Выпускной

Оля действительно нашла его в корзине с грязным бельём.

Она вздохнула, не зная, как поступить. Платье пахло потом. Такое не наденешь.

Взглянув на часы, девушка решила рискнуть постирать на руках и высушить феном. Хорошо ещё, что глажка не требовалась.

Поспела она едва в срок. Взглянула на себя в зеркало, провела по бёдрам, разглаживая складки. Волосы! Она расчесалась, думала, завязать хвостик, но в последний миг передумала.

В магазин девушка влетела, зная, что опоздала. Ходила рядами, поглядывала иногда на телефон, вдруг звонок прозевала. Но ни одного звонка за сегодня. А потом пришло сообщение, что ей звонили пятьдесят один раз. Леонид Семёнович. Что-то случилось? Почему он звонил? У неё разрядился телефон в больнице, ведь зарядки с собою не было. А потом возня с спасителем, рыдание в объятиях мамы. И только сегодня утро она поставила его на питание. И только перед уходом она включила его. Вот только забыла. Почему же только сейчас её уведомили о звонках?

И шла дальше. Ожидание вкупе с беспокойством утомляло.

Он ведь обещал час назад... В душе всколыхнулась обида. На что она надеялась? Оля взяла сок, потому что вдруг поняла, что горло пересохло, и пошла к кассе.

— А можно с вами познакомиться? — раздался сзади до боли знакомый голос. Сердце ухнуло в пятки, но не от страха, а нахлынувших чувств. — Меня... — он не договорил, потому что Оля обернулась, едва в силах побороть дрожь во всём теле.

— Вы! — и в глазах её потемнело...

Леонид едва успел подхватить падающую девушку. Уж такой реакции он никак не ожидал.

* * *

**

Оля ощущала себя лежащей на небольшой не сильно мягкой подушке и твёрдой поверхности, и по телу разливалось умиротворение. Такое у неё было вчера, в объятиях родителей.

В воздухе витал аромат цветов. Рядом слышалось журчание воды, голоса детишек, играющих неподалёку. Ветерок шумел листвою деревьев, иногда овевая её лицо. Хотя, нет, то были невесомые прикосновения, откидывания волос и поглаживания по голове. Очерчивание контура лица, носа, губ.

Как это было приятно! В душе вызывался трепет.

Оля приоткрыла глаза, встречаясь взглядом с обеспокоенными серыми глазами.

— Улыбнись, не хмурься, — девушка потянулась рукой к его морщинке, залегшей меж бровей.

А он прижал её к себе крепко и нежно, от чего защемило сердце.

— Ты плачешь? — спросила она, интуитивно ощущая это.

На что он просто молча продолжал обнимать.

Когда он отстранился, девушка прикоснулась к ране на щеке, стараясь не причинить боли, провела по отросшей щетине, щекочущей её ладонь, по содранному носу.

Не смотря на затянувшиеся корочками повреждения, было удивительно, как он ничего не сломал. Ей было приятно трогать его.

Он положил её себе на колени и только сейчас она обратила внимание на забинтованные до кистей руки. Кисти были тоже в ссадинах.

На её безмолвный вопрос, он пояснил, что упал лицом вниз, ведь к спине она прижималась.

— Сломал что?

— Нет.

— Но как?

Ведь ей во всех красках описали трюк, который он проделал. Она нисколько не сомневалась в том, кто был перед ней. Ведь лицо говорило само за себя, недаром это было для неё шоком. Она вдобавок вспомнила, как мамаша называла отца — Сенечка. Значит, Леонид Семёнович. Лео... Всё вставало на свои места. И пятьдесят пропущенных вызовов, и тревога, мелькнувшая в глазах вначале.

— Я успел расслабиться, как развернулся тобою вверх, — шёпотом сказал он.

— Что? — не поняла Оля.

— Кости целы от того, что упал расслабленно. Когда тело падает не напрягаясь, повреждения минимальны. Как алкаши, выпадающие из окна седьмого этажа. Встал и пошёл себе дальше.

Неужели это и правда работает?

