Раб

На полпути останавливаюсь, не могу я к Тали так идти. Поворачиваюсь, захожу в гостевую ванную, умываюсь хорошенько, даже голову смываю, вытираю наскоро. Теперь получше.

Спускаюсь в подвал. И что ей сказать? Так смотрит... И почему сюда, а не в комнату?

— Тут звукоизоляция понадёжнее, — словно отвечает на невысказанный вопрос. — Боже мой, Антер, что произошло?

Не знаю, что ответить, с чего начать, о чём ты вообще подумала?!

— Тали... — начинаю, как-то хрипло выходит, смотрит внимательно, вдруг лёгкое движение — уже рядом, обнимает. Прижимаю к себе. Все мысли из головы выветриваются. Ты со мной.

Тамалия

Была бы это не Олинка, я бы ведь могла и голову потерять от ревности. Приходишь домой, а там такая картина!

Господи, ну у Антера и взгляд, страшно становится, Лерка же не допустила бы ничего ужасного! Только давно я у него таких глаз не видела. Обнимаю, я здесь, родной, мы же не будем возвращаться к прошлому, правда? Мысленно запираю дверь.

Прижимает к себе крепко-накрепко, не продохнуть. Ощущаю лёгкое прикосновение щеки, улыбаюсь. Что ночка, что денёк, не соскучишься.

Смотрит в глаза, прикасается губами к губам, сначала легко, вопросительно, потом увлекается, разгорается. Запускаю пальцы в волосы — влажные, от Олинки отмывался, что ли? Не замечаю, как усаживает меня на какой-то из снарядов, не слишком удобный, ну и чёрт с ним. Расстёгивает блузку, целует плечи. Уговорил, потом побеседуем. Через три дня будешь на свободе, родной. И больше никакая Олинка не страшна!

Тяжёлое дыхание, быстро избавляется от мешающей одежды — ловко же у него выходит, обхватываю ногами. Как же я соскучилась, оказывается.

Снова куда-то улетаю, мыслей не остаётся, все ощущения делятся надвое в точках соприкосновения наших тел. В такие моменты очень остро осознаю, что нет никого, кроме нас двоих, никогда не было и не будет. И без него меня тоже не будет.

— Моя... — выдыхает, скорее угадываю, чем слышу. Конечно, твоя, чья же ещё, чудо моё уникальное. Кладу голову на плечо, чувствую горячую вздымающуюся грудь, глажу спину.

— Так... ммм... — начинает, когда пытаюсь привести себя в приличный вид, — с кого это ты брюки сняла?

— Если бы только брюки, — смеюсь. Я тут мчалась, чтобы поразить зрелищем чужих ширинок Олинку, а заодно, возможно, и услать её посмотреть на дружков, а вместо этого застала Антера с ней на полу. Вдруг осознаю весь комизм ситуации — не могу успокоиться. Антер смотрит настороженно, начинает посмеиваться. Хохочем.

Делимся событиями, у Антера столько изумления в глазах — да уж, я и сама от себя не ожидала, экспромт, можно сказать. А что это там за коврик для Олинки? Нужно будет Лерку потрясти. Надеюсь, отсутствие надписи осталось незамеченным.

Смотрю на часы — выходить пора, засиделись мы тут. Антер поправляет мою блузку, улыбаюсь, приглаживаю волосы. Раздаётся сигнал входного коммуникатора — кого ещё принесло?

Олинка лежит на диване, оба её раба вместе с Лайлой в садике, причём тоже на диване, что-то едят с гравиноса. Похоже, деликатесы, которые я на случай нашествия аристократов держу. Вот Лерка. Ну, к Лайле хоть никто не пристаёт, всё чинно, даже посмеиваются.

С самой Леркой сталкиваемся у входа — она как раз дверь открывала. Клим примчался, перестаралась я, что ли? Вещи лично привёз.

— Что-то долго вы, — Лерка посматривает скептически.

— Наказывала, — пожимаю плечами. Прикусываю щёку, а то расхохотаться тянет. Антер опускает глаза в пол, держится.

Клим тоже окидывает нас взглядом, но тут замечает лежащую Олинку.

— Что случилось?! — изумляется. Лерка поводит рукой в сторону стола, на котором стоит до боли знакомая бутылка со слоистым содержимым, уже почти опустошённая. Клим краснеет, кашляет смущённо. Сжимаю руку Антера, пока никто не видит.

