Попаданец 2в1. Пупсик

"Так и есть, — сказал Ордош. — Но Залесск можно и обойти. Его армия хоть и немногочисленна, но по-прежнему превосходит войска соседей в качестве вооружения. Машина производит руны безостановочно. Но она одна. И не способна полностью обеспечить потребности в рунных схемах даже двух соседних государств".

"А почему в Академии не сделают еще пару Машин?"

"В учебниках пишут, что это невозможно".

"Почему? Собирать подобное всегда проще, чем придумывать новое".

"Подробностей я не нашел, — сказал Ордош. — Но судя по другим поступкам Волчицы, она сознательно предприняла какие-то шаги для предотвращения копирования. Думаю, она хотела оставить доступ к возможностям Машины только своим потомкам".

"Откуда такие выводы?"

"На них намекает один интересный факт: каждые три года Машина прекращает работу. И, чтобы запустить ее снова, требуются определенные действия, совершить которые способны лишь прямые потомки Волчицы".

"Распознавание, как в паспорте?"

"Похоже, — сказал Ордош. — Именно поэтому, мне кажется, никто из соседей не предпринимает попыток забрать Машину. Слишком велика вероятность потерять в процессе борьбы последнюю представительницу династии. Но это наводит вот на какую мысль: рано или поздно процент содержания крови Волчицы в потомках станет совсем маленьким. Что произойдет тогда?"

"Машина остановится навсегда?"

"Возможно. И пополнение запаса рун закончится. Печально. Но пока по этому поводу переживать не стоит: нашу с тобой тещу Машина признаёт. Так что в ближайшие годы переход на дровяное отопление квартир мы не увидим".

Я отодвинул от себя пустую тарелку. Сделал из чашки глоток мятного чая, в который колдун по моей просьбе добавил малое заклинание бодрости. Просигналил официантке, призывая принести счет.

"Значит, все заинтересованы в том, чтобы наши жена и теща оставались живы, здоровы", — сказал я.

"Зато принц Нарцисс в качестве продолжателя рода Империю не устроил".

"Считаешь, у них есть для нашей жены другой кандидат?"

"Возможно, — сказал Ордош. — Но в учебниках об этом ничего не пишут".

* * *

"У нас вырисовывается проблема", — сказал колдун.

Из библиотеки нас "попросили": закрывалась она на удивление рано, словно читать книги по вечерам считалось в Залесске дурным тоном.

Я неторопливо брел по улице. Жмурился от солнечного света, наслаждался теплым ветерком, который ласкал кожу и перебирал волосы на моей голове.

Прохожие теперь редко обращали на меня внимание. Ни манерой поведения, ни одеждой я не отличался от большинства женщин. Ордош проделал магические манипуляции с пухом на моих щеках, от чего тот перестал расти, укрепил мускулатуру и избавил от выпуклого живота. Теперь женщины, которым я казался похожим на мужчину, ухмылялись, провожая меня взглядом, и удивлялись своим нелепым и забавным ассоциациям.

"Какая?"

"Еще день-два, и мы будем знать не меньше, чем самые образованные претенденты на поступление в Академию, — сказал Ордош. — Так обстоят дела по всем предметам, кроме имперского языка. А умение разговаривать на имперском — обязательное условие для поступления. Но я, кажется, знаю, как решить эту проблему. Сверни-ка на другую сторону улицы".

Я подождал, пока мимо меня проедет грохочущая позади пары лошадей коляска, послушно выполнил просьбу колдуна, переместившись на противоположный край мостовой. Только потом спросил:

"Зачем?"

"Я видел вон там, через два дома от нас, книжный магазин, — сказал Ордош. — Давай, заглянем в него. У меня появилась замечательная идея".

"Надеюсь, убивать никого не придется?"

"Одного, может, двоих. Съедим мозг продавщицы книжного. Возможно, в ее памяти найдется нужная информация".

"С ума сошел?!"

Я остановился.

