Из красавицы в чудовище и обратно

— А хороший вечер — это тискаться с этим щенком? — блеснул жених, загоревшимися голубым цветом, глазами.

— Не тискалась я ни с кем, — со всей силы пихнула я его в грудь. — И вообще, иди с ним разбирайся. Что ты ко мне пристал? Я девушка, а значит наивная и доверчивая.

— С этим говнюком я тоже разберусь, — прошипел блондин, даже не дёрнувшись от моих действий.

— Так и проваливай, — повысила я голос. — Что сюда приперся?

— Тебе одного раза мало? — гаркнул он в ответ. — Решила второй раз по тем же граблям пробежаться?

— Мой лоб и мои грабли! Где хочу, там и бегаю.

— Тогда заруби себе на носу, что я не собираюсь становиться рогатым ослом при такой невесте как ты!

— Мне значит, рога отращивать можно, а тебе нельзя, так? — окончательно озверела я. — Невеста, значит, не такая. Рожей не вышла, так? На себя лучше посмотри, столб фонарный. Раньше следить надо было, а не книжечки свои читать. А то бросил на произвол судьбы в зале, а теперь претензии высказываешь?

— Ах, я тебя дальше должен был развлекать? — возмутился парень. — Нашла себе шута горохового с отдавленными ногами и с твоей косметикой по всему костюму.

— Ой, ой, ой, какие мы нежные, — скривилась я. — За этот инцидент я уже извинилась, так что нечего меня в него носом тыкать, как глупого котенка.

— Что от тебя нужно было Орену? — грозно спросил он.

— А тебе какая разница, — презрительно хмыкнула я. — Платок и благословение на ратные подвиги, во славу меня любимой.

— Что ты делала в этой чертовой нише? — перебил меня Ринар.

— Не твоего ума дело, — огрызнулась я, предпринимая попытку проскочить под его рукой хотя бы в сторону своего этажа.

— Что ты там делала? — по слогам прорычал он, резко дернувшись вниз, преграждая мне путь к побегу.

— Да пошел ты к черту! Вместе со своей шавкой! — попыталась врезать ему коленом туда, куда бить неприлично, но, увы, не достала.

— Ах так? — зарычал он, и обхватив меня за талию, не без напряга поднял вверх и посадил на оконный проём над нами.

— Ааа, — завизжала я сначала от возмущения, а потом уже от страха. — Верни меня на землю. Немедленно!

От подоконника до межэтажной площадки, на которой мы толкались, расстояние где-то два метра в высоту. Мне хватило одного взгляда вниз, чтобы голова пошла кругом. Будь там внизу хотя бы светло, а так, черная дыра какая-то.

— Не хочешь нормально разговаривать, тогда посиди, подумай над своим поведением, — фыркнул он, направляясь вниз по лестнице.

— Ринар, — взмолилась я. — Не бросай меня здесь! Ринар, вернись, пожалуйста! Я же сама отсюда не слезу. Ринар! Ну, Ринар! Ты не можешь так поступить! Ринар! Я высоты боюсь!

Чем дальше он уходил, тем громче и отчаяннее становились мои крики, но всё безрезультатно. Хоть одна сволочь бы услышала. Неужели все на балу?

Шаги стихли. Оставшись одна — посмотрела вниз. Расстояние до пола, словно живое, стало увеличиваться. Боясь упасть, я отползала ближе к узкому дугообразному окну, подняв своей юбкой кучу пыли.

— Ну и катись, индюк ревнивый, — чуть не плача кричала я. — И без тебя справлюсь, каланча тупоголовая. Отелло белобрысый. Я тебе в следующий раз все твои космы повыдергаю, моль переросток. Ты у меня ещё пожалеешь, что со мной связался. Ненавижу. Гад. Глиста во фраке. Урод пучеглазый. Придурок долговязый. Уууу, — завыла я на одной ноте. — Убью! Покалечу. Глаз на *опу натяну и моргать заставлю. ЛЮДИ! — уже не смотря на лестницу, легла я на каменный подоконник.

От окна ощутимо дуло, и начиная замерзать в своем мокром платье, я отчетливо почувствовала, как у меня начали дрожать губы. Надеюсь — это не от истерики.

