Я спросил у майора, будут ли еще люди, научников то охранять? Тот ответил, что охрана находится уже с ними. Да, жаль бэтэров еще долго не будет. Ехали бы и не парились.

Погрузили нас быстро. На станции, техники уже не было, вся стояла на платформах. Нам досталась последняя в эшелоне. Пока водилы загоняли технику, мы с Истоминым прошли вдоль поезда. Солдаты укрывали технику брезентом, натягивали маскировочные сети.

— А у нас нету, — сказал Истомин.

— Не понял, товарищ старший майор.

— Говорю, у нас не чем накрыть. — Майор развел руками.

— Ааа, так может поискать где? — спросил я.

— Да где ты чего найдешь? — Истомин сплюнул под ноги. — Ладно, так доберемся.

К нам подошел дядька в фуфайке, и сказал, что эшелон отправляется через пять минут.

— Давайте товарищи командиры, грузитесь. А то без вас уедут! — ехидно проворчал дядька.

Мы вскарабкались на свою платформу, и забрались в машину.

— Скажи своим, чтоб спирту оставили, а то весь выхлебают. Там его канистра! — серьезно сказал Истомин.

— Да вы что, товарищ майор. Я отвечаю за людей, не притронутся даже. Не дети! — ответил я, недовольно глядя на Истомина.

— Да кто их знает, вдруг охренеют от количества, — продолжал майор.

— Я знаю! — отрезал я и вылез из эмки. Придерживаясь за нее, двинулся в сторону грузовика.

Поезд уже набирал ход, поэтому трясло прилично. На какой-то станции, примерно в двадцати километрах от Москвы, наш эшелон завели на запасник. Пропускали состав на Москву.

— Тяжелые танки везут, протащили наконец, целый состав из Ленинграда, два месяца добирается. Город в кольце, железка не доступна, а этот где-то в запаснике стоял. — Майор поморщился.

Я смотрел на проплывающие мимо платформы с огромными танками, укрытыми брезентом. Даже не видя их полностью, ощущается какая-то сила, исходящая от этих гигантов.

— КВ? — Спросил я у майора.

— Ага! Вот еще снарядов новых им подкинут.

— Зашибись! Немцы обосрутся теперь. Побольше бы их еще!

— Делают сколько могут, переправлять никак. Да и не только ведь под Москвой нужны. Хотя новинки, конечно, идут сюда. Надо отогнать фашистов от столицы. На другие фронты тоже идут пополнения, но пожиже.

— Главное, что они вообще идут.

Пока разговаривали, к нам подошел рабочий с перегона.

— Вы на Сонково идете? — спросил он нас.

— Да. — Ответил Истомин, — а что?

— Придется подождать. Сообщили только что, еще эшелон идет, будет через полчаса. Почему-то раньше вышел, должен был только через час. Так что придется пропустить.

— Как скажешь отец! — майор хлопнул слегка рабочего по плечу, — а скажи, можно, где неподалеку немного пострелять?

— Это в кого пострелять? — испуганно пролепетал старичок.

— Да ни в кого, отец. Просто оружие проверить надо. На фронте некогда будет.

— Ааа! — воскликнул стрелочник. — Ну, так идите в лесок. Недалеко, вон за диспетчерской, — и махнул рукой, показывая направление.

Крикнув мужиков, мы в с Истоминым пошли вперед. Парни догнали нас, принесли наши стволы. Я прошагав вдоль леса триста шагов, повесил на ветку пустую банку из под тушняка.

— Ну, давай, снайпер. Покажи, на что способен! — ехидно сказал Истомин.

— Сами такие! — ответил я. Расчехлив винтовку, зарядил. Проверил прицел. Первая пуля пролетела почти в метре от цели.

— Поправку сделай! — крикнул майор. — На прицеле.

Я, сделав несколько щелчков, вновь прицелился. Бах! Уже ближе, но теперь высоковато. Еще подкрутил, теперь и вертикаль. Ветра нет, прямой выстрел. Бах! Банка звякнув, осталась на месте.

— Блин, только зацепил что ли? — пробормотал я, подходя к висящей банке. Ни хрена себе, четко по центру банки была сквозная дыра. Это с какой же скоростью пуля летит, что, пробив на вылет, банка осталась висеть?