— Прости, мне только в магазине, пока ждала тебя, пришло сообщение, что ты вчера оборвал мне телефон.

— Пустяки, дело-то житейское — махнул он рукой, говоря фразу из мультфильма про Малыша и Карлсона, и улыбнулся. — Главное — что ты цела.

Это не было мелочью, но если он не хочет об этом говорить, тогда девушка была согласна не поднимать больше этот вопрос, пока что.

Оля села рядом, сохраняя прикосновение, а потом для удобства забралась к нему на колени, ни чуточки не смущаясь. Единственное, что её беспокоило — не сделала ли она ему больно. Но ни один мускул на лице не дрогнул. Оля обвила его шею руками, так и не сводя взгляда.

Леонид же взял её за талию, словно удерживая на расстоянии.

— Оленёнок, что ты делаешь? Я ведь не железный.

Оля же не в силах бороться с искушением, поцеловала его в губы.

Да что с ней такое? Отчего у неё сносит крышу рядом с ним. Так было тогда, в больнице. Так и сейчас. Прижаться как можно ближе. Быть единой с ним.

С огромным воли усилием удалось разорвать сводящий с ума поцелуй.

— Что со мной происходит, Лео? — сама удивилась девушка.

— А что именно происходит? — спросил он, облизывая губы. Как же ему сложно удержать себя в рамках, когда она ещё и сидит, прижавшись к нему.

— Твои прикосновения манят, притягивают, до дрожи в коленках, — и словно на её слова, ноги и правда отозвались дрожью. — Как в больнице, так и сейчас. Я не в силах оторваться от тебя.

Он чувствовал себя так же. Она была его воздухом, дыханием, жизнью. А ещё он боялся, что если отпустит, кто-то другой отнимет, унесёт в неизвестном направлении. Как тогда, очнувшись от её прикосновения, он хотел Олю сделать своей, навсегда.

Идиллию прервал звонок на Олин телефон.

Звонила мама.

— Да?

— Оль, ты где? Мы подъедем, ты ведь сама хотела навестить брата.

Девушка осмотрелась.

— На площади перед кинотеатром.

— Хорошо, будь там, мы сейчас подъедем.

Оля отключила и убрала телефон в сумочку, оказавшуюся рядом с ними на лавочке.

— Лео, я еду на кладбище, начала девушка.

— Кладбище?

— Ты занят?

Почему она предложила ему поехать? Не хотела с ним расставаться?

Леонид понял намёк. Это был шанс узнать её получше. Она впускала его в свою жизнь.

— Я в отпуске, так что целиком твой.

— А я?

— А ты на каникулах.

Она не вспомнила прошлое, он в этом был уверен, и была более открытой, нежели раньше. И ему это нравилось. Такой Оли он ещё не знал. Но ведь познавать любимую так увлекательно!

Родители их забрали с площади, держащихся за ручку. Села парочка сзади, рядышком и пристегнувшись. Леонид пожал протянутую к заднему сидению отцовскую руку. Оля сидела, прижавшись к любимому. Мама, вначале, когда их увидела, была недовольна. Но дочка светилась, этим было всё сказано.

— Почему вы ей не сказали, что я заходил? — спросил Леонид. Ведь если б сказали, она бы не пришла сегодня к его самозванцу.

— Она была расстроена и не помнила тебя, ей было плохо, так что было не до того, — ответила мама девушки. — Я её застала всю в слезах.

— Прости, любимая, — Леонид обнял девушку, просовывая руку под Олину спину. — Я заставил тебя плакать?

— Нет, ты тут ни при чём, — ответила она, поворачиваясь к маме. — Мама, всё же стоило сказать, что Лео приходил.

— Лео? Не Лёня? — удивилась мама.

— Ну да, Леонид Семёнович.

— По имени отчеству обращаешься? — удивился папа, выруливая на шоссе.

— Я её бывший учитель.

— А сколько вам лет? — не унимался родитель.

— Двадцать пять.

