Поняв, что Матвей все равно не отступится, девушка вздохнула и села в машину. На колени положила себе сумку, словно защитный барьер. Мужчина закрыл за ней дверь, проверил — не откроется ли случайно, и, обежав спереди автомобиль, уселся на свое место.
Завел двигатель, мягко тронул машину с места.
— Куда везти?
— Метро Владыкино.
Матвей пристально посмотрел на девушку, и она смущенно проговорила полный адрес, где живет.
Мужчина помолчал, а потом поинтересовался, как будто нехотя:
— Вы замужем, Лиза?
— Да, — она коротко ответила, глядя в окно
— И у вас счастливый брак? — он иронично глянул на нее искоса, отвлекаясь от дороги.
Девушка замялась.
— Какое это имеет значение?
Какая, однако, интересная реакция. Матвей по-новому взглянул на Лизу.
— Просто мне интересно, почему такую очаровательную молодую девушку любимый муж не встречает. Время-то уже не детское.
— Почему вы так решили?
— Иначе вы ко мне в машину все-таки не сели бы.
Лиза помяла в руках ремень сумки. Матвей был прав, если бы Лиза знала, что муж ее встретит, то от предложения вампира она отказалась бы категорически. Но и выставлять мужа перед ним безразличным эгоистом тоже не следовало. Это проблема Лизы и она ее как-нибудь решит сама.
— Он просто на работе устает сильно, — наконец, она ему тихо ответила.
— Настолько, что позволяет возвращаться любимой жене одной в одиннадцатом часу ночи?
— Вечера.
— Ночи, Лиза, ночи, — строго ответил мужчина.
Настроение девушки совсем ухудшилось.
— Извините, Матвей, но это мое дело.
Он хмыкнул в ответ, но спрашивать больше не стал. Да и сама девушка не была склонна к разговорам. Так в тишине они и доехали до дома. Матвей припарковался недалеко от подъезда, услужливо открыл ей дверь и подал руку.
— Лиза, я убежден, что наша встреча не последняя, а поэтому у меня к вам огромная просьба.
Девушка молча подняла на него вопросительный взгляд.
— Вам нечего меня бояться.
Она резко выдернула свою ладонь из его руки.
— Вас я не боюсь.
Мужчина вдруг склонился к девушке, и его дыхание пощекотало ей ухо.
-Тогда кого? Или чего? — спросил он тихо, едва шепотом.
Вкрадчивый бархатистый голос Матвея, казалось, приникал в каждую клеточку и заставлял желать откровенных, крайне неприличных для замужней женщины, фантазий.
— Вас не боюсь, — повторила Лиза внезапно пересохшими губами, делая шаг назад, и, быстро попрощавшись, пошла в дом.
Матвей с усмешкой смотрел ей вслед.
...
Снова безумный бег по лестнице, снова страшное чудовище за спиной.
Лиза уже чувствовала его смрадное дыхание, видела его тень, накрывавшую со спины. Впереди показались последние ступеньки, осталось совсем чуть-чуть, еще немного, еще совсем капельку, и она навсегда избавится от этого ужаса за спиной.
Скрипящие доски, проваливающиеся под ее ногами. Обломанные перила, треснувшая стена с облупленной краской. Лиза неслась вниз, не замечая ничего.
Главное — туда, главное — успеть добежать.
У ступенек стоял мужчина спиной к лестнице. Заслышав ее бег, он развернулся к Лизе лицом, и девушка узнала в нем Матвея. Его русые волосы, ореховые глаза, черный костюм-тройку. Мужчина протянул ей руки и крикнул:
— Лиза, иди ко мне! Прыгай, родная!
Девушка на мгновение остановилась. Матвей? Он и есть ее спаситель? Тот, что уничтожит этого монстра, чудовище за ее спиной?
Замешкавшись, она не заметила, что расстояние между ней и преследователем сократилось. Вот-вот его когти сомкнуться на шее девушки, только протянуть лапу. В надежде еще сильнее напугать жертву, монстр заревел, трубный рык пронесся над ее головой, заставляя пригнуться от ужаса.