— Зашибись! Вот это мощь! — сказал я, вернувшись к ожидавшим парням.

— Попал? — спросил Зимин.

— Еще как! Попробую еще подальше отойти.

Отсчитав еще полторы сотни шагов, я повернулся и встал на колено. Парни отошли к лесу, чтобы не мешать. Вскинул винтарь, прицелился. Бах! Через секунду, бах!

— Серег, я сбегаю, посмотрю. — Крикнул мне Зимин.

— Давай! — я поднял винтовку стволом к верху и пошел к ним. Сбегал этот сайгак быстро.

— Три дыры. Ну, ты могешь! — удивился Истомин.

— Старался! Давайте пацаны. Шмаляйте, да пойдем. А то уедут без нас. Вон уж встречный слышно. — И, правда, где-то уже слышались гудки приближающегося поезда.

Парни выпустили по магазину патронов. Кто-то в дерево стрелял, кто-то по моей же банке. Конечно не с такого расстояния. Майор тоже немного пострелял.

— Идем, — обратился к нам Истомин. — Оружие почистим потом, когда ехать будем.

Пока шли, прошел встречный. Этот был уже практически без техники. Теплушки, да три платформы с орудиями.

Истомин попросил у парней ветоши, и расстелил на досках тряпку. Разобрав ППШ, начал чистить. Я пару минут думал, как правильно разобрать свою пукалку. Помог все тот же Зимин. Медленно разобрал, показывая, как и что снимать. Почистив, нагара было немного, ствол-то новый, настрела, магазин, собрал уже без помощи посторонних. Для закрепления, разобрал и снова собрал. Щелкнул бойком. Порядок. Остальные закончили, намного раньше меня.

Наш поезд тем временем тронулся, начал набирать ход.

Когда я завернул винтовку в брезент, ко мне подсел дед.

— Слушай, Сергей, скажи, почему именно меня взяли? Ведь я же на передовой то, почти не бывал. А тут в такую группу попал?

— Да я и сам не знаю! Не я ведь группу-то укомплектовывал. — Не говорить же ему, что Истомин его взял, потому что Иван мой дедушка! Во блин, был бы номер.

— А как у тебя получилось аж в Москву попасть? — не унимался дед.

— Как-то само собой. Удачное расположение звезд на небе, — давай спать, скоро Калязин, там грузимся, а потом еще ехать долго. Надо выспаться впрок.

Улеглись спать. Под монотонный перестук колес, я уснул как младенец. Снилось мне мое время. Жена, дочь. Кладбище. Тьфу ты черт. Кто-то мне в ухо зарядил! Распахнув глаза, я уставился на Истомина, который приготовился мне пощечину залепить.

— О! Третий раз не пришлось! — майор опустил руку, — ты чего разрыдался-то?

Я протирал влажные глаза, пытаясь понять, что происходит.

— Сон что ли плохой? — продолжал майор.

— Если вам собственная могила приснится, это хороший сон, или плохой? — решил рассказать я.

— Даже так? Я, кстати не спрашивал раньше, у тебя ТАМ, кто-нибудь остался?

— Из самых близких, отец, жена и дочь! — ответил я и отвернулся.

— Да! Прости, тяжело тебе, наверное. — Их, во сне видел?

— Да, у своей могилы! Жена, после смерти моего родного брата, несколько месяцев назад, часто говорила, что не представляет себе, как она будет без меня жить. А тут на тебе.

— Сколько дочке? — голос у майора подрагивал.

— Пол года было, когда я взорвался. А во сне, на вид лет шесть. Может, не забыли, навещают могилку.

— Ну, раз ты так видел, то получается что так!

— Слушайте, товарищ майор, а ваши где? — мне тоже стало интересно.

— Должны быть в Ленинграде. Я тебе рассказывал, что я от туда. У меня тоже, жена Аленка, и дочь Катюшка! Доче пять сейчас, — майор отвернулся.

— Прибудем в город, познакомите? — я решил подбодрить Истомина. Воспоминания о родных, терзали души всем, кто был далек от своих любимых.

— Обязательно, знаешь, как у меня Аленка готовит? Ух! Пальчики оближешь. А Катеринка рисует хорошо. Ей портреты особо удаются. Скажу, чтобы тебя нарисовала!

