Идиллия длилась год, а потом на огонёк пожаловал господин полковник и вежливо поинтересовался, что поселение готово предложить, чтобы он не сжёг его и всех его обитателей нафиг. Скорее всего, он хотел пощупать неучтённое поселение за мягкое подбрюшье да поднабить свой карман, но у беженцев, только-только вставших крепко на землю, не было ни золота, ни больших запасов, вот Механист от безнадёги и предложил свои услуги. Бохин хоть и был дураком, но дураком он был хитрым и сразу смекнул, как можно поставить таланты инженера себе на пользу. Так появились модернизированные танки и парочка мелочей, особого упоминания не стоящие. Почему Бохин был дурак? Потому, что колотил курицу, несущую золотые яйца, палкой в надежде выбить ещё одно-два «яичка». Видимо, думал поднабрать полезного, потом зачистить свидетелей и податься в столицу с «гениальными конструкциями», что принесли бы ему высокую должность, почёт и хорошие финансовые преференции. С точки зрения личной выгоды — прекрасно, но вот в плане пользы народу… Да ему достаточно было выслать чертежи планера, которым способен управлять любой человек, а не только маг воздуха, как Механиста переправили бы в Столицу, окружили штатом учеников/помощников и выдавали бы любые ресурсы по первому требованию. А то, что он смог создать чертежи танка, стоящего как минимум вдвое дешевле «классического» при сохранении огневой мощи и живучести (а по последней так, может, и превосходящего «классику»), да ещё и сделал это на коленке, без нормальных условий, а потом и воплотил чертежи в действующие образцы, опять же на коленке переделав классическую модель, сняв с неё всё «лишнее»?..
Лорд Озай был очень жёстким, даже жестоким человеком. Подозреваю, даже убеждённым в чём-то вроде знаменитого англо-саксонского «за Ла-Маншем разумной жизни нет», только применительно к Архипелагу. Но в то же время он был очень умным человеком, а потому такому инженеру, как Механист, отстроил бы личный Университет в центре Столицы, при необходимости снеся пару «ненужных» домов аристократов. Ну и тому, кто привёл это чудо, тоже бы перепало барской милости. А вместо этого полковник страдает хернёй, решив, видимо, самостоятельно попытаться сыграть в «гениального инженера», да выдаивая из настоящего гения всё новые и новые образцы, постепенно требуя всё большего за всё меньшее время. Например, сейчас Механист работал над… воздушным шаром!
Я помнил, что в конце войны Озай жарил какие-то скалы с летучего корабля, но был уверен, что это чисто наша разработка, а оно вон как оказалось. От воздушного шара до полноценного дирижабля не так уж и далеко. Правда, гений застрял над проблемой невозможности регулировки высоты. Ему просто не хватало некоторых знаний, которые были как у меня в силу происхождения, так и у инженеров огня в целом — ведь с паровыми машинами мы работаем не первое десятилетие, и уж что такое банальный клапан и для чего он нужен, знаем прекрасно.
Набросанный от руки рисунок нужного устройства и объяснение его принципа действия (вот лепестки, вот верёвка, дёргаешь за веревку — лепестки отгибаются вниз, и горячий воздух начинает выходить из шара, тот опускается; отпускаешь верёвку — поток горячего воздуха захлопывает лепестки обратно, и воздух начинает заполнять шар, тем самым увеличивая подъёмную силу) сделали меня если не лучшим другом учёного, то, по крайней мере, уже не «жутким страшным варваром Народа Огня». Ну, а потом, слово за слово, и я предложил ему переехать в Столицу или, если он несколько опасается нас, в Ю Дао — там и атмосфера получше, и ресурсов побольше. А что касается полковника Бохина, то всё, что он творил — военное преступление, за которое полковник ответит перед Хозяином Огня по всей строгости, плюс он попытался обмануть Вестника, что только усугубит его вину, так что следующие лет десять-пятнадцать он проведёт в милом и уютном местечке под названием «Кипящая Скала». В общем, ещё несколько часов я старательно убеждал и агитировал Механиста, доказывая, что Народ Огня — в целом неплохие ребята, а уроды есть в любой нации. Как ни странно, но Механист довольно быстро согласился. Пожалуй, даже слишком быстро, о чём я его и спросил.
— Понимаете, молодой человек, есть одна проблема, что очень сильно меня беспокоит.
— И что же это?
— Как бы объяснить… Пойдёмте, это лучше увидеть, — заинтригованный, я пошёл следом за мастером. Мы спустились к подвалам храма и… упёрлись в запертую дверь, обложенную ещё и каким-то уплотнителем. Путь, кстати, инженер освещал не привычным масляным фонарём, а банкой с какими-то светящимися жуками. Света они давали мало, я было хотел «зажечь кулак», как Механист чуть ли не напрыгнул на меня.
— Никакой магии огня, ради всего святого! — попа начала опять сигнализировать о неприятностях.
— Почему?
— Природный газ. Когда я в первый раз осматривал храм, у меня с собой был зажжённый фонарь, благодаря которому я чуть не взлетел на воздух! Всё обошлось, но с тех пор брови у меня так и не выросли, — кхм. Ясно, а я подумал, что это след какого-то эксперимента.