Чуть присев, Лиза прыгнула сразу через пять ступенек, уверенно зная, что Матвей ее поймает.
— Лиза, иди ко мне! — слышала она его зов...
— Лиза! — девушку кто-то тряс за плечи, — Лиза!! Да проснись же!!
Она открыла глаза. Ночь, лишь тусклый ночник на ее тумбочке давал слабый ореол света вокруг. Виктор сидел рядом, обнимая и пытаясь избавить ее от ночного кошмара.
— Я здесь, детка, все хорошо, я с тобой рядом.
Девушка вцепилась в его плечи, тяжело дыша.
Это был лишь кошмар? Всего лишь ночной кошмар?
А что именно считать кошмаром? То жуткое чудовище за спиной или... или ее спасение Матвеем?
Как же все сложно стало!
Лиза только сейчас заметила, что Виктор начал целовать ее шею. Нежно поглаживая грудь, муж ласкал девушку, пытаясь возбудить.
— Вить, не надо! — не до секса ей сейчас.
— Да ладно тебе, Лиз, мы уже сколько не спали-то! — убеждал он в ответ, продолжая водить пальцами вдоль спины.
— Вить, я, правда, не хочу! — его прикосновения девушке были неприятны. Она пыталась отстраниться, но муж не позволил, сильнее и жестче прижимая ее к себе.
— Лиза, ну что ты как маленькая, уговаривать тебя еще надо!
Он уложил жену обратно на подушки, придавил своим телом и выключил свет.
...
Дитрих появился на Малой Дмитровке совершенно неожиданно для всех поздно вечером.
Заканчивался обычный рабочий день, вокруг зазвучало больше шуток и чувствовалась некоторая расслабленность. Но внезапно все стали более внимательны, более собраны и чрезвычайно работоспособны. Охранники посерьезнели, девушки на ресепшене приняли деловой и собранный вид, даже разговоры между собой сотрудники предпочитали вести полушепотом.
Лина как раз только приехала в резиденцию и очень удивилась такой резкой перемене.
Решив выяснить причину происходящего у понтифика, она постучалась и, дождавшись разрешения, открыла дверь в кабинет своего любовника.
То ли отпуск пошел на пользу, то ли молодая любовница, но Палач выглядел посвежевшим и отдохнувшим. В простых черных джинсах и легком джемпере, с как всегда растрепанной шевелюрой, он сидел, развалившись, в кресле напротив стола понтифика и с удовольствием потягивал красное вино. Марк же наливал в этот момент бокал себе. Увидев, кто вошел к нему, мужчина указал на бутылку в своих руках и спросил:
— Будешь?
Лина фыркнула, обращаясь к Дитриху.
— Теперь, когда алкоголизм мне не грозит, Марк все время пытается меня споить! Добрый вечер, Дитрих!
Мужчина покровительственно улыбнулся.
— Я тоже рад видеть тебя, девушка. Надеюсь, у тебя все хорошо?
— Замечательно! — она просияла в ответ и протянула ему руку. Вампир пожал пальцы девушки осторожно, словно боясь, что сломает, но Лина откровенно ухмыльнулась и ответно сжала его ладонь, поразив вампира неожиданной для простой смертной силой.
Страх Лины перед самым жутким членом московского клана давно прошел. Марк порой рассказывал интересные истории об их дружбе, и девушка заочно проникалась к бывшему рыцарю теплыми чувствами. К тому же, она прекрасно помнила, кто именно удавил орденского ткущего и помог закончить войну в пользу клана.
— Мила приехала вместе со мной, ты бы нашла ее и поболтала о вашем женском, — предложил Палач, намекая, что ему надо обсудить с высшим важные вопросы.
— О футболе? — фыркнула Лина в ответ. Палач недоуменно поднял вверх бровь, но гемофаг замахала руками, мол, просто шутка, ничего более. Дитрих понятливо кивнул головой и молча уставился в свой бокал.
