— Одна ошибка ни о чем не говорит.
— Ошибка? Истинная ошибка пытаться изменить этот мир, считая себя чем-то высшим при этом, будучи просто человеком. Ты силен, но забываешь, в каком теле ты заперт.
— И что меня ждет по возвращении?
— Не тебя, а Рурхана. Счастливая жизнь. Я сделаю его артэоном, он станет полноценным членом моего общества. У них с Селиной будет куча детей — будущих жителей моего нового мира.
— Но, а как же я?
— Тебя считай, никогда не было. Ты что испытываешь к себе жалость? Ты не способен чувствовать. Так зачем ты продолжаешь этот разговор?
— Как и всякий разум, я страшусь погибели, которой для меня обернется полное возвращение Рурхана.
— Но ты смертен в любом случае. Ты заперт в смертном теле и в любом случае когда-нибудь погибнешь. Сейчас или спустя несколько лет. Ты никуда не денешься, осознай бессмысленность своих метаний, твой конец, как и всего живого, неизбежно предрешен. Твое существование не имеет смысла, продолжив его, ты просто лишишь ее счастья. Уничтожишь счастье той кого считаешь главной ценностью в жизни. Единственное разумное, что ты можешь в нынешней ситуации так это уступить место Рурхану.
Нахирон долго молчал, свыкаясь с фактами. — Давай быстрее покончим с этим, — с этими словами он спрыгнул в воду и исчез в ней.
Спустя несколько суток в глубине технических уровней акрополя в идеально белом, казалось стерильном помещении, освещенном ярким белым светом Нахирон в полном одиночестве, сидел за небольшим столом. На столе стояли шахматы, Нахирон играл черными фигурками, а белые двигались сами собой, вернее их двигал его собеседник, представленный в нематериальном виде.
— Ведь я же силен. Я могу раздавить все вокруг. Я силен и по идее свободен. К слабости меня приводит бессмысленная мелочь, и почему я не могу от нее избавиться, почему не могу решить свою проблему разумно? — сказал он вслух.
— Именно мелочи всегда убивают, — в ответ раздался богоподобный голос.
— Ну, давай, прежде чем я уйду, объясни смысл произошедшего бреда. Ведь ничто не мешало мне в ту ночь забрать Меч Света из рук лишившегося силы старика Фросрея и убить им чудовище. Тогда ничего бы этого не произошло бы. И я бы имел смысл. Но ты попросил меня воздержаться. Объясни мне, почему я остался лишенным смысла? Для чего тебе нужен был весь этот кошмар? — беседуя с Духом, не отрываясь от шахматной доски, он просто говорил вслух.
Белая фигурка на противоположной от Нахирона стороне двинулась сама собой.
— Ты уверен, что Меч засиял бы в твоих руках?
— Не в моих, а в его. Все что от меня требовалось так это обездвижить чудовище и передать управление телом Рурхану. Хотя... признаюсь, этот вариант я рассматривал, как дополнительный, на случай если не сработает первый. Почему ты решил, что я недостоин? Быть может, я и не умею жить, не понимаю жизнь, но зла во мне нет, это уж точно. Плохого я не хотел. Меч Света стал бы для меня необходимым испытанием, помог бы раз и навсегда ответить на главный вопрос...
— Или главным разочарованием.
— Я самое обычное живое существо, просто смотрю на мир без эмоций...
— В той пещере, если ты истинно хотел вразумить их, то все что от тебя требовалось так это просто не убивать их. Сразиться с ними, нанести увечья многим из них, переломать по нескольку костей каждому, но не проливать кровь. Следовало просто проучить их, продемонстрировав свою силу показать их слабость пред тобой. Но не убивать. Да это было бы сложнее, отчаянно сопротивляясь, они не раз бы серьезно зацепили тебя, видя, что ты не убиваешь их, отчаянно бы на тебя набрасывались. Тебе пришлось бы повозиться, но, а как ты хотел? Ведь ты решил вразумить безумных дикарей из богом забытой пещеры, а подобное всегда требует жертв и даже страданий. В итоге, когда большая часть их мужчин, валялась бы на полу и кричала бы от боли, с переломанными ногами, руками, а остальные, понимая бессмысленность схватки с тобой, трясясь от страха, оставили бы попытки тебя одолеть, вот тогда можно было бы попытаться их вразумить. Да они не опустились бы перед тобой на колени, без пролитой крови в них не возникло бы перед тобой безумного животного страха, но ведь ты же хотел вразумить их, изменить их жизнь в лучшую сторону, а это возможно только через равный диалог. Это очень сложно, но ты сам пошел на это. Богом для них ты должен был стать, пройдя через долгий и мучительный путь, разумно и справедливо заслужив их доверие и любовь. Истинно вразумить их ты мог, только если они сами бы прислушались к тебе, желанно стали бы внимать твоим словам, а для этого нужно было заслужить их доверие, а это долгий и упорный труд. А просто вломившись туда и начав их убивать, ты оказался просто убийцей, просто очередным чудовищем.