— Вы живёте на сочащейся каверне с газом? Он же может рвануть от любой искры!
— Вот именно поэтому я принимаю ваше предложение. Вы хороший человек, Чан. Жаль, что наше знакомство с Народом Огня началось не с вас, а с Бохина.
— Постараюсь оправдать ваше доверие. Сейчас же прошу вас начать собираться, желательно успеть за день-два, тогда я вместе с моим отрядом смогу сопроводить вас до Ю Дао.
— А полковник…
— Это уже моя забота, поверьте, своё он получит, — ухмылка опять наползла на моё лицо. — Все, кто проживают на территории Колоний Огня — граждане нашей страны, и мне очень не нравится, когда к нашим гражданам относятся так. Что же касается связанных «послов» от коменданта… Пусть такими и остаются — немного смирения им не повредит.
Расставшись на этом с инженером, я поспешил обратно к лагерю — небо на востоке уже начинало светлеть, чтобы успеть вовремя и избежать лишних проблем, стоило как следует поднажать. «Брать за жабры» офицера лучше всего у подхода к Северному Храму. Во-первых, тогда он с его кодлой (вряд ли всё это проворачивалось в одиночку) будет уставшим после горной дороги, во-вторых, в храме есть население, пусть большая часть — это совсем уж молодёжь, но и пара-тройка десятков крепких мужиков найдётся, правда, не думаю, что они понадобятся — рядовой и сержантский состав точно не будет лезть в разборки старшего офицерства, а в «свите» коменданта всего три десятка человек. Из них точно «до конца» пойдёт от силы треть, остальные — вариативно. Но даже если бросятся все три десятка, успокоить их мы с отрядом вполне сможем.
В лагерь я проник уже при полноценном рассвете, чуть было не напоровшись на часовых — всё-таки считай сутки на ногах, да при активном скакании по горным тропам, пусть выносливости и хватило, но вот усталость всё-таки о себе знать даёт, внимание и рефлексы притупляются, а это может быть чревато. Но ладно, всё позади… Теперь-то меня ждёт палатка, тёплая постель и хотя бы пара часов сна.
— О, ты вернулся! — спросила меня чем-то необычайно довольная Суюки. — Как всё прошло?
— Как и ожидалось, наш новый друг вовсе не такой радеющий о благе народа патриот, каким хочет казаться, — скидываю с себя броню и зеваю. Кроватка, жди, я почти до тебя добрался. — Через пару дней мы его об этом известим. А как там с алиби, всё в порядке?
— Более чем, я воспользовалась твоим советом, так что можешь смело спать хоть до обеда, вряд ли кто-то решится тебя побеспокоить.
— Суюки, ты чудо, я тебя люблю, — уже в полусне сообщил я девушке, после чего обнял изящный стан лежащей в моей кровати красавицы и отрубился, так и не сумев сообразить, что голос воительницы шёл из кресла, а никак не из кровати. «Утро» обещало быть весёлым.
* * *
Проснулся я часов в десять и первое, что увидел, было ошарашенно-смущённое лицо Дандан.
— Хмм… — ну, а что ещё можно было сказать в подобной ситуации? — Суюки, а ты серьёзно изменилась за вечер…
— В-вестник, я… — тут моя рука, до этого стискивающая девушку за талию, поднялась выше и сжалась на чём-то приятно-мягком. — Ииии! — тихий писк привлёк внимание.
— Очень серьёзно, — грудь была чуть объёмнее, но столь же упруга.
— И после этого ты говоришь, что «ничего предосудительного не делал»? — отозвалась бравая командирша с кресла, явно ожидая от меня… чего? Смущения? Отрицания? Ну уж нееет, сама напросилась, всё-таки не слишком она хорошо ещё знает мою натуру.
— В моей кровати лежит красивая девушка, предосудительным и очень опасным сигналом было бы, если бы я ничего не делал, — жамк-жамк.
— Г-господин Чан, — воительница попыталась как-то отползти, но кто ж её отпустит?
— Кстати, а как она там оказалась, на твоём законном месте? — наши отношения с Суюки ни для кого секретом не были, так что и говорить об этом мы могли спокойно, ну, если отбросить некоторые правила приличия, типа наличия посторонних, но мне было откровенно пофиг, а видя, как начинает смущённо закипать «мать-командирша», я даже ловил от всего происходящего кайф.
— Между прочим, по твоему прямому распоряжению, так что сейчас ты нагло пользуешься своим высоким положением! — упёрла руки в боки дева. — И, может быть, ты перестанешь лапать её в моём присутствии? — о, степень закипаемости возросла, а эти ревнивые нотки в голосе… Но, пожалуй, я уже и вправду перегибаю. Или нет?
— То есть без тебя можно? — подвёл я «логичный знаменатель».
— Грррр, — она кинулась в атаку.
