| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
В постройке находилось ещё восемь подводных лодок двух типов. Четыре типа 'Рейс'. Две, из которых, 'Мурат Рейс' и 'Орук Рейс', были переданы Турции в 1942 году. А две были реквизированы для британского флота. При этом 'Бурак Рейс' была возвращена Турции в 1945 году. Четвёртая лодка этого типа погибла в составе британского флота. В Германии же, для турецкого флота были заложены две подводные лодки. Но из них Турция получила только подводную лодку 'Илдирай'. Вторая подводная лодка оказалась в составе германского флота и была затоплена в мае 1945 года. Ещё две подводные лодки этого типа, 'Саддирай' и 'Атилай', были заложены в Турции. И вошли в состав её флота до 1945 года, но, последняя, 'Атилай', погибла в 1942 году, наткнувшись на плавающую мину, при проведении испытаний.
Помимо этого турецкий флот имел несколько минных заградителя. Два очень старых, постройки конца ХIХ века, 'Нусрет' и 'Интиба', с 1942 года переименованный в 'Уяник', и три новых, 'Атак' и два однотипных 'Сирвинисар' и 'Торгуд Рейс'. Два учебных, с 1937 года, корабля, а до этого числившиеся миноносными канонерскими лодками, 'Берк' и 'Пейк'. Выведенных из состава флота в 1944-1945 годах. Но пошедших на слом лет на десять позже. А до этого использовавшиеся в качестве гидрографических судов. Так же, к 1941 году, в составе турецкого флота имелось три торпедных катера, 'Доган', 'Марти' и 'Денизкузум, построенных в Италии в 1926 году. Еще пять торпедных катеров, 'Bora', 'Kasırga', 'Yıldırım', 'Şimsek' и 'Tayfun', было построено в Турции в 1942 году. Так же имелось три тральщика — 'Хизир Рейс', 'Ксемал Рейс' и 'Иза Рейс' построенные в 1912 году во Франции. И в Первую Мировую войну использовавшиеся в качестве канонерских лодок. Кроме того, на 1941 год, имелось 2 катера-тральщика 'Кавак' и 'Канак', 7 малых минных заградителей, по сути катеров, и 8 разнообразных сторожевых катеров. В том числе один фирмы 'Торникрофт', постройки 1911 года.
При этом, в ходе войны, в состав турецкого флота вошли катера британской постройки, класса морской охотник. Десять катеров, получивших наименования МТВ 1-10, типа МТВ, фирмы 'Торникрофт', семь типов HDML, переименованных в ML 1-7, и восемь катеров типа 'Fairmile', которых уже можно отнести к большим морским охотникам, получивших, в турецком флоте, обозначение AB 1-8. При этом турецкий флот в основном находился в Мраморном море. Имея главными базами флота Стамбул, Гельджюк-Измид и Измир.
[16] Крейсер 'Меджидие' в апреле 1915 года подорвался на мине возле Одессы. После чего турки выпустили в него торпеду. И крейсер затонул на мелководье. Так, что его орудия, стоявшие на палубе, возвышались над водой. В июне 1915 года поднят русскими моряками и был зачислен в состав Черноморского флота России. Но в мае 1918 года, в нарушение Брестского мира, был захвачен немецкими войсками в Севастополе и возвращён Турции. В 1940 году после ремонта стал учебным кораблём. И в 1947 году был выведен из состава турецкого флота.
[17] Боевые столкновения между коммунистами и гоминдановцами в Китае, с подачи последних, начались в июле 1945. Тем самым спровоцировать продолжение гражданской войны в этой стране.
[18] В СССР карточная система, существовавшая в годы войны, была отменена уже в 1947 году. Последней карточную систему полностью отменила Великобритания осенью 1953 года. Уже после смерти Сталина.