"Я пошутил, дубина, — сказал колдун. — Нам всего лишь нужно купить книгу. Хотя, идея считать память носителя имперского языка, кажется мне перспективной".

"А убивать этого носителя придется?" — спросил я.

"Разумеется".

"Тогда мы лучше обойдемся покупкой книги".

В отличие от библиотеки, книжный магазин еще работал.

Удивив своим появлением бродившую между стеллажами продавщицу (скрыть от женщины свою половую принадлежность не получилось), за немалую сумму в герцогинях я стал обладателем пахнущего типографской краской учебника.

"А теперь, Сигей, — сказал колдун, — снова навестим наш любимый ресторан. Заодно и поужинаем там".

* * *

Колдун планировал использовать для изучения нужного нам языка имперцев, которых мы неоднократно видели в ресторане. Не зная, как правильно произносятся звуки и слова имперского языка, мы не могли выучить его по книге. И потому, хотя бы на начальном этапе, нам требовалась помощь посторонних.

Женщины явились в ресторан через четверть часа после того, как я приступил к ковырянию блинчиков. Я дождался, пока они поужинают. Направился в их сторону, когда они придвинули к себе чашки с кофе.

Я остановился рядом со столом женщин, убедился, что они обратили на меня внимание, поздоровался и отвесил почтительный поклон.

— Мужчина?! — спросила дама, которая выглядела на десяток лет старше своей спутницы.

— Да, госпожа, — сказал я. — Вы не ошиблись.

Женщины обменялись фразами, смысл которых я понял и без перевода. Одна сказала что-то похожее: "Я же говорила!". А подруга ответила ей: "Действительно, мужик! Ты была права".

— Разве тебе не опасно находиться здесь, мальчик?

Женщина говорила на языке королевства с едва заметным акцентом.

— Я очень смелый человек, госпожа, — сказал я. — И все потому, что у меня есть мечта. Вы позволите присесть за ваш столик?

— Конечно-конечно! Нам будет интересно с тобой побеседовать. Это так необычно! И о чем же ты мечтаешь, мальчик?

Я рассказал им печальную историю о подростке, который всю свою жизнь провел в крохотной деревушке под названием Нос. Но при этом всегда мечтал посетить Империю, чтобы хоть одним глазком взглянуть на знаменитый Сад Императрицы. Признался, что на протяжении десяти лет, почти каждую ночь вижу этот Сад во сне. И что решил рискнуть своей жизнью и отправиться в мир, населенный женщинами, чтобы хотя бы раз увидеть Сад наяву.

О Саде Императрицы я только сегодня узнал из учебников. Ордош заложил знания о нем в нашу голову. Стоило мне лишь задуматься о том, какая именно достопримечательность могла бы заинтересовать наивного деревенского паренька, как память услужливо предоставила мне сведения об этом расположенном в самом центре имперской столицы месте.

Я поведал женщинам, как с приключениями добрался до Залесска (не реальную историю — о нападении на карету в своей повести не упомянул). И сказал, что уже тут был ошарашен внезапным открытием: в Империи разговаривают на другом языке — на совершенно мне непонятном! — и что этот факт едва не заставил меня проститься с мечтой.

Состроив жалобную мину, я признался, что сначала приуныл: передвигаться по незнакомой стране, не имея возможности спросить дорогу у местных жительниц, показалось мне невыполнимой задачей. Но ведь Сад Императрицы ждет меня! И я решил, что просто обязан выучить язык, на котором говорят жители имперской столицы.

— Я купил в магазине учебник.

Показал женщинам новенькую книгу.

— Но оказалось, — сказал, — что я не могу приступить к изучению языка, не зная, как произносятся на нем звуки и слова. И потому мне очень, очень нужна ваша помощь!

— Хочешь, чтобы мы научили тебя языку?

— Я был бы счастлив, госпожа, если бы вы подсказали мне, как правильно выговаривать буквы имперского языка. А если бы вы прочли мне несколько текстов из этой книги, моему восторгу не было бы предела.

