— Двое конников рано утром выехали через западные ворота, у них имелись с собой какие-то тяжёлые мешки, — сообщил Пузырь.
Тем временем на соседней улице раздался звон стекла и крики. Любопытные соседи стали выглядывать из окон и идти в сторону шума.
— Чем мы хуже остальных? — спросил я. — Пойдём, посмотрим на штурм дома!
Пузырь и Фея согласились идти, а дварфы остались у гостиницы. На соседней улице шёл бой — на крыльце рубились на мечах рыцарь и два каких-то типа в плащах и масках. У крыльца лежал убитый арбалетчик из состава "Золотых Соколов". Остальные арбалетчики полукругом стояли рядом, держа заряженное оружие на изготовке. Я тоже зарядил своё оружие, но стрелять не стал, опасаясь задеть рыцаря. Между тем, помощь офицеру и не требовалась — сначала один бандит упал, пронзённый мечом насквозь, а ещё через полминуты голова второго отлетела на дорогу и покатилась по камням, оставляя кровавый след.
Но рыцарь не спешил входить внутрь и отдал приказы своим арбалетчикам рассредоточиться и взять на прицел окна здания. Копейщики встали рядом со своим командиром.
— В здании два человека! — крикнула вдруг Фея. — Один стоит сразу за дверью слева, второй в глубине дома, спускается ниже... Наверное, в подвал.
Рыцарь услышал крик Ленки и, как ни странно, сразу поверил.
— Спасибо, красавица! — крикнул он и выбил закованной в латы ногой входную дверь.
Последовал короткий вскрик, и рыцарь снял со своего меча третьего преступника. Копейщики вбежали в дом, рыцарь последовал за ними.
— Что там происходит внутри, Фея? — спросили мы с Петькой Ленку.
— Не пойму, потеряла концентрацию, заклинание сорвалось. Он назвал меня красавицей!
— Да, на девушек комплимент от рыцаря действует, как удар пыльным мешком по голове, они сразу перестают что-то соображать, — съехидничал Петька.
— Вот станешь рыцарем, тогда и поговорим! — обиженно фыркнула Фея.
Между тем, из дома вышел один из копейщиков и офицер.
— Не подпускать к дому никого постороннего! — скомандовал рыцарь арбалетчикам. — Пусть маги разбираются с тем, что внутри. Позовите кого-нибудь из дварфов-торговцев, пусть они посмотрят, есть ли их вещи среди награбленного.
Один из арбалетчиков побежал в цитадель крепости за магами, а копейщик быстро привёл Суртака Тяжёлого. Старый дварф, кряхтя, забрался по высоким ступенькам на крыльцо, небрежно перешагнул через окровавленные трупы и вместе с рыцарем скрылся в доме. Вскоре дварф вытащил из дома два тяжеленых мешка и попросил нас помочь донести их до телег. Когда мы отошли подальше, дварф сам рассказал о том, что увидел внутри бандитского логова.
Сразу за дверью лежал мёртвый разбойник, проткнутый насквозь мечем рыцаря. Когда же Суртак прошёл прихожую и зашёл во вторую комнату, то обнаружил, что комната наполовину завалена коробками и мешками с различными товарами, среди которых он обнаружил и свои украденные мешки. Но только лишь два из шести. В соседней комнате с пола был сдёрнут в сторону толстый ковёр, обнажив возле стены распахнутый люк. Спуск вёл в неглубокий подвал. Суртак спустился вниз, охрана из "Золотых Соколов" не препятствовала ему.
Вид подвала бросил бывалого дварфа в дрожь — это оказалось святилище какого-то неизвестного Суртаку тёмного божества. У дальней стены стоял покрытый засохшими бурыми пятнами каменный алтарь, выточенный из цельного куска темно-зелёного азурита. На алтаре догорали плетёные ароматические свечи, покрывая зелёный камень наплывами воска и выделяя сладкий дурманящий аромат. Стены подвала оказались расписаны жуткими фресками, на большинстве из которых собакоголовые монстры жестоко убивали людей. На полу во всю ширину комнаты был выбит какой-то иероглиф, а в воздухе сквозь аромат свечей ещё ощущался запах палёной шерсти и горелой серы.