Девушка была рада приезду высшего. Как ни крути, он был близким другом Марка, и она понимала, что понтифику порой нужно с кем-то поговорить, высказаться, даже просто, вот как сейчас, посидеть и выпить.
Смекнув, что ее все-таки действительно выпроваживают, повернулась к Марку, спрашивая разрешения.
— Иди, я сам найду тебя, когда освобожусь, — согласно кивнул он.
Когда за девушкой закрылась дверь, Дитрих задал вопрос:
— Насколько сложная ситуация?
Вызывая своего друга из отпуска, понтифик лишь вкратце описал ему, что происходит в клане. Но высшему было достаточно и этих скупых описаний, не первый год занимается политикой наравне с братьями.
— Достаточно, — поморщившись, ответил Марк, — До паники еще далеко, но истерию некоторые префекты наводят вполне успешно.
— И самый главный среди них...
— Арсен. Не может простить гибель своих учеников.
Дитрих откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, припоминая.
— Что мы о нем знаем? Вампиром он больше двухсот лет, префектом стал...
— Четыре года назад по рекомендации старого Абрахама, — подхватил понтифик.
— Не так уж и много времени прошло, — Дитрих многозначительно поднял бровь.
Марк понял его мысль сразу же, но покачал головой.
— Сейчас его нельзя убирать, слишком многие поймут, по какой настоящей причине я это делаю.
— Пятьсот лет назад тебя это мало волновало.
— Пятьсот лет назад клан подчинялся нам с братом полностью, — парировал Марк, — Сейчас же волнения идут почти по всем директориям. Меня поддерживают лишь Север, Урал и небольшая часть центральной директории.
— Что ты предлагаешь?
— Хочу в ближайшие дни посетить Кавказ, на месте проверить, что там происходит.
— А Лина?
Дитрих знал, о чем спрашивал, Лина как гемофаг ежедневно нуждалась в крови понтифика, но брать ее с собой в южные директории, находящиеся на грани восстания, было чревато большими проблемами.
Марк досадливо пожал плечами.
— Пока не знаю.
...
Милу гемофаг нашла нескоро. Уточнив у девушек при входе, была ли с Палачом симпатичная молодая вампирка с длинной русой косой, и, услышав, что вампирка была, но выглядела совершенно по-другому, Лина отправилась искать ученицу Дитриха. Кто-то подсказал, что видел ее в цветнике.
Помня о зимнем саде, что был разрушен во время штурма резиденции, понтифик распорядился разбить небольшую оранжерею на первом этаже, чуть поодаль от основных кабинетов, красивую, с большими окнами и лавочками вдоль газонов.
Лина открыла стеклянную дверь и вошла внутрь.
На лавочке под пальмой действительно сидела молодая вампирка, но узнать в ней Милу, бывшую простоватую подругу Филиппа, было очень сложно. Девушка изменилась до неузнаваемости.
Волосы обрезала в короткое каре и выкрасила в золотистый цвет, на лицо нанесен красивый, но ярковатый макияж. В глаза Мила вставила линзы и теперь вместо красивого орехового цвета они стали зелеными, неприятно-бутылочного оттенка. Из одежды на ней были лишь короткая узкая черная юбка да блузка ярко-красной органзы довольно откровенного покроя, на ногах — туфли на длиннющей шпильке.
Из красивой славянской красавицы девушка превратилась в роскошную светскую львицу, сошедшую с обложки модного журнала. Она была хороша, ярка, эротична, но изюминка, что была в Миле до ее обращения, куда-то безвозвратно пропала.
— Мила? — Лина даже не поверила своим глазам, что это была именно та самая робкая внучка Веры Павловны.
Та встала с лавочки и сделала пару шагов вперед. Мила и так-то была выше Лины, а теперь, стоя на пятнадцатисантиметровых шпильках, показалось, что она взмыла до небес.
— Лина! — вампирка протянула той руку, но боязливо отдернула назад.
Лина помнила наставления Марка — к молодым вампирам не приближаться, слишком велика опасность, что они не сдержатся и жажда крови возьмет свое, но и любовница понтифика уже не была обычной смертной. И с молодой вампиркой у нее хватило бы сил справится.