— Да, с удовольствием. Особенно еды хочется домашней, с любовью приготовленной.

Мы разговаривали еще долго, подбадривая друг друга. Майору было конечно легче, его родные, наверняка были живы. И он тоже это чувствовал. Поэтому, старался меня утешить. Хотя хреново у него это выходило. Я ведь и раньше вспоминал, и часто, но старался гнать от себя эти мысли. Толку думать о том, что не вернуть. В начале, я еще думал, вот, может, вернусь, когда время придет, и все пойдет как раньше. А потом понял, нет, меня ведь ТАМ, убило! Подорвался я. Дали мне второй шанс, так и использовать его надо по полной! Вот, наверное, почему я и безбашенный такой! Ведь я уже, умер. Поэтому ни хрена я не боюсь еще раз умереть. Только сделать хочу побольше.

В Калязине нас прибавилось. Инженеры, загрузив вещи, довольно быстро запрыгнули на платформу. Охранники подавали нам ящики с оборудованием. Тяжелые зараза. Размещались, когда поезд снова начал движение.

Ехали мы долго. Поезда в эти времена ходили намного медленнее. Часто останавливались. То пропускали встречные, то паровоз меняли. В Сонково нас прицепили к другому поезду, следом за вагоном, облепленного пломбами. Потом в Чагоде отцепили. Стояли примерно два часа, пока подошел новый эшелон. На этот раз последняя пересадка. Двигался состав напрямую под Тихвин.

Бойцы наши, шутили. Рассказывали истории, кто о чем. Я сидел рядом с дедом, тот рассказывал о семье.

— Как у тебя братьев и сестер зовут? — спросил я деда.

— Михаил и Нифонт, братья. А сестер Александра и Юлия. А что?

— Да просто интересно. Столько детей в семье! — я изобразил свое удивление, ведь я всех их знал, кроме его братьев. Они умерли до моего рождения. А бабушку Шуру и Юлю, знал очень хорошо. Более того, с последней, я прожил двадцать лет. Пока не женился и не переехал. Она с нами жила. В смысле с моими родителями.

— А у нас в деревне у всех много детей. Родители конечно, уже пожилые. Но работают. Отец на первой мировой воевал, в плену был, бежал. Братья сейчас воюют. Где, даже и не знаю!

— Да! Сейчас все воюют. — Поддакнул я.

— Сколько фриц силы накопил, когда хоть кончится? — как бы сам с собою говорил Иван.

— Нескоро, это точно!

— Думаешь? Вроде столько войск насобирали. Мы вон, в запасном пока сидели, так к нам кого только не привозили. И из Сибири, и с дальнего востока. А этих, — он показал на казаха, — вообще море.

— Что ж поделать, надо всех поднимать. Зато как соберемся с силами, так врежем!

— Это точно, — подхватил подошедший Зимин, — замучаются ноги уносить. Серега, а ты чего в Москве-то делаешь? Делал точнее?

— Да отдыхал, можно сказать. Вас дожидался. — рассмеялся я.

— А мы так и думали! — подхватил Мурат. Тоже подсевший к нам.

Разговоры были долгими. Конечно, раньше-то и времени столько никогда не было. Встретимся, в бой, встретимся в бой!

Эшелон двигался дальше, почти без остановок, и медленно, как будто его лошади тянули. Все успели выспаться, поесть, не один раз. Я со скуки, СВТэшку изучал. Раза после десятого, мог очень быстро ее раскидать, и заново собрать. ТТэшник тоже почистил. Хотя уж давным-давно не стрелял из него. Пусть, лишним не будет.

Погода стояла дрянная, приходилось все время сидеть в кузове ЗиСа. То снег идет, то дождь ледяной, холодно уже. Все сидели в новинках, Бушлатах! Точнее фуфайках, но зато и они были черно-белые, с переходом в серый цвет! Во наделали. На станциях, когда стоим, на нас во все глаза таращатся. Когда по приказу майора, его водитель достал их из машины, я офигел.

Наши научники, не сидели без дела. Среди них, я узнал только Судаева. Алексей Иванович был бодр, сначала, забрался в кузов ЗиСа, достал какие-то бумаги, что-то писал. Потом вылез, подойдя к майору, долго ему что-то объяснял. Увидев меня, свернул разговор.

