Камень

— Василь Григорьевич, молодец! — похвалил штабс-ротмистра полковник. — Идея просто великолепная! Потенциал для наших операций у этой пары, Пожарского и Вяземской, действительно огромный! Ну кто из злодеев может подумать, что этот юноша и хрупкая девушка являются сотрудниками Корпуса! — офицеры дружно усмехнулись. — Видеозапись видеозаписью, но собственные впечатления ещё никто не отменял. Прошу, высказывайтесь.

Начал, как всегда, Пасек:

— Иван Васильевич, пока ещё рано делать окончательные выводы, но мне кажется, что они сработаются.

— Поддерживаю Василя. — кивнул Смолов.

— Хорошо, будем посмотреть. — подвёл итог Орлов. — Дальше. Пожарский сходил к психологу, всё в порядке, как мы и предполагали. А значит, одно из двух, — он обвёл взглядом подчинённых, — или князь действительно психанул, или мы чего-то не знаем. Я, лично, склоняюсь ко второму варианту.

Смолов переглянулся с Пасеком и ответил за двоих:

— Мы тоже.

— Глаз на тренировках с него не спускать! — кивнул полковник.

* * *

Пока ехали в город, позвонил Сашке Петрову. Мой друг ответил мне, что сейчас со своими однокурсниками на каком-то мероприятии, говорить не может, но готов заехать ко мне через пару часов. Я с радостью согласился.

Дома мы с Прохором поужинали, после чего мой воспитатель устроился в гостиной, включив какую-то новостную передачу на телевизоре, а я пошёл в кабинет разбирать сумку после Университета. Ах, да, надо Лесе позвонить, сказать, что Сашка приедет, и она может к нам присоединиться. Девушка по телефону сказала, что дома будет примерно через час, около девяти, как раз к тому времени, когда должен приехать наш знакомый живописец, приведёт себя в порядок и обязательно заглянет. Пока было время, залез на планшете в паутину, посмотрел последние новости, зашёл на портал Университета и проверил расписание на понедельник.

Петров, как и обещал, появился в десятом часу вечера.

— Лёха, Москва это что-то! Жизнь бьёт ключом! — заявил он мне, когда мы расположились в гостиной. — Сейчас с однокурсниками были на выставке одного художника из Киева, это что-то! — он с восторгом начал рассказывать свои впечатления.

Поток совершенно непонятных мне терминов, описания каких-то особых методов и стилей рисования, прервало появление Алексии. Пока они здоровались и обменивались последними новостями, я выставил на журнальный столик три бокала и открыл бутылку вина.

— За встречу! — сказал я тост, после того как разлил вино по бокалам.

Мы выпили, после чего Сашка опять вернулся к своим впечатлениям от выставки. Леся сказала ему, что про эту выставку слышала от знакомых, отзывы самые восторженные. На заявление Петрова, что нам тоже надо сходить, девушка с намёком на меня посмотрела.

— Хорошо, хорошо, на следующей неделе в какой-нибудь из вечеров обязательно сходим! — с улыбкой пообещал я ей, а про себя подумал — "Правильно говорил Прохор, любишь кататься — люби и саночки возить..."

Дальше Сашка начал рассказывать свои впечатления от учёбы, особо делая акцент на особую творческую атмосферу Суриковской академии, и на то, какие у него подобрались талантливые однокурсники, понимающие его с первого слова. Потом разговор плавно перетёк на портрет Алексии. Наш Рембрандт заверил девушку, что вносит, как он выразился, "последние штрихи" и скоро она будет иметь счастье лицезреть финальный результат.

Вставать рано завтра утром никому из нас было не надо, и посиделки закончились далеко за полночь. Посадив Сашку в такси и подышав около подъезда ночным осенним воздухом, мы переместились с Лесей к ней в квартиру, захватив по дороге остатки вина.

— Лёш, а знаешь, мне тут идея в голову одна пришла... — девушка задумчиво разглядывала вино в бокале. — Мы тут никак не можем подобрать обложку для моего нового альбома, а тот вариант портрета, который я видела, очень мне понравился. Может этот портрет и сделать обложкой? И стильно, и отражает суть альбома... Не думаешь, что это будет не очень скромно с моей стороны? — она вопросительно посмотрела на меня.