— Эмоции... Я совершенно не учел их. Действительно я бездушная машина. Я и подумать не мог, что все окажется настолько сложным. Не умея чувствовать, я не умею... я просто не способен этот мир понять. Эмоции... они как некая невидимая связь, невидимые нити, что связывают, пронизывают все вокруг. Не умея чувствовать, я не могу понять, не могу увидеть всю картину в целом. Никогда не смогу найти себе места в этом мире.
— Ведь я пытался сказать тебе это с самого начала.
— Ладно, просто ответь на мой вопрос.
— Мне уже давно не нравилось, то во что выродились мои дети, — громкий раскатистый голос откуда-то из-под потолка оглашал белую комнату. — Я был не в восторге от всей этой 'Армидеи' — одного большого огромного чудовища, которое они породили. И будучи частью этой Армидеи они увязли в крови. Стали одними из тех, кто делает этот мир сложнее. Стали воплощением силы и не могли вырваться из бесконечного противостояния с другими силу имеющими, растеряв всякую мудрость, они будто продали душу злу. Они совсем позабыли о том, что такое простота и в чем заключается счастье для смертных. Я давно желал их от этого спасти. Скажем так: вернуть на путь истинный. И других вариантов кроме уничтожения Армидеи я не видел. Когда дело зашло так далеко, пытаться вразумить их, было бесполезно.
Чем была эта чудовищная Армидея? Счастливое и простое общество артэонов, что грело мне душу оно, как жило, так и живет под моей опекой. Эти прекрасные милые создания, ради которых я существую, они жили в тени Армидеи и ею не являлись. А ненавистную мне Армидею собой являло ее правительство, которое якобы олицетворяло общество. Высшие правители всех рангов, эти безумцы, которые, контактируя с внешним миром забывая о внутренней гармонии, окончательно выродились во что-то жестокое и мрачное, что мне совсем не нравилось. Среди них был и мой Кратон, который хоть и понимал общую неправильность происходящего, но вовлеченный во все это, именуемый архитектором Армидеи был частью этого клуба заблудших в жизни, растерявших разумность артэонов. Ни этого я от них хотел, ни для этого их создавал. И самое главное оно же самое ужасное из всего того что составляло Армидею, олицетворяло ее силу — это армия. Армидейская армия — сердцевина всего этого зла. Я долго терпел все ужасы, что они творили. Ради сохранения внутренней гармонии, я помогал им, давал силы, чтобы расправляться с превосходящими врагами, лишь бы своими смертями солдаты не разрушали внутренний мир и сохраняющееся в нем счастье. Отчего теперь чувствую себя причастным к кошмару, что они творили на юге.
Я долго к этому шел. В итоге все произошло, так как и должно было. Я уничтожил Армидею. Даровал своим детям покой и свободу, спас их от самих же себя. Теперь нет города своими стенами больше похожего на тюрьму, ни к чему правительство и армия уничтожена. Что касается армии — это жестоко не спорю, но по-другому было никак. Ведь армия была главным препятствием на пути возврата к гармонии. Ее пришлось стереть в огне битвы почти полностью. Кровавый урок, плата за освобождение, насильственное вразумление.
Здесь на этом острове, в этом девственном кусочке мира они начнут все заново. Вспомнят что такое 'просто жить'. Не будет ни армии, ни правительства, все это ненужное и бессмысленное осталось там, на руинах Армидеи. Порой, чтобы понять, что такое счастье людям нужно пройти через ад. Мучения и тяжести единственное, что заставляет их по-новому взглянуть на мир, вновь почувствовать цену и значимость простых вещей. И думаю, произошедшего урока моим артэонам будет достаточно и новый мир они примут как великий дар.
Здесь вдалеке от всей суеты, войн, бесконечной дележки власти и вечного противостояния сильных, просто не будет причин для сложности. Ненужные и забытые сильными обществами артэонов и прежде всего этой жуткой СБК фактически превратившей моих детей в хладнокровных монстров, они смогут измениться и быть по-настоящему свободными. Признаюсь я и сам давно хотел сбежать от всей этой суеты. Здесь все мы начнем новую жизнь, — пояснил громкий богоподобный голос оглашающий комнату. — Спасибо тебе Нахирон за понимание и помощь. Ты не представляешь, как много сделал для нашего будущего.
