Воплотитель

Нет — решил я. И потушил глаза, прежде чем поднять веки. Нет в его организме ничего неестественного. Просто молчит и всё. Даже язык имеется, так что немота маловероятна.

— Не хочешь говорить? — спрашиваю скорее для галочки, в то время, как капли Крови уже выступает из пор, готовясь выпрямиться в тонкие иглы. Хорошая вещь акупунктура, что ни говори.

И иглы вошли в тело ампирёныша, отрубая связь мозга с конечностями. Точнее, способность двигаться. А затём...

— Не стоит — странно хриплым, прокуренным голосом проговорил мальчик. Как будто...

Лёд — стена моих клеток. Пар — суть, скрытая в них. Ветер — мой вестник, скользящий по синапсам. Разум мой подобен Льду и Пару, танцу стихий.. Жизнь моя — песнь Лавы и Зноя. Кость моя — Тлен. Кровь моя — Грех. Мясо мое — ...

И мир, должно быть, изменился. Не для меня, так для кого-то другого, если ему вздумается лезть в мою голову.

— Почему же?

— Эта кукла не умеет говорить. Кстати, я ведь должен поздороваться с тобой, носитель Ветви Греха. Зравствуй...

Он говорил что-то еще, но я уже не слушал. Ибо ладони ампирёныша мелко, почти незаметно, задрожали, а повсюду начали появляться такие знакомые, взрывоопасные, отпечатки детских рук.

И иглы из Крови раскрылись подобно цветам, прежде, чем вся эта фигня сдетонировала.

И отпечатки детских рук погасли.

Моя кровь снова начала "гореть", возмещая потраченную на активацию глаз чакру. Впрочем, это неважно. Ведь вот она, рядом, добыча. Сейчас как раз начнет всасываться через кожу. А я пока поищу кукловода, кадра с прокуренным голосом.

Иглы из Крови пробили тело замершего в прострации ампира с красными волосами. Тут же переподчинив себе окружающую кровь, они заставили её замереть, став проводником моей воли, пока не оказалась покорена вся кровь. А затем я просто вернул свою Кровь обратно, в печати-хранилища в стенках сосудов.

Жаль, но я не настолько неосторожен, чтобы пытаться захватить ампира-кукловода из Ордена Розенкрейцеров. В Империи были кадры и поумнее меня, одна последняя такая попытка стоила довольно... дорого.

А еще, я уверен, что пора уходить. Пускай оригинал получит всю необходимую информацию. Всё же клоны — превосходная "техника".

Два дня спустя

Поезд отходил, оставив на руинах базы новую следственную группу. На этот раз у них в охране был целый батальон янычар и не менее десятка невидимок с озера Ван. Сурово, что ни говори.

Мои глаза позволили увидеть не только выходы из системы бункеров под базой. И наверняка командование об этом знает. Или по крайней мере допускает возможность такого.

Во всяком случае, в бунте машин нет вины какого-то древнего "боевого сервера". Понятия не имею, честно говоря, что означает этот термин из времен до Армагеддона. Да и какая разница?

Просто одна живая Молния, очевидно, решила организовать себе нормальное тело. Причем неудачно судя по всему. А восставшие машины, заполонившие бункер и теперь отключившиеся, — это просто отвлекающий маневр и операция по защите пространства для эксперимента. Впрочем, это не моё дело, верно?

Ампир, имя которого я так и не узнал, находится в соседнем вагоне. Даже интересно, что она расскажет командованию о произошедшем.

А еще не помешало бы решить, как понимать речь того кукловода. Ну не переться же мне в горную Германию, в самом деле?

И почему, чёрт возьми, моя жизнь не похоже на игру?

Ну, или хотя бы на эроге?

Глава 15. Перезагрузка.

А это идея.

Жизнь — игра? Что же, в прошлом мире существовали иллюзии такого толка, саморазвивающиеся, масштабные. В принципе, они должны быть неразрушимыми и вполне реальными для жертвы... во всяком случае, если в них попасться.

А значит... что? А значит, всё это — просто игра ума, бессмысленная и беспощадная.

Хотя, бесспорно, если принять преследующее меня ощущение иллюзорности окружающего за истину, это многое бы объяснило. В частности, некую странность, неравномерность окружающего мира. То он слишком блёклый, то, наоборот, слишком яркий, точно недоделка от неумелого художника. А запах и вкус крови, — это якорь?

Ну, в таком-то случае, что мне со всем этим делать? Перезагрузить систему?

Маленькая проблема. Чтобы остановить циркуляцию чакры и снова запустить её, нужно иметь соответствующее оборудование. В смысле, саму "смесь духовной и телесной энергий", а также систему циркуляции и выработки оной. В просторечии, Очаг и каналы.

