Человек без прошлого

— Два судна. Галеон 'Фортитьюд' и кэч 'Баллетин'. Галеон разбомбили тринидадцы со своих летающих кораблей, во время 'Нью-Йоркской побудки'. По роковому стечению обстоятельств, он стоял слишком близко к кораблям 'Ройял Неви'. А кэч мне пришлось продать уже в Бостоне. А продал я его мистеру...

Гилмор осекся на полуслове. Всё это время он смотрел Каррингтону в лицо и видел, как оно словно каменеет, становясь будто высеченным из мрамора. От собеседника потянуло холодком, каким-то странным, неосязаемым и потусторонним. В потаённых уголках его души зашевелилось нечто липкое и пугающее, зарождая набирающего силу, волну за волной, животного страха.

— В Нью-Йорке постоянно проживало лишь два судовладельца. Оба в Англию так и не вернулись! И не один из них не носил фамилию Гилмор! — твёрдым тоном произнёс Мэттью — да и вы не Фрэнки Карр!

Он резво, размашистыми шагами, обогнул стол и, оказавшись вплотную с Фрэнком, схватил того за горло, сжав кончиками пальцев правой руки его трахею. Бедняга захрипел, было дёрнулся, но тут же застыл, от страха выпучив глаза на, ещё так недавно, доброжелательного гостя.

В эту же минуту в гостиную ворвались гвардейцы, сопровождаемые Уэсли из Глостера.

-Твоё настоящее имя?! — прошипел Каррингтон в бледное, как мел, лицо Фрэнка Р. Карра.

— Майкл Коупленд, — прохрипел тот, — матрос с фрегата 'Кагуэй'!

Мэттью разжал пальцы и Карр или Коупленд упал на колени шумно хватая ртом воздух.

— В карету обоих! Возвращаемся в Лондон! — распорядился Каррингтон, а затем обратился к теперь уже арестантам, — а у вас джентльмены есть ещё время очень хорошо подумать, чтобы потом рассказать мне всю правду о себе, ничего не утаивая! Если же хотите облегчить своё незавидное будущее!

У входа в мастерскую Дорси из Челтнема, что располагалась впритык к трактиру, некогда принадлежащего миссис Каммингс, стоял молодой человек. Он наблюдал за тем как люди в военных камзолах, тычками и пинками, вталкивали двоих несчастных в одну из двух карет, стоявших напротив трактира. В другую карету усаживался статного вида дворянин. Этот дворянин юноше показался знакомым, но где он его видел, вспомнить не мог. Дождавшись, когда кареты тронутся с места, выберутся на мост и неспешно проедут мимо него, в сторону дороги Вест-стрит, он направился к трактиру. Но войти в дверь он не успел, так как на пороге появилась чем-то взволнованная и слегка испуганная женщина.

— Добрый день, миссис Кора, — поздоровался молодой человек.

— А, Джон, это ты...— тяжело вздохнув, произнесла женщина.

— Что тут произошло, миссис Кора? Куда повезли мистера Карра и мистера Гилмора?

— О, если бы я знала, дорогой Джон! Этот господин..., он мне сразу не понравился. Не наш он, не местный. Холодом от него веет...

И тут память молодого человека услужливо выдала обрывки воспоминаний пятилетней давности из той, ставшей для него уже чужой, жизни. Он видел этого дворянина лишь со стороны, зато не единожды. Он видел его там, по ту сторону Атлантики, в городе Порт-Ройал, некогда бывшей вотчиной лихих разбойников и джентльменов удачи.

— Извините миссис Кора, но мне надо идти, — Джон поклонился женщине и направился в сторону Бристольского порта.

В этом молодом человеке, трудно было узнать того самого мальчика, бывшего юнгу Джона Кроули, с бригантины "Си Бёрд" погибшей на рейде Порт-Ройяла в бою с тринидадским судном со странным названием "Песец". Тот памятный день разделил его жизнь на 'до' и 'после'. Ему, Джону Кроули, попавшему в плен к пришельцам, повезло стать одним из них.