С поправкой на местные реалии, имперцы оказались милыми женщинами. Мое общение с ними затянулось на час. А потом они еще и угостили меня местным мерзким кофейным напитком.

Домой я возвращался, когда солнце уже спряталось за домами.

Неторопливо поднимаясь по ступенькам, услышал слова колдуна:

"Кто-то снова забрался в наше жилище".

"Кто? Снова кошки?"

"Откуда мне знать, дубина? — сказал Ордош. — Два человека. Сидят на диване. Эти бесцеремонные вторжения в нашу комнату пробуждают во мне агрессию!"

Глава 18

Я приоткрыл дверь, заглянул в комнату, готовясь увидеть дуло пулемета. Но застал мирную картину: меня дожидались Гадюка и Астра. Гадюка полулежала, занимая большую часть дивана. Астра сидела на самом краю готовая моментально вскочить и отразить любое нападение; она встретила меня пристальным взглядом из-под бровей.

— Здравствуй, Пупсик. Надеюсь, ты не очень устал?

— Здравствуйте.

— Еще одна девочка нуждается в помощи богини, — сказала Гадюка. — Да уж. Готов ехать?

— Прямо сейчас?

— А то. Чего тянуть-то? Там случай запущенный. Можем и не успеть. Помрет, если не поспешим.

* * *

В этот раз плащ мне не выдали. Везли не в коляске, а в закрытой карете. Гадюка с Астрой сидели на мягкой лавке напротив меня. Всю дорогу молчали. Я тоже их ни о чем не спрашивал. Поглядывал через щель в неплотно задвинутых шторах на проплывавшие мимо дома и людей.

Ехали долго. От тряски, к которой я все никак не могу привыкнуть, разболелась голова. Ордош пообещал избавить от боли перед лечением пациентки. А пока предпочел поберечь магическую энергию. К тому моменту, когда карета замерла, перестав громыхать металлическими частями, почти стемнело.

Я отодвинул пальцем штору, попытался понять, куда меня привезли. Увидел особняк похожий и размерами, и внешним видом на дворец. Дома, где проживали Гадюка и Кошка, в сравнении с ним выглядели скромными загородными дачами.

Лужайка размером с половину квартала, в котором я сейчас проживал, с подстриженной травой, окруженная живой изгородью. Круглый бассейн с фонтаном — раз в пять превышавший по площади тот, что виден из окон кафе "У Рябины". Ровные ряды с виду одинаковых деревьев.

"Похоже, сейчас мы узнаем, — сказал Ордош, — кто наблюдал за тобой вчера. Твое вчерашнее чтение стихов было лишь прелюдией сегодняшнего концерта. Готовься декламировать о своем застреленном поэте с особым старанием. Вся благотворительность, думаю, затевалась нашей атаманшей ради вот этой поездки".

"Почти уверен, что ты прав" — сказал я.

"Почти. Я прав. Не похожа Гадюка на добрую женщину, способную безвозмездно помогать страждущим горожанам. Такие люди не создают банды, не промышляют уличным разбоем и крышеванием торговцев. Благотворительность ей не к лицу. А вот желание услужить кому-то богатому и влиятельному — вполне укладывается в ее образ. Вчера она продемонстрировала свой товар. Сегодня привезла его на продажу".

"Товар или подарок?"

"Возможно, подарок, — сказал Ордош. — В данном случае, разница для нас несущественна".

"Что-то нас с тобой в этом мире часто пытаются продать. Мне не нравится ассоциировать себя ни с товаром, ни с подарком. Кому, интересно, мы сегодня предназначены? Кто, по-твоему, этот влиятельный человек?"

"Один из приближенных нашей тещи, — сказал колдун. — Не сама герцогиня, я уверен. Но вельможа из ее окружения, занимающий важный пост в государстве — возможно, в силовых структурах".

"Откуда такие выводы? — спросил я. — Как ты определил, что нас везут к военному?"