— Сейчас заболею, умру, и черта с два на таком чёрном вдовце кто женится. Всех распугаю! Всех психованных поклонниц до нервного тика доведу.

— Моль переросток? Урод пучеглазый? — переспросили от лестницы.

— Ринар, — просияла я, тут же принимая сидячее положение. — Милый мой, хороший, сними меня отсюда, пожалуйста.

— Вот оно женское коварство! — восторженно развёл руками жених. — Теперь хороший.

— Ринарчик, любимый мой, ты же не хочешь, чтобы я отсюда упала и переломала себе все кости? А то и так толстая и страшная, а теперь ещё и инвалидкой стану. Придётся тебе меня болезную на ручках к алтарю нести. А межпозвоночная грыжа от переноски тяжестей — это так больно и так тяжело лечится. А я даже массаж тебе сделать не смогу.

— Ты же хотела разорвать помолвку? — настороженно прищурился жених.

— Это если здоровая буду, — насупилась я. — А если ноги переломаю, то где я себе смогу другого сильного идиота найти?

— Что ты делала в этой чертовой нише? — грозно спросил маг, вмиг растеряв всю прежнюю смешливость.

— Ничего я там не делала, — на этот раз не стала выворачиваться я. — И уж тем более того, о чём ты мог подумать.

— Тогда зачем туда пошла? — только лампы в глаза не хватает, хотя её с лихвой заменяют, горящие в темноте голубые глаза.

— Не знаю, — всплеснула я руками. — Это была не моя идея. Мы просто разговаривали о создании музыкального прибора.

— Почему нельзя было поговорить об этом в коридоре?

— Да я, правда, не знаю! — застонала я. — Наверно там нас могли подслушать. Или увидеть, что мы шепчемся и пустить глупые слухи.

— А если так спрятаться, то слухов, конечно, не будет? — с издевкой, спросил он.

— Можно подумать, там кроме тебя ещё кто-то был, — огрызнулась я.

— Что с тобой творится, а? — вздохнул он. — То "люблю", то "разорву помолвку", теперь этот ухажёр взялся за старое. О чём ты вообще думаешь?

— О том, что заболею, потеряю сознание, упаду и сверну шею, — перечислила я.

— Хорошо, — подойдя вплотную к стене, протянул он ко мне руки. — Спускайся, я тебя поймаю.

Осторожно подобравшись к краю, я спустила ноги и с сомнением посмотрела на ладони Ринара, которые могли обхватить разве что мои колени. Подпрыгивал он что ли, когда меня сюда запихивал?

— Ну, — поторопил тот. — Давай быстрее.

Я красочно представила, как сейчас спрыгну с этой верхотуры в объятья своего тощего жениха. Тот не то чтобы меня не удержит, а сам рухнет под тяжестью свалившегося на него "счастья". Раздавлю я его или нет, меня мало волновало. Страшнее оказалась всплывшая перед глазами картина, как я бьюсь носом об каменный пол, так и не успев оторвать руки от плеч Ринара.

— Не, — испуганно замотала я головой. — Так не пойдет.

— А как? — развёл он руками.

Я попыталась спустить ноги пониже, но быстро сообразила, что в таком положении не удержу свой вес на руках, и результат будет тот же с той лишь разницей, что теперь рук перед собой у меня вообще не будет и удар получится смачнее.

Снова забралась на подоконник и, повернувшись спиной, попыталась слезть так. Жених с неодобрением наблюдал за моими действиями, но вслух не комментировал, изредка подстраховывая в самые опасные моменты.

— Может, ты сможешь спустить меня с помощью магии? — с надеждой спросила я.

— Маловероятно, — хмуро отозвался Ринар.

— Да? А наставник спокойно левитирует кувшин с водой.

— Это кувшин, — пояснил он. — Масса не та.

— Я думала — это от уровня мастерства зависит, а не от физических способностей, — фыркнула я. — Не знала, что ты на самом деле такой хиленький.

— Долго ты там сидеть будешь? — возмутился он.

— Не закинул бы сюда, уже разошлись бы по своим делам.