— Клянусь бородой Тора, преступник сбежал, активировав свиток мгновенной телепортации, — завершил свой рассказ Суртак Тяжёлый.
Мы, чуть не надорвавшись, дотащили тяжеленые мешки до телег и, обессилев, повалились рядом. Дварфы бегло изучили содержимое мешков и с грустью заметили, что пропали наиболее ценные и дорогие предметы. Суртак же, наоборот, заметно повеселел:
— Воры наказаны, часть украденного возвращена, уничтожено гнездо опасного культа. Ты опять, в который уже раз, отличился и заслужил награду, — обратился он ко мне. — Распоряжаться имуществом клана я не в праве, поэтому не могу дать тебе денег или оружие. Но у меня есть для тебя другой подарок!
С этими словами Суртак снял с пальца и протянул мне серебряное кольцо из причудливо перевитых тонких проволочек. По всей поверхности кольца шли образованные тончайшей проволокой узелки, явно складываясь в осмысленные руны.
— Это — Малое Кольцо Дружбы. Сам я прочесть не могу, но грамотные дварфы мне прочитали. Надпись на кольце означает, что дварфы клана Тяжёлых, клана Водных Мастеров и клана Железный Кулак могут полностью доверять его владельцу. Теперь ты и твои спутники всегда найдёте приют у этих трёх кланов, обитающих у Малых Граничных холмов, — пояснил мне Суртак.
Я искренне поблагодарил Суртака и примерил странное кольцо. Оно оказалось мне великовато, и я положил его во внутренний карман своей новой куртки.
* * *
Весь следующий день мы шли под палящим солнцем. Найдя на верхушке одного из холмов приметное дерево с расположенным высоко над землёй дуплом, мы с Пузырём забрались наверх и сложили в этот тайник большую часть вещей, в том числе нашу и Ленкину домашнюю одежду. Дорога стала широкой и мощённой, всё чаще стали встречаться всадники и селянские обозы. Местность сразу после спуска с горного хребта стала обжитой — по обеим сторонам дороги начались нескончаемые поля созревающей пшеницы, изредка лишь прерываемые фруктовыми садами.
На нашем пути стали регулярно попадаться многочисленные деревушки и даже посёлки покрупнее. По дороге к обозу дварфов подходили и подъезжали верхом местные жители, и ещё до вечера дварфы распродали почти все мешки с углём и железной рудой, а также большое количество мелочёвки — ножниц, ножей, молотков, гвоздей, садовых инструментов. При этом телеги дварфов не останавливались ни на минуту, вся торговля происходила при непрерывном движении обоза.
Под вечер мы остановились на берегу большого чистого озера неподалёку от крупного посёлка. Место было специально подготовлено для стоянки — штабеля сухих дров и разложенное сено под навесами, следы костров в специально огороженных камнями местах, очищенный берег с удобным входом в воду. Кроме нашего, тут стояли уже несколько торговых караванов, в том числе очень крупный обоз другого клана дварфов из тридцати с лишним крупных повозок.
— Конкуренты! Сейчас начнутся разборки, — едва слышно прошептала Фея.
Но она ошиблась. Это оказался дружественный клан Водных Мастеров, многие дварфы из которого являлись родственниками дварфам клана Тяжёлых. Начались шумные приветствия и обнимания, дварфы взаимно были рады встрече. Откуда-то появилась бочка пива, затем еще одна... Из соседнего посёлка прибегали мальчишки и принимали у торговцев заказы на еду. К берегу зачастили женщины с подносами, уставленными вкусно пахнущими наполненными тарелками. Мы тоже заказали себе ужин на троих, с нас хозяйка взяла всего одну серебряную монетку.
Еда была на удивление вкусной — жареная рыба незнакомого мне вида с гарниром из каши и зелени, а также ягодный морс. Мы поставили палатку на ночь, но долго не ложились спать — лежали на берегу, тихо переговаривались, смотрели на звёздное небо, по которому плыли сразу две таких разных луны. Поздно вечером мы отошли подальше от места ночевки и искупались в прохладной воде, а потом Фея ещё собрала наши старые грязные вещи и постирала их с мостков, оставив на ночь сушиться на палатке.
