— Я не хотел жениться, не хотел, — слезы продолжали течь по щекам. — Ты же знаешь... — губы барона собирали соленые дорожки. — Сколько можно мне ставить это в вину?

— Я не ставлю, — тяжело дыша, ответил Кристиан, приходя в себя от напускной ярости, скользя жадным взглядом по белым волосам юноши и попутно размышляя, сильно ли чувствуется, как он, Кристиан, возбужден. Он хотел Луиса, опять, всегда. — Я просто пытаюсь сказать, что порою приходится принимать кого-то вынуждено... Я всегда оправдывал тебя перед собой, когда моя ревность разрывала на части сердце... я всегда старался понять и быть рядом... Порою выть хотелось от собственного бессилья. Я сходил с ума, когда мне начинало казаться, что ты ускользаешь от меня, утекаешь сквозь пальцы как вода, а я хватаю руками пустоту и боюсь, что больше не увижу тебя... Никогда... — Легрэ медленно отпустил Луиса и отстранился.

А герцог перевернулся и теперь лежал на кровати, глядя на барона с дикой страстью. Одежда на нем болталась остатками тряпья — шелк и хлопок, кружева... И кружево волос в придачу по темной ткани. Юноша раздвинул ноги. Его колени дрожали. А взгляд был совершенно ошалелым.

Легрэ склонился к его губам.

— Мне кажется, — прошептал он, влюблено глядя в голубые глаза и нежно улыбаясь, — что я заслуживаю немного доверия... Я не все тебе говорю, что-то утаиваю, о чем-то просто забываю, но так случается и жизнь состоит из таких мелочей... И это не значит, что я тебя разлюбил. — Кристиан поцеловал Луиса, вложив всю любовь и желание в этот поцелуй.

Луис же потянулся навстречу, пытаясь приподняться, ловя этот поцелуй и утопая в нем. Он терял голову из-за Кристиана. И тогда, в лагере Атальи, боялся, что его убьют. Так боялся, что отослал прочь, но теперь неважно. Он здесь, с ним... Горячий, живой и желанный.

Легрэ осторожно лег на юношу, заключая в жаркие объятия его юное горячее тело — в обрывках одежды оно выглядело прекрасно. Ах, видел бы это Фернандо! Поцелуи в шею, и ниже, и вот, губы Кристиана уже обхватили розовую бусинку соска, сжали, отпустили, и приласкали снова.

Луис старался не сдаться сразу страсти, но та постыдно расцветала в нем, понуждая вытягиваться в струнку, выгибаться к Кристиану и вести себя с открытой дерзостью.

Легрэ овладел им медленно и нежно. Войдя до упора, он чуть перевел сбившееся дыхание и посмотрел на Луиса сверху вниз.

— А трахаешься ты все-таки классно, — усмехнулся он беззлобно, а потом закинул ноги Луиса себе на плечи.

Такое откровенное признание и горячее солнце в животе, грозившее стать лавой, заставили в который раз уже за утро вспыхнуть щеки. Своими откровенностями Легрэ умел выбивать сразу из колеи. А его неспешно взятый темп лишь сильнее распалял.

— Скажи... Скажи, что любишь меня, Луис. — Кристиан держал темп, мучая Луиса медленными проникновениями.

Конечно, он любил Легрэ. С первого взгляда, все эти годы, даже когда был еще мальчишкой. Только тогда смотрел иначе — как на синеглазого бога и защитника, а теперь как на мужа, как на друга, как на того, кому готов довериться во всем и кого ревнует так, что даже мысль о том, что Кристиан уйдет, вызывает головокружение.

— Ты мой, только мой, — забормотал Луис, пытаясь толкаться навстречу. — Люблю... Ты не веришь мне... Люблю...

А Легрэ верил, всегда верил своему милому мальчику, но он так же знал Луиса, знал, что делает с ним ревность.

— Ревнуешь?

Через невероятную дрожь, застигшую врасплох, герцог кивнул.

— Скажи это, — потребовал Кристиан, касаясь губами губ едва-едва. — Ну... давай же, родной, скажи.

— Да, ревную... да... — стон сорвался прямо в губы Кристиана, вынуждая еще сильнее отвечать на движения мужчины.

