Само....ик....Самогон!

— Правда, правда, — усмехался Кузьма. — Будешь плохо работать, в ишака превратит.

— Вай...какой злой.

Будешь тут злым: Ленка не едет и скучно живём. Город никто не поджигает. Даже куры людей не едят. Что даже как-то странно в свете последних слухов. Скукотища. Пойду, наверное, я проверю, как там поживает мой газированный самогон. Проверил на свою голову. Когда я вытащил из ёмкости пробку, то на меня обрушился газ, который скопился в ёмкости. Опять всё поплыло. Еле успел сесть в кресло, потом отключился. Опять сижу за столом и изучаю фолиант. На большом листе нарисована схема и написана технология изготовления солнечных модулей, дающих большое напряжение. Здесь же схема гибридного инвертора и автоматов защиты постоянного тока. Обычные солнечные панели однослойные, поэтому они занимают много места, но дают слабый ток. Здесь же технология изготовления панели была многослойная, делай хоть тысячи слоёв. Соответственно, панель становится гораздо эффективней современных маломощных панелей.

Очнулся, сидящем на кресле. Крепко задумался. А вот это уже серьёзно. В фолианте описывалось, как изготовить тончайшую плёнку путём разлива капли вещества на воду. Давались указания, как сделать из этой плёнки многослойное устройство. Просто, гениально и эффективно. Но! Это же переворот в энергетике, причём революционный переворот. Море дармовой энергии. Совершенно другое качество жизни. Но, если это опубликовать, то сколько часов я проживу? Думаю, не очень долго. Найдётся очень много организаций, которых совершенно устраивает устоявшееся положение вещей, и которые имеют очень большие средства. А тут все их доходы резко упадут. Да они постараются как можно быстрее уконтропупить такого горе-изобретателя, а его изобретение объявить антинаучным. Решено, эти схемы и записи делаю в зашифрованном виде и прячу, как можно дальше. И бутыль с газированным самогоном подальше спрячу, а то ещё что насоветуют мне из иных сфер. Есть и ещё одна опасность, не видимая на первый взгляд. Это мировоззрение самого человека. При свалившейся халяве большинство людей перестанут к чему-либо стремиться, строить планы да, и вообще, думать. Зачем? Ведь и так хорошо. Еды полно, жильё есть, с неба не капает. Нет, решено, прогрессорство это не наше дело. А что наше? А наше это алхимия и кота накормить, а то отощает ещё бедное животное.

Наконец приехали Максим и Светочка. Да, время берёт своё. Это сколько я уже их не видел? Лет шесть. Выглядят они молодо, подтянуты. Если не смотреть в глаза, то выглядят как все. Но, если внимательный человек проанализирует их походку и заглянет в глаза, то сразу сделает вывод, что эти люди много повидали на этом свете. Сейчас Максим и Светочка хорошо отыгрывали роль семейной пары. Поселил я их у Кузьмы, тот, естественно, был не против. Ребятам я выдал денег на представительские расходы: сообщил, что они могут сутки отдыхать, ходить на море, в ресторанчики, посетить музеи. Короче, расслабляйтесь по полной программе. А завтра предметно поговорим о предстоящей операции. Ну, ребята добросовестно и отдыхали. А на меня их вид навеял воспоминания, от которых я постарался давно избавиться. Но, видно, мозг устроен так, что хранит воспоминания, особенно связанные с опасностью. Тот период я вычеркнул из жизни, что было то прошло. И воспоминания никогда не приходили, ушли в небытие. А тут прямо нахлынуло. Я вспомнил один довольно кровавый эпизод, произошедший со мной месяца через четыре после выпуска из первой учебки. Тогда меня целого сержанта назначили командиром отделения в батальоне, который был в горячей точке. Что-то мне не повезло с ротным командиром, вроде опытным офицером, даже орденоносцем. Почему-то этот офицер всё время придирался ко мне, хотя дела по службе у меня и отделения были вполне нормальные. Но, чем лучшие я показывал результаты, тем его больше злил. Я уже тогда почувствовал особые возможности своего организма, но у меня хватило ума не рассказывать никому об этом. Я быстро вычислил, почему ротный плохо ко мне относился. Оказывается, он дико трусил, находясь в обстановке опасности, а во-вторых, он не любил тех, кто был умнее и хладнокровнее его. Другие офицеры, за глаза нас называли тупая рота, это из-за того, что у нашего ротного в подчинении были совершенно никакие офицеры и прапорщики. Сплошная серость и тупость. Я понял, что с таким начальником мы точно навоюем.

