Как уже упоминалось, Неллиса похоронили за казенный счет в общем склепе, а его имущество унаследовал хозяин дома, который снимал в столице цанхи-неудачник. Не ведая об истинном предназначении шкатулки, он продал ее с намерением вернуть деньги, которые ему задолжал постоялец. О том, что жук — это ключ к шкатулке, он даже не подозревал, поэтому продал его отдельно, другому покупателю. Единственный предмет, который он оставил себе, была искусной работы флейта: хозяин дома родился в деревне и мальчишкой пас коров, развлекая скотину игрой на свирели. Так что инструмент был ему знаком и навевал приятные воспоминания о беззаботном детстве.
Жук попал в руки Халиуса случайно. Чтобы приобрести остальные предметы, понадобилось время и деньги. И вот все три артефакта оказались в его руках, а несколько мгновений спустя, он впервые увидел обитателя шкатулки.
Тень сама по себе была удачным приобретением. Покорный слуга, невидимый соглядатай, тайный убийца... Да, она могла на короткое время становиться частично материальной и использовать в качестве оружия любой подходящий для этого предмет.
Но убийство не было самоцелью, так как Халиус решил использовать ее по прямому назначению: Тень должна была собирать Силу и наполнять ею...
Вот тут возникла настоящая проблема. Чтобы исполнить задуманное, Халиусу требовался крупный офаран. Он навел справки и узнал, что подобные кристаллы уже давно не попадались на пимперианских руинах и в подземельях. А те, что нашли ранее, куда-то исчезли.
"Неужели все старания были напрасны, и моя мечта так и останется мечтой?"
Однако Халиус не спешил сдаваться. Он верил, что рано или поздно найдет то, что ищет.
А пока можно будет заняться другими приготовлениями.
Для постройки устройства, нарисованного на одной из пимперианских табличек, он нанял не простого работягу из квартала ремесленников, а ученика и последователя Зельдора, постигшего кое-какие тайны своего учителя.
Дрогвер оказался не единственным человеком, не просто согласившимся помочь Халиусу на пути к заветному желанию, но и разделившим его взгляды и стремления. Со временем образовалась внушительная группа единомышленников. Это были верные и не раз проверенные люди, признававшие главенство Халиуса и готовые на все ради претворения в жизнь его идеи.
Настоящие фанатики.
Халиус тщательно выбирал каждого кандидата, поручая претенденту задание, по выполнении которого уже не было пути назад. А потом они рыскали по всему Варголезу в поисках подходящего офарана и выполняя некоторые деликатные поручения Старшего.
И вот он отыскался! Правда, нашли кристалл не его адепты, а презренные скорды, работавшие на некого Ястера. Халиус честно пытался договориться с Коллекционером, суля тому баснословные суммы золотом, равноценные артефакты, ответные услуги. Но Ястер уперся, отказываясь продавать офаран.
"Что ж, сам виноват".
Можно было бы, конечно, подослать к нему адептов, среди которых были и первоклассные наемные убийцы. Но Халиус впервые решил испытать Тень в деле...
Существо не только справилось с поставленной задачей, но и принесло первую порцию извлеченной из убитых людей Силы, наполнив ею добытый кристалл. Правда, этого оказалось слишком мало, чтобы офаран смог привести в действие устройство, воссозданное Дрогвером и его помощниками по пимперианским табличкам. Но лиха беда начало.
С тех пор Халиус каждый день, как только садилось солнце, выпускал Тень на охоту. Цанхи уже давно перевелись в Сандоре, да и не собирался он совершать ошибки, стоившей жизни Неллису. Поэтому добычей Тени становились обычные людишки из числа запоздалых прохожих, нищие, решившие не возвращаться в квартал Проклятых, пьянь, бесцельно шатавшаяся по городу... В общем, полный сброд. Силы в них было немного, но ведь и курочка по зернышку клюет.