Леониду задавали вопросы, знакомясь с парнем дочери, а он был не против, чтобы Оля слушала, что он рассказывал по сути для неё. Сказал, что живёт в Москве, на съёмной квартире. А когда отец сказал, что это не дело жить в чужой квартире, Леонид сказал, что купить сможет в Подмосковье, но не в их городке. На вопрос, почему, ответил, что из-за непростых отношений с мамой.

Оля же молчала, наслаждаясь близостью и спокойствием.

Приехав на кладбище, отец достал лопату с коротким черенком из багажника. Не немой вопрос Оли, мама лишь улыбнулась.

Почти сразу, папа стал копать могилу. Леонид непонимающе глядел на этих людей, они сохраняли спокойствие. Оля же была растерянна.

— Что вы делаете? — задал он вопрос, больше для неё, чем для себя.

— Увидете, — загадочно улыбнулась мама.

После этого из небольшой ямки был извлечён сосуд, напоминающий древнюю вазу, вот только она была современной. И Оле его вручили.

По щекам девушки текли слёзы, и Леонид обнял её.

— Пора тебя отпустить, Олежек.

Только сейчас Леонид обратил внимание на надгробие, где была фотография паренька, улыбающегося и открытого — Олега Ярославовича Удальцова. А годы жизни были маленькие. Что такое тринадцать лет? Брат, значит.

После этого она подошла ко второй могиле, находящейся рядом, в пределах этой же ограды. Удальцов Святослав Владимирович. Дедушка, а на фотографии был именно пожилой мужчина, по годам проживший семьдесят лет, умер на год раньше паренька.

Леонид подошёл к Оле, кладя руку ей на плечо, для поддержки. Её губы беззвучно двигались. Общается с умершим.

Урну забрали с кладбища и когда проезжали мимо поля, остановили машину. Оля раскрыла сосуд и, проверив направление ветра, встала так, чтобы не попал пепел на родных людей. После чего начала медленно высыпать прах. Лицо девушки было отрешённым, и губы продолжали шептать беззвучные слова. А когда закончила, то улыбнулась и с лёгкостью пошла обратно в машину, отдав сосуд родителям.

* * *

*

Петька, отработав скорее на силе воле и огромных дозах натурального кофе, спал часов пятнадцать, пока смог подняться. Витя не трогал его, но умилялся младенческому выражению лица парня, спящего в обнимку с подушкой.

Телефон один раз звонил, и Витя поднял трубку. То была Женя, и ей Петькин приятель ответил, что с её благоверным порядок, отсыпается после работы. Обещал передать, что она звонила. На её приветствие к Гришке, ответил, что она ошиблась, он Витя — его коллега по работе — музыкант. И Петька вот уже несколько дней живёт у него.

Проснувшись, Петька долго сидел с чашкой кофе, который сварила Лена — жена Витьки, и смотрел в никуда. Не мог окончательно проснуться, а может просто задумался.

— Рассказать, не хочешь, что произошло? — начала Лена выпытывать парня. Любопытство зашкаливало. Женщина едва себя сдерживала.

Он поднял на неё взгляд карих глаз, оценивающе посмотрел на добродушную слегка пухленькую в щеках женщину, стоящую у плиты. И решил, что ничем не рискует, а выговориться не мешает. Он не думал, что она даст совет да и не расчитывал на это, но просто чтобы не держать всё в себе.

— Я жил с другом, и всю жизнь являлся его тенью. И вот решил уйти от него и попал в группу к твоему мужу. А как ушёл, Гришка вляпался в историю.

— Вовремя ушёл, значит!

Петька потрогал подбородок. Возможно она была и права. Он ещё недавно тоже так думал. Но выспавшись, мозг разложил всё по полочкам.

— Всё не так просто. Он пошёл в метро, при том, что на костылях, на него напали, а он даже не сопротивлялся. Хотя он всегда задирался, это его стиль жизни.

— Он жив?

— Не знаю. Прикол в том, что его откачали, а потом он исчез. Его, даже не успев допросить, выписали.

