| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Клим, ты представляешь, что будет, если народ поймёт, что начало войны, это результат саботажа, со стороны нашего высшего военного руководства? — Сталин бросил резкий взгляд в сторону Ворошилова. На что тот ответил:
— Представляю, Коба, но пусть народ знает правду. А все виновные пусть знают, что они уже этим народом приговорены, и живы только по нашей воле. Пусть землю роют в попытке спасти себя, впредь боясь заниматься политикой. А более целенаправленно занимались только своими военными обязанностями. И в советы, даже самого минимального уровня, что бы и ни смели баллотироваться. Так как все знаю, что они за люди.
— Злой ты, Клим, а что, если их убивать начнут, как убили, из мести, Слащёва, — снова выпустив клуб дыма, произнёс Сталин.
— Ну да, Коба, есть такое, я не такой добрый как ты. Просто знаю, к чему приведёт чрезмерная доброта. Надо не скрывать дела, и иметь их в открытом фонде. Что бы каждый мог прийти и узнать, кто за что пострадал, и кто, на кого стучал. И для чего, настучал. Например, что бы лишнюю жилплощадь получить. Тогда меньше появиться оппозиционеров. И меньше потом, бывшие секретари обкомов и члены ЦК, став первыми президентами буржуазной России, будут говорить, что они за деда кулака так коммунистам мстили. За то, что у него, деда, земли лишили, а также лишили подкулачников и возможности пановать, за счёт батраков-односельчан. А направили в город, где он скоро специалистом на стройке стал. А проводить надо мысль, что, 'как жаль, что меня так поздно раскулачили, и я переел в город, где у меня был нормированный рабочий день, выходные, отпуска и я бесплатно отдыхал в санаториях, вместо того что бы целыми днями, и круглый год, горбатиться в поле'. Но помнить дочки, внучки и правнучки всяких белогвардейцев будут, что их предков обидели и земли лишили. И если дочку белогвардейца этим будут корить, внучке будет стыдно, но правнучка будет этим эпатировать. И вообще дети, за отцов, в ответе. Иначе ответим мы.
Сталин в ответ усмехнулся, хотя глаза его были печальными:
— Ну вот, Клим, ещё одно, в чём ты со мной не согласен. Но как потом таким людям жить?
— Пусть, Коба, молчат о прошлом своей семьи и живут спокойно. Но те, кто обязан, должен это знать. И учитывать это в своей работе. Но не мешать, если человек наш. А то потом возникнет анекдот. Что было два брата, один подался в партизаны, стал Героем Советского Союза. А второй стал полицаем. Отсидел, потом вступил в партию, и пошёл по карьерной лестнице. А бывший партизан, как вернулся пастухом в колхоз, так коровам хвосты и крутит. И как-то встречаются, ну и партизан с претензией, почему так. А бывший полицай ему и отвечает, ты, что пишешь в анкете про брата? Что он полицай и власовец, а я что пишу, что мой брат, и партизан, и Герой Советского Союза. И вот до такого абсурда дело доводить нельзя.
— Я понял тебя, Клим, — Сталин снова раскурил, за время разговора, твою трубочку и произнёс, — ты предлагаешь поработать над теорией, нашей идеи, исходя из сегодняшней ситуации. И не скрывать правду, сколь бы нелицеприятной и опасной, для тех, кто оступился, она не была.
— Ещё динамика, Коба. Нам надо не зацикливаться на своих представлениях, а держать руку на пульсе общественных потребностей и действовать в зависимости от них. А то у нас могут оказаться у власти такие древние старики, не знающие простую жизнь и боящиеся оказаться в ней, и потерять в уровне жизни. Если откажутся от своих постов. Плюс, Коба, — с этими словами Ворошилов указал на трубку в руках Сталина, — тебе надо беречь себя. Ту у нас один такой, между годами рождения, величайших правителей России, Ивана Грозного и Петра Великого прошло почти лет сто пятьдесят, а между Петром и тобой две сотни. Я не уверен, что мы вытерпим полторы или две сотни лет, пока на смену вам троим, в Россию, придёт ещё один величайший правитель. И надо сделать, так что бы возле тебя, и в спальни, и в кабинете, был медицинский пост. Медсестра, с которого, должна иметь возможность проверять твоё самочувствие и днём, и ночью. Каждый год твоей жизни, Коба, это несколько лет нашего, гарантированного, руководства страной. Даже если ты пойдёшь на пенсию. А тогда нам не хватило буквально несколько лет, что бы разразился системный кризис в странах капитала, в результате которых имелись все шансы, что капитализм рухнет. Подумай об этом.
— Ну если мы дадим образование народу, Клим, то вполне возможно мне замена найдётся ещё при моей жизни, — Сталин внимательно посмотрел на Ворошилова, — Так что ты, пожалуй, утрируешь.