Примечание:

1) Джентри (англ. Gentry) — английское нетитулованное мелкопоместное дворянство, сыгравшие решающую роль в Английской революции.

3

— Братья мои! Я собрал вас тут с одним намерением! Совместно с вами выработать новый план действий на завтра! Ибо уже сегодня старая цель источает тухлый запах!

Командор Яллас де Кат говорил громче обычного, будто бы боялся, что его расслышат не все. На самом деле в этом не было нужды. Каюта командора имела скромные размеры, а капитаны его небольшой флотилии свободно умещались за обычным дощатым столом. Кроме де Ката их было всего трое. После разразившегося, так некстати, шторма, его флот, состоявший из семи вымпелов, уменьшился больше чем на половину. Где отставшие в непогоду четыре корабля и что с ними стало, никто не знал. И такое положение дел только добавляло головной боли командору. Хорошо, если их разбило волнами разбушевавшейся стихии, и они благополучно сгинули в пучине морской. Как говорят умные люди: ' Мёртвые умеют хранить тайны!'. Ну а если их только потрепало, и они вынуждены будут зайти для ремонта в один из портов на Азорских островах. Где, по слухам, во всю заправляют пришельцы из другого мира. Живые, к великому его сожалению, тайны хранить умеют далеко не всегда! Особенно тот сброд, который ему пришлось нанимать в спешке по всему побережью от Зеландии и вплоть до Нормандии, дабы доукомплектовать команды на двух новеньких флейтах и одной потрёпанной морскими ветрами, но вполне добротной пинассы, пополнивших его небольшую каперскую эскадру. Правда знают они не так уж много, но вот только тринидадцы далеко не глупы и сразу догадаются что к чему. Для таких баловней судьбы как он, Яллас де Кат, они скорее ассоциируются с выходцами из преисподней, чем, милостью божьей, пришедших из иного мира. Поэтому, пока не стало поздно, следовало решать, что делать дальше. И именно сейчас, после суток ожидания и бесплодных надежд собрать-таки все свои корабли в едино и без потерь, он только и смог, что собрать у себя в каюте капитанов с уцелевших вымпелов. Истинную цель их похода он уже озвучил всем командам ранее, как только они вышли из пролива Ла-Манш на просторы Атлантики. Не сказать, что абсолютно все были несказанно рады поживиться в портах Новой Испании, прямо под носом у всё сведущих тринидадских колдунов. Но приняли новость, по большому счёту, положительно. Кроме, пожалуй, небольшой группы во главе с корабельным плотником Баррэтом, настроившихся на переход к острову Кюрасао, где, по первоначальной версии, их каперская флотилия должна была усилить эскадру губернатора острова. Правда им, скрепя зубами, пришлось согласиться с командором. Да и сам Яллас де Кат умел убеждать, когда это было особенно необходимо. Но сейчас он был раздосадован и зол. Зол, прежде всего, на себя. Не стоило ему, перед своими людьми, так рано раскрывать карты. Впрочем, он изначально не слишком стремился выполнять поставленную перед ним задачу неким неизвестным лицом, представившемуся ему господином Коэртом. Несмотря на его сладостные речи, насквозь пронизанные уверенностью в беспроигрышный успех и щедрый аванс в испанских песо, Яллас ему не доверял ни на грош.

— Думаю для вас не является секретом, — продолжал вещать он, — что на Азорах хозяйничают тринидадские колдуны? Насколько основательно они закрепились там и сколько их, я не знаю и не хочу даже пытаться выяснить. Уверен, и вы не горите подобным желанием!

Капитаны одобрительно загудели и согласно замотали головами.

— Слава господу нашему, проклятые острова остались далеко позади! — с явным облегчением сказал один из них, которого звали Морисом де Флё.

— Далеко позади остались не только острова, но и четыре наших вымпела! — с наигранной тревогой в голосе ответил Яллас, — и никто из вас не может знать наверняка, что они не бросили якорь у какого-нибудь Сан-Мигела, и уже не растрепали в местных кабачках об истинной цели нашего перехода? Кто-нибудь из вас готов поручится, что прямо в сию минуту, эти чёртовы тринидадцы ещё не снаряжают свою полярную лису1 в погоню за нами? Нет?! Вот и я тоже!

