Наконец лейтенант Зуко дал команду разойтись, после чего солдаты бодро поплелись на завтрак, а сам Франкенштейн отключил артефакт отвода внимания и направился к молодому мужчине. Маг огня, который пусть и видел учёного раньше, но только сейчас обратил на него внимание, слегка вздрогнул и нахмурился. Явно преодолевая воздействие устройства, воздействующего на Френки, он сфокусировал на нём своё внимание, а затем вернул взгляд к мужчине с маской в виде клюва, из-под капюшона коего посвёркивали стёкла необычных очков.
— Доктор, доброго вам утра, — поприветствовал наёмника Зуко. — Вы что-то хотели?
— Доброго утра, лейтенант, — приглушённым голосом отозвался Виктор. — Вы всё ещё заинтересованы в поединке с моим первым помощником?
— Мне кажется, что в этом поединке больше всех заинтересованы именно вы, — заметил лейтенант Ли, вышедший из штаба и быстрым шагом преодолевший импровизированную площадь.
— Не буду спорить с этим утверждением, — откликнулся Франкенштейн. — Мне действительно будет любопытно увидеть обученного стихийного мага в бою, попутно убедившись в том, что мой защитник способен меня защитить.
— Вы самоуверенны, доктор, — заметил старший из офицеров, встав рядом со своим соратником.
— В себе я вовсе не уверен, — возразил учёный. — А вот Фрэнки — это другое дело.
— Я согласен на тренировочный бой, — влез в зарождающуюся пикировку Зуко. — Если ваш боец готов — мы можем сделать это сейчас.
— Чудно, — учёный удовлетворённо кивнул и совершил приглашающий жест, после которого великан отключил свой отводящий внимание артефакт и широким шагом двинулся к отцу.
— В таком случае, я буду судьёй, — решил Ли. — Вы ведь не возражаете, доктор?
— Ни в коей мере, — развёл руками Виктор. — У меня нет причин не доверять профессионализму офицеров народа огня... Которые вовсе не обязаны охотиться на разбойников.
Последние слова были произнесены словно бы в сторону, но их услышали оба лейтенанта и если младший просто дёрнулся, словно его ударил лёгкий разряд молнии, то старший молча скрипнул зубами. И пусть провоцировать союзников было не самой лучшей стратегией, но прошедший день показал, что друзьями они в любом случае не станут (чего доктору и не хотелось).
Противники встали друг напротив друга на расстоянии десяти шагов, судья занял позицию между ними и слегка в стороне, Виктор же вовсе отошёл подальше, чтобы случайно не попасть под атаку мага, либо широкий замах Френки. Солдаты, ещё недавно спешившие в столовую, начали останавливаться и оборачиваться, а некоторые из них вовсе решили вернуться, чтобы понаблюдать за шоу. Впрочем, невзирая на любопытство, Франкенштейн отметил то, что никто из членов гарнизона не подходит слишком близко, по всей видимости тоже опасаясь попасть под струю пламени.
— Разрешено всё кроме колющего, режущего и дробящего оружия, — объявил лейтенант Ли. — Бой!
"А кулаки малыша можно причислять к дробящему оружию? Хотя... встроенное в тело оборудование скорее всего не считается", — последняя мысль заставила учёного задуматься о том, чтобы вживить в руки здоровяка парочку выдвижных клинков, которые могут стать смертельной неожиданностью для противника (хотя это и потребует сильно изменить мышцы рук).
Зуко атаковал первым, без замаха метнув по огненному шару с обеих рук. По всей видимости, судя по цвету пламени, этим своим действием он хотел припугнуть Френки, не считая его серьёзным соперником, либо же провоцируя на активные действия.
Великан развернулся вполоборота, пропуская мимо себя один из снарядов, а второй поймал ладонью левой руки, просто сжав пальцы и заставив его погаснуть раньше того, как пламя сможет повредить кожу. Младший из лейтенантов продолжил атаку и изобразил широкий взмах ногой, отправляя уже намного более яркую струю огня в голову здоровяка, который в свою очередь просто присел и пригнувшись, резко метнулся в атаку, практически стелясь над землёй.
