Старинные истории о народах и расах

1 — на грани спячки

2-4 — терсы и алиоки

4-15 — ликки и синки

15-35 — эльфы, полуэльфы, горцы

35-60 — гоблины и древние

60-100 — черные гиганты

100-120 — гномы

200-300 — белые карлики

1000+ — терски и фермерши

— Кто такие "фермерши"?— спросил Кей вслух.

— А, не бери в голову, ерунда какая-то, видишь загогулину?

Мария указала на одну из рун, поверх которой был нарисован специальный значок, обозначающий несерьезность, по смыслу — что-то вроде подмигивающего смайлика ";)". То есть "фермерши" — это было не название расы, а какой-то местный мем, непонятный инопланетянам.

Смайлики и шуточки среди тщательно измеренных и дотошно записанных цифр — такое было как раз в стиле этой книги. Интересно, а местные колдуны в магических манускриптах тоже травили байки в промежутках между формулами заклинаний?

Земляне в этой таблице оказались бы где-то посредине, а безразмерные расы могли перейти в любую позицию на шкале, какую сами бы выбрали.

Меранцы — очень молодая раса, эволюция не успела их усовершенствовать, не говоря уже о том, чтобы довести до такой необыкновенной приспособленности, как шаперонцев или анраконцев. В результате гибридизации получилось случайное сочетание свойств — как достоинств, так и недостатков.

От горцев им досталась хорошая регенерация (в том числе после переломов). У сэйлормунок имелось много разных расовых бонусов, но далеко не все они передались меранцам в полной мере, зато упомянутая выносливость выросла до рекордного уровня.

Главное достоинство меранцев — способность переносить длительную умеренную физическую нагрузку вроде пеших переходов на огромные растояния, гребли на веслах или монотонного утомительного труда. Неудивительно, что именно меранцы первыми начали развивать земледелие. Магии у них тогда еще не было, лошадей они не приручили, поэтому приходилось полагаться только на свои руки и трудоспособность.

Но без недостатков тоже не обошлось. Приторможенное развитие мужчин — сущая ерунда по сравнению с настоящей проблемой — неспособностью прожить без еды хотя бы неделю. То, что не вызывало проблем у их предков — охотников и собирателей — для земледельцев стало критически опасно. В местном комфортно-теплом климате можно было снимать по несколько урожаев в год, засуха или заморозки земледельцам не грозили, однако урожай могли погубить вредители, болезни, набеги диких животных и враждебных племен. И тогда меранцы вымирали целыми семьями.

Вместо попыток растянуть остатки продовольствия, оставался другой путь — бросить дом и идти в лес за дичью — но это не сильно повышало шансы на выживание. Во-первых, охотиться тоже надо уметь и учиться этому с детства. Во-вторых, делать это надо вовремя, а не когда еле шевелишься от голода, тогда ты уже не охотник, а добыча. А в-третьих, окраины лесов служили домом не только для хищников, но и для "ядовитых людей", которые гостеприимством и альтруизмом не страдали от слова "совсем" — даром, что предки. Одну-две пришлых семьи они еще могли оставить в покое в обмен на какие-нибудь ценности, но в трудные времена в леса могли мигрировать тысячи земледельцев, распугивая дичь и выедая все грибы подчистую. Сороканки только выглядели "няшно" как девочки из мультфильмов, но превращались в фурий, если их детям грозила смерть от голода. И тогда кровь текла рекой.

Со временем, за сотни тысяч или хотя бы десятки тысяч лет естественный отбор улучшил бы расу меранцев, но они не стали ждать милостей от природы.

Серые научились строить города, где можно было накапливать излишки продовольствия и распределять их более равномерно среди нуждающихся. Это в свою очередь поспособствовало развитию торговли. А если попавшие в трудное положение земледельцы не могли ничего предложить на обмен, они отрабатывали еду так или иначе, что вело к появлению наемного труда и разнообразных ремесел.

Чтобы никто не посягал на запасы продовольствия и их самих, меранцы защищали города стенами — сначала земляными, потом стали мешать грунт с небольшими камнями (чтобы не размывало дождем) и окружали частоколом заостренных палок.

Первыми надежную защиту оценили черно-белые инферанцы. В этом регионе еще не появились "злобные качки", которые на юге загнали черно-белых в пустыню. Будучи кочевниками, инферанцы разбрелись повсюду и понемногу. Охотники из них выходили так себе, воевать они тоже не любили, поэтому очень заинтересовались стенами. Черно-белые попросились к серым "под крыло". В знак признательности за безопасность они научили меранцев письменности и математике, пробудили и обучили первых меранских магов.

Меранцам понравилась и магия, и математика, но, не склонные к отвлеченному философствованию, они сразу направили эти знания в практическое русло: торговлю, архитектуру, ирригацию, картографию, механику. Они ставили многочисленные эксперименты, направленные на то, чтобы убрать все излишества из замысловатых и навороченных ритуалов "шахматистов" и выделить самую суть волшебства. Инферанцы не оскорбились, а, наоборот, восприняли такой подход благожелательно, как новую интересную интеллектуальную концепцию и вместе с меранцами начали превращать магию в науку.