Несмотря на спокойное место ночёвки, мы всё же решили дежурить по очереди. Когда настала моя очередь дежурства, я с некоторым торжеством заметил, что вечно спавший на дежурстве дварф на этот раз старательно исполняет свои обязанности — ходит кругами вокруг телег с товарами и даже не осмеливается ни на секунду присесть. Я подошёл к нему, мы сели возле телег на берегу озера и разговорились. По словам дварфа, воры украли у него кошелёк с тысячей золотых. Он на чём свет стоит ругал воров и сокрушался, что не он лично убил преступников, засевших в доме. Я старательно поддакивал, про себя отмечая, что собеседник изрядно преувеличивал — в его кошельке находилась впятеро меньшая сумма. Совесть меня не грызла. Наоборот, я был уверен, что сделал доброе дело, приучив этого дварфа качественно выполнять свою работу. Кто знает — может когда-нибудь в будущем из-за моего поступка этот дварф не уснёт на посту и сохранит жизнь себе и своим спутникам.
Утром Суртак Тяжёлый торжественно объявил, что сегодня после полудня наш обоз войдет в священную рощу, широким кольцом окружающую Холфорд. И ближе к закату, если поторопимся, мы успеем войти в городские ворота до их закрытия. Грабителей возле самой столицы можно будет не опасаться. Кроме того, телеги дварфов клана Тяжёлых вливаются в большой обоз клана Водных Мастеров с почти сотней охранников. Однако Суртак Тяжёлый попросил нас троих остаться с обозом ещё на один день — присматривать за товарами, так как ранее нередки были случаи мелких хищений возле самой столицы. Дварфы наскоро перекусили, накормили животных, после чего быстро организовали длинную колонну из тридцати с лишним телег, по обеим сторонам от которой пошли тяжеловооруженные дварфы. Фея осталась на телеге, а мы с Пузырём пошли сбоку, стараясь заметно ничему не удивляться.
А удивляться, на самом деле, было чему. Наша дорога вскоре влилась в большой широкий тракт, по которому нескончаемым потоком в обе стороны двигались повозки и кареты, мчались всадники, шли пешие. Здесь встречались представители самых невероятных рас и народов — важные дварфы, юркие кобольды и гномы, высокомерные эльфы и ловкие полуэльфы, громадные полуогры и ещё более крупные диковатые огры. Один раз нас обогнала группа минотавров, несущих на плечах палантин с зашторенными окнами.
Но подавляющее большинство на дороге составляли всё-таки люди. Смуглые и темноволосые, хотя изредка встречались и рыжие, и светловолосые. Преимущественно, это были сельские жители — они гнали в сторону города стада овец, коров и каких-то неизвестных мне мохнатых рогатых животных, везли телеги с мешками муки, свежей и сушёной рыбы, копнами душистого сена, ворохами вонючих необработанных шкур. В обратную сторону крестьяне уже шли налегке или ехали на пустых телегах. Похоже, Холфорд поглощал огромное количество товаров. В первую очередь, еды.
В такой толчее, действительно, от вооруженных дварфов пользы оказывалось мало — люди и нелюди шли возле самых телег, и за товарами нужен был глаз да глаз. Я дважды ловил за руку пацанят, пытавшихся стянуть что-либо с наших телег. Суртак в обоих случаях просто стягивал с незадачливых воришек штаны и после двух-трех весьма увесистых шлепков отпускал зарёванных голозадых мальчишек восвояси. Один раз Фея пронзительно закричала, показав на полуэльфа в дорогих одеждах. Но поймать его мы не успели — он, бросив на землю прихваченный с телеги длинный свёрток, стремительно растворился в толпе.