— Здравствуйте, Сергей Сергеевич! — радостно воскликнул он, — вот мы опять с вами встретились.

— Здравия желаю, Алексей Иванович. Что вы со мной на вы. Вы старше, я еще салага, — мне было стыдно, когда люди старшие по возрасту, обращались ко мне на вы. Правда, прежнему мне, из той жизни, Судаев почти ровесник. Но все же.

— Так уж привык. Родители так воспитали. Я хотел вас поблагодарить, за помощь, и содействие. Дело наладилось. Вот едем теперь в Ленинград, там нужно внедрять.

— Ясно, а эти двое, что с вами, ваши помощники? — спросил я, показывая на сидящих неподалеку мужчин.

— Нет, они по своим делам. Тот, что справа, на танках специализируется, а второй, ооо! Этот человек, спец по боеприпасам. Гранаты, патроны, снаряды, даже бомбы авиационные, все в его ведомстве. Сейчас доводит новый патрон. Промежуточный. Симонов под него уже карабин сделал. Хорошая вещь получается.

— Хорошо, когда люди стараются. Нам всем это только поможет.

Подошел Истомин.

— Сергей, отойдем! Извините Алексей Иванович.

— Ничего, ничего. Мне надо идти поработать, — подскочил Судаев и залез опять в кузов.

— Ты лишнего не болтай! — строго сказал Истомин.

— Вы о чем? — я удивленно посмотрел на него.

— Про Судаева и сорок третий, — коротко отчеканил майор.

— Да, вообще-то хотел сказать, попозже. Думаете не надо?

— Уверен! Это может сказаться на работе! Да, жестоко, но сейчас сам знаешь! Все для победы! Понял меня? — майор был, конечно, прав.

— Да, конечно! Вы абсолютно правы.

Майор, действительно был прав. Как поведет себя человек, знающий, что он скоро умрет? Неизвестно. Забьет на все, и пипец!

Мы приближались к месту, где нас должны сгрузить. Дальше двинем своим ходом. Водилы уже начали проверять, и без того проверенные машины. Что-то подкручивали, подтягивали, протирали. Бойцы занялись оружием. Там, откуда мы поедем на машинах, уже до фронта близко. Возможны и деверсанты, и еще какие-нибудь неприятности. Я сел в машину к Истомину. Тот рассматривал карту.

— Как двигаться будем? — спросил я.

— Да вот думаю. Хочу пару твоих бойцов, вперед на эмке пустить. Как дозор. Сами в грузовике поедем. Инженеров сзади пустим, — ответил майор, не отрываясь от карты. — нам до Ладоги дойти надо. Там попробуем на связь с нашими выйти.

— Ясно. А если там бои сейчас? Я про научников говорю.

— Ну, они тоже не пальцем деланные. Судаев сам отлично стреляет, даже свой ППС прихватил. Все парням объяснял разницу с ППШ. Да и остальные не подведут.

— Стрелять-то одно. А воевать другое. Я ведь тоже ни разу не боец. Так, пришлось малость поучаствовать.

— Ты это тем фрицам расскажи, кого ножом в лесу резал.

— Так тож когда было? — я смутился. Я ведь и правда себя за вояку не считал.

— Короче, отставить панические бредни! Мы выполним задание, любой ценой.

— Да я разве против, сам просился.

Нас отцепили от состава ночью. Еще около двух часов, потратили на выгрузку. Когда все заняли свои места в машинах, тронулись в путь. Первой, как Истомин и хотел, выехали разведчики. За руль эмки сел Зимин, Мурат с ним рядом, а сзади развалился Вано, со своим верным другом — пулеметом. Мы поехали медленно, давая возможность дозору оторваться. Все сидели тихо, вглядываясь в ночь. Скоро доедем до леса, дорога идет прямо через него, я по карте смотрел. Вскоре вернулся дозор, они успели прилично оторваться. Остановились, но из машин никто не вылезал.

— Товарищ старший майор госбезопасности, разрешите обратиться! — подбежал к нашей машине Зимин. Мы сидели в кабине. Истомин, глянув на него, проговорил.