Обнаружив, что "шахматистов" можно откармливать, полуэльфы и этому нашли применение. В каждом поселении имелся один супертолстяк, которому отдавали излишки продовольствия, а он таскал со всей округи тяжеленные камни и бревна и ломал деревья, как это делают слоны. Полученный материал шел на укрепление стен и другое строительство.

Все визанцы "пропустили" бронзовый век, так как медь здесь слишком редка и драгоценна, а олово дороже серебра. Поэтому оружие изготавливалось из твердого дерева, кости и рога животных.

Хорошего топлива тоже не хватало: никакой нефти, газа или каменного угля, все деревья вокруг поселения обычно уходили на строительство, а, отправившись в лес за хворостом, можно было напороться на отравленную стрелу. Рост поселений обычно упирался в количество древесного топлива — того, которое не защищали "ядовитые люди", а потом — и того, которое защищали. Земледельцы находились в состоянии перманентной вражды с лесными жителями. Забавно, что местные "зеленые" оказались воистину зелеными по цвету кожи и волос.

Меранцам нужны были дрова, чтобы готовить еду, а сороканцы вечно недоедали и устраивали набеги на посевы. Иногда удавалось обменять ресурсы, но чаще те и другие пытались просто украсть то, что им требовалось. Все это закономерно кончалось смертоубийством.

Поэтому важнейшим изобретением стало магическое пламя. Совместные эксперименты меранских и инферанских магов наконец помогли достичь стабильно воспроизводимых эффектов. Так появился "бласт" в обычном и высокотемпературном варианте. Хотя климат в районе Столицы казался почти курортным, но существовал и холодный сезон, и пищу тоже надо было готовить, так что "бласт" решил эти проблемы раз и навсегда.

Напряжение в отношениях с сороканцами резко упало. "Серые" совсем перестали заходить в лес, а "ядовитые", напротив, решили оттуда уйти. Они внезапно обнаружили, что если батрачить на меранскую семью просто за еду, все равно можно жить сытнее и безопаснее, чем на границе леса. Причем, "сытнее" — это по меркам лесных жителей, а по меркам земледельцев сэйлормунки ели очень скромно — примерно как ликки. Для монотонной работы в поле они не годились, но в полной мере компенсировали это тем, что приносили из леса всякие полезности и охраняли посевы от диких зверей и птиц. Животные съедали и портили гораздо больше, чем парочка "зеленых", а охотники еще и дичью время от времени делились, так что выгода получалась обоюдной. Благодаря лесным жителям, серые вернули себе забытые умения приготовления ядов и стрельбы, только меранский вариант лука получился тяжелее, бил дальше и лучше подходил для условий равнины.

Из высокотемпературного "бласта" через тысячи лет получился "огненный шар", а тогда он помог впервые выплавить железо из руды.

Этого ресурса в горах у шелланцев нашлось достаточно, что в свою очередь улучшило отношения с ними. Так начался железный век.

Первые кузнецы были магами, а потом возникла специализация — кто-то создавал амулеты с бластами, кто-то ими пользовался для извлечения металла из руды и получения слитков, а кто-то из слитков ковал изделия, опять же, нагревая железо бластами. Появились копья и стрелы с металлическими наконечниками, гвозди, топоры, молотки и прочие инструменты. Топоры поначалу совсем не использовались как оружие — зато, наконец-то, спустя столько тысяч лет стало возможно эффективно обрабатывать древесину.

Инферанцы продолжали кочевать по округе и распространять слухи. Эти слухи лучше всего смогли оценить родственные племена с похожими физиологическими потребностями. Тогда в благополучные и защищенные города стали переселяться шаперонцы и подеранцы.

Тем временем скотоводы-селекционеры анраконцы тоже шли на на контакты с серыми земледельцами. Здесь не все проходило гладко, а иногда — совсем жестко: вплоть до кровопролитных войн из-за того, что пастбища превращались в поля, а поля — в пастбища.

Анраконцы со своим иммунитетом к ядам плевать хотели на хлипкие луки сороканцев. Однако длинные луки полуэльфов и стрелы с железными наконечниками — это было очень больно даже без всякого яда. Культура древних все еще пребывала в упадке, они использовали костяные и каменные наконечники, а их оружие было тяжелее, но хуже по качеству — сороканцы к тому времени изобрели усиленные и составные луки. Со временем меранцев становилось все больше, анраконцев — все меньше, и последним стало себе дороже конфликтовать с серыми.

Отнюдь не глупые анраконцы нашли для себя способ выжить: заинтересовались меранским земледелием и превратились в фермеров. Но древние подошли к делу в своем стиле: они стали экспериментировать не только с животными, но и с растениями.

