какая-то альтернатива альянсу, но они заняты своими проблемами. Ладно, хватит, политика такой темный лес!

Карен вернулась к предыдущей теме:

Я так поняла, ты неплохо провел время?

— Ну, в общем-то, из-за неопытности амалькарцев мне действительно было несложно.

В дверь постучала Рой.

— Вас хочет видеть доктор Бергер.

Карен с готовностью кивнула. Доктор вошел, в руках у него были медицинские карты.

— Я осмотрел ваших четверых раненых, — сразу перешел он к делу безо всяких формальных приветствий. — У троих прогноз очень благоприятный, по всей видимости, луч ментального бластера задел их по касательной. Я привел их в сознание, они ориентируются во времени, пространстве и худо-бедно в собственной личности. Им достаточно пары курсов ментальной терапии у хорошего психоменталиста. А вот у девушки прогноз неблагоприятный, — доктор передал Карен медицинскую карту. — Точнее, прогноза нет вообще! Она готовый "живой труп", и с этим ничего нельзя сделать.

— Спасибо вам за помощь, дальше я сама разберусь.

— Не за что! Когда я наконец узнаю, чего вы от меня хотите? — раздраженно поинтересовался доктор.

— Не переживайте, до Тарона еще масса времени, — примирительно проговорила Карен. — Успеете все узнать. А пока отдыхайте и занимайтесь своим экспериментом. Я попрошу капитана медицинской службы корабля выделить в лазарете вам пару палат под импровизированную лабораторию.

Тон доктора стал тут же намного мягче.

— Спасибо вам за понимание, коммодор, — и со словами "хотя неизвестность меня несколько раздражает" доктор вышел.

Марк в своей любимой позе наблюдал за Карен, внимательно изучающей медицинскую карту, которую принес доктор. Она нашла личное дело девушки в компьютере.

— Марк, я даже не знаю как быть, у нее нет родственников, мне даже некому выплатить компенсацию... А с ней самой что делать я даже не представляю... — растерянно проговорила она.

У Марка возникла идея, но он не знал, как Карен к ней отнесется, потому осторожно заметил:

— А как донор для Елены она...

Карен надолго задумалась, кусая губу, затем также осторожно высказалась:

— Возможно, но решать ей...

Глава 17. Чемодан сюрпризов.

Елена зашла в каюту доктора Бергера без стука.

— А, наконец-то вы снизошли до меня! — воскликнул тот, вставая.

— Да, давно пора озвучить цену за ваше спасение, — холодно ответила она.

— И чего же вы хотите?

— Доктор, вы умеете делать перенос ментальной карты? — спросила она, присаживаясь в самое удобное кресло в каюте.

— Безусловно, я это не раз делал, и если это то, чего вы хотите, то я вполне способен это осуществить, предоставьте мне только все необходимое, — бормотал доктор, несколько озадаченный поведением девушки.

— А вы помните все переносы, которые вы делали?

— Ну, не могу сказать, что все, но особо выдающиеся помню... Вас интересует какой-то конкретный случай из моей практики?

— Да, вы помните на Тароне, двух девочек-близнецов, больше 10 лет назад?

— Да, как же помню, помню, там была сложность в том, что ...

— А имена вы помните?

— Имена.... Сложно сказать, давно было, но знаете, там очень интересно было...

— Я знаю, что там было! — резко прервала его Елена. — Это мою ментальную карту вы переносили, а донором была моя сестра-близнец!

Доктор растерялся.

— Вашу? О, не может быть! — он пристально разглядывал Елену, будто надеялся разглядеть у нее рога или лишнюю пару рук.

— Ну почему не может, — возразила Елена. — Я перед вами, кроме того, вам посчастливилось увидеть, как мы с сестрой меняемся в этом теле.

Доктор ошарашено взъерошил волосы.

— Так это была смена личностей... Признаться, я решил, что мне показалось... Но как у вас получилось? Должен же был остаться кто-то один! В моей практике подобные переносы заканчивались, если не интеграцией, то сумасшествием!

— Я не знаю, что было в вашей практике, но в моем здравом уме и здравом уме моей сестры вы уже убедились.

— И все-таки, как вам это удалось?! — воскликнул доктор.

— Вы бы знали это, если бы не сбежали с Тарона тогда, — заметила Елена.

— Ну, знаете, — возмутился доктор, — у меня на это были свои причины!

— Кажется, это становится у вас традицией, — усмехнулась она.

