Падение Коцита

Первая шеренга — щитоносцы. Змея Коцита в затылке. Щиты тяжёлые. С плеч ремень крепящий, на поясе упоры, нагрузка больше на плечи передаётся, а всё равно, знаете ли. Зато и спокойнее за такими щитами. Потому что такой щит только тяжелый стреломёт в упор пробить может. По всему верхнему краю щита — металлические воронки с пучками конского волоса. За спиной — шест, где-то в два роста высотой. И тоже — всё в пучках конского волоса. Это — против стрел в лоб, напор их гасить, боком к цели разворачивать. А ещё: щит тяжёлый уравновешивать. Щитоносец, — это просто боевой носильщик. Вся его задача: ходить и носить.

А за щитоносцем — шестнадцать человек в один ряд, нос в затылок. На каждом шлем защитный с широкими полями, от того, что сверху падает. Наплечники широкие, единое целое, на концах крюками вверх загибаются. И опять же — дополнительная защита от падающего сверху. А больше в плотном строю и не нужно ничего. С боков лёгкая пехота прикрывает. И с тыла.

Построились "мышиные хвосты". Приказали присесть. Присели. Команда "Ремни на плечи!" По этой команде следует накинуть поверх наплечников кольца ремней. На их нижних концах копья фаланги висят. Единое цельное древко длиною во всю глубину строя. Спереди наконечник крепится. Их в телегах отдельно возят. Высотой по пояс человеку. Шесть лезвий у наконечника, шесть перьев в разные стороны, все отточены до остроты невероятной. А сбоку посмотреть: острие как игла, ближе к основанию расширяется конусом. Такое лезвие входит легко. Чвак! И человечишко пробит навылет. А то и развален на части. И входит легко, и выходит легко. А это в работе фаланги очень важно. Потому как, как встали в ряды, ремни на плечи, на ремнях копья висят, сверху на их древках ладони кладёшь и сигнала ждёшь. А дальше: левой-правой, левой-правой. Одна рука вперёд, одна — назад. На груди ограничитель дистанции висит, два кружка на штыре. Тебе в спину задний упирается, ты переднему, и так до щитоносца. Как единый монолит звено фаланги: десять в ширину, семнадцать, со щитоносцем, в глубину. Бросайся на такой строй, не бросайся, — не проломишь. А копья, что столько рук разом направляют, любую цель навылет проткнут, и не заметят даже, что усилие какое-то прилагают. А если умник какой между наконечников захочет проскользнуть, то расширения отточенные на наконечниках копейных для того и расширяются, чтобы не проскальзывали. Ну и шипы на щитах тоже не просто так.

А упоры эти на груди, они не только, чтобы всех в единое целое объединить. Когда кровью пахнет, ноги по трупам шагают, да управляющие ритмы по мозгам шарашат, тут у многих стояк приключается. Так что не будь ограничителя, так и вдул бы в переднюю задницу. Или в свою получил. Полезная, в общем, штука, этот ограничитель.

Скоро, скоро уже. Ударят барабаны, взревут трубы. Погонщиков Звука за боевую единицу никто не держит. А совершенно зря. Потому как фаланга просто так, — это одно. А с Погонщиками Звука — совершенно другое...

Со стороны, например, от противника, наверное, кажется, что фаланга — это что-то единое, неживое. Только щиты, шесть лучей звезды смерти копейного наконечника фаланги, если спереди смотреть, да флаги в промежутках между звеньями. Звено, десяток щитоносцев, щиты свои цепью скрепляет. Чтобы должный промежуток не нарушать. Копья в специальные углубления боковые у щитов входят, на уровне пояса. Размах лезвий наконечника: ни поверх прыгнуть, ни под низом проскользнуть, ни между наконечниками. А флаги — это чтобы стрелы на себя принимать. Стрелы, они же со всех сторон лететь могут. Ничего, кстати, помогает. Даже если стрела не воткнётся во флаг, не повиснет, всё равно отклонится, в шлем защитный не остриём клюнет, а боком свалится.