Вообще умение далеко слышать давало мне кучу дополнительной информации. Я слышал разговоры офицеров, которые за рюмкой водки вечерком, зачастую выбалтывали информацию, от которой я не знал, что делать: не то смеяться, не то плакать. Однажды офицеры, как следует закинув за воротник, обсуждали между собой хохму, произошедшую с одним из генералов. Недавно у нас целый день гостил, иначе не скажешь, чисто паркетный генерал. За каким собственно бесом его принесло в горячую точку, вскоре разъяснилось: генерал захотел боевой орден. Что делать? Генерала посадили в машину и вывезли поближе к зелёнке, объяснив ему, что там обитают злые бармалеи. Дали генералу автомат и пару магазинов. Указали азимут, куда надо стрелять. Ну, генерал и отстрелял в белый свет пару магазинов. Гранаты генералу давать побоялись. На этом его боевые действия закончились. Штабные сели писать представление на орден. На бумаге выходило, что генерал, будучи на самом переднем крае с инспекторской проверкой, столкнулся с группой боевиков, которые трусливо на него напали из-за угла. В результате боестолкновения генерала с бандитами, те были рассеяны и сильно потрёпаны, а на месте их огневых позиций было найдено очень много окровавленных бинтов и шприцов. Это говорит о том, что очень много боевиков бесславно погибло и было ранено. А за это генералу полагается орден. Но в вышестоящей инстанции что-то не срослось: резолюция на эту бумагу была следующая: "Героического мало!". Штабные снова сели за написание представления к награде, но уже с гораздо большими эпизодами героического подвига. В новой редакции выходило, что генерал не просто вёл перестрелку с боевиками, а гонял их по всем горам и долинам, свирепо уничтожая и беря в плен. Даже невозможно было сосчитать, сколько боевиков он уничтожил, но, однозначно, очень много. Самое интересное, что такая версия в верхах прокатила, и боевой генерал таки получил свой заслуженный боевой орден.

Однажды мы стали готовиться к очередному боевому выходу. За два дня до этого я подслушал разговор нашего ротного с приехавшими к нему офицерами спецназа из внутренних войск, типа для боевого взаимодействия. Разговор мне совершенно не понравился. Они предлагали, чтобы взвод или отделение на технике выдвигались далеко вперёд без ведения общевойсковой разведки. Ага, а там район контролируемый бармалеями. Получается, что охота будет вестись на живца. Бармалеи среагируют на наших людей, выдадут своё расположение, ну а мы, тут на них навалимся с двух сторон, плюс подключим артиллерию. Ротному за этот бой майор спецназовец обещал орден. Ну, а то, что погибнет взвод, то издержки войны. Если же начать вести разведку по всем правилам, бармалеи всполошатся и опять ускользнут, лови их потом.

Я поинтересовался у старослужащих о предыдущих боях. Оказывается, тогда рота понесла большие потери, так же попав в засаду. Почему так вышло никто не знает. Война. Но тогда командир получил орден. Уж очень жаркий получился тогда бой. Ну, мы их тоже тогда накрошили, мама не горюй, но наших ребят жалко.

Я понял, что сейчас опять намечается очередной поход за орденами на крови ребят. Но, что я мог сделать? Наконец был получен приказ. Естественно, на этот раз живцом должно было стать моё отделение. Кто бы мог подумать. Мы должны были на Урале проехать по большой дуге, от сосредоточения нашей роты до расположения спецназа ВВ. Впереди была зелёнка, а внутри дуги гора. Дорога только одна. Машина будет как на ладони, но нам сказали, что бармалеев там нет. Так, прокатитесь, на красоты природы посмотрите. Почти курорт. А раз бармалеев нет, то и снайперов вам не дадим. Зачем они вам. В случае чего у вас АК-74 есть, вам даже пулемёта не надо. Отобьётесь, орлы вы или не орлы. Ну, а если вдруг на вас сдуру нападёт маааааленькая группка бармалеев, то у вас рация есть. Вызываете подкрепление, которое со всех пяти сторон света навалится на боевиков, ага.