У Зуко при виде несущегося на него монстра сработали рефлексы и он отскочил назад, выдыхая в маску Френки уже боевое пламя. Только и великан, реакция коего была лучше человеческой, успел подпрыгнуть вверх, взмывая на высоту собственного роста и согнув правую ногу, изобразил переворот в воздухе, после чего попытался обрушить пятку левой ноги сверху вниз.
"Позёр", — раздражённо поморщился под своей маской Виктор, недоумевая от столь неэффективного, медленного и опасного для исполнителя приёма.
Словно бы доказывая мысли Франкенштейна, младший из лейтенантов легко ушёл влево, подготавливая свою следующую атаку, а в том месте, куда пришёлся удар здоровяка, в утоптанной до состояния камня земле образовалась небольшая воронка, от которой в разные стороны полетели кусочки почвы. В случае, если бы маг огня был представителем народа земли, подобная атака могла бы иметь успех — этого нельзя было отрицать... полностью.
И тут Зуко совершил ошибку: пытаясь воспользоваться тем, что Френки нетвёрдо стоит на ногах, да и вообще находится к нему вполоборота, молодой мужчина ударил правой ногой с разворота, да ещё в прыжке...
— Грррааа! — схватив противника за голень, пока тот ещё находился в прыжке, великан дёрнул его на себя и вверх, а затем резко опустил вниз, словно дубинкой ударял по земле.
Младший из лейтенантов успел извернуться, чтобы руками попытаться смягчить приземление, и у него это даже удалось. Однако же здоровяк даже не думал останавливаться и вновь вскинув руку с зажатой в ладони ногой вверх, попытался припечатать худое тело к земле с другой от себя стороны.
— Стоп! — воскликнул Ли, понимая то, что если он сейчас же не прекратит бой, то его коллегу будут бить об землю как мешок с корнеплодами.
— Хватит, Френки, — приказал учёный, прежде чем молодой мужчина познакомился лицом с землёй.
Здоровяк прекратил замах и разжал пальцы, но набравший скорость человек даже не думал останавливаться, в результате чего пролетел пару метров и рухнув на импровизированную арену, несколько раз перекувырнулся, подавляя инерцию.
— Вы в порядке, лейтенант Зуко? — поспешил проявить участие Виктор, уже заметивший появление капитана, который при помощи какой-то духовной техники, скрывал своё присутствие в визуальном спектре восприятия (обнаружить его удалось исключительно благодаря тепловому зрению, обеспечиваемому одним из стекол очков).
— На редкость своевременный вопрос, доктор, — морщась от боли, молодой мужчина попытался встать, но та нога, за которую его держал великан, под весом тела подгибалась и не желала стоять прямо.
— У вашего помощника просто чудовищная физическая сила, — заметил Ли, подходя к соратнику и всё же помогая ему принять вертикальное положение. — Чем вы его кормите?
— Душами неудачливых подопытных, — заявил Франкенштейн, после чего глухо рассмеялся и добавил: — Шучу. Он был сильным с первого дня своей жизни, а после одного из экспериментов стал не только сильным, но и быстрым.
— Я это заметил, — Зуко сделал шаг и едва не завалился на землю, чего ему не позволил сделать шагнувший следом старший лейтенант, пальцы коего сомкнулись на плече соратника. — Проклятье... Я ногу ниже колена почти не чувствую.
— Я надеюсь, что вы сможете вылечить повреждения моего подчинённого, нанесённые вашим помощником, доктор, — подал голос Джао, скидывая свою маскировку стоя рядом с учёным, на расстоянии вытянутой руки.