Тень подчинялась своему Хозяину беспрекословно. Звуки флейты, вырезанной Зельдором, причиняли ей нестерпимую боль даже тогда, когда она не слышала ее мелодии. Возможно, она ненавидела человека, заставлявшего ее страдать, но не могла причинить ему вреда, пока тот держал в руках золотого жука, так же созданного Забавным Кукольником.
И вот настал тот день, когда для необходимого насыщения кристалла недоставало самой малости.
"Сегодня это свершится!"
Радость переполняла Халиуса, и он хотел поделиться ею со всем миром.
"Ничего, ничего, скоро мир САМ узнает обо всем. И возрадуется".
А сегодня свидетелями торжества справедливости и ЕГО гения станут лишь избранные, те, кто своими помыслами и делами приближали этот знаменательный день.
Халиус спустился в подвал, где уже собрались все причастные к его замыслу люди. Лучшие из лучших. Их было немного — семеро человек. Они, облаченные в ритуальные одеяния, воссозданные по пимперианским рисункам, стояли кругом посреди помещения, лицом друг к другу. Ковер, застилавший пол, убрали в сторону, обнажив устройство, над которым Дрогвер трудился целых три года. Это были медные кольца — числом семь,— уменьшавшиеся в размере по мере приближения к центру, каковым являлась круглая площадка диаметром в локоть. Отшлифованную до зеркального блеска поверхность колец украшали сакральные пимперианские символы, придававшие предметам особые свойства. Каждый из них венчал мелкий, размером с горошину, офаран, призванный в нужный момент напитать Силой знаки, понятные одному единственному человеку во всем мире — Халиусу Сэрги.
Адепты расположились вокруг устройства, встав босыми ногами на похожие на головки сыра тумбы, соединенные с внешним кольцом медной полосой. Им предстояло не только стать свидетелями замысла Халиуса, но его непосредственными участниками. И они были безмерно этим горды. Для полной симметрии не хватало еще одного участника. Но его место занимал постамент, увенчанный крупным офараном, заливавшим все подвальное помещение ярко-фиолетовым светом. Недоставало лишь самой малости, чтобы он выплеснул в устройство накопленную Силу и привел его в действие. Но об этом должна была позаботиться Тень. Сегодня Халиус, занятый последними приготовлениями, отправил ее на охоту одну, без сопровождения. Но он был уверен, что Тень, как обычно, справится с поручением...
А вот и она — даже звать не пришлось! — заползла в подвал, скользнув по щербатой лестнице, и встала во весь рост перед Хозяином, сжимавшим в руке золотого жука.
"Какая-то она сегодня слишком уж черная, мрачная не по случаю".
— Приступаем!— громко оповестил присутствующих Халиус и обратился к Тени: — Заполни, наконец, кристалл!
Тень покорно переместилась к постаменту, протянула призрачные пальцы к офарану и стала напитывать его Силой.
Кристалл раскалился еще сильнее, а когда его свет неожиданно стал белыми режущим глаза, пришло в движение устройство, созданное Дрогвером. Кольца начали вращаться в разных направлениях, мелкие офараны засверкали фиолетовым, а связанные с ними символы раскалились кроваво-красным. Лица адептов, стоявших на тумбах, стали совершенно отрешенными и безучастными, тела задрожали, глаза полезли из орбит. Но они, испытывая непередаваемую боль, не произнесли ни звука — уставились на центральную площадку, над которой появились странные завихрения и зыбкое марево.
"Теперь настал мой черед!"
Халиус приблизился к постаменту, опустил руки на раскалившийся, но при этом холодный кристалл и, закрыв глаза, громко произнес:
— Призываю тебя, Великий Шторн, сын Ганега! Вернись в мир, породивший тебя на свет,— на радость друзьям и на горе врагам! Приди в мир, замерший в ожидании своего повелителя! Приди, чтобы повести в последний бой своих верных слуг! Твои недруги слабы, исход битвы предрешен. Заверши начатое, и да свершится предначертанное! В качестве платы за Переход я предлагаю сущности этих семерых молодых и полных сил людей.