— Коба, Старик, в своё время сказал, что мы должны дать такое образование кухарки, что бы она могла понять, как управлять государством. Но вот тогда он правильно указал, что управлять государством она всё же не сможет. Её местечковое мышление не позволит ей реализовать этот образовательный потенциал. Большинство людей живёт сегодняшним днём. Народ за это время так изголодался, что не сможет нажраться ещё пару-тройку поколений. Причём те, кто сейчас живёт, начнёт воспитывать своих детей на принципе, мы не жили, так пуст хоть дети, поживут. А в результате люди и их дети, не смогут нажраться, до своей смерти, сделав еду культом. И потребность, в большом количестве разнообразной еды, с огромным количеством, её запаса станет одной из общенародных проблем. Решить которые будет сложно. И при этом, главной проблемой останется развитие нашей теории. У меня правда есть кое, какие мысли, но как по мне, по этим вопросам, общепартийная дискуссия нужна.
— Это, какие такие мысли, Клим? Не расскажешь, — Сталин, вытряхнув пепел из курительной трубки, спрятал её, и, заложив руки за спину, внимательно посмотрел на Ворошилова. А тот вздохнул и начал объяснять:
— Ну вот смотри, Коба, принято считать, что социализм является могильщиком капиталистов. Но, как это ни парадоксально, в первую очередь при социализме исчезает именно пролетариат, как общественный класс, занимающийся производством прибавочного продукта, при этом не имеющий право собственности на средства производства. При этом частным собственником, эдаким коллективным буржуа, может выступать и государство. Правильнее же понимать слово 'пролетарий', согласно определению, данного ещё классиками, следует не как 'рабочий', а как 'работник', конторский работник, медицинский работник, работник промышленного или сельскохозяйственного предприятия. Понимать под этим всех тех, кто добывает средства к жизни исключительно путём продажи своего труда. И не имеет капитала и соответственно прибыли с неё. Хотя сейчас и сложилось ложное мнение, что пролетарий это тот, кто относится к рабочему классу, и больше не, кто. И возникла эта ошибка в конце ХIХ, начале ХХ веков. Когда именно рабочие были наиболее активной частью пролетариата. Будучи, тогда, наиболее образованным и организованным, слоем пролетариата. Так сказать, его передовым отряд. Но сейчас ситуация изменилась. И да, и при современности, рабочие продолжают быть пролетариатом, но теперь не являются его наиболее образованной и организованной частью. Так что понять, что такое пролетариат, вполне можно. Остаётся только понять, что такое пролетарий. И тут следует дополнить определение данное классиками всего одной фразой, дающее определение пролетарию, не пролетариату, а именно пролетарию: 'Пролетарий, это тот, кто осознаёт классовую борьбу и ведёт классовую борьбу, в интересах пролетариата'.
При этих словах Сталин хмыкнул и покачал головой. А Ворошилов продолжил:
— Но вернёмся к вопросу об изничтожении пролетариата, при социализме, где социализм — это экономическая и политическая система, основанная на общественной или коллективной собственности, на средства производства, которая и подчеркивает экономическое равенство. То есть социализм, это когда все средства производства находятся в общенародной собственности. И дивиденды от этого, хотя бы в виде снижения 'стоимости', в кавычках конечно, так как этот термин тут не совсем правомочен, но наиболее информативен, продукции, получает каждый гражданин. То есть мы не обещаем ни кому, ни счастья, ни поблажек, ни ангельской доброты, ни уравниловки. Мы предлагаем только экономическое равенство и равные стартовые возможности. И если говорить максимально примитивно, то при социализме всё является корпорацией. И, это важно помнить, при социализме, в первую очередь, исчезнет пролетариат, так как он сам, через общество, станет собственником. Но, к сожалению, мелкобуржуазные замашки у народа, в том числе и у представителей советского рабочего класса, по тебе же Коба, исходя из твоего тезиса, что по мере продвижения к социализму, классовая борьба будет нарастать, останутся. И повторюсь, но когда мораль не поспевает за уровнем технического оснащения, то жди беды. Необходимо, или обуздают животные позывы в людях, с их мелкобуржуазными замашками, либо техническое развитие приведёт к гибели всех носителей, недостаточно развитых, морально-этических норм. Кстати это и капитализму свойственно, что мы сейчас и испытываем. А на вопрос, что такое социализм, если говорить банально, можно ответить, что это такое ЗАО, где у каждого есть не отторгаемый пай, общественной собственности, на средства производства, находящиеся в его собственности. А используемые, для личного потребления, ресурсы, никого не интересуют. При этом целью этого ЗАО не является получение прибыли. Это важно. Ибо, как только кто-то заикнётся о получении прибыли, так социализм, в СССР, и закончился. И появился госкапитализм. Где главным эксплуататором, вновь появившегося пролетариата, в этой стране, станет выступать государство. Но вернёмся к социализму, или, если говорить вульгарно, то к уже обозначенному ЗАО. Главной целью, которой, является, не прибыль, как мы уже определились, а удовлетворение основных потребностей человека. Причём именно основных, именно тех, которые позволяют человеку совершенствоваться. И это далеко не базовые потребности, которые не позволяют человеку просто не умереть. Но и далеко не удовлетворение извращений. Как собираются, удовлетворят, все потребности индивидуумов, социал-демократы. В виде пяти дворцов, пяти яхт, пяти шикарных машин, а то и поболи, всего этого. Включая и такое извращение, как потребность в куче челяди и огромного количества шлюх, элитных. Социализм, это там, где человек, после своего труда, получает удовлетворение потребностей, необходимых для его развития. И надо заострять внимание на то, что при социализме, удовлетворение потребностей должно осуществляться далеко не по уравниловке. Тот, кто работает лучше или больше имеет более ранний доступ к новым благам. Например, появись яблоки с Марса, и тот, кто передовик производства, попробует их раньше, чем тот, кто отлынивает от повышения общественного благосостояния. Шутка. Про яблоки. Ибо принцип, от каждого по способности, каждому по труду, при социализме, никто не отменял. По потребностям все будут получать, когда будет построена материально-техническая база коммунизма, не ранее. Да этого будет необходимо некое средство обмена. И вот тут необходимо с ним и определиться. Что это будет, что бы члены общества получали основные блага. Но с учётом их вклада, в создание этих благ.