К середине дня возделанные поля и деревни закончились. Начался многокилометровый карантинный пояс вокруг столицы — сначала широкое внешнее кольцо поросшей невысокой нескошенной травой плоской равнины, а затем внутреннее кольцо из густого вечнозелёного леса. Как нам рассказал Суртак, эта широкая полоса незаселённых территорий вокруг большого города создавалась для защиты Холфорда от эпидемий, колдовских чар, для отпора возможному нашествию орков или других захватчиков. Священная роща была много веков назад посажена друидами и несла на себе сильные защитные чары, ограждающие столицу от всевозможных бед и глушащие враждебную магию. Кроме того, в священной роще в случае войны могла укрыться многотысячная армия защитников города — невидимые со стороны равнины лучники могли вести прицельный обстрел врага, а тяжёлая конница под прикрытием деревьев могла незаметного группироваться и наносить стремительные удары по наступающим войскам. За прошедшие столетия враги Холфорда многократно подходили к городу, но ни разу не смогли преодолеть рубеж Священной рощи.
Роща сплошь состояла из высоких хвойных деревьев разных пород, некоторые деревья стояли здесь, видимо, с самого момента посадки рощи — они выросли до колоссальных размеров, их верхушек не было видно из-за низких облаков. Среди тысяч деревьев я не заметил ни одного засыхающего или слабого — только здоровые сильные растения, с насыщенной тёмно-зелёной хвоей. На многих древесных стволах возле самой земли было вырезано по одной или две руны, светлая древесина чётко выделялась на фоне тёмной коры. Эти вырезанные символы не заплывали смолой и не темнели, я ощущал тусклый зеленоватый свет, исходящий от этих рун.
Шумный и беспокойный людской поток в Священной роще неожиданно притих, подавленный красотой и величием окружающего леса. Все разговоры как-то незаметно стихли, люди шли молча, многие тихо про себя молились. Мне тоже было не по себе — я чувствовал себя, как будто в библиотеке или в церкви, где посетителям не разрешалось шуметь и озорничать.
В какой-то момент я вдруг почувствовал на себе чей-то взгляд. Точнее, даже не взгляд, а как будто сфокусированное внимание — меня рассматривали и изучали сразу со всех сторон, возможно, даже в мыслях копались. Я почувствовал себя находящимся на допросе и сразу постарался подыграть этим непонятным наблюдателям — начал усиленно думать, как вокруг красиво, как величественно, как непохоже на мою родную крохотную деревушку, как много здесь разных людей... и давящий пресс внимания к моей персоне сразу исчез, переключившись на других. Я вытер выступивший со лба пот и посмотрел на своих друзей — лица у Феи и Пузыря были окаменевшими, взгляды отрешёнными. Через несколько секунд Фея шумно выдохнула и, встретившись со мной взглядом, едва заметно кивнула головой. Мы посмотрели на Пузыря — он на автопилоте передвигал заплетающиеся ноги, невидящим взглядом смотрел куда-то в сторону и не дышал. Кожа на лице моего друга с каждой секундой становилась всё более серой и безжизненной.
Фея быстро вытянула обе руки вперёд, сцепила пальцы и с хрустом в костяшках размяла их. Потом быстро затараторила на непонятном языке, делая руками странные пасы. На неё стали оглядываться идущие рядом люди, но никто не пытался мешать. Когда Фея завершила заклинание, её лицо сразу замерло, глава остекленели. Зато Пузырь, наоборот, стал приходить в себя — он схватился рукой за край телеги, чтобы не упасть, начал часто и шумно дышать, а затем осмысленно обвел расширенными от удивления глазами окружающий мир, щёки его сразу порозовели.
Я обеспокоено взглянул на Фею, но она уже вернулась в нормальное состояние и еле слышно прошептала нам:
— Всё уже нормально. Я вечером объясню, что это было. Сейчас не время.
Мы продолжили идти по прямой дороге сквозь лес, но вскоре наша скорость передвижения резко снизилась — дорога впереди оказалась полностью забита повозками и телегами. За полчаса мы продвинулись едва ли на сорок шагов. Суртак Тяжёлый в компании с парой дварфов сходил вперёд и, вернувшись через сорок минут, громко замысловато выругался.