Женщина с заколотыми тёмно-русыми волосами и светло-карими глазами, в смешном переднике с зайчиками, непонимающе глядела на Петьку, стоя с ножом в одной руке и картофелиной в другой.

— И?

— Его настоящих родителей нашли менты, когда завели дело о причинении тяжкого вреда здоровью. Но когда они сунулись в больницу к нему, чтобы опросить после преступления, оказалось, что Гришки там нет. Его накануне вечером выписали, забрали его якобы родители. По камерам пока не нашли. Завели ещё и дело о похищении.

— Волнуешься?

— Немного. Будь он здоров, я б не волновался. Но сейчас он не может ходить. С какой целью его похитили, не известно. Зачем он вообще кому-то нужен?

— А твой друг никому денег не задолжал? Может, его на трансплантацию органов пустили? Сейчас довольно популярнен этот вид зарабатывания денег, особенно для расплаты с долгами. Почку вырезал и можешь быть свободен.

— Он получал прилично, если б задолжал кому-то, мог бы квартиру не снимать за такие деньги. Он по сто тысяч в месяц платил только за аренду квартиры.

— Надеюсь, ты не собираешься сам его искать? В полиции всё же работают профессионалы.

— Ты права, да и родители связи имеют, думаю, что спустив рукава дело закрыть не получится.

— Ах, да, тебе звонила какая-то Женя. Волновалась.

Петька хлопнул себя по лбу и пошёл звонить.

Женя в это время как раз ехала на работу.

— Петь, у тебя всё в порядке? — она переживала, не зная, что случилось. А тем паче почему он ушёл от Гришки. Они об этом не говорили.

— У меня да. Извини, что так сорвался, ничего не объяснив.

— А что случилось?

— Встретимся? Я приеду, — то был не телефонный разговор, и Женя всё поняла.

— Петь, я в Москве, еду на работу. А когда закончу, буду никакая. Поеду домой на первой электричке.

— Понятно, а завтра я работаю вечером, — поглядев на расписание, сказал Петька.

— Хорошо, тогда давай послезавтра в обед созвонимся.

Женя согласилась и отрубилась. А Петька уставился на расписание Витькиной семьи, висящее на холодильнике. Вот и живи, как хочешь. Даже не видишь свою девушку по несколько дней. Надо бы поговорить с ней, может удастся работу сместить ей или ему, чтобы работали они одновременно и отдыхали тоже.

Ну а свободное время, пожалуй, стоит уделить учёбе. И Петька, позавтракав, уселся за учебники за письменный стол, вежливо предоставленный Леной в его распоряжение.

* * *

*Едва мама всунула ключ в замок, как соседка тут же высунула свой любопытный нос.

— Здравствуйте! Что-то к вам зачастили дамочки.

— Сын прикован к постели, вот и ухаживают за ним девчата.

— Ох, ох, страшно, когда дети болеют. Это кто ж слёг? Лёнечка или Максимка?

— Лёня. Ничего, раны мужчину лишь красят!

— А днём девушка приходит. Вчера с Максиком пела дифирамбы, а сегодня с каким-то парнем.

— Да?

— Я думала то Лёнечка, но раз он прикован к постели...

Выводы маме Леонида стоило сделать самой.

— Но я, наверное, подслеповата стала, то небось тоже Максимка приходил.

Мама Леонида выводы сделала правильные. И решила подловить Олю на измене. Она ведь ей всё равно не нравилась. И хоть ей выгодно было, чтобы та делала перевязки, но лучше, чтоб духу её здесь не было. Всё же так подло поступить с её сыном — она простить этого не могла, хотя на всё остальное закрывала глаза.

На следующий день она взяла отгул на работе, сказав, что приболела. А сама стала поджидать девушку.

Она и правда появилась не одна, а под руку с парнем в клетчатой рубашке и ковбойской шляпе.

Да как она вообще смеет являться в её квартиру с кавалером!

— Тварь! — ругалась себе под нос мамаша.

Хотелось застукать её прямо дома, но расстраивать сыночка не хотелось. Она попробует сама решить вопрос, а сыну наплетёт чего-нибудь.