Хотя там, внутри, под шлемами, в это время всё по барабану, и по бубну, и по тамтаму с тамбурином тоже. Практически все, кто раньше, кто позже, а обязательно кончит, а некоторые и не по разу. Запах свежей крови, пота и спермы, — та ещё атмосфера под широкими полями защитных шлемов!

И опять же — Жукоголовым лафа. На флаги в середине строя, между ударными звеньями фаланги, "копья" которые, десять на семнадцать которые, только Жукоголовых бросают. Берегут. Остальная лёгкая пехота по бокам и тыл прикрывает.

Везёт же — некоторым...

15-08

Война с тварями Цитадели сводилась к простому правилу: выскочил, ударил, убежал. Только из засад и только малыми группами. В родном лесу и выжить легче.

Вон там верёвка зелёная, пятнами, с дерева на дерево протянута. По ней через расщелину скользнуть можно. Там — в складках коры другая верёвка, с вершины дерева. С того конца груз тяжёлый. Рукой схватился, ногой по зацепу пнул, — и на вершину вознёсся. Здесь — верёвка третья. За неё ухватиться, и через поляну по воздуху махнуть. Потому как на поляне ловушки с кольями внизу. А на кольях — ядовитые шипы ЦЄТа. Бегите, враги, за мною!

Но не только с тварями Цитадели драться приходится. И с людьми тоже. Много охотников до чужого добра развелось. С такими в открытый бой вступать приходится. А в открытом бою свои правила. В первую линию встают старики. Первый напор — самый тяжёлый. При первой сшибке больше всего народа гибнет. Поэтому старики молодых, кому жить да жить ещё, своими телами прикрывают. Не чужих ведь. Сына, зятя, внука. За них и умереть легко, и гибнуть сладко. Если нету сил противостоять врагу, пусти его оружие в своё тело, руками схвати и к земле пригни. Шагнёт на твою спину нога стоящего за тобою, ударит сверху рука родича, и услышишь ты, как хрипит, умирая, убивший тебя. Так и помирать легче.

Вот и теперь, дожидаясь рассеивания утреннего тумана, стояло ополчение союза племён Предгорья. Во всю ширину долины, благо, что узкая она тут. Восемь рядов строя, да стреломёты сзади. Есть с тяжёлыми копьями, есть новые, лёгкие, скорострельные. За малое время много стрел выпустить могут. Хитрого устройства штука. Лопасть на эластичных тяжах, заранее многократно перекрученная, на валу. И короб, сужающийся книзу, со стрелами. Стрелы простые, без оперения, короткие, широкие, с костяными наконечниками. Спереди поуже, сзади пошире. Так они и без оперения летят, не кувыркаются. Приладил, как надо, стопор отпустил, тут и началось: лопасть та вокруг себя крутится и в нужное место стучит, ударяет. Сверху, из короба, стрелы под своим весом в нужное место падают. Шлёпнут стрелу по заду, она по жёлобу направление принимает, вперёд и вверх улетает. За три раза вдохнуть-выдохнуть сотня стрел, полный короб, во врага улетает... Бьёт такая машина не по цели, по площади. Возни с ней много, заранее. В бою, почитай, только раз и успеет выстрелить. Да больше-то и не надо. Нет, хорошая штука. Главное, что можно поворачивать вверх-вниз и вправо-влево направляющиё жёлоб. Направление обстрела менять. Устройство это, на коже нарисованное, управитель из дальней торговой поездки привёз. Здесь сделали такое, опробовали, — вполне годится!

Туман потихоньку рассеивался, и взглядам людей ополчения предстали люди врага с флагами. Во всю ширину своего строя, и с боков тоже. Это что же они, нас флагами замахать решили? Несерьёзно. Или прячут что за флагами? Что? Не могут же люди в Горных Скорпионов превратиться? Или могут?

В воздухе повисло напряжённое недоумение.

И тут грянули Погонщики Звука. Народ аж вздрогнул от воздушного удара по нервам. И всё это сборище флагоносцев двинулось вперёд. Когда враг подошёл на расстояние выстрела из тяжёлого стреломёта, сзади раздались крики. Многие обернулись. Мальчишки из обслуги метательных машин сами метались из стороны в сторону. А в воздухе вокруг них вились чёрные точки. Много. Открытые части тела мальчишек уже пестрели кровавыми точками. Что это? С подобным люди ещё не сталкивались. И тут зазвучали крики стариков из первой линии: "Смотрите! Смотрите!"

