— Тогда дайте мне группу, я его найду.
— Хочешь лезть вглубь территории анархистов? Если он там, то уже мертв. А так мы уже ищем его.
— Но... — пытался возразить Сивый.
— Вас всех предупредили, что могут быть последствия, — высший командир остановился, чтобы закончить мысль. — Идет война, и мы все делаем то, что от нас зависит. Это понятно?
— Так точно... — хмуро по-армейски ответил светловолосый, в то время как Глеб пошел дальше один.
Мало того, Сержант тоже куда-то запропастился. Но хотя бы на звонки отвечает, что уже хорошо.
Но это не значит, что оборотень собирался мириться с ситуацией. Когда еще можно что-нибудь сделать...
Неизвестная квартира. 7 июня. 2009 год.
Я резко вскочил, чем перепугал Кэтрин, которая от неожиданности телепортировалась в сторону. Такое ощущение, что кто-то резко достал меня с того света и вернул обратно в тело... нет, просто последствия кошмара, порожденного в наполненном кровью и насилием мозге.
— Прости... — после первой реакции сразу на ум пришел логичный вопрос, — где мы? Почему она не оставила меня там, а принесла сюда? Хорошо, что тело опять само приняло человеческий облик, иначе бы тащить по городу такую массу даже для вампирши было бы крайне непросто. Да и слишком заметно.
— В безопасном месте, это главное, — успокоившись, ответила Брюнетка, садясь на обветшалый стул неподалеку. — И за нами некому было следить. К тому же я подожгла весь этаж, чтобы замести все следы.
Так вот откуда сквозь сон помнился запах дыма.
— Но, почему? Я думал, наши виды друг друга не любят. Да и вроде эти анархисты, которых мы убили, сотрудничают с Юрием...
Да, Клим говорил о том, что Игорь собирался им заплатить. Вероятно, за мою голову. Черт, а как же остальные? Остается надеяться, что они в порядке. Сейчас, с такими ранами я им не помогу...
Кстати, о ранах. Нога все еще ныла, но больше не кровоточила. Остальные раны уже затянулись, образовав шрамы. Неужели это вампирская кровь так помогла? Стоит это запомнить.
— Я не работаю на Юрия, — коротко ответила Кэтрин, — Даже не знаю, кто это такой.
Одиночка? Тогда что она делает в России? Таким гораздо лучше живется в Европе или Америке, нежели здесь.
Да, это меня сильно смутило. Вряд ли в такую ситуацию часто попадает кто-то из собратьев. На самом деле ненависти к другому виду не было. Только к врагам. И не потому что они от нас отличаются, а лишь потому что хотят нас убить. Все просто. До того, как окажешься в таком положении, когда твою жизнь спас тот, кто не должен был этого делать.
— Спасибо... — наконец, выдавил я, подавляя смущение, — за то, что вытащила. Почему ты решила, что твоя кровь мне поможет?
Вопрос возник после того, как взгляд упал на перевязанное запястье вампирши.
— Не знаю, — пожала плечами девушка. — Может, потому что мне помогает. А мы, в некотором роде одинаковы...
Я не понял, что она имеет ввиду. Но спросить не успел, так как был опережен вопросом:
— А как ты стал таким?
— Укусили... — коротко ответил я, не собираясь подробно распространяться относительно своего прошлого.
Не то чтобы принадлежность собеседницы не к нашему или человеческому роду играла здесь роль, просто не хотелось в который раз рассказывать всю историю. Иногда прошлому лучше остаться прошлым.
— Хм... меня тоже. И что ты ощущаешь? Не жалеешь об этом?
Такой мирный разговор, несмотря на ситуацию... я окончательно запутался. Да еще такие вопросы... которые сильно заставляют задуматься.
— Я... не знаю. С одной стороны да, с другой нет.
Вот только с какой стороны не жалею? Лишиться семьи, дома, постоянно жить и знать, что есть враги, желающие твоей смерти... ради чего? Я не мог назвать себя ура-патриотом собственной стаи. Мои мотивы менее идеализированные.