Доктор не нашел что ответить на эту реплику. Елена продолжила:

— Меня не интересуют причины вашего побега. Меня интересует, сможете ли вы разделить меня и мою сестру.

— Как это, разделить?

— Не знаю, потому и спрашиваю вас.

— Но я подобным никогда не занимался, — доктор не заметил, как перешел на язык терминов. — Моей темой были интеграция личностей, подавление одной личности другой; задачи же сепарации личностей донора и реципиента передо мной никогда не ставили, и, признаться, я и сейчас не вижу в этом необходимости...

— Зато я вижу! Насколько я в курсе этого вопроса, сложностей здесь нет — переписать мою ментальную карту и перенести в тело другого донора, а здесь ее стереть.

— О, как у вас все просто... Да, переписать и перенести возможно, а вот стереть вашу, увы, — Бергер развел руками.

— Стирание меня волнует меньше всего!

— Напрасно вы так говорите...

— Доктор, я же сказала, стирание не ваша проблема! Меня волнует, получится ли отделить мою ментальную карту от ментальной карты моей сестры так, чтобы мы обе остались психически здоровыми.

— Какие интересные задачи вы ставите! Я смогу ответить на ваш вопрос, только после получения данных полного психо-ментального обследования.

— Проводите обследование, я и моя сестра в вашем распоряжении, — легко согласилась Елена.

— Да, но нужны приборы, инструменты, тесты...

— Дайте мне список необходимого, и я найду для вас все, что нужно.

— Хорошо, я готов попробовать!

* * *

Айн открыла глаза, села в кровати и огляделась. Руки и ноги ее не были привязаны. Кроме нее, в помещении больше никого не было. Это ее не удивило, она привыкла находиться одна. Однако место, в котором она находилась, не было мягкой комнатой, в которой она спала, ела, играла на полу. Здесь было полно всяких штук. Она прошлась по периметру помещения, вспоминая названия предметов, которые попадались ей на глаза — стол, стул, кровать, шкаф... Ее внимание привлекла гладкая блестящая поверхность на стене. Она подошла поближе, и оттуда на нее удивленно уставилась женщина — короткие, спутанные светлые волосы, синие глаза. Она повторяла за Айн все движения, а в ответ на кривые рожицы Айн тоже кривила рожицы. Это было весело, но быстро наскучило, и Айн отвернулась от нее, продолжив исследовать помещение. Дверь... Айн даже не попыталась открыть ее, она знала, что двери не открываются по ее желанию. Никогда. Еще дверь. Открытая. Айн была озадачена. Однажды она вышла в открытую дверь, и ее сильно и очень неприятно наказали. Ей было страшно, что ее накажут, но и страшно интересно, что там, за дверью... И, поколебавшись немного, она рискнула за нее выглянуть. Там была маленькая комнатка. Айн разочаровалась — в ней был какой-то шкаф и туалет — и удивилась, почему все это в отдельной комнате...

Расстроенная она, легла в самый дальний угол кровати, свернулась калачиком и засунула большой палец в рот. Почему-то ей так легче думалось. Айн стала вспоминать, как здесь оказалась: сначала был доктор с уколом, после которого она не могла двигаться, потом ей пришлось долго и очень неудобно лежать в темноте, потом было шумно и страшно. Так страшно, что она смогла двигаться и захотела убежать, но ее схватили. Еще она помнила, как укусила того, кто ее схватил, но это не помогло ей освободиться. А потом пришла ОНА, такая вся... у Айн не было слов, чтобы описать ЕЁ. ОНА так с ней разговаривала, как никто больше. С НЕЙ было не страшно, ОНА привела ее сюда. И не ругала ее и не наказывала, только говорила, просила, чтобы она уснула. Айн так хотелось сделать приятное ЕЙ, и она выполнила ее просьбу и уснула. А ОНА ушла. Айн тихо заплакала... Если бы Айн не уснула, ОНА бы не ушла... Айн настолько глубоко погрузилась в свое горе, что даже не слышала, как в комнату кто-то вошел, пока ее головы, поглаживая, не коснулась чья-то рука.

Айн подняла голову — и увидела ЕЁ!

— Мама, — само вырвалось у девушки.

Елена была несколько шокирована тем, как ее назвала Айн. Очень странно было видеть взрослую женщину, ведущую себя как трехлетний ребенок. Доктор льстил себе, говоря, что Айн развита на 5-6 лет. Да, интеллектуального дефекта, по всей видимости, у нее нет, но, поскольку с ней никто не занимался, она оказалась задержанной в интеллектуальном развитии. И наверняка совершенно не социализированной. Даже имени ей нормального не дали, лишь номер.

