В львиной шкуре

В долине появились фермерские хозяйства. Их создавали молодые семьи аборигенов, перенявшие опыт чернышей. Фермерам выделялись земельные участки в двести гектаров, и лезть на общие поля и пастбища они уже не имели права. Правда охотиться и собирать хворост им не запрещалось. На первых порах фермерам помогали работники Антонины Григорьевны. Для этого специально откомандировывалась бригада обученных молодых людей. Первым делом проводились теоретические занятия, попутно строились загоны и навесы для скота, выкапывались колодцы, высеивались необходимые для прокорма животных растения, распахивались участки, предназначенные для выращивания злаков. Так как весь камень, не считая гористой местности, находился на побережье, то основным строительным материалом для фермеров были лианы, бамбук и глина с песком. Этого пока хватало. В общем, людей потихоньку приучали к оседлой жизни.

Кроме егерей появилась ещё одна служба — золотари, а по-современному — ассенизаторы, они же работали дворниками. А убирать было что... На полкилометра ниже "Олимпа" соединились в форме буквы "Т" две улицы, Молодёжная и Каменщиков. Вершина буквы шла параллельно дворцу. Церковь с небольшой площадью как раз разместились в её центре. Дальше начинались стандартные двухэтажные коттеджи, почти как у Сомова и Красновых, но улучшенной планировки и с канализационными отстойниками. К каждому дому примыкал земельный участок в сорок соток. Жёны новосёлов, пройдя курс обучения сельскому хозяйству, теперь активно что-то выращивали на своих огородах. Но первое, что делала каждая, став обладательницей земельного надела — это высаживала саженцы марулы, два мужских деревца и четыре женских, так как данное растение двуполое. Почему именно их и что такое вообще марула для аборигенов? Почти то же самое, как для жителя России яблонька, груша, малина и картошка, но только всё в одном лице. Вот насколько богаты разнообразными качествами плоды этого дерева. Если же брать древесину, то её свойства больше напоминали липу. Мягкая и податливая, она идеально подходила для художественной резьбы, изготовления сувениров, а так же для обшивки парилок в банях. Из внутренней части коры делали верёвки, а сама кора служила сырьём для производства коричневой краски. Многие, кроме марулы, высаживали вдоль ограды черенки серебряного дерева. Своё название оно получило из-за цвета листьев, имеющих мягкий серебристо-серый оттенок. Эти деревья давали приятную густую тень, а их кора использовалась для дубления кожи.

Кроме коттеджей на каждой улице имелось по одному кафе с мотелем. Так же были построены: школа, промтоварный магазин и пункт приёма товаров у населения, а аборигены познакомились с таким понятием, как "деньги". Рабский труд — это, конечно, удобно, но для развития государства без товарно-денежных отношений никуда... Например, сдал человек в пункт приёма сто килограммов угля, ему за это деньги. В кафе, на полученные монеты, он мог выпить и закусить, в магазине приобрести необходимую вещь. Деньги выдавали не только за уголь. Руда, шкуры, золото, бивни слонов, алмазы, выплавленные железо, олово и медь — всё это имело цену и не только оно, список был большой. Самое странное, что охотники часто приносили товар, только для того, чтобы потом на вырученные деньги хорошенько выпить в кафе. Видать местный люд имел предрасположенность к алкоголизму. По крайней мере, крепкую настойку из плодов марулы они пили с удовольствием. Не чурались и пива. Его производство тоже было давно налажено. В кафе на закуску в основном предлагались морепродукты. Кроме алкоголя спросом стали пользоваться рикши — двухколёсные телеги. Сначала их делали для рабов. Очень удобная вещь, чтобы возить грузы, особенно когда это нужно сделать быстро. Быка пока запряжёшь в телегу, пока растолкаешь, пока он дойдёт, пройдёт столько времени, что рикша уже несколько раз успеет сбегать туда и обратно. Аборигены оценили практичность такой телеги. Особенно она приглянулась младшим сыновьям охотников, у которых не было ни скота, ни хорошего оружия. Купив в складчину или в кредит удобную повозку, они занимались добычей угля и руды. Благодаря этому имелась возможность быстро заработать деньги и приобрести охотничий костюм и вооружение. Грамотно расставленные за витриной магазина манекены, облачённые в яркие наряды и сжимающие в руках грозное оружие, никого равнодушными не оставляли. Даже местные девушки и женщины всё чаще и чаще стали мечтать о цветных платьях и блестящих бусах. Наглядная реклама потихоньку двигала прогресс.