— Ответила бы сразу — здесь бы даже не оказались.

— А до утра твои вопросы подождать не могли.

— Я утром уезжаю.

— Я тоже.

— Далеко? — изогнул он бровь.

Я насупилась. Первый ответ, который пришел в голову: "не твоё дело?", но усугублять своё положение, пока меня не спустили на землю, не хочется.

— Так, ладно, — не стал дожидаться моего ответа жених. — Повернись боком, спусти ноги вниз. Чуть навались на подоконник и начинай спускаться.

— А ты меня точно удержишь? — недоверчиво поинтересовалась я.

— Куда же я денусь, — вздохнул он и без предупреждения дернул за ноги.

Я взвизгнула от ощущения свободного падения, в панике хватаясь за неровные края булыжников. Руки жениха, сомкнувшиеся на моей талии, уверенности не придавали. В итоге я зависла вдоль стены, держа свой вес на локтях, все ещё находящихся на подоконнике.

— Адель, отпусти руки, — голос Ринара раздался чуть ниже моего уха.

Он обхватил меня вокруг талии двумя руками, крепко прижав к себе.

— Я вообще тебя больше слушать не буду, убивиц, — пропищала я.

— Адель, до пола от силы метр остался, — натужно прошипел блондин, неуверенно отступая от стены. Видимо, я всё-таки очень тяжелая, даже в таком положении.

— Нет, — взвизгнула я, хватаясь за стену, как перепуганная кошка за дерево. Чуть все, только начавшие отрастать ногти, там не оставила.

— Не ори, — тихо гаркнул жених, и со вздохом поставил меня на пол. — Одни проблемы с тобой.

Доверчиво постучав ногами по полу, я, наконец, смогла убедить себя в мысли, что самое страшное уже позади. Адреналин продолжал блуждать по венам, а пульс бился в висках, как в полдень молоточки на старых бабушкиных часах. Сейчас или разревусь, или...

— Боги, ты ещё и вся мокрая, в какой-то гадости, — брезгливо встряхивая руками, Ринар, недолго думая, вытер ладони о пиджак.

Вот тут, кажется, тоже рефлекс сработал раньше умственных процессов. Меня из-за него облили, а он ещё и делает вид, что не знает почему я мокрая? О том, что он действительно может быть не в курсе недавних событий я не подумала, а просто въехала ему мыском туфли в нижнюю треть голени. До колена слишком высоко задирать ногу.

— Ау! — отскочил в сторону парень, потирая ушибленное место и с негодованием взирая на сжимающую кулаки меня.

Удар болезненный — это я хорошо знаю. Курс самообороны шёл у меня когда-то без отрыва от основных тренировок корейского единоборства.

— Совсем с ума сошла? — оскорбился жених. — Обратно захотелось?

— Наговорился? — прошипела, делая два шага в сторону угла, в котором уже сегодня стояла. — Только угрожать и можешь?

— Что за? — договорить он не успел.

— Я из-за тебя три года жизни со страху потеряла, — перебила я, не глядя нащупав недавний цветок и, резко дернув его вверх, взмахнула по дуге.

Жиденький цветочек давно не знал полива, земля превратилась в сплошной ссохшийся ком, крепко державшийся за горшок. Собственно говоря, держался он ровно до той минуты, пока я не замахнулась своим ботаническим оружием.

— Какие... — начал что-то говорить Ринар, но умолк. Едва успев пригнуться от летящего в него снаряда. Глиняный горшок с грохотом ударился о стену за спиной юноши, рассыпавшись на мелкие кусочки.

— А из-за твоей кобры альбиноски ещё пять! — не собираясь прерывать монолог, ещё громче гаркнула я.

— Какого? — поддев носком ботинка один из черепков, удивленно изрёк парень, но тут же схлопотал земляной булавой по плечу. "Грозное оружие" не ограничилось силовым ударом, засыпав моего противника, да частично и меня земляной пылью.

— И это за один вечер! Такими темпами к концу недели без вашей помощи от инфаркта окочурюсь. И всё из-за простой ошибки в расчётах, самовлюбленных магов и бесхребетных дур, — ко второму удары Ринар уже был готов и блокировал его левой рукой. От такого противодействия стоящий до этого почти ровной палкой стебель растения прогнулся, а большая часть земли осыпалась на пол, и моя булава превратилась в корневидный кистень, что совершенно не убавило мне пыла. Не так важен урон, как сам процесс.

