Бойся своих желаний

— Ты в сыщика решил поиграть? Ну, так я хочу тебе сказать, что тут есть, кому расследовать это дело. А ты будь добр, не суй свой нос. Вот получишь диплом, поработаешь года два-три в управлении, вот тогда и будешь задавать вопросы.

— Про мою необразованность я итак знаю, а вот почему ты от темы уходишь, понять не могу, — обозлился Николя. — Или тебе есть что скрывать?

— Нечего мне скрывать! — Алексей зло швырнул салфетку на стол. — Я был у себя в комнате, только встал, вышел на кухню и там нашел Полину. Доволен?

— Значит, у тебя тоже алиби нет? — не понятно почему, но Колька был доволен. — А ты дядь Андрей?

— Тоже самое, только спустился позже и застал выяснение отношений в самом разгаре, — он был на удивление спокоен.

— А во сколько ты вернулся? Тебя же вчера вечером в доме не было.

— Николай, — осадил его родственник, — уймись, тебе не кажется, что ты переходишь все границы?

— Не кажется, — Колька зло сверкнул глазами. — Алиби, как я понимаю, нет ни у кого?

Матвей молча продолжал есть, только время от времени на его губах играла снисходительная улыбка. Вмешиваться он не собирался.

— У нас завтра экзамен, мы сможем поехать?

— Да, — кивнул Матвей.

— Нет, — практически в унисон ответил Алексей. — Нет, осенью пересдадите.

— Не вижу никаких проблем, — Матвей отодвинул опустевшую тарелку и долил себе еще кофе. — Куда они денутся? Вы же не подведете меня?

— Не подведем, — обрадовался Колька.

— Когда похороны? — вмешался Андрей, перетягивая все внимание на себя.

— Во вторник. Как раз приедут родители Марины, — Алексей тяжело вздохнул, видимо перспектива общения с ее родными, мягко говоря, не вдохновляла.

— Если ты не против, организацию похорон я возьму на себя. Все же мы были не чужими, а ты занимайся ее родней, — Андрей положил руку на плечо Алексея и ободряюще похлопал.

— Спасибо, — облегченно вздохнул Алексей.

— Поль, через десять минут я жду тебя в подвале, — Андрей повернулся ко мне и ободряюще улыбнулся.

— Зачем?

— Занятия, милая, могут быть отменены только в одном случае, догадываешься каком?

— А разве у нас не такой случай? — я все еще не могла поверить в происходящее.

— Но ты же жива, — он заметил оторопь на моем лице и ухмыльнулся. — Единственное изменение в расписании — теперь и твоей физической подготовкой буду заниматься я, а не Алексей.

И понеслось, переодевание, забег к подвалу, несколько часов подряд медитация. Ноги от позы лотоса онемели. Да еще и эти мысли... главной было: 'кто убил?', потом, 'зачем убил?' и дальше по списку. Андрей наблюдал за мной из-под полуопущенных ресниц, но не вмешивался. Под конец я все же смогла взять себя в руки, выкинув лишнее из головы. Сразу же выровнялось дыхание, расслабилось тело и перестали болеть мышцы. Я чувствовала, как по моему телу струится сила, вспыхивающая язычками пламени на кончиках пальцев. Кстати, мой внутренний зверь все это время вел себя на удивление прилично, не стараясь вырваться наружу и устроить маленький Армагеддон в отдельно взятом доме. Толи сказались предыдущие занятия, толи мы постепенно становились одним целым.

— Хватит, — прервал меня Андрей. — Можешь идти. Завтра жду в семь.

— У меня завтра экзамен.

— Во сколько?

— В одиннадцать.

— Так это же чудесно, — он непонятно чему обрадовался. — До девяти мы с тобой позанимаемся, за час ты приведешь себя в порядок, позавтракаете с Колькой и поедете.

Я мысленно застонала, представив, что меня ждет, и поплелась заниматься. Хоть учебник полистаю. Криминальный процесс я знала намного хуже, чем гражданский, многое нужно было обновить в памяти, чтобы не чувствовать себя идиоткой. За подготовкой прошел практически весь вечер, пока ко мне не ввалился чуть не повизгивающий от восторга Николя.

