— День рождения Зины.
Черт возьми, Зинка, голубые глаза, богиня астероида. Как я мог забыть? Впрочем, почему забыл? Я просто не знал даты ее рождения! Или забыл?
— Что было дальше?
— В 22.00 я включился и обнаружил, что вы и Скотт лежите возле блока в состоянии алкогольного опьянения. Я накормил гравитантов, затем отнес Скотта в его блок, вас транспортировал к вам домой. Рукоять фотонной ракетницы упаковал в пакет, чтобы вы не повредили себя в пьяном виде.
— Спасибо.
— Программа, — проскрипел Тридцать пятый.
— Когда ты обнаружил труп?
— В 6.00. Зинка лежала на полу без сознания. Иванов был мертв. Я отправил информацию на Центральную о происшествии. Там велели сообщить вам и сказали, что инспектор прибудет при первой возможности. Дозвониться до вас было невозможно, поэтому я занялся уборкой. Здесь был беспорядок, — добавил Тридцатьпятый, направив на меня сенсоры.
— Я все понимаю, — кивнул я и сел на стул. — Ты свободен. Пора кормить гравитантов. Не видишь что ли, опять они у блока топчутся.
— Они всегда здесь топчутся, — недовольно заметил робот.
4
Флаг стоял у входа в окружении двух дюжин гравитантов. Все они, напоминавшие в большей или меньшей степени Иванова, теперь старательно перестраивали свою внешность под фигуру меркурианца. Эта их способность воспринимать рельеф тела сквозь скафандр и одежду в который раз показалась мне удивительной. Они отращивали рожки, уши, взмахивали хвостами. От их проницательности не укрылись и гениталии стажера. Да. При добавлении к ним еще и его предполагаемых флюидов сержант имел все шансы быть неотразимым.
— У нас их называют пересмешниками, — обернулся в мою сторону стажер. — Удивительные существа. Теперь я понимаю, откуда здесь гравитация и атмосфера. А я все пытался высмотреть гравитационную установку.
— Ее нет, — кивнул я, усаживаясь на ступени. — Я купил двадцать четырех гравитантов, выращенных на Земле. Они чертовски дороги, но гравитацию моделируют исключительно. Атмосфера привозная, естественно. Да и забавно вот так на них смотреть. Некоторые правда смущаются, когда гравитанты их показывают.
— Хотите создать тут маленький рай? — Флаг с трудом присел рядом в скафандре.
— Думаю, что я имею на это право.
— Безусловно, — кивнул стажер. — Наслышан о ваших подвигах. Одна поимка нарколорда чего стоит!
— Поимка нарколорда Гирдюгинга, который получил пожизненное заключение, была только лишь финалом длительной операции, — объяснил я. — Мне пришлось тогда подстрелить его охранника. И сделал я это из фотонной ракетницы. И рожа у меня тогда была опалена точно так же, как и теперь. Хотя я и не помню ничего, что произошло здесь вчера.
— Что вы хотите этим сказать? — поднял брови Флаг. — Лицо Зинаиды тоже опалено, я был сейчас в соседнем блоке, там спит этот... Боб Скотт. Сменщик Иванова, как я понял. Его лицо тоже носит на себе следы фотонной вспышки, как и ваше. Пока это только подтверждает, что вы присутствовали при убийстве.
— А если к этому добавить то, что ракетница моя? — спросил я. — И то, что Тридцать пятый вытащил ее из моей руки? И то, что я неравнодушен к Зинаиде? Все сразу меняется.
— А вы неравнодушны? — переспросил Флаг.
— Чертовски неравнодушен, — подтвердил я. — Но она дама сложная. Крутила голову, но ясности никакой не давала. Я так до конца ее и не понял. Удивительная женщина, правда, в постели смущалась. Словно мучилась виной перед мужем. Замыкалась в себе. К тому же, несмотря ни на что, у меня были неплохие отношения с Петром.
— Вы хотите сказать, что он не препятствовал вашим отношениям? — поинтересовался Флаг.
— Ничего не хочу сказать, — покачал я головой. — Понятно, что я не афишировал свои чувства, но любой другой на месте Петра давно бы уже заметил мои ухаживания.