Чтобы ассенизаторам работалось веселей, им тоже пошили наряд. Спецовка ярко-жёлтого цвета позволяла узнать этих людей издалека. К спецовке прилагалась телега с деревянной бочкой, ведро, совковая лопата и ручная помпа. Раз в две недели они обходили все дома и выгребали накопившиеся в отстойниках нечистоты, после чего вывозили их на поля. Кроме этого золотари собирали золу и кости от рыбы или животных, другого мусора не было. Из золы делался поташ, а кости перемалывали в муку. Её использовали в качестве удобрения или вываривали и кормили скотину.

Глядя на адмиралов, некоторые аборигены активно занялись рыболовством. Если раньше они на мелководье выстраивали невысокие загоны из плотно подогнанного бамбука, куда после отлива попадала рыба, и её можно было легко поймать руками, то теперь люди проявили интерес к рыбной ловле с лодок и сетями. Им изготовляли в кредит или давали в аренду шлюпки и рыболовные снасти, взамен они часть улова бесплатно отдавали в кафе, а из рыбных отходов вываривали клей. Его за небольшие деньги принимали в пункте приёма товаров. Так что возможность заработать у людей имелась. Были ещё способы, например, изготавливать шлакоблоки или тротуарную плитку. Для этого человеку выдавали ручной станок, который за раз делал два блока или четыре плитки. К качеству производимой аборигенами продукции нареканий не было. Однажды показанное соотношение состава раствора и порядок выполнения операций уже никто не нарушал, людям просто в голову не приходило поступать по-другому. Подработкой чаще всего занимались дети, чтобы накопить деньги и купить понравившуюся вещь, например маленький перочинный ножик или игрушку.

Поляну на месте Большого Сбора замостили именно тротуарной плиткой. Теперь перед трибуной лежал ровный плац размером сто на сто метров, расчерченный прямыми линиями. Здесь солдаты и школьники отрабатывали строевую подготовку. Маршировать под барабанный бой школьникам нравилось почему-то больше, чем заниматься в классах. А предметов было всего четыре: русский язык, математика, природоведение и физкультура. Именно в таком порядке они и шли. Чтобы попасть на физкультуру, нужно было отсидеть все остальные уроки. Кроме строевой подготовки девочки изучали танцы, а мальчики играли в футбол. Футбольное поле стояло сразу за школой. Сама школа была одноэтажной и располагала всего шестью классами и учительской комнатой. Занятия вели воспитанники чернышей. Бывшие мальчишки и девчонки выросли, возмужали, кто-то успел жениться. Кстати, коттеджи на улице Молодёжной принадлежали в основном им. Шестеро из воспитанников, четыре девушки и два парня, исполняли обязанности учителей. Уроки начинались после заутрени. Местный люд ориентировался по звону колоколов. Учились дети до обеда, потом их отпускали домой.

Образование хоть и считалось обязательным, но принудительно его не навязывали. Больше старались людей приманивать разными поощрениями. Тем более племя время от времени кочевало, и в городе в основном оставались рабы, находящиеся в государственной собственности. Вот их дети уроков не пропускали. Глобальных же задач перед учителями не ставили. Умеет ребёнок читать по слогам, знает счёт до тысячи, может написать своё имя — уже хорошо. Основной упор делали на природоведение, где больше говорили о сельском хозяйстве и животноводстве, также раскрывали азы ветеринарии. Дети, проявлявшие интерес к учёбе, брались на заметку.