— Принц на белом коне? Блондин с голубыми глазами? Да, дальше своего носа ничего не видишь и видеть не желаешь, — не унималась я, продолжая охаживать женишка своей радеющей хворостиной. — Наплодил себе поклонниц и в кусты? И я мало того, что должна расхлёбывать их выкрутасы, ещё и перед тобой оправдываться? Шишь тебе! Я второй попытки отравления ждать не собираюсь! Если ты не в состоянии обеспечить мою безопасность, то я хоть с самим чертом в дёсны целовать буду, чем позволю себя убить во второй раз.

— Да, можешь ты толком объяснить... — окончательно разозлившись, Ринар поймал несчастное растение за корень и, вырвав и моих рук, швырнув вниз по лестнице.

— Платье мокрое? — поморщилась я от саднящей боли в ладонях, и сама собой перешла на рукоприкладство. — А ты у своей подставной девушки поинтересуйся в чем оно мокрое! Ей лучше знать какие там яды отсроченного действия планировались. Она что-то с тобой разбираться не побежала.

— Леонсия? — поймал он сначала одну, а потом и вторую мою руку, крепко стиснув запястья и наклонился к моему лицу. Если он думал, что с поднятыми руками я стану более покладистой, то зря.

— Я вам не девочка для битья и поднятия собственной самооценки! Ненавижу! — снова сжав кулаки, я прыгнула на ноги своего жениха, удачно наступил на многострадальную правую, а по пути ещё и заехала лбом ему по подбородку. Этот удар был не запланирован (сам виноват — нечего было так низко наклоняться) и судя по ощущениям прошелся по касательной. А если прибавить к этому, то что меня за руки дёрнули вверх, полагаю, что Ринар успел среагировать и банально выпрямился, так что за его зубы можно не опасаться. Только вот он приземления слонопотама это его не спасло. Парень застонал и, выпустив меня рук, закрыл глаза. А когда открыл, я запоздала сообразила, что надо сразу драпать отсюда подальше.

— Что Леонсия сделала? — с перекошенным лицом, зло прорычал он. Я шарахнулась назад, но Ринар сделал резкий выпад вперёд, до моего плеча ему не хватило буквально пару сантиметров, и, не дав мне даже пары лишних секунд, вместо руки, вцепился в расположенный ближе к нему лиф моего платья и дернул к себе.

Зашнуровывая мне платье в дамской комнате, Нарина не старалась утянуть его посильнее, так как я всё равно собиралась идти мыться. За время прыгания по подоконникам и размахиваниях руками шнуровка ослабла ещё больше, так что моего тела, как такового женишок не касался, но сам факт наличие мужской руки, пусть и частично у меня под платьем и не где-нибудь, а около груди, заставил меня перейти на новый звуковой уровень.

— Аааа! — завизжала я уже на ультразвуке. — Помогите! Наси...

Злой, как черт, маг заткнул мне рот ладонью и, отпустив платье, левой рукой схватил сбоку за шею. Я замычала настолько громко насколько смогла, пиная и царапаясь изо всех сил, осознавая, что мне сейчас запросто могут свернут шею, как упитанному цыплёнку.

— Да, замолчи ты хоть на секунду, — процедил он и забормотал что-то совсем непонятное. Глаза парня и без того давно ставшие ярко голубыми, казалось засветились ещё ярче, вводя меня в состояние близкое к кролику, перед гипнотическим взглядом удава.

Всё ещё продолжая брыкаться, я почувствовала, что мои движения замедляются, а в теле появляется чувство невесомости, словно я нахожусь в воде. Даже платье независимо от меня поплыло вверх и откуда-то из складок к моим глазам поднялась полураздавленная ягода. Вытаращив на неё глаза, я глубоко вдохнула и почувствовала, что толи от избытка эмоций, толи от банальной нехватки кислорода сознание тоже начинает плыть как при виде шприца в процедурном кабинете.