— Что же это она... — подбирает слова Клим, — эээ... так неосторожна?

— А мне, значит, можно быть неосторожной? — сужаю глаза, наступаю на него. Клим чуть пятится, совсем смущается и, кажется, начинает жалеть, что поспешил сюда. — И ведь даже не предупредил!

— Но я же... просто хотел, чтобы ты расслабилась... поговорить, — в очередной раз оправдывается.

— А почему сам не опьянел? — снова наступаю.

— Ну... э... — бросает взгляд на Олинку, — не хотелось перед тобой вот в таком виде... Вот и не пил.

— Небось ещё и опохмелительным запасся?

— Ну... глотнул, — опускает голову, кается.

— А мной, значит, в таком виде хотел воспользоваться?!

На лице Клима сменяется куча оттенков.

— Я просто... поговорить... Давайте я вам медика принесу, приведём её в чувства!

— Думаешь, у меня медика нет? Или там специальное средство нужно?

— Нет-нет, ну что ты... — Клим совсем путается в показаниях. Спасает несчастного звонок Свеллы. Смотрю на него взглядом "мы ещё не закончили", отхожу, падаю в кресло. Лучше уж сразу со всеми претензиями разобраться.

Впрочем, Свелла на удивление благодушна.

— Ну ты даёшь! — восклицает.

— Не обижайся, — говорю, — рассердилась.

— Правильно сделала! — соглашается. — Если по-другому не доходит.

— Сомневаюсь, что и так дойдёт, — вздыхаю. Вот и славно, хоть с её стороны возмущений не будет. Возможно. — Как мама? Не сердится?

— Сердится, — кивает. — Но не на тебя.

Хорошо, коль не на меня. Есть надежда, что хоть на несколько дней Селий нейтрализован. Улыбаюсь, Свелла смотрит с некоторым ожиданием, наконец спрашивает:

— Так... увидимся завтра?

— Мы завтра в лес планировали! — подаёт голос Лерка. Неужели? Не помню, чтобы меня предупреждали. Ну да ладно, в лес так в лес. Не показываю незнания.

— На пикник? — уточняет Свелла. Понятия не имею. Киваю на всякий случай, думаю, пикник не проблема устроить.

— Зови подругу, познакомимся! — машет Лерка.

— Слышала? — смеюсь Свелле. — Только без братца с его чумным дружком, пожалуйста!

— Он завтра в "Царусе" дежурить будет, мама говорит, от безделья в голове много дури скопилось.

Пытаюсь представить реакцию Ажалли на выглядывающую из ширинки сына неприличную картинку. Лучше не пытаться, а то снова хохотать начну.

— А с Халиром разве не работает уже?

— Только в долю входит, Халир по большей части сам, и то не сам, через всяких управляющих. Тоже времени на придури хватает. Кстати, они там всё выслали, что испортили, скоро получишь. Ну так до завтра?

— Ага, — соглашаюсь. — Увидимся.

Отключаюсь, с удивлением обнаруживаю, что Лайлины вещи занёс другой раб — не привычный Ильгор. Поставил пока возле двери, пристроился в позе покорности рядом, не отсвечивает. Неужели Клим ко мне без телохранителя пришёл? Так спешил, видимо. Или решил не злить лишний раз.

— Антер, убери пока, — показываю на сумку и рисовальные принадлежности.

— Лита, — начинает Клим, провожая Антера взглядом. — Может... всё-таки я Лайлу заберу? Обещаю, глаз не спущу! Ну куда тебе? Сама же говорила, негде разместить.

— А что это, она и тебе нравится? Может, тоже пользуешься, а она сказать боится?!

Лицо Клима снова линяет, являя непостижимые цветосочетания для такого скромного мальчика.

— Ну что ты... — бормочет.

— Нет уж, моего доверия ты лишился. Придётся постараться, если хочешь заслужить обратно!

— Постараюсь, — обещает. — Что мне сделать?

— Я подумаю, — ух, совсем в роль вжилась. Клим опускает голову, потом спрашивает:

— Так... Олинку отвезти?