Вместе с городом изменился и сам "Олимп". Во-первых: вокруг него, а также вокруг промышленных предприятий возвели трёхметровую каменную ограду. Во-вторых: само здание стало больше напоминать дворец. И если мужчины стремились придать ему вид замка, то женщины вносили в его стены уют и порядок. Весь первый этаж занимали складские помещения. Тут, за крепкими пронумерованными дверями, хранились стратегические запасы русичей. Безликость первого этажа ярко контрастировала со вторым, комнаты которого были предназначены для отдыха, развлечений и обучения. А ещё имелась столовая, где всегда вкусно кормили. В спальнях воспитанников теперь хозяйничали новые детишки. Третий этаж был поделён на три части. В одной расположилась швейная фабрика, во второй склады, а в третьей общежитие. Тут в основном проживали женщины рабыни и воспитанники, которые ещё не успели обзавестись собственным жильём. На парковке же, как говорилось выше, теперь находились кабинеты службы безопасности и тюремные камеры. Туда вёл отдельный вход, укрытый от постороннего взгляда. Оставшиеся автомобили тоже стояли отдельно, спрятанные за перегородками.

По соседству с "Олимпом" строился монетный двор. Пока же деньги временно печатали в одном из помещений первого этажа. Ввели их три года назад и делали из алюминия. Его собрали со всего "Олимпа", многие вещи даже переплавили, например банки из-под пива. Вышло чуть больше четырёх тонн. Это позволяло напечатать миллион монет массой в 4 грамма. Диаметр денежной единицы составил три сантиметра, а толщина два миллиметра. Монета была всего одного достоинства и называлась "лавр". Такое название решили дать в честь лаврового венка, венка победителей. На одной стороне монеты был изображён герб ЮАР, края другой обрамлял лавровый венок, а по центру в лучах восходящего солнца красовался профиль императора. Под ним шла полукруглая надпись "ОДИН ЛАВР". Министром финансов стала Михеева Татьяна Юрьевна.

Рабы хоть и находились на полном гособеспечении, но тоже стали получать небольшую зарплату, а за усердие и премии. Чем же они занимались? Мужчины в основном занимались строительством, выпасом скота, добычей полезных ископаемых и рыбным промыслом. Женщины больше трудились на полях или обрабатывали шерсть и лён, а также выделывали шкуры. Самые смышлёные юноши и девушки работали или в торговле (кафе, магазин), или учётчиками, или при дворе (стирали, готовили еду, ткали полотно, шили одежду, наводили чистоту, нянчились с детьми).

Всех взрослых воспитанников черныши давно распределили между собой. Это уже были надёжные и умелые помощники. Только Сомову никто не достался. Зато при нём постоянно находился митрополит и шестилетний сын, которого Иван теперь возил везде с собой. А Кааву стал для ребёнка кем-то вроде воспитателя и учителя в одном лице. Тем более с прежним вождём он состоял в родственной связи, а значит и Ярослав был ему не чужой.

— Папа, а для чего солдаты ставят эти столбы? — спросил мальчик, подойдя к разговаривающему с митрополитом маршалу.

— Чтобы все знали, что эта земля наша, — ответил Иван. — Если, например, придёт кто-нибудь из-за реки и захочет здесь жить, то обязан испросить на это моего разрешения.

— А если он не испросит у тебя разрешения?

— Тогда я его накажу.

— А как?

— Что сделал Кааву, когда ты из его книжки вырвал листок?

— Веткой мне попу набил, — надулся Ярослав, вспомнив тот случай.

— Я тоже набью, только не веткой, а вот этим, — и Сомов вытащил из ножен грозный клинок, представляющий из себя нечто среднее между мечом и шпагой.

— Так ведь очень больно будет, — сказал мальчик, заворожено глядя на оружие.

— Чтобы не было больно, нужно разрешение спрашивать. Запомни, эти земли принадлежат нам, и без нашего разрешения жить тут нельзя!

Глава 6.

Путь в Индию.