Ну, мы и поехали. Через три километра я приказал остановить машину и тщательно замаскировать её. Ребята были очень удивлены, но приказ выполнили. Максим тогда был в моём отделении, и я его выделял за сообразительность. И сейчас я велел отделению как можно сильнее замаскироваться. Максима я поставил старшим, наказав рацию выключить и не отвечать. Самим сидеть смирно и не отсвечивать. Сидеть так двое суток, ждать меня, и я вернусь. Взяв свой дурацкий АК-74, я пошёл определиться с бармалеями. У ребят я забрал почти все гранаты. Я очень рисковал. За невыполнение приказа меня ждал трибунал, но у меня была отмазка: скажу, увидел в зелёнки бармалеев, решил проверить.

Теперь мне пришлось свой дар сканирования включить на полную мощность. А также я усилил слух и обоняние. Обоняние мне было даже нужнее, чтобы засечь по запаху мину или растяжку. Через двадцать минут я понял, в какую задницу мы ехали. Радар показал наличие в этом радиусе четыре группы противника по двенадцать голов каждая. 48 головорезов. А наша рота сама лезла им под прицел. Что ж поиграем теперь по нашим правилам. Первую растяжку я засёк в двух километрах от ближайшей группы боевиков. Растяжка была совмещена с сигнальной ракетой. Крючком на верёвке я зацепил проволоку растяжки и, отойдя на хорошее расстояние, привёл в действие взрывное устройство. Бабахнуло громко, ракета, шипя, ушла в небо и там превратилась в горящую точку. Ну, красавцы. Я почувствовал, как противник зашевелился. Они даже выслали к месту взрыва четырёх боевиков, надо думать, чтоб посмотреть, кто подорвался на их растяжке. Направление их движения мне было известно, поэтому кто мне запретит поставить на их пути свои растяжки. Гранат у меня ещё много. Сам сместился так, чтобы быть сзади боевиков. Боевики шли по двое на расстоянии 50 метров. Наверное, это их такая тактика: боевые двойки. Но, первая двойка успешно напоролась на одну из моих растяжек. В результате двое раненых. Вторую двойку я расстрелял в спину. Наглухо. Но выстрелы были услышаны основной командой. Ну, нет у меня бесшумного оружия. Не дали. Раненые были плохие. Им сильно посекло ноги и пах. Этих, чтоб не мучились, я добил ножом. Из трофеев с трупов я взял только гранаты, да автомат АКМ. Мне ещё пришлось поработать ножом над трупами, кое-что я в темпе вальса им отрезал и поместил в подсумок. Трофейный АКМ мне был нужен, чтобы держать бармалеев на большей дистанции. Всё-таки семьдесятчетвёртый это оружие ближнего боя. Мне бы сейчас пулемёт, но чем богаты, тем и рады. Дальше начались гонки с преследованием. Должно быть, все четыре группы боевиков связались по радио, и пришли в движение. Они хотели поймать меня, а я, зная направление их движения, всё время на их пути ставил растяжки. Корректировал их движение одиночными выстрелами. Хорошо иметь такое огромное преимущество. Какими хорошими следопытами боевики ни были, но они всё равно попадали в мои ловушки. У них появились ещё несколько трупов и раненых. Раненых боевики вознамерились эвакуировать, но на двоих раненых потребовалось отвлечь четыре боевика. Поэтому уже две их группы были ополовинены. Потом, наконец, боевики поняли, что такая тактика не эффективна и остановились. Наверное, что-то замышляют злодейское. Ну и я тоже передохну. Конечно, сперва понаставлю растяжек, на которые потом буду гнать боевиков.