Олинка, словно услышав, чуть всхрапывает, бормочет что-то подозрительно напоминающее "Антер" и переворачивается, причмокивая. Лично я планирую загнать её в медкабину — не помешает обзавестись такими сведениями. Поэтому в очередной раз остужаю порыв Клима:

— Сама справлюсь. Спасибо, что вещи завёз.

Его взгляд, скользивший по Олинке, останавливается на лежащих на диване трофеях.

— Чьё это? — изумляется несостоявшийся ухажёр.

— Селий с Халиром достали, так что тебе не советую!

Клим поглядывает на меня с некоторым страхом, спешит поскорее ретироваться. Если после этого сочтёт такой же ненормальной, как местные, плакать не буду.

Пока Антер тащит сверху медкабину, заказываю на яхту всё необходимое, чтобы можно было закрыть полем Лайлу. Как-то она погрустнела после Климова прихода, или кажется...

Рабы сгружают госпожу внутрь, надо бы Антера отсюда убрать, но и Лерку оставлять не хочется: наверняка уже на стимуляторах, после такой-то ночки. А отпускать Антера с Лайлой одних побаиваюсь, мало ли какой очередной псих на дороге встретится, да и с доступом могут возникнуть проблемы.

Впрочем, Антера с ключом и Лайлиными вещами всё-таки отправляю вперёд на гравицикле — порядок навести да убрать остатки нашего утреннего пребывания.

Разглядываю Леркин коврик — такой ровный, аккуратный, словно она только и делает, что развлекается плетением. И узор приятный глазу, мягкий, что-то в душе задевающий. Такой спонтанно не придумаешь — нужно потрудиться, порисовать, подобрать, прочувствовать.

Медкабина справляется быстро, едва Антер на гравицикле успевает отъехать. Поскольку раздевать Олинку нужды не было, лежит она прямо в гостиной. Там и приходит в себя, ошалело хлопая глазами.

— А что произошло? Ничего не помню, — бормочет, вылезая.

— Совсем? — интересуюсь.

— Абсолютно.

— Ты объяснялась в любви моему рабу и рыдала, почему он тебя не хочет, — хмыкаю прохладно, пока не начала его искать.

— Не может быть!

— Запись показать?

— А ты записывала?! — пугается.

— Конечно, я Антера без записи не оставляю.

— Удалишь? — просит.

— Она сама через время удалится, — пожимаю плечами. — Если специально не сохраню.

— Не сохранишь?

— Очень надо! Я же понимаю, это всё Климово пойло.

Олинка сердито смотрит на бутылку.

— Ну, Клим! — сжимает кулаки, оглядывается в поисках кнута и пультов. Взгляд падает на валяющийся на полу коврик, рассматривает, подходит, щупает.

— Всё-таки насколько красиво! — говорит удивлённо. — Как у тебя так выходит?

Лерка пожимает плечами.

— А мне можешь такой сплести? Заплачу за работу.

— Ладно, только не знаю, успею ли здесь, но если что — вышлю. Хорошо?

Почему бы этот не отдать? Молчу, начинаю демонстративно зевать, жалуюсь, мол, очень рано встали. Олинка в пасмурном настроении отказывается от угощения и уезжает вместе с рабами. На улице слышу крики — похоже, добралась до пультов. Жаль, что медкабина мозги не вправляет.

Загоняю Лерку спать, сама везу Лайлу на яхту.

— Ты хотела вернуться к Климу? — спрашиваю, разглядывая не то погрустневшую, не то уставшую рабыню.

— Что вы, госпожа, — отвечает.

— Имей в виду, я не хочу, чтобы кто-нибудь узнал, где ты. А то начнут штурмовать поле. Звонить можешь только мне или Антеру в случае необходимости. Через три дня Чара уедет, заберу тебя домой. Продукты, вещи, всё для рисования там.

— Как прикажете, госпожа, — соглашается. Да что ж тебя не устраивает-то?!

Молчу — не до Лайлы мне сейчас. Потом.

Антер уже убрал. Лайла застывает с непередаваемым выражением недоверчивого восторга. Ещё бы, я и сама до сих пор, глядя на нашу "стрелу", ощущаю пробирающее до глубины души восхищение. Она великолепна!

Похоже, осознав, что предстоит пожить именно на этом чуде дизайна, Лайла смиряется с такой необходимостью. Даже улыбка на лице появилась. Пульт убираю в сейф, коммуникатор подключаю к системе — а что делать? Придётся проверять несанкционированные звонки.