— Есть же деньги, Клим? Чем они тебя не устраивают? — Сталин продолжил изучающе смотреть на Ворошилова. А маршал вздохнул, посмотрел вдаль и проговорил:
— Понимаешь, Коба, видишь ли, то, что принято обозначать термином 'деньги', таковыми уже не являются. Будучи лишёнными, таких функций настоящих денег, как стоимость и накопление, являясь, по сути, только неким средством обмена. Превратившись в финансы, представляя собой постоянно уменьшающееся, в реальном эквиваленте, из-за инфляции, некое число, за которые можно получить некие блага. Позволяющие, на западе, удовлетворить, пролетариату, потребности чуть выше базовых. Так и при социализме должен быть некий эквивалент обмена. Где будет некое число, эквивалентное не только затраченному на труд, времени, но и с неким коэффициентом его эффективности. Если человек качественно работает не на одной установке, как это, допустим, полагается, по нормам, а на двух, а то и трёх, то и эффективность его труда выше. И выше это число, этого эквивалента обмена. Которое, в отличие от капитализма, при социализме, в реальном эквиваленте, уменьшаться не будет. А то и будет увеличиваться. Так, как всё, что было произведено при социализме, для потребления, должно будет быть и потреблено. Но, во-первых, этот эквивалент обмена деньгами, в нашем понимании, не будет. И во-вторых, он должен будет быть лишён такого понятия как прибыль. И поэтому, у нас, вознаграждение за труд будет, априори, выше, чем при капитализме. При этом, напомню, мы имеем дело с общественной, а не государственной, как некоторые пытаются это, дело представить, собственностью, на средства производства. Государству, как средству диктатуры правящего класса, а у нас это должны быть советские рабочие, в союзе с колхозным крестьянством и той прослойкой, в виде интеллигенции, в этом обществе ничего принадлежать не должно. А необходимо оно должно быть только осуществления управления хозяйством. И должно включать в себя необходимую, для планирования, учёта и контроля структуру, службы спасения, и защиты, медицинского обеспечения, образования и культурного развития, и некий совет директоров. Занимающийся управлением, народным хозяйством. Под контролем партии, как направляющей на общий курс. В общем, мы должны иметь общество, с равной собственность, его членов, на то, что производит продукты потребления, и неприкосновенной личной собственностью. Общество, где запрещена эксплуатация человека, человеком. Но, где никто не может, запретит, лично вам, открыть своё личное кафе и лично там совершенствоваться, в кулинарном искусстве. Но трудиться, ибо трудятся на своё благо, это работают на чужое благо, вы будите там или сам, или же все сотрудники будут иметь равные, с вами, права, на средства производства. И, в общем, получается, что при социализме все, трудящиеся, а не работающие на дядю, на средствах производства люди и являются, пусть и опосредственно собственниками этих самых средств производства. При этом не продают свой труд и не подвергаются эксплуатации. То есть не являются пролетариатом, который, в первую очередь, и исчезает, при социализме. И вот тут, Коба, никого держать не надо. Любого, кто хочет уехать, и тем самым потерять, как гражданин, право на собственность у нас в стране, надо отпускать. Пишет заявление, что хочет уехать, всё потеряв, и пусть уезжает. Гражданства лишает сам себя. А вот по возвращению, назад, гражданство ещё восстановить нужно будет. Доказав, что он может претендовать на возвращение доли, в общенародной собственности. И вообще нам не мешает декларировать, что формула нашего общества, это сложить и преумножить. В отличие от формулы буржуазного общества, где всё сводиться к формуле, отнять и поделить.
— А говоришь, Клим, что ты не теоретик, а тут такие изменения в теории выдал, что и мне досталось, и Старику, и даже Марксу, с Энгельсом. Да и чуть ли не основы политэкономии социализма теоретические практически озвучил. И при этом не хочешь теорией заниматься, — усмехнулся в усы Сталин, продолжая цепко держать собеседника своим взглядом. А тот, тяжело вздохнув, произнёс:
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