Увы, комплект неполон.

Нет, в принципе, ситуация неполного оснащения для шиноби не то, чтобы привычна, но и панику разводить из-за этого как-то не принято. Сражаться с уничтоженным лёгким, чакрой заставлять кровь течь минуя разломанное сердце, компенсировать утрату конечности(ей) модификацией боевого стиля...

Да, тело шиноби — его главное оружие. Вернее, неприкосновенный запас в его арсенале. Но в истории случалось всякое. В конце концов, надпись "он потерял в бою с врагами руку, обе ноги, глаз, ухо, оба лёгких, сердце, почки и печень, но техниками поднял свое тело и помочился на трупы врагов, а умер десять лет спустя, от инфаркта в пересаженном сердце, во время исполнения супружеского долга", смотрится в записях кланового архива несколько круче, чем "он и его команда столкнулись с превосходящими силами врага и проиграли". Так что, разумеется, потеря чакры хоть и является тяжёлым увечьем, подобно отравлению боевым гемолитическим ядом, заражением Жучиной Лихорадкой Абураме, или утраты пары-тройки конечностей, серьёзно снижающим боеспособность, но...

Впрочем, в бездну патетику. Вопрос на засыпку, если здесь нет чакры, кроме тех случаев, когда я активирую свою кровь по максимуму, (хотя, если всё здесь — иллюзия, то, значит, и чакры у меня в этот момент нет) то действует этот милый глюк? На что он опирается?

Стоп. Что есть разум человека? Саморазвивающаяся операционная система, обеспечивающая гибкость реакции чакроэлектрохимического компьютера и его Базовой Инстинктивной Операционной Системы. Надстройка над аппаратом безусловных рефлексов, дающихся человеку с рождения. Если здесь нет чакры, то что меняется в этом определении?

Эта способность, Ветвь Греха, позволяет контролировать кровь, пока она сохраняет связь с моим телом. Возможность запрограммировать Кровавые Иглы на выполнение простейших действий — это не слишком распространённый бонус, не меняющий главного.

Электрохимический.

Человеческий мозг — это сборище клеток, питаемых, пусть и чуток опосредованно, кровью. Как результат, они создают дисбаланс ионов по разные стороны мембран, что и приводит к возникновению электрических полей.

Великие... кто-то там, что же за чудная теория заговора? Ну, я не я буду, если не проверю.

— Мелкая, появись.

Ожидаемо, ничего не произошло. Только почувствовал себя идиотом. Немного, самую капельку. Впрочем, IQ в 40 у.е. — это тоже неприятно.

А что хуже всего, значит, придётся рискнуть ещё больше. Так сказать, окончательно почувствовать себя идиотом.

Нет, я не решил ехать к тому самому месту, где в колбе из псевдо стекла спит серокожая девочка, так и не ставшая взрослым человеком.

Нет, и обдумать всё ещё раз и запастись медкапсулой я не решил.

Нет, я не признал эксперимент удавшимся. Ведь он явно провалился, верно?

С другой стороны, если моя кровь способны выполнять простые команды, то почему бы и нет, а?

Да, это очень глупый поступок. Но, как известно, всегда есть "но".

Как бы мне не было наплевать, по большому счёту, на судьбу Кири, Сокрытое-в-Тумане было тем, за что я сражался. И за что я умер, пусть и по собственной глупости. А за что сражаться теперь? И зачем? В конце концов, долг перед Стражем я давно выполнил. Три взломанных банка спермы, и вопрос с возможными генолиниями клана в этом мире решён. Так какие у меня ещё остались обязательства перед кем-либо?

Глупо беречь свою жизнь, если не знаешь, как ей распорядиться.

И я остановил ток крови в себе, оставляя напоследок команду своей Ветви Греха.

Синий цвет. С чего бы это потолок вагона стал цвета неба? Или это не потолок? Точно, это экран. Синий-синий экран.

Класс.

И я снова стою на равнине.

Никого.

Щеки приклеились к зубам. Губы склеились. Хотя это все мелочи по сравнению со стопами, словно попавшими под терку, и общими ощущениями в голове.

Хочу воды. Жутко хочу. Всего два дня в этой каменной пустыне, а уже страшно хочу воды. Непривычно для жителя островной страны, способного создать пару сотен тонн вполне пригодной в питье воды за день, не правда ли?

Я иду по выжженноё пустыне, вернее, по стеклянной глади хренова почти гладкого и острого, точно поцарапанное, присыпанное стеклянной крошкой, зеркало, плоскости.