Поле закрываю. Надеюсь, проблема временно решена. Может, насовсем её здесь оставить?

Пока Антер программирует автопилот гравицикла, залезаю в машину. Лерка уже спит, наверное. Нам бы тоже не помешало, но так мало времени осталось... А в багажнике до сих пор пляжные вещи лежат...

Выезжаем подальше за город, ищем пустынный пляж. Полюбуемся на закат, а то и звёзд дождёмся. Вечер такой восхитительно тёплый.

Антер

Долго сидим на покрывале. Тали положила голову на моё плечо, мягкие волосы щекочут спину. Перебираю тонкие пальцы, переплетаю со своими, вдыхаю ночную тишину. Отголоски заходящего солнца скользят в разогретом дневной жарой воздухе, поблёскивают переливами морской ряби.

Молчим. Говорить о важном не рискуем, а о неважном не тянет — вечер и без того наполнен до краёв, слова ничего не добавят.

Хотелось бы сидеть так, не размышляя о предстоящем расставании, зная, что независимо от происходящего вокруг, в моей жизни всегда будешь ты. Хотелось бы поменяться с тобой местами, завершить твою миссию, оградить от всего.

Мелодичный сигнал коммуникатора вплетается в обволакивающий покой ночного пляжа. Тали едва уловимо вздыхает, достаёт посмотреть. Лера.

— Всё в порядке? — с некоторым волнением спрашивает подружка.

— Думала, ты будешь спать до утра, — улыбается Тали, поднимая голову с моего плеча.

— Поспала немного, полегче уже. Вы домой когда собираетесь?

— Сейчас приедем, — Тали встаёт, отряхивает налипшие на ногах песчинки. Помогаю, с наслаждением скольжу руками по гладкой коже. Не хочется возвращаться.

Пока добираемся до дома, успеваем подремать. Честно говоря, остаётся только одно желание — упасть в кровать и вернуться в оборванный сон. Но Лера ожидает с припозднившимся ужином, похоже, предстоит разговор.

— А где коврик? — Тали оглядывает гостиную, мне тоже интересно, куда делась эта диковина.

— Вот, — Лерка предъявляет какую-то крохотную гильзу. Смотрю с любопытством, даже забываю сделать вид, будто меня их секреты не касаются.

— Иллюзия? — похоже, Тали прекрасно знает, что это такое. Ничего себе иллюзия, её же все щупали! Тали глядит вопросительно, Лера что-то нажимает — перед нами снова коврик, уже готовый, плотный, совершенно материальный. То-то я не припомню у неё километров нитей!

— А зачем было плести? — вырывается, Лера бросает на меня взгляд, надеюсь, не отправит в спальню. Склоняюсь над тарелкой, она же не госпожа, чтобы не дать доесть. Так и дослушаю. Впрочем, улыбается:

— В идеале желательно, чтобы пациент поучаствовал в процессе. Или хотя бы посмотрел — чем дольше, тем лучше. Если не с начала, то во всяком случае, больше половины. При крайней необходимости и в пару секунд можно уложиться, но это было бы слишком подозрительно даже для Олинки, потому я решила сымитировать процесс. Да и быстрое воздействие может снизить эффективность.

Пациент? Да уж, Олинке не помешало бы.

— И... что за воздействие? — интересуется Тали.

— Узор полностью разработан психологами, в соответствии с психологическим описанием госпожи Альвейской, цель — снижение агрессии и посильное восстановление равновесия. Даже не ожидала, что она заинтересуется, неплохо бы выслать экземпляр, но прежде лучше выяснить уровень здешней психиатрии. Не разберутся ли, что к чему? У них же тут издевательства над людьми не считаются отклонениями.

— Над рабами, — бурчу. Друг над другом-то они так не издеваются.

— Это как отдельная каста, низший сорт, над ними можно, — добавляет Тали.

— Главное, чтобы было, чем себя оправдать, — вздыхает Лера. — Кстати, если ты всё же решишь... — смотрит на Тали, та кивает, мол, поняла, о чём речь. Что она там решит? Тали сжимает мою руку под столом, наверное, снова всё на лице написано. Да, не хочу, чтобы ты рисковала и с этими психами связывалась. Лера продолжает: — коврик тоже может пригодиться.