15-09

Отдающий Приказы злорадно усмехался со своих носилок. Как он и предполагал, получилась просто прогулка. Сперва эти глупцы отвлеклись на атаку боевых шершней. Ни одна из метательных машин так и не выстрелила. Лучники успели малость попортить воздух своими охотничье-боевыми, но тоже без результата. Часть стрел увязла в щитах, часть запуталась во флагах, малая часть безвредно пробарабанила по шлемам фаланги. Пустяки.

"Мышиные хвосты" даже разогреться как следует не успели. Жалкие восемь рядов. Тьфу! Боевой шаг фаланги: одна ступня на звук. На одну ступню продвинулись вперёд, одна рука вперёд, одна назад. Копья, тридцать две руки на одном древке. Похоже, что первые ряды врага умерли, так и не поняв, что происходит. Мелкая мошка перед глазами, глаза хлопают, не успевая проморгаться. За тридцать широких шагов до сшибки все флагоносцы ушли в промежутки между звеньями фаланги: десять человек в ширину, шестнадцать, со щитоносцем семнадцать, — в глубину. Таранный удар фаланги страшен. Безостановочное движение, повинующееся боевым ритмам Погонщиков Звука, — это просто пережёвывание какое-то, а вовсе не бой. Чвак! Чвак! Чвак! Три ряда умерло. Ещё пять чваков, и фронт прорван, а количество врагов уменьшилось на треть.

Боевая мошка Коцита, в единстве с жалящими шершнями, — всё это внезапно внесло полное смятение в ряды противника. За первым ударом планировались жалящие наскоки лёгкой пехоты, затем разворот фаланги позвенно, и удары разделившейся надвое фалангой по оставшемуся построению.

К сожалению, полное истребление ополчения не удалось. Всё-таки в совете вождей этих людишек нашлась голова, догадавшаяся, что люди — это вовсе не слабость Цитадели. Впрочем, похоже, что им удалось уполовинить число защитников Предгорья. Можно выходить на связь с Цитаделью, пусть Властелин высылает стреконогов, время охоты.

Отдающий Приказы провёл пальцами за ушами, высвобождая Червей Коцита, вживлённых в его виски. Провёл пальцами по их телам, активируя, а затем, круговыми движениями указательных пальцев, помог Червям свиться в спирали. Спираль — это Форма дальней связи. Его рога, те, что для управления насекомыми, тоже свиты в спирали. Забавно, — подумал он, — и тут начался сеанс связи с Властелином Цитадели Коцита.

15-10

Вождь Зелёного Удода увидел перестроение флагоносцев, обнаживших смертоносный строй фаланги, за тридцать шагов до столкновения. За двадцать пять шагов он уже понял, что битва проиграна. За двадцать, когда шершни атаковали обслугу метательных машин, он уже думал, как предотвратить полное уничтожение ополчения. За пятнадцать шагов до удара фаланги он спохватился, обругал себя одним словом, чтобы не терять времени, и приказал сигнальщикам отдать приказ скачущим на волках: "Новое оружие — применить!"

Визги и вопли атакующих всадников на волках с тыла успеха не принесли. Флагоносцы чуть склонили свои флаги и принялись развевать полотнища, делая прицельный обстрел невозможным. Тем более — новым оружием. Пришлось тратить стрелы, и тоже без результата. Тем более, что под флагами появились лучники в доспехах. Короткие луки, пробойные. Летит из него стрела недалеко, но бьёт мощно. У самих, почитай, такие же. По одному образцу делали, почти те же качества при стрельбе показали.

Попытки удара с флангов — те же результаты, точнее, их отсутствие. Повезло лишь тем, кто зашёл в лоб, спереди. Только здесь имелись в наличии твёрдые поверхности — щиты. Взметнулись ремни пращ и полетели глиняные шары, наполненные перекалённой золой вперемешку и растёртым в пыль перцем. Дышите, враженьки, на погубление здоровьица!

