Однохвостый

Канкуро, помнящий свою первую реакцию, на эту бесспорно самую страшную в его жизни историю. После которой он еще долго не мог нормально спать по ночам, вспоминая сколько всего не хорошего он говорил о своей сестре. По долгу в вслушиваясь в каждый приносимый ночной улицей звук. И сейчас недоуменно смотрел на снова грохнувшегося с насеста и катающегося по земле рядом со скамейкой мальчишку. Ржущего как безумный и бьющего от обуревающего его веселья по земле кулачком.

— Ха-ха-ха.. ой не могу, это же надо. Блин, докатился... полный писец. А-ха-ха-ха чтоб его. Тот, кого нельзя назы-ы-ы. Грёбаный ГП не истребим. Кха, кха ах-ха. Ой мля, щас точно от смеха здох.. ха ха. Это же надо.... Тот, кого нельзя называть. — Вытирая выступившие на глазах слезы всхлипывал странный ребенок.

— Ёп... я думал, что еще не дорос до звания темного властелина. Оказывается нет, я долбанный Волан — де — Морт. Все можно считать.. жизнь удалась, теперь осталось только захватывать мир. — И снова заржал так что его бутыль стал часто биться своим округлым боком об днище скамейки.

— Между прочем не вижу в этом нечего смешного — Обижено надувшись проворчал Канкуро. Когда его ново обретенный брат все еще вздрагивая от раздирающего его веселья, кое — как трясущимися руками снова забрался на скамейку и сел напротив него.

— Ой не переживай! Просто неудачно всплыл в памяти один персонаж из прочитанной как — то давно излишне популярной сказки, написанной одной уборщицей живущей на большем туманном острове.

— А! Ну тогда понятно.. Туманники все на голову вдвинутые. — С важным видом покивал темноволосый мальчуган, в точности копируя манеру и интонацию одного чунина из его охраны, когда он обсуждал со своими друзьями вопросы политики Кири.

— И не говори, Лимонники все такие. Одни их чаепития чего стоят.. да и вообще, такие все из себя чопорные, правильные. А ведь всю свою историю, плавают на деревянных лоханках всех грабят, при этом поучают ограбленных, как им правильно жить.

— Ага. Киригакуровцы, гады редкие.

— Да причем тут местные маньяки? Ой извини. Не бери в голову. Чего то я того, увлекся...вспомнил старое...

— Да кстати, Гаара! Скажи, если это не секрет, что означали те странные слова, которыми ты пытался говорить со мной во время знакомства? Или это из — за того, что на тебя влияет твой биджу?

— Нет. Моя животинка в последнее время ведет себя тихо, — красноволосый похлопал себя по животу.

— Даже по ночам в последнее время, как последняя сука не воет.

Это все из — за того что я решил, что ты такой же как и я.

— Джинчурики?

— Нет. Попаданец.

— Попа чего..?

Гаара снова чуть не повел себя как конь, поразившись такой точности понимания самой сути вопроса. Но сдержался и не заржал.

— Нет ты конечно угадал точно. Но Попаданец. Это такой, ничем не выделяющийся из общей массы задохлик. Который каким-то магическим образом или техническим или... короче не важно каким. Попадает в жо.. прекрасный новый мир. Доверху набитый доверчивыми людьми и придурковатыми дрaконaми. Которые лишь завидев задохлика, после того как мгновенно обучат его своему языку и письменности. Сразу говорят, что задохлик избранный, краденый в младенчестве принц, герой из легенд, темный властелин или еще какая важная шишка.