Она подошла ближе к девушке и потянув ее за руку, прижала к себе, обнимая.
— Я рада тебя видеть! — улыбнулась она, — Как ты?
Мила смахнула с накрашенных глаз выступившие слезы и радостно улыбнулась.
— Я тоже тебе очень рада! Очень-очень рада, Лина!
— Ты..., — гемофаг оглядела ее с ног до головы, — Ты изменилась.
Мила покрутилась перед ней вправо-влево и счастливо засмеялась:
— Тебе нравится?
Лина врать не стала.
— Необычно, я не ожидала, что ты так кардинально изменишь свою жизнь.
Девушка как-то погрустнела, тихо вздохнула, но затем тряхнула головой и весело улыбнулась.
— Мы обе изменились, верно ведь?
...
В пятницу в школе праздновался день учителя.
Уроки уже почти не велись. По всей школе стоял гвалт и смех, ребята бегали туда-сюда и поздравляли учителей, из некоторых кабинетов уже слышалась музыка — вовсю шли репетиции номеров для концерта, либо просто отмечали праздник. Правда, некоторые учителя, вопреки всему, пытались рассказать новые темы, провести опрос или самостоятельную, но с кем проводить опрос, если половина класса бегает по "важным" делам, а второй половине просто не до уроков?
Вот и Лиза вместо изучения новых тем решила дать ребятам отдохнуть и расслабиться, благо, что для таких случаев у нее всегда были интересные занятия типа кроссвордов или загадок. Пятые и шестые классы такую забаву приняли на "ура", даже "взрослые" девятиклассники заинтересовались и попросили и им такое же придумать.
На перемене к учительнице подбежали ученицы из седьмого "В". Пару дней назад они слезно попросили помощи подготовить и им танец, или хотя бы подсказать идею. Все-таки сложно передать в пластичных движениях кучу камней. Лиза думала недолго, описала девочкам сюжет зарисовки и подсказала, какую музыку лучше взять.
И сейчас "вешки" просили посмотреть репетицию, проверить, все ли они верно поняли. Но времени было катастрофически мало, перемена всего десять минут, пока настроишь музыку, пока встанешь в позицию... В общем, убежали девочки расстроенные, а Лиза даже чуток забеспокоилась, все ли у них получится как надо.
К двенадцати часам дня актовый зал потихоньку заполнялся народом. На первых местах, разумеется, сидели учителя, это их праздник, а все остальные места были отданы ученикам и их родителям, пришедшим запечатлеть творческие начала своих детей. То и дело кто-то из преподавателей поднимался с места и принимал поздравления и подарок.
Рядом с Лизой плюхнулась Яна, молодая учительница русского языка и литературы. Они дружили с первого года работы в школе, придя вместе в один день и получив, в итоге, одни и те же классы.
— Ты чего запыхалась-то? — спросила у нее блондинка.
— Да Васильич меня у самого кабинета задержал, ему снова моя Власова нажаловалась, что ребеночка ее обижают. Здоровенный лоб, восьмой класс, а мамочка ходит за ним сопли вытирает ему, — Яна недовольно поджала губы.
Лиза сочувственно хмыкнула, да уж, слишком ответственный родитель это тоже не дело.
На сцену поднялся директор. Все смолкли и приготовились слушать, что скажет высшее по школе начальство. Кто-то, правда, продолжал еще переговариваться, но их быстро приструнили кто взглядом, а кто тихим шепотом.
— Уважаемые учителя, сегодня мы здесь все собрались, чтобы поздравить друг друга с нашим профессиональным праздником...
Концерт получился замечательным. Все старались выложится на "отлично". Старшие классы подготовили смешные сценки, от которых у Лизы даже слезы от смеха выступили, младшие в основном развлекали песнями и танцами. За гитару взялся даже сам Александр Васильевич и исполнил для всех пару песенок собственного сочинения. Номера в концерте были поставлены вразнобой и учительские выступления сменялись ученическими.