Легрэ остановился, а потом лежал на Луисе и долго целовал в губы, поглаживая ладонью бедро. Когда поцелуй прервался, Кристиан спросил тихо:

— Ты понимаешь разницу между долгом и желанием?

— Да, я понимаю, — юноша моргнул. — Ты не должен с ней общаться. Я не хочу этого... Не хочу никакого долга перед Анникой.

— Это невозможно, милый. — Кристиан снова стал двигаться, но уже немного резче. — Хотим мы этого или нет, но Анника есть, и она для всех жена короля, и она мать будущих наследников... И нам придется с этим жить...

Герцог вскрикнул, а затем застонал, подчиняясь выбранному ритму и окончательно теряя голову. Он не будет спать с Анникой. Не будет и Легрэ...

— Не отдам тебя никому.

— Не отдавай, — нежно откликнулся Кристиан, вбивая юношу в постель все сильнее и глядя в глаза. — Ревнуй... Люби... Не отдавай, Луис, но доверяй нам с Фернандо, слышишь?

Герцог слышал, но отвечать не мог, потому что барон всем весом вжимал его теперь в перину и не позволял продохнуть.

Кристиан брал герцога страстно и неистово, дойдя почти до умопомешательства, говоря в каждом поцелуе: "Ревнуй!". Он желал этого всей душой! Ревности! Жара! Понимания, что без него — не жить! Легрэ очень быстро дошел до апогея наслаждения и, наградив герцога поцелуем в губы в последний раз, излился.

Под ним герцог и сам расплавился до состояния воска. Он столько раз себя убеждал не проявлять лишних эмоций, но каждый раз Фернандо и Кристиан вызывали в нем бурю эмоций.?

— Ты мой, — Сильвурсонни, набравшийся жадности у короля, теперь крепко обвил руками и ногами барона и не собирался отпускать. — Что ты чувствуешь, когда тебя мучат? — спросил у своего любовника внезапно, как только дыхание выровнялось, а сладость чуть отступила.

Легрэ внимательно посмотрел на юношу, и, не сводя взгляда с его раскрасневшегося от любви лица, лег рядом.

— Это смотря кто ее приносит. — Пальцы Кристиана обвились вокруг члена герцога, требовательно приласкали. — Помнишь, я говорил тебе, что болью можно наслаждаться... Я наслаждаюсь, когда ее дарит Фернандо. В чем-то это даже лучше соития тел. Это слияние душ. — Легрэ хитро улыбнулся. — Ты попробовать хочешь?

— Это будет ... — герцог закричал, когда его накрыл оргазм и некоторое время не мог ответить, вспоминая через пелену удовольствия, как смешон был в своих попытках наказать. Взять хотя бы кресло... — Я глупо выглядел, — сказал тихо.

— Нет. Ни капли... Так хочешь еще?

— Ты злился, когда я делал что-то подобное. А Фернандо меня чуть не убил за ту кочергу с моей печаткой, — нахмурился Луис.

— Ну, я тогда не был готов, — вздохнул Легрэ, — а что до Фернандо... С ним вообще такое нельзя делать.

Кристиан растер пальцами семя Луиса по животу, а после, облизав, поцеловал тихонько в губы.

— Я не стану злиться в этот раз.

Но Луису слабо верилось. Он вдруг осознал, что слова сейчас значат мало. Если Фернандо и Кристиан доверяют друг другу, то ему — нисколько, хотя он столько раз вверял им свое тело и душу.

— Знаешь, — шепнул Кристиан, — на самом деле я бы хотел, только... ты не сомневайся, когда делаешь что-то, не отступай. Покажи свою силу. Мне покажи.

— Тебе? Кристиан, я никогда не уверен, что это хорошо закончится. Ты всегда говорил мне "да", а потом зверел, — пробубнил Сильвурсонни, спрятав лицо в шее мужчины.

— А теперь не буду. — Ответил Легрэ. — Теперь все иначе.

— Что иначе? Что изменилось? — ладошка гладила мощную грудь, спускаясь на квадраты живота. — Я же такой же, как и год назад.

— Ты король, Луис. Ты сможешь позаботиться о народе. Ты защитишь их от врагов, будешь помогать в нужде. Ты будешь оплотом справедливости. И ты станешь хорошим королем. Возможно, лучшим за последнюю тысячу лет. Только никогда не щади врагов, и никогда никому ничего не позволяй решать за себя... — Кристиан улыбнулся. — Как нам.