"Она не обязательно возглавляет армейскую структуру. Скорее — служит в полиции. Хорошее отношение с полицейским начальством сулит Гадюке хорошие дивиденды. Подсуетиться и помочь нужному человеку — правильный ход с ее стороны, умный. Тем более что она при этом не несет никаких расходов. Гениально. На ее месте я поступил бы примерно так же".

— Приехали, — сказала Гадюка. — Выгружаемся. Нас должны встретить.

Я выбрался вслед за женщинами из кареты. Ощутил в воздухе запах цветов — тех, что украшали клумбы рядом с домом. После долгой поездки земля подо мной продолжала покачиваться.

У дверей особняка, к которым вели мраморные ступени, нас дожидалась высокая седовласая женщина.

"Твоя коллега", — сказал Ордош.

"Вижу. Выражение лица у нее правильное. Но осанку нужно подправить. А за то, что она встретилась со мной взглядом, Винис огрел бы ее плетью".

— Я провожу вас, — сказала женщина. — Вы, двое, идите за мной. А ты, подождешь на диване.

Астра вошла вслед за нами, но осталась у входа.

Мы с Гадюкой последовали за дворецким.

Дом показался мне безлюдным. Хотя я понимал, что, скорее всего, его обитателям приказали затаиться и "не отсвечивать" во время нашего визита. Большинство служанок, наверняка, сидят по своим комнатам и ждут условленного сигнала, извещающего о том, что гости покинули дом, и нужно приступать к выполнению своих обязанностей. Так же дело обстояло и с детьми, игрушки которых попадались мне на глаза то здесь, то там — уверен, няни сейчас удерживали их в детских комнатах, призывали не шуметь.

Мы долго шли за женщиной, пачкая подошвами сапог ковры. Гадюка шагала чуть впереди меня. И так же, как и я, с интересом глазела по сторонам.

Посмотреть в этом доме было на что. Настоящая картинная галерея! Все стены увешаны холстами в золоченых рамках. Тут и портреты, и пейзажи, и натюрморты — создатель коллекции не стремился ограничиваться одним направлением живописи или работами одного художника. И много, много света. Словно хозяин дома переживал, что плохое освещение помешает гостям разглядеть на картинах что-то важное.

Седоволосая женщина-дворецкий остановилась у двери комнаты, тихо постучалась. Дождавшись разрешения войти, посторонилась, пропуская нас внутрь. Бесшумно прикрыла дверь за нашей спиной, оставшись снаружи.

Спальня (без сомнения это была именно спальня), в которую нас с Гадюкой привели, по площади не уступала залу кафе "У Рябины". Ряды мебели, тусклые желтые лампы на стенах. Мы с Гадюкой замерли у порога, уставились на огромную кровать, стоявшую у дальней стены.

— Проходите, — скомандовала сидевшая в кресле рядом с кроватью женщина.

Мы послушно направились к ней.

Тень, что привиделась мне на лице женщины, оказалась черной повязкой. Она прикрывала женщине левый глаз. Темные с блестящей сединой волосы, повязка на бледном лице — внешний вид сидевшей в кресле особы напомнил мне черно-белую шахматную доску. Правая рука одноглазой сжимала кисть лежащей на кровати девушки (из-за огромного одеяла и многочисленных подушек я не сразу заметил ее), пальцы левой мяли подлокотник кресла.

— Вы здесь. Великолепно. Все готово. Дочь не спит. Птицы там.

Палец женщины указал на прикрытую белой простыней высокую баррикаду, из которой доносились шорохи.

На столе, около клеток с птицами, я увидел портрет Сионоры, зажженные свечи и охапку ветвей липы в большой вазе.

— Тридцати голубей хватит? — спросила женщина.

Направила на меня взгляд. Именно так, в моем представлении, смотрит на подчиненного начальник, привыкший добиваться своего не только словом, но и силой. Колдун, пожалуй, не ошибся. Дамочка явно из верхушки какого-то силового ведомства.

"Скажи, что хватит, — велел Ордош. — А девка едва жива. Еще день-два, и слепец доконает ее. Тут парой заклинаний регенерации не обойдешься. Придется попотеть".