Услышав это, попадун сразу становится круче всех гор на свете и обзаводиться железными или даже алмазными яйцами. Ну.. может и не сразу. Может пару минут полистает брошюрку по найкрутейшей магии, выданную ему добрым волшебником. Потом, он упорно тренируется где — то полчасика с волшебным мечом, и становиться непобедимым мастером боевых искусств. Да таким! Что только взглянув на него, враги срут в штаны не приседая. Так же такие попадуны, могут повергать скопища врагов лишь встав в героическую позу, еще на них постоянно с неба падают прекрасные остроухие красотки, томящиеся в замках принцессы или еще какие преданные фанатки. Ну еще им всегда невероятно везет во всех их начинаниях, ибо на их путь лепестками роз усыпан с неба покровительствующими им могущественными Ками, готовых по первому зову одарить его всем, что у них есть. Ах да, забыл упомянуть, за каждым кустом этого непобедимого задохлика, ждет рояль доверху набитый разнообразными ценными плюшками.

— С каждым словом, Канкуро все больше выпадал в осадок. Снова начиная сомневаться в адекватности внезапно свалившегося ему на голову младшего брата.

— Правда со мной, на этом конвейере пафосных нагибаторов, образовался какой — то сбой. А может это потому, что я такой невезучий, или эти факторы работают только на стандартных попаданцах в прекрасные магические миры. Доверху набитыми лопоухими бессмертными стрелотыками, бородатыми топоро — махателями и зеленомордыми верзилами с крохотным мозгом, но зато длиннющими кусалками, которые только и делают, что бьют всех дубинами, крича что нибудь возвышенно патриотическое, вроде Саурон и Око! Саруман и правая рука!

Возможно, все эти шаблонные левелапы фентезийных мирков, не совместимы с попаданцем в расписанную по канону анимеху. И родившемуся в персонаже биджевой нацарапанной разноцветными карандашами истории. Ничего так и не обломилось. Хотя нет, вру. Из всех вышеперечисленных плюшек и упавших с кустов роялей, я получил только странную пугающую даже меня самого способность по управлению песком. А к ней огромную кучу проблем, виде кровожадного демона в пузе, постоянного страха и ненависти толпы, предначертанная смерть единственного заботившегося обо мне родного человека. И то что если я сорвусь, вокруг меня начнут умирать люди, люди абсолютно невиновные в том, что они в тот момент оказались рядом с ужасным песчаным монстром, которым я по сути своей являюсь. — Закончил свою странную речь, веселый красноволосый ребенок, под конец своего шокирующего признания внезапно ставший очень серьезным и мрачным.

— Ты уж прости Канкуро за все, что я тебе наговорил. Просто что — то накатило. Давно так не с кем по душам не общался.

— Ничего, со всеми бывает — очень серьезно произнес ребенок, всего на год старше невезучего попаданца.

— Правда я так и не понял из твоего... объяснения, почти ни чего. Кто вообще такие эти Попа-дан-ци — тщательно выговорил незнакомое слово Канкуро — которым ты себя относишь?

— Ну... если честно, то сам не знаю. В общем это, э... как бы объяснить. Короче, человек который кое — что помнит о в своей прошлой жизни. Ну... или думает, что помнит.

— А, ясно! — с явным облегчением выдал Канкуро. Который, при всей своей прекрасной фантазии, так и не смог понять, какое отношение к его брату имеют кусты и очень редкие и тяжелые музыкальные инструменты.

— Что ясно? — нахмурился Гаара, — я лично из своих пространных рассуждений, сам ничего не понял.

— То, кем ты себя считаешь.

— Да — а! И кем же?

— Мои сенсеи недавно рассказывали мне о перерождении души и движении ее в вечном круговороте перерождений из мира в мир. Они говорили, что довольно часто случается и человек еще долго после своего рождения может помнить урывками свою прошлую жизнь. Но потом, со временем, ее почти всегда полностью забывает. Ибо после своего нового рождения его восприятие очень сильно меняется, а сознание не имея привычных способов ощущения мира, вынужденно подстраивается под новое, беспомощное и неразвитое тело. И со временем отбрасывает все лишнее заменяя его новым ярким опытом.

Как по — писаному закончил свои заумные рассуждения, способный ученик трех монахов из монастыря познания шести путей, проповедующие истины открытые людям первым Санином и Полубогом Рикудо.