[19] По большому счёту программа ленд-лиза несколько переоценена. Ошибочно принято считать, что всё, что было поставлено в СССР, из стран, принадлежащих условному Западу, шло по этой программе. По сути, по этой программе, в СССР, было поставлено всего на треть от всех поставок из этих стран. Две трети были поставлены в счёт оплаты или по другим программам. В частности, пенициллин из США не поставлялся ни по ленд-лизу, ни по оплате. Он шёл либо из Великобритании, по оплате, либо по каналам Красного Креста. При этом сумма поставленных, в Великобританию, по ленд-лизу, грузов, превышала поставки в СССР в три раза. И равнялась всем поставкам, в годы войны, из стран коллективного Запада, в СССР.
[20] До 2010 город Масан, ныне район города Чханвон.
[21] Фильм 'Варяг', 1946 года, и книга Степанова 'Порт-Артур', вышедшая в ходе Великой Отечественной войны, должны были бы иметь очень важное, для СССР, значение в области идеологической подготовки советских людей к войне с Японией. И если книга вышла вовремя, то вот фильм опоздал.
Глава IV
1
— Ну и что нам, Лаврентий, с ним, делать? С этим злостным нарушителем партийной дисциплины. Летает он, видите ли, не смотря на запрет, — проговорил Сталин, указав чубуком своей трубки в сторону, вошедшего в его кабинет, в Кремле, Ворошилова. Но что тот, с виноватыми нотками в голосе, ответил:
— Может быть понять, простить? А Коба? Ну, нету времени трястись пароходами, а потом железной дорогой до Москвы. Дело делать нужно. Да и нет железной дороги в Петропавловск-Камчатский. Даже дирижабельной линии нет, — и внимательно посмотрев на Сталина, напомнил, как тот попал в Тегеран, в сорок третьем, — Ведь ты и сам, Коба, в Иран на самолёте летал. Что делать, если нужно? Как говориться, если нельзя, но очень надо, то нужно.
Сталин внимательно посмотрел на Ворошилова и только усмехнулся в ответ. Одновременно, при этом, фраза маршал заставила рассмеяться, сидевшего на стуле, перед столом Сталина, Берию, который произнёс:
— Да, такой, явки с повинной, я ещё ни разу не видел. Но думаю выслушать можно.
— И что скажешь, Клим? — посмотрев на Ворошилова, произнёс Сталин и, указав чубуком трубки, на стул напротив сидящего Берии и добавил, — И садись.
— Раньше сяду, раньше выйду, — снова пошутил маршал, снова вызвав улыбку у Сталина и ухмылку у Берии, и уже серьёзным тоном произнёс, — Говорить можно, и я бы сказал нужно, многое, и если уж говорить в присутствии Лаврентия, то, наверное, стоит поднять вопрос о маньчжурах и монголах. Ну и об китайских товарищах, среди которых есть такие товарищи, которые нам, товарищи, как бы и совсем не товарищи, товарищи. Они же ведь как редиски, красные снаружи, но белые внутри. Совсем как присоединившиеся к нам, в ходе гражданской войны, представители украинствующих эсеров. И это нам необходимо учитывать.
При словах, про редиски, Сталин внимательно, с прищуром посмотрел на Ворошилова и тот поспешил добавить:
— Это твои слова, Коба. Ты их там сказал. И если уж говорить про команду Мао, то он собрал вокруг себя ещё тех националистов. А они нам рано или поздно всегда врагами будут. Нет, их конечно можно использовать, как во время гражданской войны использовали украинских левых националистов. Правда, потом, пришлось выполнять их условие присоединения к нам, в виде украинизации на Украине. Но думаю сейчас, мы можем от этого отказаться. Благо условия соответствующие.
Сталин при слове, там, кивнул, давая понять, что он осознал, про какое время сказал Ворошилов, а потом произнёс:
— И что ты предлагаешь, Клим, по поводу Китая? И что за условия, которые могут помочь нам отказаться от обещаний данных нам украинским товарищам?