"Пытается запугать, либо просто демонстрирует свою силу? Не слишком хороший ход. Впрочем, если бы не мои очки, я бы мог его и не заметить, из-за чего неожиданное появление имело бы совсем иной результат", — эти мысли пролетели в голове учёного за мгновения.
— Не извольте беспокоиться, капитан, — вежливо ответил Виктор. — Я поставлю вашего бойца на ноги даже раньше, чем он вам понадобится. Тем более, нам ведь нужно решить проблему с его шрамом. Вы готовы к лечению, лейтенант Зуко?
* * *
В лаборатории у доктора было мрачно, холодно, пахло какими-то реагентами, а также кровью. Дойти сюда младшему из лейтенантов помог сам Френки, который вовсе мог бы нести его в одной руке, как маленького ребёнка, но по всей видимости не желая окончательно втаптывать репутацию офицера в грязь, позволил ковылять придерживая за плечо.
— А это что за уродец? — усевшись на стул, Зуко увидел деревянную клетку с металлическими прутьями, которая стояла на столе, внутри которой сидело существо похожее на полуметровую лысую крысу с человекоподобными руками.
— Всего-лишь первый выживший образец, на котором испытывался новый мутаген, созданный на основе ликантропного проклятья. — небрежно отмахнулся Виктор, проходя к импровизированному шкафчику, составленному из трёх ящиков с двустворчатыми дверцами, установленных друг на друга вертикальным столбиком. — Он не опасен... пока находится под действием седативных средств. Его слюна, к сожалению, не заразна...
"Слава Агни", — мысленно возблагодарил духа огня Зуко, не сумев удержаться от того, чтобы передёрнуть плечами, стоило в голове промелькнуть картинке с сотнями таких мутантов.
Пусть из объяснения доктора он понял только отдельные словосочетания, но этого оказалось достаточно для того, чтобы осознать те ужасы, которым подвергались подопытные этого наёмника. В душе даже зародилось желание как-нибудь от него избавиться, просто во избежание чего-нибудь действительно плохого...
— Сейчас сделаем укол и нога будет как новая, — пообещал Франкенштейн, возвращаясь к пациенту с каким-то странным устройством в руках, которое отдалённо напоминало шприц, но только вставленный в ложе миниатюрного арбалета со спусковым крючком и поршнем вместо дуги лука.
— Что это? — насторожённо спросил младший лейтенант, ощущая как за спиной появляются двое некроголемов, готовых схватить его за руки, если он вдруг начнёт сопротивляться (Френки отошёл в дальний угол и развалился в складном кресле, похожем на гамак).
— Средство для ускоренного восстановления, — немногословно отозвался учёный и прижал переднюю часть устройства к бедру пациента, после чего вдавил спусковой крючок, выпуская содержимое шприца в мышцу. — Сделано на основе крови ящерицы, так что если отрастёт хвост или появится чешуя — не пугайтесь... Хе-хе-хе.
— Вы ведь шутите? — ощутив, как холодок растекается по конечности, снимая боль, а затем превращается в приятный жар, смывающий усталость, осторожно спросил Зуко, только сейчас подумавший о том, что идти в лабораторию явно не самого адекватного наёмника — это не такая уж умная мысль.
— Конечно... шучу, — успокоил собеседника Виктор, кладя использованный шприц-пистолет на стол и направляясь к другому шкафчику. — Хвост — это уже перебор: для этого придётся в данном составе искупаться, приняв и внутрь, и снаружи. А сейчас: пора разобраться с вашим шрамом...
— Не стоит, я как-нибудь и с ним поживу, — пусть логика и говорила, что бежать уже поздно, но желание проверять на себе ещё какую-нибудь дрянь, младший из лейтенантов не имел.
В эту же секунду ему на плечи легли две узкие и сильные ладони, обтянутые перчатками из тонкой чёрной кожи. Некроголемы были как всегда молчаливы, стояли неподвижно, но у Зуко сложилось впечатление, что попытайся он дёрнуться, как его тут же скрутят (Френки уже показал, что способен на это без всякой магии).