— Лесь, все исполнители постоянно на обложку альбомов своё изображение помещают, ничего страшного я тут не вижу, а даже напротив приветствую! На счёт портрета, тут я тебе не советчик, я ж его не видел, так что ничего сказать не могу. Но если ты так чувствуешь, то почему бы и нет?

— Ты всё равно будешь первый, кто увидит портрет, так что имей это ввиду. — попросила она.

— Хорошо. — кивнул я.

* * *

К особняку Пожарских мы с Прохором подъехали к двум часам дня и сразу направились в гостевой дом. Дед появился минут через двадцать и сразу поинтересовался, обедали ли мы. Услышав, что мы только завтракали, он позвонил на кухню и попросил обед на две персоны.

— А теперь слушаю про результаты первой тренировки. — старый князь откинулся на спинку нашего с ним любимого кресла.

Первым начал Прохор, рассказав всё от своего лица, потом настала моя очередь. Дед выслушал нас не перебивая, только в конце спросил меня:

— Ощущения запомнил?

— Да, деда.

— Когда следующая тренировка?

— Сегодня собирались. — я посмотрел на Прохора, который кивнул князю.

— Я так понимаю, что моя помощь пока не нужна? — дед спрашивал не меня, а моего воспитателя.

— Не нужна, Михаил Николаевич. — ответил тот.

— Хорошо. Держите меня в курсе, если что — обращайтесь. Следующий вопрос. Из докладов СБ я сделал вывод, что слежки и другого постороннего внимания с того раза не замечено?

— Точно так, ваше сиятельство. — кивнул Прохор.

— Это ещё ничего не значит, дежурство СБ пока оставляем. — продолжил князь. — Что с Корпусом? — этот вопрос был задан уже мне.

Я рассказал в подробностях свою последнюю тренировку и визит к психологу-психиатру.

— Затаились, значит... — протянул дед, глядя на Прохора.

— Михаил Николаевич, — ответил тот. — С Алексеем мы на эту тему ещё вчера поговорили, он всё понимает. — я подтверждающее кивнул.

— Хорошо. — задумчиво сказал дед. — Такие паузы вполне в стиле Вани Орлова. Имейте это ввиду.

Всем своим видом мы с Прохором продемонстрировали полное согласие со словами Главы Рода.

Раздался стук в дверь. После разрешения старого князя войти, в комнате появился поварёнок и сообщил, что обед доставлен и в столовой на первом этаже нас ждёт накрытый стол.

Дед, по своей привычке, пил чай, наблюдая как мы обедаем. Единственное, о чём он спросил, было:

— Прохор, машиной доволен?

— Доволен, Михаил Николаевич! — прожевавшись, кивнул тот.

— Ну, и слава Богу!

Когда мы пообедали, Глава Рода пригласил меня прогуляться по саду.

— Держи. — он протянул мне незапечатанный конверт с гербом Долгоруких. — Я так понимаю, что ты в курсе о приглашении на турнир по бильярду?

— Да.

— Младший Долгорукий постарался? — усмехнулся дед.

— Ага. Сегодня вечером еду с ним тренироваться.

— Как у тебя с новыми друзьями?

— Нормально. Можно даже сказать, что хорошо. Тем более, что в Университете мы оказались в одной группе, так что волей-неволей отношения придётся поддерживать. — усмехнулся я.

— Понятно. — усмехнулся дед в ответ. — По поводу турнира. Ты в курсе, что твои дядья тоже приглашения получили?

— Долгорукий говорил.

— Будут участвовать, гвардейские вертопрахи! Уже себе жилетки с бабочками новые у Иосифа Карловича заказать успели! — улыбался дед. — Тебе, кстати, тоже жилетка с бабочкой в тон не помешали бы, так что на следующей неделе загляни в наше ателье, заодно костюмы заберёшь, Ёсю порадуешь. И пусть он тебе ещё чехол для кия с гербом сделает. Кстати, где у тебя кий?