— Так может быть вчера он все-таки их, наконец, заметил? — неожиданно спросил стажер.
5
Состояние Зинки было тяжелым, но стабильным. Поручив ее заботам Тридцать пятого и предупредив, чтобы в случае малейших изменений в состоянии хозяйки он вызывал нас, мы отправились к Скотту. Разбудить его оказалось делом непростым. Когда это, наконец, удалось, выяснилось, что он тоже не помнит ничего, начиная со вчерашнего полдня и заканчивая сегодняшним пробуждением. Известие о гибели Иванова он воспринял спокойно. Точнее, удивиться ему помешала страшная головная боль.
— Как ваша голова? — спросил меня Флаг.
— Неважно, — признался я. — Но я крепкий орешек. Бывало и похуже.
— Могло быть и хуже, — кивнул Флаг. — Если мои предположения подтвердятся.
— У тебя есть уже предположения, стажер? — грустно усмехнулся я. — Впрочем, теперь ты имеешь на них право. Согласно полицейскому кодексу я не могу принимать участие в расследовании. Я теперь лицо подозреваемое. Передаю тебе все полномочия.
— Есть врачи на астероиде? — сделал вид, что не услышал моих слов Флаг.
— Сейчас нет, — ответил я. — Был один врач, но неделю назад отбыл в отпуск. Сейчас на космодроме человек шесть обслуги, включая таможенника Клауса Хинкеля, заправщика и технический персонал. В том числе и Берту, которая держит там бар. Берта — жена Скотта. Ночью должен был сняться пакетбот, сейчас она, скорее всего, отсыпается прямо в баре.
— Голова болит! — простонал с кушетки разбуженный Скотт. — У меня такое ощущение, что вчера я выпил какого— то дерьма. Только что я пил, не помню. И где. И есть очень хочется.
— Перекусить я бы не отказался, — кивнул Флаг, — а вот насчет дерьма, сейчас мы определим.
Стажер покопался в небольшой сумке и достал оттуда пару анализаторов.
— Криминалистика движется вперед? — удивился я, наклеивая один из них на подмышечную впадину.
— Вероятно, — кивнул Флаг, изучая цветной индикатор. — Что же, вот и ответ на один из множества вопросов. Вы пили марсианскую водку. Видите эту зеленую полосу, она бывает только после приема марсианской водки.
— Не хочешь ли ты сказать, что знаешь спектральный результат любого напитка наизусть, усомнился я, глядя на ухмыляющуюся рогатую физиономию.
— Нет, — покачал головой Флаг. — Хотя, если бы не некоторые обстоятельства, я бы получил диплом с отличием. Уверяю вас. К тому же наизусть знать вовсе необязательно, достаточно разбираться в классах. Ну, за исключением напитков, применение которых строжайше запрещено. Марсианская водка объявлена вне закона уже лет пять. Официально доказано, что она вызывает необратимые нарушения в коре головного мозга. Применялась в прошлом для лечения депрессий из-за свойства уничтожать воспоминания обо всех событиях в диапазоне нескольких часов до и после ее принятия. Одно из побочных последствий — ощутимая головная боль.
— Мягко сказано, ощутимая, — схватился за голову Скотт.
— Регулярный прием, особенно попытки опохмелиться приводят к неизлечимому слабоумию, — заметил Флаг, наблюдая как Скотт шарит в шкафчике. Астрофизик обреченно плюхнулся в кресло.
— Обезболивающее помогает, — добавил Флаг и бросил мне и Скотту по таблетке. — Но дальше — все хуже.
— То есть? — насторожился я.
— Во-первых, восстановление памяти вам не грозит, она стирается безвозвратно, — сказал Флаг. — Поэтому не мучьте себя. Во-вторых, если бы потеря памяти была вызвана медикаментозно, можно было попытаться найти того, кто дал медикаменты. И зачем. А так все почти естественно.
— Надо Зинку привести в чувство, — щелкнул дверцей холодильника Скотт. — Надеюсь, она подтвердит, что я не убивал Иванова.
— У тебя есть сомнения на этот счет? — поинтересовался я.