— Ты чего? — удивилась я.

— Полька, дело есть! — и он тут же растянулся рядом. Книги и конспекты были сметены на пол.

— Ты что творишь?

— Ой, отстань, — отмахнулся он. — Ты лучше послушай, что я сделал!

— Что?

— Я у дяди в кабинете прослушку поставил! — он был собой необычайно горд.

— Чего? — у меня глаза на лоб полезли.

— А чего? Все путем, пора брать расследование в свои руки, а то они ничего не найдут. Вон смотри, сколько времени прошло, а они еще со вскрытием возятся, — жарко зашептал он.

— Во-первых, где ты взял жучки? — я схватилась за голову, уж если и этот в сыщики подался, то только держись.

— Как где? — не понял он. — В столе у дяди. Я просто активировал один акустический жучок. Теперь будем знать, что у них в кабинете творится, — лицо довольное светится как начищенный самовар.

— Коль, — взвыла я, представив размеры будущих неприятностей.

— Что Коль? — он покрутил крохотный радиоприемник, настраиваясь на волну жучка, отсоединил наушники и сделал звук громче. — Вот слушай.

Из микроскопического динамика вначале раздалось шипение, потом послышалось невнятное бормотание. Николай что-то подрегулировал и буквально через минуту мы имели удовольствие слышать разговаривающего по телефону Алексея.

— Что тебе от меня нужно? Мы вчера, по-моему, все обсудили, — мы навострили уши, какое-то время стояла тишина, видимо Алексей выслушивал оппонента. — Нет никаких 'НАС', есть ты и я — по отдельности... Я тебе уже все сказал, зачем ты опять звонишь? Встречаться с тобой я не буду... В последний раз? Хорошо. Во сколько? Нет, в час не могу. Нет, я сказал! Черт с тобой! — он кинул трубку на стол, витиевато выругавшись.

— Ух ты! — только и выдохнул Колька. — Жаль, что я ему программку на телефон не поставил, так бы мы слышали весь разговор, — не знаю, чего больше было у него на лице восторга от самого факта подслушивания таким экзотическим способом или расстройства от неполноценности покрытия.

— Коль, а тебе совсем не жаль Марину? — меня несколько напрягала его излишняя веселость.

— Поль, — он вздохнул и мгновенно посерьезнел. Теперь рядом со мной сидел не безбашенный сыщик, а вполне вменяемый молодой мужчина. — Я не скажу, что мне ее чисто по-человечески не жаль. Жаль, и дядю жаль. Все-таки он с ней столько прожил, только-только у них все наладилось. Они же до этого жили как кошка с собакой, ругались постоянно, о чем-то спорили. Дядя сутками не появлялся дома, только бы быть от нее подальше. Да что говорить, ты же ее видела. Она тебя еще не сильно цепляла, дядь Леше иногда доставалось намного больше. Он даже погуливал от нее и одно время сильно пил. Но вот последние годы они жили мирно. Не скажу, что душа в душу, но без скандалов и упреков. Даже о детях стали подумывать. И вот тут такое, — он на некоторое время замолчал, а потом продолжил. — Так что жаль, Полин, очень жаль. Ведь какой бы Марина ни была стервой, такую смерть она не заслужила.

— Коль, — я положила ладошку ему на плечо. — Что ты имеешь ввиду?

— Вот черт, все время забываю, что ты ничего не помнишь. Амулет — штука страшная сама по себе. А в активированном состоянии, просто ужас что такое. Вот представь, что на тебе без наркоза проводят операцию по изъятию почек или ампутации руки. Представила?

— Да.

— А ведь сила, она сродни еще одной руке, которой ты привыкла пользоваться. Как ты думаешь, себя чувствует человек, у которого ампутировали руку? Ее нет, а она болит. Так же и тут. Фантомные боли — это ерунда по сравнению с тем, что испытывает маг, лишенный силы. Из него как будто стержень вынули. Жизнь становится серой и бессмысленной. Уж лучше бы сразу убили. Кстати, в девяноста процентах случаев именно так и происходит. Маг либо сам угасает в течение нескольких месяцев, либо кончает жизнь самоубийством. Так что, амулет — штука действительно страшная

— Н-да, — я была ошарашена услышанным.