Достаточно быстро (по историческим меркам) анраконцы приспособили шушелок к защите посевов, вывели червей-падальщиков и равианскую кувшинку (сок которой использовался для изготовления пескобетона) и даже косвенно поспособствовали появлению ядовитых табипенов: те возникли как случайный гибрид между агрессивными зверями (которых анраконцы вывели для охраны своих жилищ) и родственными им дикими ядовитыми животными.

Можно сказать, что культура анраконцев пережила тогда свой второй расцвет — жаль только, что их самих к тому времени осталось очень мало. Но, несмотря на малочисленность, "древние" определили то, как выглядел современный Виз. Фактически, вольно или невольно, они спасли экологию: леса остались нетронутыми, дикими, их почти не вырубали, так как дома из пескобетона получались быстрее, дешевле и прочнее, чем из дерева, а в зарослях развелись табипены.

Ну а пока меранцы строили и развивались, арранцы, тем временем, разрушали и оставались примитивными. Экспансия "злобных качков" происходила очень медленно, но неуклонно — подобно орде, но в несравненно больших масштабах по территории и по времени.

И, когда пришел срок, племена воинственных карликов достигли меранских городов.

Однако эти города уже были окружены пескобетонными стенами, жители вооружены примитивными, но мощными арбалетами, катапультами и простейшей магией.

Самым первым боевым заклинанием стал слабый аналог нынешнего "дыхания дракона". В отличие от современных вариантов, он не убивал мгновенно, превращая человека в обугленную головешку, но со стопроцентной гарантией ослеплял, выжигая поверхность глаз. Так что бояться и сторониться огненных магов начали уже тогда.

Кожа арранцев оказалась не настолько прочной, как у чешуйчатых гоблинов, и даже царапина от арбалетного болта, смазанного сороканским токсином, становилась весомым аргументом, чтобы успокоить или даже "упокоить" разбушевавшегося "качка". Живые танки, неслись в атаку, размахивая жуткими дубинами, но внезапно спотыкались, кувыркались по земле, поднимая тучи пыли, и замирали неподвижно. Если большая группа добегала до линии обороны, маги пускали навстречу ослепляющую огненную волну, и лучники получали дополнительное время, чтобы добить беспомощных и потерявших ориентацию врагов. Ну а если и это не помогало, полуэльфы отступали за пескобетонные стены города, которые даже карлики не могли разнести своими дубинами, а сверху в них продолжали стрелять.

Тогда арранцы вынужденно отступали, но полагали, что результат достигнут — за исключением города остальная территория завоевана. Они разбредались по округе, начинали поедать посевы и разрушать фермы, оставшиеся без охраны, грозя оставить горожан без продовольствия, а сельчан — без крова.

Тогда из города выезжали анраконские всадники и начинали планомерную охоту на крупную дичь. Древние и раньше могли ездить на лошадях и стрелять из луков, но истыкать карлика до смерти костяными наконечниками — задача трудновыполнимая. Малейшая ошибка, недостаточная дистанция — и удар дубиной превращал всадника с лошадью в кровавое месиво, а ведь обозленный карлик мог и метнуть свое оружие.

Теперь у древних имелись арбалеты со стальными болтами, смазанными ядом. Значит можно было стрелять с почтительной дистанции и с одной руки, не отпуская поводьев. Не попал — сразу же отъехал — спокойно перезарядился — повторил. Попал — все равно отъехал — подождать, пока яд подействует.

Неясно, знали древние о том, что давным-давно белые карлики разрушили их зарождавшуюся цивилизацию, или им напомнили инферанцы. Они были незлопамятными, они записывали.

Как бы то ни было — месть за предков или что-то другое — но анраконцы отличались наибольшей жестокостью по отношению к белым карликам, расстреливая даже безобидных деток, похожих на непомерно раскормленных ангелочков. Потом, однако, поняли, что малыши очень сильны, но еще неагрессивны, и их совсем не сложно обратить в рабство.

В противостоянии чудовищной силы и отравленного дальнобойного оружия яд победил с разгромным счетом. С тех пор главные визанские сражения велись как минимум на средней дистанции с применением магии и арбалетов. То есть стадию столкновения легионов мечников или копьеносцев ранняя визанская цивилизация пропустила. Только при схватках в тесноте зданий получали определенное преимущество небольшие топоры. Мечи встречались, но в основном у телохранителей и знати, с ними труднее обращаться. Копья же и прочее древковое оружие почти совсем вышли из моды. Щиты в той или иной форме существовали постоянно, хотя не все "рода войск" ими пользовались.

Белые карлики не впали в депрессию от своего поражения, но сделали правильные выводы. Постепенно среди их племен все дальше и дальше распространялась весть о том, что лучше обходить стороной высоких людей с серой кожей, ковыряющихся в земле. И совершенно точно не стоит выяснять, не выкапывают ли они что-нибудь вкусненькое. А если увидишь неподалеку таких длинноногих, тоненьких, зелененьких, то желательно не размахивать приветливо дубиной. А если заметишь всадника с непонятной штуковиной в руках, надо сразу драпать в ближайшие заросли на максимально возможной скорости и потом не высовываться.