— Мой дома, в Смоленске остался.

— Хорошо, я распоряжусь, чтобы привезли.

Когда мы прощались с Главой Рода у ворот, он сказал Прохору:

— Все более или менее важные визиты делайте на "Волге". Ты меня понял?

— Понял, Михаил Николаевич. — кивнул тот.

— Водителем возьмёшь одного из экипажа СБ, который у вас дежурит. Сам можешь ездить по желанию. Договорились?

— Да.

Уже когда мы отъезжали от особняка Пожарских, я набрал Долгорукого.

— Андрей, привет, не отвлекаю?

— Привет, Алексей, слушаю.

— Поиграть не передумал?

— Нет. Во сколько будешь?

— Могу быть к восьми вечера. — прикинул я.

— Договорились. Буду ждать. — ответил он.

Когда мы с Прохором подъехали к месту прошлой тренировки, он мне предложил:

— Алексей, давай сегодня ты не будешь напрягаться, а просто закрепишь результат?

— Хорошо. — кивнул я.

Мы опять оставили "Ниву" около туристической стоянки и пешком дошли до остатков брёвнышек. Я повторил всё, что делал в прошлый раз, свыкаясь с новыми ощущениями.

— Всё, достаточно! — скомандовал мой воспитатель. — Остальное будем пробовать на следующей неделе.

* * *

Когда я принял душ и начал собираться в "Метрополию", Прохор спросил меня:

— Лёшка, а как наша знаменитая соседка относится к твоим походам по ночным клубам?

— Нормально относится. — в недоумении ответил я.

— Хорошо, дурья твоя башка, задам вопрос по-другому. Как ты думаешь, что она при этом чувствует? — Прохор прищурил глаза.

— Неприятно ей. — ответил я, и только после этого вопроса моего воспитателя осознал в полной мере, насколько Лесе должно было быть неприятно.

— Я вижу, что до тебя начало доходить, твоё сиятельство? — хмуро глядя на меня, поинтересовался Прохор.

— Да. — кивнул я.

— И что будешь делать, пока ситуация не вышла из-под контроля?

— На следующей неделе пообещал сводить её на модную художественную выставку.

— Ой, молодежь! Всему учить приходится! Мало этого! Она, хоть иногда, ждёт от тебя знаков внимания! — хмыкнул Прохор. — Мозгов на покупку цветов совсем не хватает?

Я завис... С момента нашего знакомства я фактически ничего не подарил Алексии, ни единого цветочка, ни украшения, ничего! С Сашкой Петровым и его портретом так получилось, с водкой и селёдкой, а потом и с вирусным роликом "По ресторанам...", тоже. А она? Подкова на новоселье, помощь в выборе одежды и подарок Сашке на новоселье! Я просто воспринимал это как должное, идиот!

— Ты квартиру не подпалишь? — нервно спросил Прохор. — А то от тебя опять слегка повеяло...

— Нет. — отмахнулся я. — Дядька, спасибо в очередной раз! — искренне я сказал Прохору. — Я бы, дурак, и не догадался...

— Да ладно, какие твои годы! — усмехнулся он. — Что делать будешь?

— Пока цветы подарю, а завтра давай съездим, украшение ей какое-нибудь купим! — воскликнул я.

— На счёт завтра есть вариант получше. — Прохор заговорщицки подмигнул. — Ювелир нашего Рода может приехать в любое время со своей продукцией, а уж Леся сама может выбрать... Я договорился, правда прикрылся тобой, но ты же не в обиде?

— Прохор, прошли те времена, когда я кидался тебе на шею, но я не прочь их вернуть! — улыбался я.

— И я не против, но вам необходимо блюсти себя, ваше сиятельство! — ухмыльнулся он. — Но твои слова за большое спасибо готов принять! И ещё. — Прохор поднял палец вверх. — Второй подарок подряд теряет свою ценность, а со временем и вовсе воспринимается как должное. Так что ювелирку можешь перенести на конец следующей недели.

— Хорошо. Я побежал заказывать цветы. — проинформировал я воспитателя.

— Иди. И меньше ста роз чтобы не было.