— Я люблю вас, это для самое важное, как ты не понимаешь? — потерся носом о любимого Луис. Он вдруг приподнялся и заглянул в глаза барона.— Можешь сердиться на меня, можешь кричать, но я пригласил в столицу лекаря, который занимается внутренними болезнями. Он приедет с лабораторией и ... я не хочу, чтобы ты умер от очередного приступа.

Легрэ нахмурился.

— Это твое решение?

— Я сделаю все, чтобы ты мог жить, как прежде, и не боялся, что умрешь в своей кровати в куче дерьма, — выдохнул Луис.

— Но я спросил: это твое решение?

— А ты против?

— Нет. Но я хочу услышать прямой ответ на прямой вопрос.

— Да, я так решил. Я. — Луис начал нервничать и нахмурился, прижимаясь к Легрэ плотнее.

Легрэ погладил его по волосам и улыбнулся.

— Ну, раз ты так решил... тогда я подчинюсь тебе.

— Спасибо, — мягкий поцелуй в щеку говорил о многом. — Я люблю тебя. Я не оставлю тебя, даже если ты будешь сильно болеть...

Кристиан вздохнул. Он долго молчал.

— Не будем об этом, ладно. Пойдем лучше поищем Фернандо.

— Его искать — это у тебя особое развлечение. Сперва мы будем мыться, потом я буду тебя целовать, — герцог придумывал, — а потом я тебя буду баловать.

— Во-от как?! — воскликнул Легрэ и, рассмеявшись, откинулся на подушках. — Ох, Луис, ты просто чудо! Ну как ты мог подумать, что я тебя променяю на кого-то еще? Милый! — Кристиан поднялся с постели и потянул герцога за собой. — Мыться! Скорее мыться!

— А где? Решил голым побегать по замку? Хотя, — Луис оглядел себя и свой разодранный наряд, — мне так нравится. Внизу в купальнях есть горячая вода. Свяжу тебя там.

Кристиан изумленно воззрился на Луиса. Вот уж и правда потрясающий денек.

— Хорошо, только не бросай в меня больше кувшинами, я их боюсь.

— Ну, если не буду ревновать. — Герцог потянул Легрэ за собой к дверям и, не обращая внимания на гвардейцев, изумленно взирающих на их странный вид, нырнул на винтовую лестницу, ведущую в купальни. Здесь стояла полутьма. По дороге юноша прихватил веревку, что висела на стене и крикнул слуге, чтобы добавил жару в печи.

Кристиан почувствовал, что у него мурашки по спине бегут. Забавно, он знал Луиса таким, каким тот сам себя пока не видел, и это знание пугало, разжигало огонь в крови. И страх этот был сладок.

Но для Луиса, который теперь вошел в зал, где находился небольшой бассейн и где они проводили втроем много времени, теперь стал своеобразным святилищем. Он зажег свечи по периметру и обернулся к Легрэ с ожиданием реакции того. Мужчина, стоящий у входа, ожидал сам не зная чего. И Сильвурсонни понимал, что должен сейчас взять инициативу на себя.

— Сперва я расслаблю тебя и разогрею, — сказал, приближаясь, словно гибкий и опасный кот. — Капельки масла по коже и горячая вода.

"Можно и наоборот", — подумал Кристиан, выгнув бровь, и это выдало его мысль слишком откровенно.

— Хорошо, — вздохнул он, помолчав, и делая шаг навстречу Луису. Одежды одна за другой упали на пол.

Луис вновь потянул барона за собой и сев на бортик и спустив ноги в воду, тогда как Легрэ уже был по грудь в воде, взял флакон и вылил на руку несколько капель. Он массировал шею и плечи мужчины расслабляющими движениями, переходя на грудь и постоянно задевая и сжимая соски между пальцами.

Кристиан отдался во власть его рук — таких тонких, никогда не державших меча, и таких ласковых. Идеальное начало для того, чтобы принять боль... в первый раз. Хотя Легрэ хотелось бы получить все и сразу, он напоминал себе, что нужно набраться терпения, не спугнуть Луиса. Герцог должен этому научиться — постепенно, не сразу, но должен. К тому же Легрэ не возражал против ласк и уже был возбужден.