Клубы содержимого шаров распространились в воздухе и фаланга дрогнула. Дрогнула и встала. Тут же протрубили сигнальные рога, приказывая всеобщее отступление. Битва была проиграна.

Уже потом, в горах, вождя Зелёного Удода выбрали старейшиной совета вождей. Вождь Пещерного Медведя так и сказал, что, мол, тело не лапами сильно, а головой. А если голова спасительная, то пусть она и дальше их, того, спасает.

Стреконоги появились через день и в большом количестве. Сожрали все тела павших, чем подкрепили свои силы, потраченные на быстрый безостановочный бег. И тут же принялись искать людей союза племён. Но те давно уже были в горах. Там хуже жить, но лучше обороняться.

И, главное, пора просить совета светлых богов. Потому что пришедшие роют шахту в горах и возводят вокруг неё настоящую крепость. Значит, то, что будут вырезать из тела горы, очень важно для Коцита.

Выращивать пищу пригнали рабов со змеёй в макушке. Их охраняли стреконоги. Похоже, что Цитадель пришла сюда всерьёз и надолго. Или погибать, или уходить. И так плохо, и так нехорошо.

Думай, вождь Зелёного Удода, теперь ты глава совета!

15-11

— Итак, применение людей оправдало себя. Малые затраты, большая выгода.

— Ты считаешь, надо делать ставку на использование людей?

— Нет. Но не только Господь может работать с Матрицей Реальности планеты. Мы не можем вывести из холодного сна всех, кто в него погружён. Мы полагали, что у нас есть огромная армия, а выходит, что у нас её нет.

— То, что будут добывать в шахте, поможет нам вывести из холодного сна любую тварь, вышедшую из Котлов Осуществления Коцита.

— Лекарство ещё надо приготовить. Это займёт время.

— Именно поэтому Господь и прислал сюда меня.

— А у меня, если кто не знает, есть свои заботы на шестнадцати направлениях ударов. А ещё есть такие Ратнар. Помнишь?

— Конечно. Именно они и произвели воздействие на Матрицу Реальности.

— У тебя всегда есть, что сказать. Посмотрим, что ты сумеешь сделать.

— Мы с тобой принадлежим к Сидящим возле Куба. Внутренний круг. А ты ведёшь себя как не знаю кто.

— Кто? Ищущий милости Господа нашего от выполнения Его указаний.

— Да пошёл ты! Указывать мне дорогу в свой рабочий кабинет.

Глава 16

Первая проба

16-01

Подъём.

Питие воды, накопившейся в ветровых ловушках. Всяк, кто много странствует по жарким местам, знает: вода пьётся тайно. Это значит, что солнце не должно видеть, как ты пьёшь. Вода в пустыне, полупустыне, да и степи тоже, раз уж на то пошло, — пьётся либо рано утром, когда солнце ещё не показалось, а небо ещё только готовится принять в свои объятия зарю, — либо вечером, когда солнце уже сошло со своего извечного пути, и всё дневное собирается спать. Стоит выпить один-единственный малюсенький-премалюсенький глоточек, когда солнце уже поднялось, — и всё. Ты немедленно начинаешь потеть. Вода источается из твоего тела, медленно, постепенно, но неостановимо. Потому как в жаркую местность вошёл, так первое правило запоминай: "Вода воду тянет".

Хорошо, если твоя одежда соответствует условиям твоего пути. Длинное, просторное одеяние без разрезов, надеваемое через голову, до самых пят. Под плечи подкладывают растопырки, чтобы ткань, плотная и суровая, не прилегала к телу, а свисала поверх неё. Тогда тело легче переносит жару. И ещё почти столько же ткани, сколько пошло на одеяние, нужно намотать на голову, опустить на плечи поверх растопырок, и закрыть лицо тремя складками, оставив только глаза. В этом случае вода твоего дыхания, вода, остающаяся на лезвии клинка, подносимого ко рту лежащего без сознания чтобы узнать: жив ли он, дышит ли он, — вода, выдыхаемая тобою, задержится внутри огороженного тканью пространства вокруг твоей головы. И меньше сушит горло при дыхании, и часть воды выдохнутой можно вдохнуть обратно.