"Какая чушь!"
Но именно такую формулу призыва прочитал Халиус на пимперианских табличках. Главное — завлечь призываемого и не продешевить с дарами. Семеро адептов, конечно, не много по сравнению с сотнями жертв, которые приносили Древние для того, чтобы открыть Врата. Но, согласно записям, этого должно было хватить, чтобы восстановить силы призываемого, потраченные на Переход.
И, кажется, его не обманули...
В центре круга, среди вращающихся колец, над сверкающей площадкой в мареве преломляющегося пространства начало формироваться... нечто. Вначале это был всего лишь сгусток — белесый, аморфный, прозрачный, похожий на медузу. Он постоянно менял свою форму, продолжая сгущаться и темнеть...
— Приди... Приди...— умолял Халиус, не сводя глаз с существа, рвущегося сквозь пространство и время.
— Приди... Приди... Приди...— вторили ему адепты, совершенно не соображая, что происходит вокруг.
Сгусток над платформой начал приобретать человеческие очертания. Щурясь от нестерпимо яркого света, излучаемого офараном, Халиус силился разглядеть знакомые черты. Он часто, закрывая глаза, видел перед собой лицо человека, спасшего ему жизнь и наделившего уникальным Даром. И Халиус нашел способ, чтобы отблагодарить своего благодетеля, вернув его в мир живых.
Впрочем, были у него и более корыстные цели. Штрон и при жизни был могущественным цанхи. А побывав в Центале, он, наверняка, преумножил свои силы. И если учесть то, что призываемый находился в полном подчинении призывавшего, это сулило неплохие перспективы. Уж сколько пользы принесла слабая невзрачная Тень. А Шторн Ганеги, вернувшийся из Центалы, будет куда полезнее.
Халиус скосил взгляд на Тень, отлетевшую от кристалла в тот миг, когда он заполнился Силой до отказа. Она покорно, свесив голову на грудь, застыла в углу.
"Верный слуга, надежный помощник, бесправный раб".
— Приди... Приди... Приди...
Неожиданно офаран погас, но к человеческому силуэту в центре круга — смутному и безликому — потянулись тонкие нити жизненной силы, бравшие свое начало в телах адептов.
"Он принял дар! Он идет!!!"
Торжеству Халиуса не было предела.
"Еще немного — и свершится великий замысел!"
Чем больше Силы впитывало существо из иного мира, тем четче становились очертания его фигуры. В то же время тела адептов начали быстро стареть. Их волосы седели на глазах, кожа сморщивалась и становилась дряблой, изо рта посыпались зубы. Но они упрямо твердили:
— Приди... Приди... Приди...
Впрочем, самому Халиусу тоже досталось: из ушей и носа потекла кровь. Об этом ничего не говорилось в пимперианских табличках, и Халиус начал волноваться.
Его волнение усилилось, когда призываемое существо начало принимать свои окончательные очертания. В нем было мало человеческого. Руки, ноги, голова — это да. Но в остальном... Его тело покрывала прочная бугристая корка, черная сверху и красная в складках, отчего больше походила на поверхность застывающего металла. Мощные руки оканчивались крепкими пальцами, увенчанными длинными изогнутыми когтями, а локтевые суставы впячивались острыми шипами. Голова у существа была непропорционально большая, вместо волос — вяло извивающиеся, словно змеи, щупальца. Из огромной пасти торчали клыки, носа как такового и вовсе не было — лишь два отверстия, из которых сочилась мутноватая черная слизь. Глаза были закрыты, так что судить о них не приходилось.
Существо еще не окончательно перешло в этот мир, поэтому висело в воздухе, не касаясь пластины ногами...
— Шторн?— неуверенно пробормотал Халиус.
"Центала его сильно изменила..."
Или он все же в чем-то ошибся?