— Ой! Господин Чан, Суюки, перестаньте, — задушенно пискнула Дандан, оказавшаяся посреди наших разборок. Особую пикантность всему этому действу придавало то, что мы втроём все были в кровати и, мягко говоря, не сильно одеты — на мне только нижние портки, на моей «пленнице» — вовсе ночнушка, а лидер воительниц пребывала в тонком домашнем кимоно, тоже не сильно что-то скрывающем.
В самый ответственный момент (Суюки уселась на меня сверху и пыталась придушить, Дандан разрывалась между беспокойством за родную начальницу и начальника родной начальницы, а потому пребывала между нами, пытаясь то ли разнять, то ли меня додушить своей грудью, периодически тыкающейся мне в лицо) в палатку вошёл ещё один участник — Джу принесла «завтрак» и сейчас ошарашенно наблюдала за сплётшимися на кровати телами.
— Я, наверное, попозже зайду, — выдавила из себя воительница и стала мееедленно отступать к выходу.
— СТОЯТЬ! — синхронно гаркнули мы вдвоём с Суюки.
— Ёк! — бедная девушка замерла на половине шага.
— Так, а теперь давайте мы всё-таки чуть-чуть успокоимся, подумаем, и мне объяснят, что тут вообще происходит и как некая особа оказалась в моей кровати. Не то чтобы я был сильно против, но это как-то неожиданно, да.
— Ладно, — отдышавшись, Суюки привалилась ко мне спиной, подозрительно зыркая на остальных девушек, — если коротко, то изображать бурную деятельность половину ночи мне очень не хотелось — спать, знаешь ли, хочется регулярно, вот я и разделила «вахту» с Джу и Дандан — пока двое спали, третья, хм… изображала звуковое сопровождение, — смущённо отвела взгляд.
— А при чём тут моя кровать? — каюсь, ещё тормозил.
— А где нам ещё прикажешь спать, на коврике? А так в кровати аккурат есть два места, и всем удобно. Впрочем, как выяснилось, втроём уместиться тоже можно, — теперь и Джу отливала свёклой.
— Ээмм… Минуточку, когда я засыпал, ты сидела в кресле и дежурила, значит в кровати была… были… — до меня начало доходить.
— Угу, — теперь смущёнными были все три дамы.
— Блииин! — я схватился за голову с несчастным видом.
— Да ладно, мы понимаем. Ты был уставший и просто не обратил внимания, ничего страшного не случилось, ведь так, девочки? — «утешала» меня командирша, а её подопечные дружно кивали.
— У меня в кровати было две шикарные женщины, третья сидела в кресле неподалёку, а я… спал! Какой позор… — прояснил я причины своей печали.
— Пхе…
— Кхе…
— Ой! — что же, судя по реакции, этот раунд остался полностью за мной.
— М-ма, не беспокойтесь, господин Чан, мы никому не расскажем, — куда-то в сторону сказала Джу. — Иначе меня точно никто замуж не возьмёт… — продолжила она тихонько себе под нос. — Стыдно-то как.
— Не хочу тебя расстраивать, но после столь шумного утра… В общем, без шансов, — ох уж эта женская дружба и подбадривание сестры по несчастью.
— Хнык…
— Так, отставить разводить сырость, — вот только мокрости мне с утра пораньше и не хватало для полного счастья. — Судя по тому, что вы оказались там, где оказались, Суюки одна уже не справляется и хочет «перераспределить нагрузку», или я вам неприятен, и проблема в этом? — ошарашенные девочки впали в ступор, но всё-таки осторожно помотали головами, а вот бравая старшая воительница от подобной наглости и интерпретации её слов и действий хваталась за сердце и ошарашенно открывала и закрывала рот, не зная, что тут можно сказать. — А сейчас предлагаю позавтракать и идти на разминку — груз снаряжения для похода в горы нам ещё сутки ждать, — девочки опять синхронно кивнули и взялись за тарелки, принесённые Джу.
— Как это понимать? — прошипела командирша, когда мы остались наедине — Дандан пошла мыть посуду, а её подружка, всё ещё пребывающая в лёгком шоке, увязалась следом.
— Ну, ты решила пошутить с девочками, я шутку оценил и решил отшутиться следом, — моя ухмылка напоминала оскал.
— И потому наобещал им чуть ли не становление твоими наложницами и свалил всё это на меня? — у воительницы дёрнулся глаз. — Ещё и объявил ЭТО моей инициативой?!
— Ну, я — Вестник. Мне по должности положено всё обращать себе во благо. В том числе и шутки над собой.
— Знаешь, а это будет жестоко по отношению к ним, — стала серьёзной девушка. — Ты довольно популярен, и мне уже приходилось сталкиваться с… желающими подвинуть, скажем так.
— Хм, даже так… Но ты кое-что не учитываешь. В каждой шутке есть только доля шутки. Я люблю тебя, — она вновь слегка смутилась, а я, воспользовавшись моментом, подошёл и обнял её, — но и «ценителем женской красоты» я быть не перестаю. Я буду рад, если девушки найдут своих половинок, если же нет, и они посчитают, что будут счастливы со мной… Я не хочу их обижать, но и обманывать тебя и что-то крутить за твоей спиной я не буду. Если ты позволишь им — значит, да, нет — значит, нет.