Вот ведь злые, какие эти боевики. Надо же, что придумали. На радаре я заметил появление ещё двух человек и три здоровенные собачки. Ну, красавцы: собаками вздумали меня травить. Плохо, что три собаки я не смогу взять под ментальный контроль. Сил у меня на это нет. Если бы была одна. Значит двух собак в расход. Своё месторасположения я выдал очередным выстрелом. Ага, погонщики собак тут же направили своих четвероногих друзей по этому направлению. Собаки бежали прямо ко мне, а их люди быстро перемещались метрах в ста от собак. У меня была единственная граната РГО. Вот её я и решил использовать против собак. РГО вещь специфическая, многие её не любят. Взрывается она, кто не знает, от контакта с препятствием, мгновенно. С помощью дара я вычислил движение собак и полёт гранаты. Естественно, они и встретились, практически в точке, где и планировалась их встреча. Граната радостно взорвалась, а собакам не повезло. Обе были ранены. Визг стоял умопомрачительный. Третья собака резво бежала ко мне. Я приготовил ей сюрприз. Когда собака подбежала ко мне на расстояние трёх метров, я взял её под ментальный контроль. Животное остановилось как вкопанное. Оно видело во мне вожака стаи, которому следовало безусловно подчиниться. А вожак стаи вдруг дал команду развернуться и уничтожить двух людей, которые бежали, пыхтя, следом. Собака рванула назад, чтоб доказать вожаку свою преданность. Вскоре в двухстах метрах раздались дикие вопли, это пёс насмерть рвал двух своих бывших хозяев. Пришлось ему помочь, заодно и добить мучающихся собак. У собак я тоже кое-что отрезал в качестве трофея. Пёс постарался на славу: страшно было смотреть на окровавленных и еле живых людей. Пришлось оказать им первую помощь ножом. Потом мы с собакой, у которой вся морда была в крови бывших хозяев, неслышно удалились. Пса я не мог долго держать под контролем, ещё часов пять и всё. Поэтому ему придётся ещё совершить последний подвиг в своей жизни.

Пока мы так препирались с боевиками на пересечённой местности, наступила ночь. Наверное, у боевиков не было в достатке приборов ночного видения, поэтому они резко перехотели гоняться за мной по не очень ровной местности. А мне было безразлично, что день, что ночь. Да и отдыхать мне несколько суток было не надо. Поэтому я ещё не наигрался в войну и не хотел, чтобы боевики выспались. Воевать надо, а не спать. Подобравшись по темноте к группе, в которой было восемь человек, я благословил собаку на подвиг. Эх, даже не спросил, как его зовут. Да, и пёс с ним. Будешь моим оружием без имени. В расположении боевиков началась паника и заполошная стрельба. Ну, собака, ты и герой. Быстро и профессионально перегрыз горло двум боевикам и покусал третьего. Потом геройски погиб от переизбытка стали в организме. Боевики всё-таки пристрелили его. В этой группе осталось теперь шесть человек, в том числе один покусанный собакой. Вот он орёт бедняга. Да ухожу я, ухожу. Надоел своими воплями. Я так понимаю, эта группа уже спать не будет. Пойду, проверю другую группу, это в которой уже осталось только четыре человека. Эти молодцы, профи, понаставили вокруг своего лагеря мин. Просто так к ним не пройдёшь. А по запаху можно найти чистую тропинку. Подошёл к ним на расстояние броска гранаты. Бармалеи изволят почивать. Оставили одного организма с ПНВ на посту, а сами дрыхнут. А надо было с тепловизором оставлять. Хотя и это им не помогло бы. Приготовил три гранаты. Определил траекторию их полёта, чтоб не зацепились за ветки деревьев. Это не РГО, у этих гранат есть замедление. Ну, с богом. И гранаты полетели к противнику. Эти бармалеи палатки не устанавливали, спали на подстилках, кучно. Вот туда гранаты и прилетели. Были поражены все четверо. Боевиков, корчившихся от ран, добивал выстрелами в упор. Всё равно нашумел. Опять над трупами поработал ножом. Взял с трупов гранаты и, вот удача, Стечкин с ПБС. Прощаться с трупами не стал, ушёл тихо, по-английски. Получается, эта боевая группа помножена на ноль, но у неё остались ещё раненые и носильщики. Далеко они не ушли, километра на четыре. Вижу, расположились на ночлег. Вот их мы и посетим. Дед учил всегда всё доделывать. А раненых они вылечат в столичных клиниках, те в благодарность опять пойдут воевать. Хорошо, что я прекрасно вижу ночью: могу быстро перемещаться. Да, надо торопиться, потом ещё кое-кому надо испортить сон. Эти боевики растяжки даже не устанавливали: завалились отдыхать. Верю, попробуй целый день потаскай здоровую тушу по пересечённой местности, заморишься. Эти воины были похуже, даже дежурного не поставили. Все спали. Даже раненые, наверное, им вкололи сильное болеутоляющее. Расстрелял четверых из Стечкина, что ж машинка работает хорошо. А недобитых ранее добил ножом. Эта группа полностью помножена на ноль.