Впрочем, теперь уже это было неважно. Ритуал перехода почти завершен, адепты отдали призываемому всю свою жизненную силу и рухнули на пол кожаными мешками, набитыми костями. Тень...
Она покинула свое место без разрешения, подлетела к кругу и, выхватив откуда-то огромный тесак, вонзила его в грудь призванного существа.
Монстр изогнулся и дико заверещал.
— Что ты делаешь?!— воскликнул встревоженный Халиус.
Тень обернулась, сверкнула на хозяина красными глазами, а потом...
Она протянула руки в сторону пришельца и стала выкачивать из него Силу.
— Прекрати!— нервно взвизгнул Халиус.— Прекрати сейчас же!!!
Спохватившись, он сунул руку в карман, достал флейту и поднес ее к губам.
Помещение наполнила режущая слух какофония. Тень вздрогнула, затрепетала, но продолжила свое занятие.
Халиус снова приложился к флейте, но это не принесло желаемого результата.
"Она вышла из подчинения".
Как такое может быть?
Халиус все еще пытался образумить Тень, воспроизводя на флейте самые раздражительные звуки, а та продолжала опустошать тело бьющегося в судорогах чудовища и все меньше обращала внимание на потуги хозяина...
Бывшего хозяина.
Лишь когда последняя капля была испита до дна, и на замерший круг упало бесформенное тело призванного, Тень опустила руки и обернулась к застывшему Халиусу...
Нет, это была не Тень. Перед Халиусом стоял человек — мужчина лет пятидесяти, среднего роста. Его худое лицо покрывал легкий налет седой щетины. Нос с горбинкой, тонкие бледные губы, густые брови. На мир он смотрел единственным глазом. Второй отсутствовал: его веки были плотно сшиты грубой нитью...
"Странно... У Тени было два глаза..."
... На плечи мужчины был накинут серый поношенный плащ, на ногах — обычные штаны и простые башмаки.
— Ну, здравствуй... как там тебя... Халиус?
Мужчина приблизился вплотную, резким движением вырвал из рук Халиуса флейту и тут же сломал ее о колено.
Халиус попятился назад, нервно шаря в кармане.
Вот он!
Он достал золотого жука и крепко сжал его в ладони.
— Ты не смеешь меня тронуть!— произнес он дрожащим голосом, в котором не было и капли уверенности.
— Ты думаешь?— вскинул брови одноглазый.
В мгновение ока он оказался стоящим перед сжавшимся в комок Халиусом и наотмашь ударил его по лицу. Голова бывшего хозяина дернулась так, что он отлетел назад и, споткнувшись о скрученный ковер, упал на пол.
— Ты ошибаешься,— усмехнулся человек в плаще.— Я могу с тобой сделать все, что угодно.
Он протянул руку с растопыренными пальцами, и к ним стремилась жизненная сила Халиуса.
— Не надо... не делай этого...— взмолился тот, чувствуя, как жизнь по капле покидает его тело.
— Это почему?— удивился одноглазый, продолжая впитывать Силу бывшего хозяина.
— Я еще пригожусь... Ах... Не надо! Я многое знаю... Мне известны... ох... тайны Древних. Вместе мы покорим Варголез. Мы будем править миром...
— Мы?
— ТЫ будешь править миром... А-а-а-а!!!
— Не уверен, что мне это нужно,— хмыкнул собеседник, но руки все же опустил.— Ладно живи пока. В конце концов, это ты вызволил меня из заточения и дал восполнить силы. Таким сильным я еще никогда себя не чувствовал.
— Еще бы,— проворчал Халиус, поднимаясь с пола.— Ты отнял всю Силу у самого Шторна.
— Глупец!— оскалился человек в плаще, бросив взгляд на бесформенную массу в центре круга.— Это не Шторн. Это какой-то дух из Центалы. Не спорю, сильный... был... Зачем тебе понадобилось его призывать?
— Я думал это Шторн,— промямлил Халиус.