Прежде чем разместить заказ, я позвонил Лесе и напомнил ей, что сегодня вечером буду отсутствовать, и, между делом, поинтересовался её планами на вечер. Она сказала, что планов у неё нет, и около десяти вечера она будет дома, так что если у меня что-нибудь изменится, она совсем не против будет меня видеть.

Положив трубку, я нашёл на карте ближайшую цветочную лавку, позвонил туда и договорился на доставку сто одной красной розы по Лесиному адресу на одиннадцать часов вечера. На вопрос продавца, что написать на открытке, я ответил — от А. П. Переведя деньги за заказ и получив заверения перезвонившего продавца, что всё будет исполнено в лучшем виде, я вернулся к Прохору.

— Ну, что, Ромео, заказал? — улыбался он.

— Да. К одиннадцати должны доставить. — кивнул я.

— Вот видишь, не так это и сложно делать людям приятное, особенно близким. Теперь по твоей поездке. — он смотрел на меня уже серьёзно. — В "Волгу" сядешь на заднее сидение, про переднее вообще забудь! Дальше, дверь сам открывать не вздумай, дурной тон! Если заведение приличное, а "Метрополия" именно к таким и относится, то, заметив герб на машине, охрана сама подбежит и дверку тебе откроет. Если такого не случится, что вряд ли, водитель выйдет и сам откроет тебе дверь. Благодарить никого не надо, это тоже дурной тон. Идти ты должен со всей своей дворянской спесью, можешь даже нижнюю губу оттопырить, иначе не поймут, скажут, что молодое поколение Пожарских измельчало. — Прохор был крайне серьёзен. — И это всё совсем не шутки. У нас с тобой шутки закончились с переездом из Смоленска. Всё понял?

Я принял самый "спесивый" вид, на который был способен, даже нижнюю губу попытался добросовестно оттопырить, и сказал недовольным тоном:

— Что тут непонятного?

— Во-во! — кивнул Прохор. — Именно! В любой непонятной ситуации так себя и веди! У нас народ такой... Раз так с тобой разговаривают, значит право имеют...

* * *

Всю дорогу до "Метрополии" я ёрзал на заднем сидении "Волги" — очень хотелось заглянуть между передних сидений и посмотреть вперёд, сквозь лобовое стекло, вид из бокового окна меня категорически не устраивал. Но я терпел, помня наставления своего воспитателя. Около входа в развлекательный комплекс была маленькая пробка, и Виктор, мой водитель, посигналил.

— Сейчас, Алексей Александрович, разберутся. — он указал на выскочивших охранников комплекса, которые начали с этой пробкой разбираться.

Один из охранников подошёл к нашей "Волге" и знаками показал Виктору, что сейчас будет всё в порядке. И действительно, не прошло и пары минут, как место перед крыльцом было свободно. Мы проехали десять метров и остановились. Дверь мне открыл давешний охранник и замер в ожидании того, как я покину машину. Я не спешил.

— Виктор, буду под утро, позвоню.

— Как вам угодно, ваше сиятельство, буду ждать! — глядя на меня в зеркало заднего вида, ответил он.

"Так, про спесь аристократическую не забываем!" — напомнил я себе, вышел из "Волги" и начал подниматься по ступеням. Около автоматических дверей вытянулись ещё два охранника.

— Добро пожаловать в "Метрополию", ваше сиятельство! — нестройно пожелали они мне, на что я лишь слегка кивнул, не меняя "спесивого" выражения лица.

А уже на входе, в очередном аляповатом пиджаке, меня встретил Игнат Васильевич, — тот невысокий полноватый мужчина, который пытался нас с Долгоруким проводить в мой первый визит в "Метрополию".

— Ваше сиятельство! — поклонился он и замер, веем своим видом демонстрируя готовность выполнить любое моё желание.

— Добрый вечер, Игнат Васильевич, проводите меня до Андрея Анатольевича.

— Прошу следовать за мной, ваше сиятельство! — он разогнулся и шустро припустил в сторону бильярдной на своих коротких ножках, не забывая на меня оглядываться и улыбаться.