— Понимаешь, — Скотт достал из печки пакеты с горячим беконом и бросил на стол. — Петр явно положил глаз на мою Берту.
— С чего ты взял? — удивился я. — Вот уж никогда бы не подумал.
— Еще бы ты думал, — скривился Скотт. — Ты кроме Зинки и не видел никого. Единственное, что меня действительно интересовало, так это успел ли ты с нею переспать?
— А это не твое дело, — огрызнулся я. — По крайней мере, с Ивановым у меня склок не было. Он не замечал ничего.
— Не замечал? — удивился Скотт. — Да мне сама Зинка говорила, да и Берте моей все уши прожужжала, что вы с Петрухой на ножах! Что он ее обижал, а ты его убить грозился. Или не так?
Я потряс головой. Таблетка уже начинала действовать, но гудение оставалось, к тому же Боб говорил явную ерунду. Мы с Петрухой даже голос ни разу друг на друга не повысили.
— Подожди, — я остановил Скотта. — Что это ты говоришь? Я никогда с Ивановым не ссорился. Ты хоть раз видел, чтобы я злился?
— Ну, ты-то мужик с выдержкой, на людях мог и не показывать, — развел руками Скотт. — Но только поверь моему опыту, когда рядом женщина, и женщина красивая, мужик собой не владеет.
— Да не было у меня с ней почти ничего! — ударил я кулаком по столу. — Полгода уже за ней волочусь, а приласкать удалось только пару раз. Я ей вообще замуж предлагал. Она мне открытым текстом сказала, что вышла замуж за Петра не по любви, а по желанию родителей. И что оставить его не может, пока он жив или не бросил ее сам. И вообще сказала, что он импотент.
— Импотент? — возмутился Скотт. — А чего ж тогда он все свободное время у Берты в баре пропадал? Намекал ей там на разное, предлагал, можно сказать. Расскажи эти сказки еще кому-нибудь!
— Стоп, — остановил нас Флаг. — Подождите.
Он достал электронный блокнот и начал наговаривать на него:
— Немедленная проверка. Данные на семью Ивановых. Петр и Зинаида. Астрофизики с астероида Дудкопфа. Дни рождения, родители, все. Медицинская карта, все, что есть.
— И он тебе сейчас ответит? — поинтересовался Скотт, разглядывая маленький приборчик.
— Позже, — махнул рукой Флаг. — Запрос ушел на Центральную. Похоже, у меня есть возможность отличиться. Раскрою преступление, получу повышение и выберусь из вашего захолустья.
Мы переглянулись со Скоттом опаленными физиономиями.
— Ну и кого же ты подозреваешь, сержант? — спросил я стажера.
— Вас обоих, — ответил меркурианец. — и Зинаиду тоже.
6
Берта появилась примерно через полчаса. Ее привез Клаус Хинкель. Он с трудом вынул свое грузное тело из марсохода, отдал мне честь и приготовился забраться обратно. Я сообщил ему о происшедшем. Клаус нахмурился. Берта же даже не ойкнула. Известие о гибели Иванова ее не удивило. Она посмотрела на меня красноречивым презрительным взглядом, пошевелила бровями, перевела взгляд на меркурианца, поджала губы и отправилась домой.
— Крепкая женщина, — одобрительно качнул головой Флаг.
— Слышишь, Клаус, — обратился я к оторопевшему таможеннику. — Давай-ка не в службу, а в дружбу. Я тут остался без транспорта, поищи, пожалуйста, мой марсоход. Да и Двенадцатый что— то не отзывается.
— Хорошо, — кивнул таможенник. — До завтра ни одного корабля не планируется, так что я в вашем распоряжении.
Флаг проводил взглядом колпак марсохода, вздохнул.
— Когда следствие заходит в тупик, следует перепроверять то, что кажется очевидным.
— Например? — спросил я.
Сама мысль, что я являюсь подозреваемым, лишала меня покоя.
— Все, — повторил Флаг. — Всех действующих лиц, начиная с их рождения, или даже с рождения их родителей. Все события, произошедшие в какой— то период времени. Вот, например, что произошло за последние сутки?
— Ну не помню! — поморщился я.