Это не значит, что подобные мысли вообще не приходили в голову. Но тогда, скорее всего, просто успокаивала мысль, что вернуть утраченное невозможно. Не это ли моя мотивация... потому что нет выбора?
— И что же на другой чаше весов? Свобода, сила? Превосходство над людьми? — слегка улыбнулась Кэтрин, закидывая ногу на ногу, что не ускользнуло от моего взгляда.
— Мы не хвастаемся нашим превосходством над людьми, потому что должны сосуществовать с ними бок о бок, — я поудобнее уселся на кровать.
Шесть миллиардов человек против миллионов представителей нелюдей. Эту войну нельзя выиграть. Охота начнется повсеместно, и даже такое преимущество, как возможность кого-то обратить не изменит ход войны. Главный урок усвоен даже слишком хорошо: нельзя обращать кого попало.
— Тебя послушать, вы прям святые...
Нет, это не так...
Финансирование наша стая получает не всегда из легальных источников. Волей не волей пришлось стать частью того, что люди называют коррупцией, рейдерскими захватами, воровством в особо крупных размерах, финансовыми махинациями. Это не значит, что повсюду так. Большая часть доходов абсолютно легальна, но и без нарушений закона не обходится. Не говоря уже об убийствах. И речь не только о вампирах или анархистах...
— Мы делаем то, что нужно для выживания. Но это не значит, что мы устраиваем геноцид или что-то в этом роде...
— Да, насчет первого ты более чем прав, — грустно усмехнулась вампирша, поднимаясь со стула и садясь рядом на кровать, отчего я вновь почувствовал себя неловко.
Но никакого чувства опасности почему-то не наблюдалось. Откуда такая уверенность, что мне удастся просто так отсюда уйти?
Стоило возникнуть такой мысли, как девушка сама разрешила дилемму:
— Перед уходом я стянула кое-какую одежду с пары трупов. Следов крови практически нет...
Она указала кивком на стул немного позади меня. Да уж, с таким экспертом спорить бесполезно. Вампиры видят все не так, как мы, люди, лугару. Они видят ауры других существ, а кровь для их зрительного восприятия так вообще едва ли не светится.
— Спасибо, — поблагодарил я, решив примерить одежду сразу.
А то сидеть перед Кэтрин по пояс голым в одних разорванных во многих местах штанах не слишком вежливо. А куртки и ботинок более чем достаточно. Вторые немного жали, но вполне терпимо. То, что это одежда с трупов, к тому же при этом несла следы жизни предыдущих хозяев в виде запаха — вполне можно смириться. Главное, что жив...
— Да не за что, — махнула рукой брюнетка, улыбнувшись. — Это я должна тебя благодарить. Сама бы я оттуда не выбралась.
Кто знает... но благодарность слышать приятно.
— А как... — я запнулся, резко меняя тему, — ты стала такой?
— В смысле как меня укусили? — девушка расслабленно расправила плечи.
Казалось, мы обсуждаем вчерашние новости по телевизору — настолько непринужденно звучала беседа. Хотя нет, я стоял на ногах, да при этом внешне все равно видно странное беспричинное напряжение. Наверняка, опять отхожу от адреналина и, возможно, клинической смерти, если таковая у оборотней вообще бывает.
— Да...
Я не был уверен, история моего изменения будет столь же интересна. Укушен на улице слабым оборотнем... что может быть глупее.
— Не беспокойся, это не больная тема. Уже нет...
Раз уж завел этот разговор, стоит довести его до конца. Поэтому я вновь сел на кровать чуть поодаль от вампирши.
— Я и... один дорогой мне человек были в лесу, когда на нас напал вампир. Он оказался не просто маньяком-убийцей, а извращенцем психопатом. Укусил меня, но его не тронул. Собственно, это вся история...
Отведя взгляд от ее погрустневшего лица, я решил вновь перевести тему:
— А мне пришлось бежать из родного города... меня засекли охотники, — ее удивленный взгляд не вызвал никаких подозрений. — Лишь чудом удалось скрыться.