"Какой нервный юноша: совершенно не понимает юмора", — досадливо поморщился Франкенштейн, чего благодаря маске, очкам и всё ещё надетому капюшону никто увидеть не мог.
— Не стоит волноваться, лейтенант: шрамы на нашем теле — это в первую очередь отражение состояния духовного тела, — решил пояснить некоторые детали учёный. — Некоторые люди говорят, что шрамы украшают мужчину. В каком-то смысле — это правда. Видя мужчину в шрамах, женщина подсознательно понимает, что он много сражался, а значит — не трус, сможет её защитить, прокормить... удовлетворить? Последнее — сомнительно. Впрочем — не важно. Для мастеров БИ, использующих внутреннюю энергию, шрамы — это препятствия, мешающие манипулировать собственной силой. Вы ведь замечали, что мелкие порезы, содранные кусочки кожи, иные незначительные повреждения легко заживают и не оставляют следов? Причина этого в том, что страдает только физическое тело, а духовное, стремясь вернуть целостность, заполняет пустоту жизненной энергией, ускоряя регенерацию и деление клеток. Позже, если вам будет интересно, лейтенант, я расскажу вам о строении клеток — это очень интересно. Так вот: если повреждение достаточно глубокое, духовное тело не всегда успевает зарастить пустоту и само начинает деформироваться, принимая ту же форму, которую имеет рана. Таким образом, после окончательного заживления, на теле остаётся рубец, иногда поверхностный и не мешающий жить, а иногда глубокий, не дающий полноценно контролировать внутренние энергии. Таким образом душа человека, лишившегося конечности, какое-то время ещё имеет духовную руку или ногу, какое-то время посылающую в мозг фантомные ощущения... От того они и называются — фантомные. Однако, через какое-то время духовное тело лишается той своей части, существование которой не поддерживается материальной оболочкой. Поэтому призрак погибшего солдата, появившийся на поле боя, всегда абсолютно здоров... в отличие от призрака инвалида, духовное тело коего ещё долгое время сохраняет свой деффект... если призрак не лишится воспоминаний о своём недуге. Я вас не утомил?..
Зуко моргнул, словно бы выплывая из транса и только сейчас заметил, что доктор успел вернуться к нему, неся в руках какую-то баночку с зеленоватой жижей. Макая в сосуд кисточку, при помощи которой художники рисовали на холстах, он нанёс этот состав пациенту на лицо и теперь посвёркивал своими причудливыми очками, явно любуясь работой.
— Прошу прощения, — рассеяно отозвался молодой мужчина. — Кажется я слишком сильно задумался.
— Бывает, — хмыкнул доктор и отстранившись заявил: — Мы закончили. Можете идти, лейтенант. Мазь не рекомендую стирать с лица: самое лучшее — дать ей впитаться полностью. Ещё процедуры через две-три от ожога не останется и следа. Если же вас смущает ваш внешний вид, могу предложить повязку на часть головы...
Примечание к части
В связи с техническими причинами, написание этой работы было приостановлено. Когда будет следующая глава — не знаю.
Всем добра и здоровья.
Подготовительная
(Форт армии народа огня. Лето одна тысяча семьсот десятого).
Ночная прохлада опустилась на пограничные земли, которые и без того не радовали своих обитателей высокой влажностью, а в разгар лета вовсе превращались в пустыню. Впрочем, в этом году ситуация стала заметно более терпимой, так как наёмник с запада, поступивший на службу народа Огня ещё весной, установил на территории форта несколько артефактов, конденсирующих влагу в больших бочках.
"Конденсация — вечно он вворачивает свои заумные словечки", — поморщившись, Зуко привычным движением прикоснулся к лицу пальцами левой руки, ощутив подушечками только гладкую и мягкую кожу на том месте, где ещё недавно красовался безобразный шрам от ожога (оставленного отцом...).