Ворошилов на несколько секунд задумался, внимательно посмотрев на верховного главнокомандующего и проговорил:
— Давай, Коба, эти вопросы разделим. И начнём с того что сейчас более актуально, так как к их решению было необходимо подойти ещё вчера. Я говорю про Синдзян, или Унгурию, про Мэнцзяна, или Внутреннею Монголию, ну и про Маньчжоу-Го. Ну и заодно про коллаборационистскую, прояпонскую Китайскую Республику. Если туда добавить ещё гоминдан и китайских редисок, то получаться все силы, что сейчас ведут борьбу друг с другом за влияние в Китае. Вот я и предлагаю сделать ставку не на Мао, с его товарищами, а на всех остальных кроме гоминьдана. Это однозначно нам враги. А вот императора Маньчжоу-Го и коллаборационистов в Нанкине использовать можно. Попади они в руки что гоминьдана, что Мао, голов им не сносить. Значит можно выйти на них нашей разведке, — при этих словах Ворошилов выразительно посмотрел на Берию, после чего продолжил, — и предложить им своё покровительство. И главное поддержку после поражения Японии. Этим самым мы сильно ослабим позиции гоминьдана, которые, ради того, что бы получить почти миллион солдат, будут готовы простить рядовых коллаборационистов. Как у китайского правительства, так и в Маньчжоу-Го. Но казнят их верхушку. А тут мы дадим этой верхушке понять, что они могут рассчитывать на нашу поддержку. И на удержании власти, хотя бы на своей части Китая. По крайней мере, пока они будут лояльны нам. В Синьцзяне мы и так поддерживаем выступающие против гоминьдана, а значит антипрозападные силы. И надо что бы они объявили о своей независимости, а нам следует её признать, и не дать там укрепиться Мао. Особенно это легко будет сделать в Маньчжоу-Го. Где их император будет ещё в компартию проситься.
— Император-коммунист, это конечно, что то, — усмехнулся, было Берия. На что Ворошилов назидательно ответил:
— Логика событий важнее логики намерений. Это же, Коба, и называется диалектическим материализмом. И если нам, на какой-то территории выгодна такая форма государственного управления, как ручная монархия, чтобы сдерживать ненужные порывы местных товарищей, то почему бы не быть коммунисту императору в Маньчжоу-Го, комсомольцу-королю в Румынии, или королю-пионеру в Болгарии? Тем паче, что все оппозиционеры императору Пу-И вытеснены на нашу территорию. Как, впрочем, и корейские товарищи из Кореи. Надо только прокоминтерновски настроенных товарищей из КПК, в отличие, от националистически настроенных сторонников Мао, вытянуть на нашу территорию и использовать их в этих проектах. Нашего, а не маоистского Китая.
— Я понял тебя, Клим, — выпустив струю дыма, произнёс Сталин, внимательно наблюдая за реакцией Ворошилова, — Мысли интересные, надо будет обсудить их с товарищами. И у нас есть предложение, что тебе, Клим, надо вернуться в Государственный Комитет Обороны.
Но маршал, снова на несколько секунд задумавшись и покачав головой, ответил:
— Спасибо за доверие, но думаю несколько рановато, Коба. Думаю, пока наибольшее, где я могу быть полезен, это если я буду уполномоченным ГКО, курирующим новейшие разработки, что осуществляются в стране. Думаю, мои знания, что я получил, в последнее время, — Ворошилов снова посмотрел на Сталина, а тот снова кивнул, давая понять, что понял недосказанное, — помогут в работе наших товарищей, по новейшим разработкам. Я заметил, что на вооружении наших моряков были самозарядные карабины Симонова и ручные пулемёты Дегтярёва, под промежуточный патрон, а намечается конкурс, на новые виды стрелкового оружия, автоматы. Думаю, я там буду полезнее, чем находясь в ГКО.
— Ну хорошо, так и быть, Клим, пока будешь уполномоченным ГКО, — проговорил в ответ Сталин, и напомнил, — А что за существующие предпосылки, для тех изменений, что ты предлагаешь.