Будь всё проклято! Я житель островов, я пользователь чакры! Я ползу, точно муха по стеклу, по этой пустыне, без воды, нормальной одежды, снаряжения и чакры! Ноя дойду. Слышишь, дойду!

Внезапно, ветер начинает тянуть водой. Вернее, мне начинает казаться, что вокруг — метры и метры воды. Она во рту, в ному, в лёгких. Пахнущая кровью, странная жидкость.

Офигительно. Глюки на почве жажды. Ладно, даже если нет чакры, есть условный рефлекс, выжженный в подсознании, точно жидкоим азотом.

— Кай!

И я снова стою на равнине.

— Ну и зачем, в таком случае, все это? — спросил я, звякнув цепями.

— Я просто выполняю твое скрытое желание.

Как-то снисходительно и насмешливо это прозвучало.

Чтобы победить врага, играй на своем поле. Чтобы победить врага, растрой его замыслы и сохрани свои. Чтобы победить врага, свяжи его и используй свободу действий.

Хорошие, как все набившие оскомину истины, советы. Вот только что делать, если сам оказался в положении прикованного к отапливаемой кирпичной стене узника?

Хотя, и так ясно. Кровь медленно выступает на поверхность кожи и от микроскопических подергиваний тела взлетает в воздух неким разреженным туманом. Будь благословлена моя способность контролировать мою Ветвь без непосредственного контакта с телом!

Значит, буду тянуть время и бесить собеседника, пока воздух насыщается моей кровью. А потом переход в боевой режим, трансформация капелек крови в маячки для пространственных прыжков. И прощай, коварный пленитель!

Гм. Мне все чаще кажется, что я как-то деградирую в этом мире и все чаще веду себя точно персонаж какого-то бульварного чтива. Даже думаю, будто герой девчачьей манги или, в лучшем случае, дамского романа.

— Не думаю, что я латентный мазохист и пассив-бэдэ-эсэмщик — заявляю фирменным безразличным тоном. И, не дождавшись реакции, продолжаю прямо в наглый, иронично прищуренные, глаза:

— Ты у всех выполняешь скрытые желания? В том числе и у своих жертв?

— Разумеется — как-то легко соглашается стоящий напротив... человек... ампир... чудовище? Кто знает. — Ты просто не представляешь, как сильно в людях стремление умереть. В большинстве из них, оно гораздо сильнее, чем даже стремление подчиняться. Это ты — исключение. Не то чтобы редкое, хотя я давно не видел кого-либо со столь слабо выраженным желанием жить или умереть. Как, впрочем, и подчинятся.

Люди, ампиры, — все вы любите называть себя рабами или детьми. Молите исполнить ваши мечты. А когда приходит кто-то, выполняющий их, вы называете его тварью.

— Да, да — перебиваю этот мертвенный голос, чтобы расшевелить его, заставить яриться, потерять концентрацию. Может, это и не продлит наш разговор, но теперь, когда первый маяки готовы, это уже не так важно. Куда приятнее будет, если он в нужный момент размажет мою тушку по стенке. Перемещение с оставлением после себя куска мяса в таком случае пройдет незамеченным. Ну, в первые часы. Я надеюсь.

— Красивая сказочка, стандартная отговорка половины карманников и мелких грабителей. Тяжелое детство, отрочество и юность, паскудная жизнь и ветер в голове. Да ладно, признайся просто, что ты по жизни урод, и ни на что другое, кроме как уничтожение всех, кто рожей не вышел, не годишься.

— С самого детства — практически перебив меня, начал он неожиданно глубоким, даже отчасти страстным, голосом — с самого рождения, я отражал чьи-то чаяния. Само мое появление на свет было удачным экспериментом. Как и мое обучение и рост. С момент, как поделилась надвое зигота, давшая жизнь мне и брату, я отражал все надежды, которые со мной связывались. Лучший во всем, лучше, быстрее, точнее, лучших из лучших. Я стремился быть таковым. И мне это удавалось настолько, что меня за глаза прозвали ангелом.

А потом был Марс. Пустынная планета, во всем зависимая от Земли. Идеальный полигон, лаборатория, откуда не сбежишь. И именно там прошел последний эксперимент со мной.

Человек, возвысившись, становится ампиром. Но кем становится тот, кого и так называли ангелом?

Тебе не понять, какого это, когда ты собираешь свою личность заново, из акцентуированных черт, которые, точно выпирающие кости черепа, превращают разум в ужасную и безобразную маску.

Все, чем я обладал в полной мере, превысило ее во много раз. И именно тогда моя способность чувствовать людей, их чаяния, стала тем, что я имею сейчас.

Я стал воплощением их грез. Последним из нас четверых получив явную силу, я воплотил их желание увидеть брата Каина таким же, как они. И я освоил телекинез.