— Вот тебе и н-да. А представь, каково было дяде увидеть, что это случилось с Мариной? Так что ты на него не сердись, ему сейчас просто тяжело.

— Да не сержусь я.

— Вот и ладно. А за дядь Лешей мы последим. Интересно же, кто это его доставал по телефону. Сегодня же программку ему поставлю, — он расплылся в довольной улыбке.

— Коленька, — я ласково погладила его по голове. — А ты часом на солнышке не перегрелся? Что за шпионские игры? Ты же таких дел наворотишь, что только держись.

— Так ты присоединяйся, — он рассмеялся, — заодно и проконтролируешь. Я буду Холмсом, буду мучить тебя игрой на скрипке и запахом табака.

— Главное, чтобы не запахом перегара, — огрызнулась я.

— А ты будешь Ватсоном, моей клистирной совестью.

— Совестью, — задумчиво сказала я, — ну что же, сам напросился. Только потом не жалуйся.

— Ой, боюсь-боюсь, — он вскочил и кинулся к двери, вслед ему полетела подушка.

— Шут гороховый, — но он уже не услышал моей реплики, мгновенно ретировавшись за дверь.

Я откинулась на подушку и уставилась в потолок. Николя конечно номер отмочил. Попадется ведь, как пить дать. Насколько я помню из рассказов Никиты, в жучки ставятся миниатюрные батарейки, работы которых хватает приблизительно на двое суток, потом нужно менять. Опять же, эта мысль поставить специальную программу на телефон. Алексей ведь не дурак, он в таких вещах разбирается. И огребет наше солнышко по первое число. Как же его придержать-то, чтобы он тут всех не переполошил раньше времени? А может ну его, пусть колобродит. Пусть понервирует нашего убийцу, тот начнет делать ошибки и рано или поздно попадется. Только вот боюсь, что его ошибкой как раз и будет наш Николя, а этого как раз допустить и не хочется. Парень стал мне по-настоящему дорог. Похоже, он единственный кому я могу доверять и на кого могу положиться.

* * *

День не задался с самого утра. Я совершенно бессовестно проспала. Не услышала будильник или вообще забыла его поставить, засидевшись за учебниками за полночь. Андрей ждал меня ровно пять минут. Потом поднялся в комнату, минутку разглядывал мою спящую мордаху и не долго думая, окатил водой, принесенной из ванны.

— А-а-а, — заорала я от неожиданности, но от грозного вида учителя тут же умолкла.

— У тебя есть десять минут. Я жду во дворе, — и он спокойно вышел в коридор, где раздавались растерянные голоса, поднятых моим криком мужчин.

В десять минут я таки уложилась, только волосы не высушила. На сушку феном времени не хватило, а сушить силой не рискнула, боясь остаться лысой. Андрей гонял меня вокруг дома со всей пролетарской ненавистью. Уже через полчаса я еле волокла ноги. На пенку упала моля всех богов о снисхождении и хотя бы о минутке покоя. Следующий час я уворачивалась от прицельно летящих теннисных мячей. Андрей не мелочился, сразу поставив максимальную скорость. Синяков теперь будет... Хорошо хоть лицо не задели, а то являться на экзамен с бланшем как-то не с руки. Кстати об экзамене, а не пора ли нам закругляться?

— Который час? — прохрипела я, увернувшись от очередного мячика.

— Начало десятого, — Андрей посмотрела на часы, но пыточное устройство так и не выключил.

— Как? — я даже остановилась, за что тут же огребла мячиками в плечо, колено и живот.

— Тренировка закончится, когда я это решу.

— Ты же мне обещал! — возмутилась я.