— Их две, Коба, — ответил Ворошилов, резко повернувшись всем телом в сторону Сталина, — И обе они связаны с тем, что мы продолжаем находиться в состоянии войны. И руководство страной осуществляет Государственный Комитет Обороны. Это с одной стороны позволяет осуществить все необходимые внутреннее территориальные изменения, в том числе вплоть до ликвидации лишних республик, переведя их в состав автономных. Ну и внутри существующих субъектов сформировать автономии, которые помешают формированию слишком уж откровенных националистических течений. Ту же пресловутую украинизацию будет сложно проводить в Малороссийской автономной республике, не говоря уже об Новороссии. А уж совсем тем паче, не может быть никакой украинизации, в Приднестровском или Гагаузском автономных округах Молдавской автономной республике. В Молдавии вообще румынизацию опасаться надо. Пусть всё это и окажется в составе Советской Украины. Включая и несколько автономных образований, на полученных от Польши, в тридцать девятом году, территориях. Тогда и оуновцам на этой территории сложнее будет.
— Клин, клином, предлагаешь вышибать, Клим? — поинтересовался Сталин. На что теперь уже Ворошилов, кивнув в знак согласия произнёс:
— А почему бы и нет, Коба, если это может помочь. Плюс тут есть ещё один нюанс. Ведь есть у коммуниста привилегия такая, всегда в атаку первым подниматься. Вот и направить всех противников, предлагаемых тобой, Коба, изменений в армию. Того же Никитку направить членом военного совета Чукотского военного округа. И пусть там сидит, чем тут интригами, против тебя Коба и против Лаврентия, заниматься будет. Ну, или, что он ему не помогал, то направить Анастаса послом, куда-нибудь подальше, в туже Организацию Объединённых Наций, например. Пока они со своими идеями дров не наломали.
Берия тут же встрепенулся и посмотрел сначала на Ворошилова, а потом на Сталина и произнёс:
— А насколько серьёзны обвинения, против деятельности Хрущёва и Микояна, имеются?
На что Сталин, снова пыхнув трубкой произнёс:
— У меня, Лаврентий, очень серьёзные имеются. Но не столько обвинения, они пока только собираются прийти к власти после нас с тобой Лаврентий, сколько полная убежденность, что их интриги, в этом направлении, могут привести к фатальным последствиям, для страны, для всей нашей идеи. И тут вопрос как их нам использовать, но не позволить возглавить страну.
— У меня есть предложение, Коба, — тут же произнёс Ворошилов, заметив как, при его последующих словах, вздрогнул Сталин[1], — Надо сделать не страну при партии, а партию при стране. Во-первых, все наркоматы сделать министерствами. Во-вторых, всё управление народным хозяйством передать специалистам. Причём не только на высшем, но и на низовом уровне. Есть министр тяжёлой промышленности. А есть секретарь ЦК по тяжёлой промышленности. Так вот этот секретарь ЦК, при министре, что-то на вроде члена военного совета в армии...
— Комиссара, — усмехнувшись, произнёс Сталин, прервав Ворошилова. На что тот, покачав головой ответил:
— Нет, Коба, скорее как представитель партийного контроля, который может направлять, но не руководить, ну и в случае, каких то злоупотреблений, для начала, предостеречь. А если не проймёт, то поставить вопрос о соответствии занимаемой должности. Но который будет никак не выше руководителя. И посему, квартира, у них должна быть, поменьше, и машина рангом ниже и зарплата не такая. В общем, для карьериста должна быть более перспективна роль хозяйственного руководителя, чем партийного функционера. Который просто контролирует. И главное её сейчас можно будет провести. Пока война, пусть и не в горячей фазе, и пока вся власть в руках ГКО. И все партийные функционеры вынуждены подчиняться военной дисциплине.
— Я тебя понял, Клим, ты предлагаешь сделать, так что бы и хозяйством области или района ведал председатель исполкома соответствующего совета. А первый секретарь обкома или райкома его только по партийной линии контролировал, — проговорил Сталин и, получив подтверждение от Ворошилова продолжил, — мысль мне кажется здравой и интересная, но надо её обдумать. Но мы об этом, попозже поговорим. Благо Лаврентий себя показал именно как хозяйственник. И думаю именно по этой стезе, у нас, и пойдёт.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