И это Луис чувствовал очень сильно. Он распалял Кристиана сильнее, чтобы тот почувствовал разницу между нежностью и болью, потом потянул чуть за волосы, заставляя откинуть голову назад, чуть прикусил венку на шее, играя на ней языком.

— Руки назад, — приказал приглушенной угрозой.

Легрэ сдержал улыбку и подчинился. Он задумался о том, что не знает как себя вести сейчас. С Фернандо он всегда знал, что говорить и как взглянуть, но с Луисом нет. Немного нервничая, Кристиан перевел дух.

Его запястья стянула веревка. И тут же герцог спустился вниз, что оказаться прямо перед бароном.

— Каждый раз я не знаю, что вы выкинете в следующий раз, — он прижался к горячему телу и обхватил возбужденное естество Легрэ. Хочу попробовать, что делал с тобой Фернандо. А ты стой крепче, — и Луис, набрав воздуха в легкие, нырнул, чтобы в следующее мгновение обхватить губами член.

— Черт, — Легрэ задохнулся от неожиданности и подумал: "Надо будет Фернандо сказать спасибо при случае". Запрокинув голову, Кристиан закусил губу, задышал часто, а потом осторожно поддался навстречу юноше.

Тот обхватил руками бедра мужчины, двигаясь быстро и жадно, не зная, насколько хватит воздуха, но теперь это было волшебством, которое хочется продолжать и продолжать.

Не излиться было сложновато, но Кристиан хорошо владел своим телом и помнил, что возбуждение облегчает боль, делает ее особенной. Дышать совсем становилось невмоготу, мир вокруг плыл и пламя свечей расплывалось перед взором.

— Луис...

Юноша вынырнул на поверхность, разбрызгивая вокруг капельки воды.

— Не нравится ничего не делать? — поинтересовался с улыбкой и толкнул Кристиана к бортику, вновь обхватывая его напряженное естество рукой и бесовски прищуриваясь. — А затем подхватил с края одну из толстых свечей и провел огнем, не касаясь кожи вдоль руки мужчины до самой воды.

Легрэ резко выдохнул и сцепил зубы. Его взгляд светился лукавым вызовом, а тело в шрамах уже предчувствовало восторг.

— Нравится... сейчас ты сверху.

— Да? И ты согласен? — так же лукаво отозвался герцог, а воск упал на мокрую кожу плеча, обжигая ее.

Кристиан напрягся.

— Тебе не нужно мое согласие, — прошептал он, следя за огоньком свечи.

— Неужели не нужно? — недоверчивость теперь почти каждую секунду сопровождалась острым укусом горячего воска, который застывал на коже. И тут Луис внезапно ударил Кристиана по щеке.

Голова Легрэ мотнулась на бок и боль обожгла скулу, грудь и разум. Кристиан был потрясен, но его удивление быстро сменилось чувством опасности. Луис не шутит, что ж, это прекрасно. Теперь барон настроился на серьезные игры. Тяжело дыша от сладости момента, он прикрыл глаза и едва кивнул.

— Не нужно.

— Что же, ты сам выбираешь пути, — рука, что до сих пор ласкала естество мужчины, чуть сжалась, Луис поймал конец веревки и, пропустив ее между ногами Легрэ, потянул вверх, заставляя ту врезаться между ягодицами.

Кристиан и не думал сопротивляться и спорить, его радовало то, что происходило, хоть и нервировало слегка — но это от неизвестности.

— Я давно сделал выбор.

Луис не ответил и с дьявольской физиономией обвязал мошонку и член барона.

— Если будешь дергаться, будет очень опасно, — сказал с усмешкой бесенка и поцеловал мужчину в губы.

О, Легрэ поверил, даже очень. Перспектива лишиться мужского достоинства очень впечатлила, и если что... в убытке будут только король и герцог. Кристиан ответил на поцелуй, говоря им больше, чем словами.

Жадной лаской одаривал теперь герцог своего рыцаря, взяв его в плен и терзая сладкими поцелуями. Одной рукой он скользил по груди, где красовалась роза Фернандо, а другой взвешивал мошонку, перебирая ту тонкими пальцами и переходя на член.