— Хорошо, с какого момента вы помните?
— С того момента, как вылетел с космодрома. Пакетбот готовился к старту. Озонатор сломался, пришлось вызвать. Конечно, денег стоит немалых, но без озонатора тут нельзя. Ну, я установку доставил, согласовал все и вылетел обратно на маяк. Дальше не помню. Но могу предположить, что через пару часов после моего отбытия пакетбот благополучно стартовал и час назад, (я посмотрел на часы) прибыл на Центральную.
— Все важно, — Флаг прищурился, сморщил пятачок. — Надо проверить, что за поломка озонатора. Выяснить, кто вылетел на пакетботе. Узнать наверняка по минутам, где был каждый из жителей астероида в эти сутки. Почему вылетев к себе на маяк, вы попали сюда? Что могло повлиять на вас?
— Ну, это просто, — усмехнулся я и достал телефон. — Достать меня могли только по телефону.
Я щелкнул памятью и увидел два звонка. Второй из них был от Тридцать пятого. Утренний. И вчерашний Зинкин. Я нажал кнопку и услышал ее голос:
— Даринг, привет. Я тебе ничего не говорила? Так вот, у меня сегодня день рождения. Если ты не выпьешь за меня стаканчик, причем немедленно, я на тебя очень обижусь. Петруха уже дома, к сожалению, нажрался как свинья. Заходи за Скоттом и ко мне. Я жду.
— 16.55 — отметил Флаг, взглянув на дисплей. — А голос вполне соответствует внешности. Пробирает до костей.
— Послушай, — мне не хотелось слушать его шутки о Зинке. — Скажи мне только честно. Меркурианки похожи на землянок?
— Похожи, — кивнул серьезно Флаг. — Меркурианки очень красивые. Рогов правда нет. Хвосты сейчас модно купировать. Ушки у них маленькие. Меркурианки очень похожи на земных женщин. Но у них есть одно преимущество.
— Какое? — спросил я.
— У них носы как у меня, — Флаг потер пятачок. — Розовенькие, круглые, влажные — замечательно выглядят! Очень возбуждает. Точно-точно.
7
Таможенник позвонил через двадцать минут. Он отыскал остатки марсохода в скалах на обратной стороне Зуба. Пока мы ждали его, Флаг начал донимать меня вопросами. Попросил рассказать все, что я знаю о гравитантах или пересмешниках, как он их сам назвал. Что я мог ему сказать? Я не очень в них разбирался. Знал, конечно, кое-что, но не более. То, что и все. Они были открыты на одном из спутников Юпитера или Сатурна. Загадочные органические существа. Не разумные, но достаточно организованные. Самым удивительным оказалась их способность генерировать гравитационное поле, соответствующее тому объекту, на котором они появились на свет. Впервые это почувствовали на своем корабле первооткрыватели этих существ, а затем и земляне, когда первую пару гравитантов доставили на землю. Ну, это отдельная история, как в районе космического института гравитация уменьшилась почти в пять раз. Потом гравитантов научились разводить, тем более что кормить их просто. Они едят все, что ест человек. А затем обнаружилась их способность имитировать людей. Их стали называть пересмешниками и продавать за большие деньги.
— Биороботы, домашние животные или их свихнувшиеся хозяева, — задумчиво проговорил Флаг. — Кажется, я о гравитантах знаю больше.
— Не понял? — удивился я.
— Это — три основных версии происхождения гравитантов, — объяснил Флаг. — Единственный пример, когда жизнь существует сама по себе. Никаких других видов, даже растений. Особая приспосабливаемость к условиям обитания. Для выживания необходима только атмосфера. Диапазон температур значителен. Способны употреблять для питания любые углеродные соединения, в том числе углекислый газ. Очень любят воду. Существа довольно индифферентные, но подвержены воздействиям. Обнаружены пятьдесят лет назад на двух планетоидах: на Титане и на Ганимеде. Но на Ганимеде, думаю, вторичное расселение. Завезены они туда, скорее всего, людьми. Открытие их произошло на Титане. Хотя, если гравитанты эндемичны и на Ганимеде, это не делает их еще более загадочными.