— И что ты предлагаешь, командор? — нестройным хором спросили его капитаны.

— Предлагаю поворачивать на юг! Панама нам уже не по зубам... надо признать это!

— На юг? Но куда? К берегам Бразилии?! — недоумённо спросил Морис де Флё.

— Именно, мсье Морис! — Яллас де Кат задрал указательный палец в потолок и продолжил, — земли южнее дельты Амазонки усеяны мелкими поселениями! Там можно знатно поживиться! Причём без особого труда!

— Но как же договор с мсье Коэртом? Мы уже взяли задаток и заметьте, хороший задаток! А по возвращению нам была обещана великая награда!

— Ещё три дня назад я не стал бы тебе возражать, дорогой Морис. Но всё меняется! Даже если мы и доберёмся до места, то мы не сможем захватить Панаму. Оставшихся в нашем распоряжении людей, на это попросту не хватит! В изменившихся условиях у меня уже нет уверенности, что мы сможем вернуться! Более того, если о нас прознают тринидадцы, то мы до Панамы вообще не доберёмся! Гораздо раньше к нам придёт их 'Песец' чтобы отправить нас на корм рыбам!

— Если о нас прознают проклятые колдуны, то их 'Песец' найдёт нас и на юге!

— О, Морис, Морис! Вот тут я с тобой не соглашусь! Бразильское побережье, от устья Амазонки и далее на юг, целиком принадлежат португальскому двору! А они, на сколько я знаю, с Тринидадом никакие союзы не заключали...

Закончить свою мысль командору не дали. Дверь в каюту с шумом раскрылась и вовнутрь хлынула недовольно галдящая людская масса. В маленькой каюте мгновенно стало тесно, осталось лишь небольшое незанятое пространство, шириною примерно в метр, между толпой и столешницей, по другую сторону которой находились командор и капитаны с уцелевших кораблей.

— Это что за грязная выходка, врываться в каюту капитана без приглашения! — резко вскочив с табурета, недовольно пробасил Яллас де Кат.

Его примеру тут же последовали и остальные сидевшие за столом. Между тем, командор демонстративно накрыл ладонями рукояти пистолетов, заранее заткнутых им за пояс.

Галдёж сразу стих, а глаза непонятно чем недовольных людей уставились на капитанов. В каюте повисла гнетущая тишина.

— Ну, и долго я буду ждать?!— спросил командор, нарушая затянувшуюся паузу, — может найдется среди вас храбрец, готовый наконец объяснить, что тут происходит, черт побери?!

Толпа тут же пришла в движение и чуть расступилась, пропуская вперёд парламентёра, коим пожелал выступить корабельный плотник. Невысокий, полноватый человечек с рыжеватой бородой, заплетенной на конце в небольшую толстую косичку, вышел вперёд. В руках он сжимал фузею, направив дуло в потолок.

— Я Баррэт из Мидделбурга, буду голосом от всех несправедливо обманутых тобою членов команды, — сказал он твёрдым, уверенным голосом.

— Вещай же голос, коли вызвался! — с неприкрытым сарказмом ответил Яллас де Кат.

— Команда недовольна тобой, Йохан2! Ты обещал нам золотые горы и серебряный дождь! Кормёжки досыта! А что в итоге? Три потрёпанные посудины, тухлая вода, да попорченный морской водою провиант? И менее пяти сотен измученных людей из которых едва ли не половина: англичане и французы! — сделав акцент на последнем слове, Баррэт ткнул указательным пальцем в капитана де Флё, — с этим ты собрался брать Панаму?!

Морис де Флё побледнел от нахлынувшего на него гнева и медленно потянул пистолет из-за пояса. Это не ускользнуло от внимания де Ката

— Не стоит дорогой Морис! Не нужно кровопролития! — сказал он и положил свою ладонь на руку взбешенного капитана, наполовину вытащившего пистолет из-за пазухи.