— Офигеть! Если руководствоваться этим бредовым предположением, тогда это многое объясняет. Слышь, Канкуро, скажи, это чё, все об этой теории знают?

— Это не теория, это истина! Открытая нам, Великим Учителем и Мудрецом Шести Путей, — важно подняв палец верх подвел итог Канкуро. Внутренне чувствуя до этого неизвестное ему, но очень приятное чувство, когда с важным видом прославленного мудреца, поучаешь своего младшего брата. Который, открыв в восхищении рот почтенно внимает тому, как ты изрекаешь ему простые и всем давно известные прописные истины.

— "Ага, тогда становится ясно. Почему меня тогда не запалили сразу и не отвели к мозголомам на не плановую шлифовку мозга. А то я думал, что на меня просто с дворца Каге плюнули, раз уже псих так пару десятков лишних отклонений точно некто не заметит."

— Вот сейчас ты точно что — то сказал. — Поймал джинчурики Канкуро, который снова забывшись перешел на никому не понятную странную тарабарщину.

— Привыкай, у меня такое часто бывает — С самым честным видом развел руками Самовлюбленный Демон.

* * *

Так они сидели на скамейке, возле детской площадки еще несколько часов, говоря на разные темы. Канкуро с явным интересом слушал временами ворчавшего хуже его престарелых сенсеев, очень странного ребенка, которого боялись все окружающие, не без оснований считая его носителем ужасного монстра. И который вдруг оказался не только его братом, но и почти единственным человеком, с которым сын правителя селения мог нормально поговорить почти на любую тему. Не боясь показаться либо слишком умным задавакой, кем его считали в академии, либо несмышленым учеником, не способным подумать над вопросом самостоятельно, перед тем как подходить с ним к уже как почти год обучающим его монахам, из монастыря шести путей познания. Внезапно выписанными для своего воспитанника старейшиной Чиё. Для его правильного обучения и познания мудрости былых времен. Ага, вместо надменных бородатых старцев, успевших провести с ним и Темари только пару занятий, по основам этикета. А потом внезапно куда — то девшихся. Как ходили слухи, они спешно уехали через три месяца после их последней встречи. О чем, ему по секрету сказал сенсей из мед корпуса. Канкуро так и не понял, почему проводящий с ним занятия по фармацевтике и физиологии: "Этими двумя дисциплинами, должен досконально владеть каждый хороший марионеточник!" — ирьёнин в тот момент так загадочно и мерзко похихикивал.

Ну, ведь не убежали впрямь, эти почтенные сенсеи от гнева обезумевшего песчаного демона. Тем более, при их занятиях, Темари только раз одного из них пнула по голени, перед тем как показав язык убежать оставляя пыхтящих от негодования учителей этикета на голову не додумавшегося повторить тот же маневр Канкуро. Но вдруг вспомнив, что оказывается страшный демон это не его старшая сестра, а идущий рядом с ним ко дворцу Каге младший брат. Поэтому начинающий кукольник невзначай поинтересовался. Не знает ли он случайно, чего-нибудь о так внезапно вспомнившихся ему учителях этикета. Но в ответ услышал снова только загадочно и мерзкое похихикивание, почти такое же, как тогда у его сенсея ирьёнина.

Подходя к шарообразному выкидышу архитектуры, как почему — то называл дворец Каге Гаара. Канкуро захотел удивить своего младшего брата и похвастаться своим новым умением.

Поэтому, он просто подошел к округлой стене дворца и с независимым видом зашагал по ней верх до окна на третьем этаже. Откуда было рукой подать до его новой комнаты, в которую его две недели назад переселили два джонина в безликих масках, без внятных объяснений за один вечер перенеся туда все его вещи. Темари кстати говорила, что с ней проделали тоже самое и попросили ее воспитательниц в послеобеденное время погулять с ней пару недель подальше от дворца Каге.

Отвлекся от своих мыслей Канкуро уже стоя на стене, приклеившись чакрой на уровне где — то второго этажа. Все же не удержав любопытства, он посмотрел на джинчурики. И с явным самодовольством отметил, пораженно замершего возле стены Гаару, изумленно пялящегося на стоящего на округлой стене брата.