Честно говоря, в последнее время я стала за собой замечать странности — у меня стали меняться реакции на те или иные события. То, на что я раньше не обратила бы внимания, теперь могло вызвать возмущение или гнев. Было ли это обусловлено проснувшейся силой или новым телом — непонятно. Я начала меняться, понемногу, исподволь, еле заметно, но меняться. И хорошо ли это или плохо — покажет время.

— Обещал и свое слово сдержу. А вот ты обещала быть здесь ровно в семь, начали мы с тобой в семь двадцать. Не считаешь ли ты, что я имею право увеличить тренировку именно на это время? — он ехидно на меня посмотрел и вздохнул, сверкая хитрыми глазами.

— Считаю, — не согласиться было трудно.

— Ладно, марш в душ и езжайте. Тем более Колька в ожидании тебя уже вытоптал половину клумбы.

— Спасибо, — я еле выдавила улыбку и поплелась в сторону дома.

— А чем ты будешь заниматься? — я остановилась и обернулась к Андрею.

— Похоронами, милая, похоронами, — он тоскливо посмотрела на небо, и поморщился.

— Я могу чем-то помочь? — тут же вспомнилось, как я занималась похоронами родных, и чего мне это стоило. Выбор гроба для самого близкого — это я вам скажу испытание не для слабонервных.

— Чем? Большую часть вопросов я решу по телефону. Свидетельство о смерти получит Лешка. Но все равно спасибо, что предложила, — он подошел и погладил меня по щеке. — Ладно, беги, время уходит, а вам еще столько нужно успеть. Ни пуха!

— К черту! — я ринулась в сторону Николя, подхватила его под руку и ураганом влетела в дом. — Я сейчас!

Следующие полчаса я приводила себя в порядок, красилась, второпях завтракала, собирала вещи, еле-еле успела к десяти. Коленька ждал меня у машины и, как только я выбежала, мы тут же выехали со двора. Доехали до университета в рекордно короткий срок.

— Полька, идем первыми, быстро отвечаем и айда отлавливать дядьку, — он помог мне выбраться из машины и потянул за собой в холл, минуя кучки студентов.

— Ладно. Сомневаюсь, что там выстроится очередь из желающих покорить сердце несравненной Марь Петровны.

Мы успели, проскочили в кабинет буквально под носом у двух наших отличников, возмущенно кудахтающих что-то за нашими спинами. Быстро взяли по билету, и пошли готовиться. Вообще это был странный экзамен. Единственной мыслью было 'быстрей-быстрей, нужно успеть!', хотя особо спешить не было некуда. Встреча у Леши в час, а до двенадцати сдадим в любом случае.

Сдали раньше. Колька на отлично. Я на четверку. Обидно не было, мне было не с руки сейчас демонстрировать резко возросший уровень знаний. Быстро собрались и понеслись по лестнице вниз. Быстрее, еще быстрее, будто от того, с какой скоростью мы бежим, зависит наше будущее. Запыхавшись, плюхнулись на сиденья и стремительно выехали со стоянки.

— Нам куда? — я с тревогой посмотрела на Николая, только что подрезавшего серебристый Хюндай. Его водитель тряс нам вслед кулаками и материл на все лады, чудом избежав аварии.

— В центр, — он полностью сосредоточился на дороге.

— Коль, а может, поедем спокойнее? Куда ты так несешься? — прошипела я, подпрыгивая на сидении после встречи с очередным лежачим полицейским. Скорости наш Шумахер не снижал.

— Спокойнее не получится, нам еще нужно найти место, где нас будет не видно. Давай потом поговорим, — он вывернул руль, перестраиваясь в другой ряд, и прибавил еще скорости.

Как мы добрались — это отдельная история. Я чуть не поседела. Николя оказался отчаянным водителем. Он время от времени маневрировал в просветах, которые оказывались между движущихся плотным потоком машин. Некоторые его маневры едва не довели меня до заикания. Мы были на волосок от аварии, но в последний момент он всегда выруливал и мчался дальше. Ох, как же нам вслед сигналили! Представляю, как материли. Мои, да и его уши горели огнем, но кто на это будет обращать внимания.

— Где они договорились встретиться? — спросила я, едва мы остановились у обочины.