— Как ты смеешь, мерзавец?! — прошипел на Баррэта Морис де Флё.

Но тот, уже не обращая на него никакого внимания, вдруг бросил в лицо командора резкую фразу:

— Ты будешь низложен, Йохан! Команда выберет себе нового командора! Кстати, и вас, минейры, это тоже касается!

— Не ты меня выбирал в капитаны и не тебе меня низлагать! — с нескрываемой яростью прошипел Морис де Флё. глядя в лицо Баррэту — и тем более не той своре портовых пропойц!

Баррэт положил ладони на ствол фузеи и медленно сжал их в кулаки:

— Верно говоришь, не я, — неожиданно спокойно ответил он и заметно кивнул головою себе за спину, — это сделают они, а потом выберут себе новых капитанов!

— Забыл уже благодаря кому ты находишься здесь, а не в портовой корчме с грязными шлюхами и без сантима в кармане?! — вмешался в их перепалку де Кат.

— Лучше бы так! Чем, болтаясь посреди океана, под боком у тринидадских колдунов!

— Не так давно тебя это ничуть не смущало!

— Не так давно у нас была целая эскадра! А что сейчас, после шторма?!

— Тут, пока ещё, я капитан! Над всеми вами! А ты всего лишь червь, Баррэт! А не согласен, так я тебя могу и высадить на ближайшем острове. Ты мне не нужен!

С наружи раздался чей-то невнятный возглас и продублированный голосами из толпы он, словно шум накатывающей на берег волны преобразился в нестройное эхо:

— Паруса на горизонте!

— Что же, окончим нашу приятную беседу позже! — сказал Баррэт и не выпуская из поля зрения командора, обратился к своим, стоявшим за его спиной спутникам, — пойдемте отсюда, а господа капитаны пусть пока посидят и подумают!

Толпа хлынула из каюты на палубу, а за ними, ни на секунду, не поворачиваясь спиной к капитанам, проследовал и Баррэт. В дверях он задержался чтобы сказать:

— И без глупостей минейры, против вас вся команда! Будьте благоразумны! — после чего резво вышел и с шумом прикрыл дверь.

Капитаны молча переглянулись между собой. Яллас, долго не размышляя, выдвинул полку стола, достал оттуда подзорную трубу и направился к выходу.

— Куда ты командор?! Там же мятежники! — попытался было остановить его Морис де Флё.

— Будьте спокойны минейры! Им сейчас не до нас! — ответил командор, ни к кому конкретно не обращаясь, — а если это наши отставшие корабли?! То у нас будут все шансы, наконец поставить на своё место этого, не в меру обнаглевшего, плотника.

Появление на палубе командора приватиров, в сопровождении трёх капитанов, не осталось незамеченным.

— Я так и знал, что вы не будете сидеть в каюте, господа, поэтому не стал подпирать дверь! — с кривой усмешкой заметил Баррэт, как только увидел их, — а наш бывший командор без меры любопытен, друзья!

Последние слова, произнесённые с издёвкой, были предназначены скорее членам команды, чем де Кату лично. Но командор на них не обратил никакого внимания, а точнее сделал вид что не заметил сей выпад в свою сторону. Он успеет ещё расквитаться с этим престарелым выскочкой, а пока нужно разобраться кто там спешит к ним в гости.

А между тем, почти на линии горизонта, маячило два парусных судна, идущих один за другим. Корабли шли со стороны Азорского архипелага, почти параллельно их курсу. И судя по всему нагоняли. Но, как бы Яллас не всматривался в горизонт через окуляры своей подзорной трубы, разглядеть тип кораблей и их принадлежность, с его места наблюдения не представлялось возможным.

— Эй, вперёд смотрящий! Что видишь?! — прокричал он дозорному, торчащему по пояс из 'вороньего гнезда'.

— Вижу два корабля! — во всё горло прокричал тот.

— Мы и сами видим, что это не 'Новая Армада'3, умник! — раздражённо сказал Баррэт, — кому принадлежат разобрать можешь?

— Флаги толком не разобрать! Но вроде как белые! — ответил тот незамедлительно.