Два родственника простояли так где — то с минуту. Когда его младший брат вдруг снова без видимой причины заржал, аки конь, захлебываясь истерическим смехом. Стеная о том что он идиот. Нет! Он "круглый" идиот. И оказывается проектировщики этого яйца переростка, не пленные вражеские диверсанты, у которых перед началом строительства показательно на их глазах замучили всех их родственников, оставив только злую тещу и постоянно ссущего на ковер кота. Нет, архитекторы этого чуда были шиноби. Простые шиноби, и строили для шиноби. А он слепой идиот! Целый месяц шатался по этим тупым кривым лестницам, даже и предположить не мог, со своей логикой нормального не привыкшего к всякой копердфильщене человека. Просто оторвать свой нос от обнюхивания коридоров и посмотреть на привыкших к всякой мистики человечков, шиноби именуемыми.

Эти громки стенания продолжались минут десять. Иногда прерываясь сложными конструкциями из уже слышными сегодня Канкуро слов незнакомого языка и биением головой об стену дворца. Да с такой силой, что Канкуро поспешил спустится вниз, чтобы случайно не отклеится в момент нового ощутимого соприкосновения красноволосой головы с каменной стенной. Причем как показалось среднему Собаку но, стена по крепости явно проигрывала голове брата.

Смотря на эту картину Канкуро невольно сделал очень интересный вывод. За который его сенсеи из монастыря шести путей, наверняка похвалили бы своего единственного и поэтому лучшего ученика. Обязательно по восторгавшись тонкостью его философского взгляда на жизнь. А заключался вывод в следующем, что несмотря на всю свою внешнюю адекватность и похожесть на простых людей, джинчурики из — за постоянного проживания в симбиозе со своими биджу, очень странные необъяснимые личности, которых обычным людям вряд ли получится когда-нибудь понять. Это предположение становилось все убедительней, при наблюдении за одним молодым джинчурики. Который еще долго продолжал стенать о своей невероятной тупости, разрушать таранными ударами дворец и через слово поминать какого — то Кишимото.

Тренировки, загадки и крепкие стены

Глава 16

Тренировки, загадки и крепкие стены

Вами когда — нибудь, пытались пробить монолитную стену? Нет? Уверяю, вы не многое потеряли в жизни. Ощущения весьма специфические. Можно сказать, на любителя.

— Ну что Гаара — кун, сдаешься? Или все же поднимешься, да повторишь еще одну попытку отправить своего сенсея на тот свет? — с явной долей издевательства, спросил Джанин, нависая над моей сползающей по стене тушкой. Этим джонином был Соши Тамей, недавно ставший моим персональным наставником по тайдзюцу, человек которого я ненавижу до зубовного скрежета, все же уважаю как профессионала и просто сильно хочу убить.

— Джинчурики не сдаются! — громко и почти пафосно просипел я в ответ. Более тихо добавил — И правильно делают.

Поскольку в большинстве случаев их скорее сразу разберут на составные части. Ага, биджу отдельно от ливера. А еще агонизирующий в муках полу труп, хорошим тоном считается отправить на прозекторский стол, чтобы успеть получше изучить печать удержания разработанную вражеской гакури, пока бывший джинчурики окончательно не отбросит ласты. Потому предложение о добровольной сдаче врагу носителю биджу, это весьма смешная шутка в узких кругах шиноби.

В принципе во время второй войны шиноби, между прочем самой продолжительной по времени боевых действий длившуюся более десяти , некоторые из биджу успевали побывать во всех великих деревнях по очереди, как перчатки меняя своих джинчурики, которые по сути своей отличались только выбитым знаком на носимой ими железной пластине. Из всех своих хвостатых братьев такие круизы от деревни к деревне, за время от создания скрытых селений, не совершили только Конохский-лис, Кумовский-быко-осьминог и мой жирный барсук. Шоб ему икалось.