— Кого пришлось оставить позади? Семью?
— Родителей...
— Что мешает вернуться? Или переехать с ними куда-нибудь в другое место?
Да, такая мысль приходила в голову, и не раз. Но где в нашем мире будет безопасно? Точно не за рубежом. Но и вообще для испытывая судьбы на таком уровне у меня пока еще нет такой храбрости. Может, страх за свою жизнь — вещь проходящая. А вот страх за близких... это неискоренимо. Навсегда останется слабостью.
— Слишком опасно. Лучше пусть все останется как есть.
Откровенничать я не боялся. Собратья, оформлявшие документы, аккуратно подтерли все бумаги, касающиеся моей прошлой жизни, до которых смогли незаметно дотянуться. Так что проследить мою биографическую линию теперь достаточно сложно. И нужно иметь ресурсы и связи превосходящие наши.
— Даже не знаю, что хуже, — задумалась Кэтрин. — Потерять близкого человека навсегда или знать, что он жив, но ты не можешь приблизиться к нему ни на шаг...
Эта фраза окончательно убедила в том, что не стоит спрашивать, как вампирша дошла до жизни такой. И так все понятно, что произошло.
Но теперь до меня дошло, почему мы сидим здесь и ведем этот разговор. Одиночество. Вот вся причина. Если до этого все плохие мысли как-то проходили мимо, пока шли тренировки и операции, то теперь... может, в этом причина плохого сна и редких кошмаров? Причина, почему не хочется сидеть в четырех стенах, а пойти на очередную перестрелку или драку... чтобы почувствовать себя живым.
Потому что в остальном... я один. Напарники — мои друзья, безусловно, но это не значит близкие отношения. Дружбу навек, как у Сержанта и Сивого. А от других что-то немного, но отталкивает.
Когда все внутри переломилось? Почему это произошло? Я не знал ответа.
Но теперь для меня Кэтрин, что ощущала на своей шкуре тоже самое... проклятье внутри дара... была родственной душой. Наиболее близким человеком. Лучшего теперешний мир предложить не в состоянии.
Я не заметил, как оказался практически рядом с вампиршей, прижимаясь плечом к ее. Она не протестовала, наоборот, прижалась теснее. Время шло, а молчание никто нарушать не собирался, словно боясь испортить момент.
— Ты бы хотела, чтобы все было по-другому? — у меня все же хватило смелости прервать тишину.
При этом я посмотрел в этот раз на лицо брюнетки, больше не отводя взгляд при малейшем ответе с ее стороны.
Чувствительный нюх продолжал улавливать запах. Хоть и есть та примесь, что заставляет внутренне чувствовать себя напряженно при виде вампира, но здесь... здесь не так. Простой женский аромат был гораздо сильнее.
— Будь у меня сейчас возможность вернуться назад? — она повернулась ко мне в ответ. — Не знаю. Не думаю, что жизнь вокруг бы сильно изменилась, не будь мы такими, какие есть.
Да, за исключением того, что ничего не знаешь обо всей этой теневой войне, что проходит мимо людей. И ты счастлив в своем неведении.
Нет. Кэтрин права. Мир вокруг нас останется прежним, даже если мы забудем о существовании тех, кто живет среди человечества. Пора перестать оглядываться и рассматривать варианты, которые никогда не удастся воплотить в жизнь.
Мы были близко к друг другу, чувствовали дыхание. Горячее для обоих. Совершенно не понимая, что делаю, я медленно обвил рукой узкую талию вампирши, придвигаясь ближе, пока наши губы не соприкоснулись в поцелуе. Согласие на который она подтвердила, закопавшись тонкими пальцами в мои волосы на затылке...
Все прошедшее казалось сном. А пробуждением стал момент, когда я стоял в дверях квартиры, провожаемый Кэтрин.
Никаких прощальных поцелуев. Мы не пара. Никогда ей не будем. Не из-за каких-то сложностей. Просто у каждого из нас свой пусть и обязанности. И пусть жизнь девушки так и останется неразрешенной загадкой, то моя как на ладони.