Сказочная страна эта Индия. Только пока до неё доберёшься, столько представится возможностей поговорить с Богом тет-а-тет, что не раз вспомнишь поговорку: "сказки лучше всего смотреть дома по телевизору". Но Костя с Русланом про телевизор никому не рассказывали, так же они держали в тайне и другую народную мудрость: "чем дальше в лес, тем страшнее сказка". Это не значит, что мужчины ничего не боялись, просто дойти до Индии было нужно. И они шли...

Шторма настигали корабли два раза. Почти половину запасов жидкого топлива пришлось израсходовать из-за этого. Но не только шторма мешали путешествию. Даже имея самые современные карты и книги по навигации, адмиралы шли на кораблях, словно по минному полю. Вот представьте, у вас есть карта, на которой нарисован путь из Берёзовки до Осиновки. Вы садитесь в машину, заводите её, жмёте на газ и... попадаете колесом в ухаб. Хорошо, если он небольшой и скорость автомобиля тоже. А если всё наоборот? Конечно, на машине человек имеет возможность визуально оценивать дорогу и быстро принимать решения. Тормоза за считанные секунды снизят скорость транспортного средства до нужной величины, а то и вовсе заблокируют ход. В океане ухабов нет, там другие напасти — рифы и отмели. Корабль же не машинка весом в одну тонну, в нём сотни тонн! Его так просто не остановишь. И если напорется брюхом на риф, то всё считай, приплыл окончательно и бесповоротно. Да и на мель сходу залететь, тоже большой радости нет. Поэтому марсовые круглосуточно следили в бинокли за океаном, лотовые мерили глубины, штурманы на картах отмечали пройденный путь. Иногда вперёд для разведки отправлялся катер.

Что вообще можно сказать об экипажах обоих кораблей? Капитанами естественно были Костя и Руслан. Они же занимали должности штурманов и артиллеристов. Их воспитанники автоматически дублировали эти должности, помогая им. Так же на каждом судне имелись: кок, врач, радист, четыре канонира и тридцать матросов. Пятнадцать из них постоянно несли вахту. Другая половина или отдыхала, или тренировалась. Вне зависимости от профессии, воинскую науку изучали все. Навыки фехтования и стрельбы из арбалета совершенствовал каждый. Вооружение моряков состояло из круглого щита диаметром шестьдесят сантиметров, арбалета с набором болтов и шпаги с длиной клинка в семьдесят и шириной в два сантиметра. Капитаны и их помощники носили только шпаги и в наплечных кобурах по пистолету системы Макарова. А ещё в капитанских каютах хранились карабины с оптическими прицелами и пара загадочных ящиков. В одном лежали гранаты типа "лимонка", а в другом запалы к ним. Так что к путешествию русичи подготовились основательно.

Не считая вооружения, для моряков разработали лёгкие, но в тоже время прочные доспехи. Если для армии и полиции их делали из кожи, то здесь таким материалом стал лён. Да-да, именно он! Несколько слоёв льняной материи склеивали между собой, достигая толщины в пять миллиметров. К ней крепились стальные пластинки. Пробить подобную защиту было крайне проблематично. Доспех имел широкие рукава, толщиной всего в три миллиметра, и юбку, подобную рукавам, которая защищала бёдра. Спереди и сзади у юбки были разрезы в форме ласточкиного хвоста. Делались они для удобства передвижения. Шлемы у матросов ни чем не отличались от шлемов солдат городского гарнизона. Доспехи с тела снимались достаточно легко. По этому поводу даже проводили тренировки. Человека сбрасывали в полном обмундировании на двухметровую глубину, и он должен был выплыть, сняв с себя всё, что мешает держаться на воде. Башлыков и Шамов подходили к обучению своих ребят со всей серьёзностью, объясняя, что они от них хотят и для чего это нужно. Чувствуя заботу о себе, подчинённые всецело доверяли своим командирам. И кто бы мог подумать, что парни, которые имели лишь неполное среднее образование, полтора года армии и шестимесячные курсы в школе охранников, станут капитанами кораблей?