— Ты не уйдешь? — со слезами, глядя ей в глаза, проговорила Айн.

Елена покачала головой.

— Уйду, но буду приходить к тебе, если ты будешь хорошо себя вести.

— Я буду хорошо, только скажи как?!

— Не кусаться, не царапаться, не драться, вместо этого слушать, что я говорю и выполнять.

Айн помотала головой.

— Не буду плохой, буду хорошей! Не уходи!

Елена погладила ее по лохматой голове.

— Я обязательно приду еще.

Елена снова без стука вошла к доктору и удобно расположилась в кресле.

— Расскажите мне о вашем эксперименте, — попросила она.

— Э... — доктор был несколько озадачен ее вопросом, тем не менее собрался с мыслями и ответил: — Ну, в общих чертах вы уже в курсе. Она не восприимчива к любым воздействиям на сознание, очень быстро нейтрализует любые психоактивные вещества, попадающие в ее организм. И как выяснилось не только психоактивные...

— Откуда она взялась?

— О, — оживился доктор, — это очень таинственная история. Я получил по почте пробирку с кровью и образцом ткани. В крови я ничего особенного не обнаружил, в образце тоже. Тогда из клеток образца я вырастил свою девочку, как оказалось, не зря. Она полна сюрпризов.

— Почему барон Рю считал ее своей собственностью?

— Я просил у него денег на эксперимент, он дал их под результаты, но, поскольку я большую часть времени исследовал ее, чем искал коммерческое применение полученным результатам, барон остался недоволен и потребовал вернуть деньги или отдать ему эксперимент. Отдать ее я не мог, денег у меня не было, и тут появились вы со своим предложением...

— Почему ваш эксперимент в таком жутком состоянии?

— Что вы имеете виду — удивился доктор?

— Она совершенно не развита, хотя интеллектуального дефекта я у нее не заметила, кроме того, не ухожена и совершенно не социализирована.

— Так мне это и не нужно, зачем тратить время и средства на ее развитие и социализацию, когда я исследую совершенно другое!

— Но ведь она тоже человек!

— Она эксперимент, к тому же клон, — пожал доктор плечами.

— И много вы о ней узнали, кроме того, что она нейтрализует некоторые вещества, попадающие в кровь, и невосприимчива к гипнозу?

— Вы считаете этого недостаточно? Я вплотную приблизился к разгадке того, как она это делает.

— Узнаете вы это, дальше что?

— Как что?

— Ну и?

Доктор озадаченно присел.

— Вы меня совсем запутали! — раздраженно отмахнулся он от ее вопроса. — Чего вы хотите, я не пойму?!

— Меня заинтересовал ваш эксперимент. Я не собираюсь отбирать его у вас! — видя побледневшего доктора, поспешила она вставить реплику. — Я лишь прошу вас разрешить мне заняться ее развитием и социализацией.

— Зачем вам это?

— Мне скучно, считайте, что таким образом я хочу скоротать время полета до Тарона. Кроме того, насколько я понимаю, у вас сейчас нет возможности в полной мере продолжить ваши исследования в связи с недостатком, как бы это выразить... производственных мощностей.

Доктор призадумался.

— Ну хорошо, я согласен, можете пока поиграть с экспериментом, если вам так уж этого хочется.

— Вы не забыли, доктор, вы будете заняты исследованием меня на предмет возможности разделения!

— Да, конечно, но вы ведь не все оборудование мне нашли..

— Уж простите, доктор, но в открытом космосе с поставками оборудования некоторые проблемы, — съязвила Елена.

— Да-да, я понимаю. Завтра можно приступать, если вы готовы.

— Значит, до завтра.

Айн лежала, свернувшись калачиком на полу и посасывая большой палец на руке, сосредоточенно думала о НЕЙ.

"ОНА обещала прийти, если Айн будет хорошо себя вести. Айн хорошо себя ведет, но она все не приходит... Может, нужно вести себя еще лучше, — думала она. — Но вот как это..."

Елена решила начать с мытья. Пахло от Айн просто ужасно. Она зашла в каюту и застала Айн лежащей на полу

— Почему ты на полу?

— Мама! — обняла ее та.

— Я не мама, не называй меня так, — проговорила Елена, аккуратно высвобождаясь из объятий девушки.

— Мама! — капризно повторила Айн.

Елена покачала головой.

— Не мама, друг, Елена. Зови меня Елена.

— Друг Елена?

— Да, умница Айн!