Сложно сказать, стало ли лучше на душе, или это просто временный бальзам, порожденный эйфорией. Но последние сомнения насчет того — кто я и зачем живу — исчезли без следа. И даже если выбор сделан неправильно, нет смысла о нем горевать.
Стоило выйти на улицу, как я узнал этот квартал. Совсем недалеко от родной территории. Нужно только предупредить ребят, что все в порядке. Но до ближайшего убежища стаи меня перехватила одна из машин, занимавшаяся поисками.
Оказалось, что погибло всего несколько наших. Остальные либо отбились, либо их спасли. Отделались малой кровью...
— Как тебе удалось выбраться? — спросил Сивый, которому я сам позвонил по телефону, что одолжил у собрата.
— Анархисты, что меня похитили оказались полными идиотами. Больше мне нечего сказать.
Лгать не хотелось. Но утаивать правду можно, если это никому не навредит. Напарник лишь посмеялся, значит, эту тему можно закрыть навсегда. Никто не должен знать, что произошло в том здании. Кроме того факта, что я убил предателя...
Кэтрин.
Девушка крутила в руке телефон, что отобрала при обыске трупов. Пальцы начинали набирать номер, но вновь и вновь нажимали на сброс. И все же... больше рисковать на сегодня не стоит.
— Ты где была?! — раздалось в трубке рычание Шрама, — Я тебя по всей Москве ищу!
— Я на старой квартире, забери меня, — игнорируя крик, холодно сказала брюнетка.
— Слушай... — контуженный все-таки сбавил обороты, — Я...
— Не делай то, что тебе неприятно, не стоит, — фыркнула Кэтрин и повесила трубку.
Нужны больно его лицемерные извинения... наверняка, делает это лишь потому, что получил нагоняй от Мастера, не более того.
Посмотрев на свое отражение в ванной, вампирша проверила, не осталось ли следов побоев. На лице особо заметных уже нет. А то начнутся лишние вопросы... впрочем, полностью их избежать нельзя. Не лучшего вида одежда даст о себе знать. И улики могут остаться в этой квартире. Что ж, сама виновата, но другого варианта не было. Кроме как оставить ни в чем не повинного парня умирать...
Не повинного? Быстро скакнуло мнение к этим тварям. Она не всегда была согласна с радикальными догмами Ордена, но разделяла убеждения охотников.
Ладно, нет смысла об этом думать. За ошибку чуть не поплатилась жизнью, в следующий раз все будет иначе. Если этот следующий раз вообще выпадет.
Каждый день Кэтрин ожидала, что проснется и увидеть пистолет с глушителем, что прекратит эту жалкую пародию под названием 'жизнь'...
Москва. Гостиница Космос. 7 июня. 2009 год.
Юрий.
— Ты! Будешь! Слушать! Мои! Приказы! — выкрикивал при каждом ударе лидер московских вампиров, пока бил Игоря по лицу, держа за горло.
Тот не сопротивлялся, несмотря на сильную боль от ударов по ранам на лице, незажившим до конца после взрыва.
Отведя душу, Юрий пнул подчиненного в живот, и тот врезался в стену совсем недалеко от стоящего рядом человека в очках и деловом костюме. Тот стоял, скрестив руки на груди, безразлично наблюдая за избиением.
— А ты! — вампир указал на него, — Тут не обошлось без твоего совета. Этот подонок самостоятельно мыслить не умеет!
— Боюсь, вы ошибаетесь, — возразил человек, — Лейтенант Игорь обладает хорошим интеллектом. Ему нужна лишь возможность, чтобы развернуться.
— Замолчи, Павел, — резко прервал его Юрий и вновь обратил взгляд лейтенанта, что сплевывал кровь на хороший ковер, сверля лидера холодным взглядом.
Короткая стрижка, бандитские черты, кожаная куртка. Если бы не статус, его можно было бы легко принять за анархиста. Рядом с более аристократичным главой московских вампиров и одетым с иголочки Павлом он смотрелся несколько нелепо.