— Не за что, — сказал он, сделав ход. — Твой ход, — сказал он Духу. — Получается все как обычно. Смертные в своей суете думали, что поступают самостоятельно, своими поступками вершат судьбу в этой истории. В действительности все как обычно решили и вершили Духи. А смертные были лишь пешками. Все как обычно в вашем мире.
— Мы желанно или нет, стали богами. Что поделать? Смертные отвечают лишь за мелочи, основные ходы всегда делаем мы, — раздался громогласный голос, и белая фигурка двинулась по шахматной доске.
— Знаешь, смотрю я на этот мир и главного понять не могу. И это сложно для меня. Прошу ответь мне: в чем смысл жизни? По-твоему.
— Есть ли у жизни смысл? А есть ли смысл вообще во всей в этой череде случайных и неслучайных событий, что мы зовем жизнью? Глядя на хаотичность, порой безумность происходящего, насколько разумно рассуждать о наличии смысла во всем этом? Ведь ответ очевиден. Думаю, мы с тобой как разумные существа должны разумно осознавать: смысла нет. У смертной жизни нет высшего смысла. Все здесь в физической реальности проистекает из хаоса и формируется из тысяч мелочей. Где-то прах становится жизнью, где-то нет. И какой высший смысл может быть у жизни, возникшей из праха?
Однако вопреки всякой закономерности из хаоса этого мира возникает жизнь, и даже жизнь разумная. И она просто существует. Люди это не машины, у них в этой жизни нет цели, они просто рождаются и умирают, являются частью течения бытия подобно всем остальным формам жизни. Возьми в качестве примера такую форму жизни как растения. Данная форма жизни присутствует во всех уголках, во всех мирах. Растения просто произрастают, существуют и погибают, так какой может быть высший смысл в их существовании? Также и с более сложной разумной жизнью, она, такая же жизнь, вопреки собственному мнению, также рожденная из хаоса, подобно растениям произрастает, существует и погибает. Всякая жизнь, что приходит в этот мир просто существует, не имея высшей логики, просто от того что так складываются обстоятельства подчиненные законам хаоса. Жизнь существует только потому, что она возникла, а общий хаос есть переплетение воли, в том числе высшей и течения законов этого сложного мира физических тел. Рожденная в сложных порой невыносимых условиях этого мира жизнь, зачастую не имея выбора, пытается жить, борется за выживание. Однако разница в формах жизни есть и она колоссальна. Люди это не растения. Разумная жизнь, способная мыслить, пусть и рожденная без всякой логики, просто возникшая, сама себя может наполнить смыслом, привнести порядок в окружающий хаос. Ей не обязательно подчиняться общим законам. Это и плюс и минус. Такая свобода может довести до самоуничтожения, и в то же время, придерживаясь разумных ориентиров можно воспарить к небесам и шагнуть дальше. В этом мире барьеров нет, как и нет предела совершенству.
Говоря о людях, речь идет не о смысле, а скорее о содержании. Для людей как существ эмоциональных важно содержание, наполнение жизни. Изначально не имеющие смысла, но как существа свободные люди сами смыслом наполняют свою жизнь, всякий раз индивидуально. По общему правилу: теплые эмоции, согревающие душу рождающиеся вопреки общей суровости и сложности, как можно больше счастья — вот что наполняет жизнь большинства людей смыслом. От каждого конкретно зависит то, насколько он будет счастлив. И смысл он в этом и заключается, чтобы наполнить жизнь как можно большим счастьем, в этом счастье забыться и ни о каком смысле не задумываться. Правильно прожить отведенный отрезок, чтобы каждая секунда казалась осмысленной и как оно все в этом мире на самом деле устроено это совершенно неважно. Очень важную роль здесь играет любовь. Любовь это не смысл жизни. Любовь это ее украшение, делающее все остальное бессмысленным. Из всех форм наполнения жизни только эта способна затмевать собой все, даруя великое счастье и необходимость обрести ее — вот что может претендовать на смысл жизни человека по-настоящему. А высшего смысла, по-моему, нет. Главное это обрести счастье, наполнить жизнь смыслом самому, тогда остальное станет неважным. И по каким бы законам в действительности этот мир не существовал для счастливого человека, самостоятельно себя наполнившего смыслом вселенские тайны не имеют значения, в его жизни есть вещи важнее, вроде семьи или той же любви.
Отвечая на твой вопрос: нет никакого высшего смысла в жизни людей, нет никакой высшей цели, о которой ты грезишь. И вот почему ты лишен всякого смысла. Ты пуст, лишен возможности чувствовать, поэтому не являешься живым. И никогда не сможешь найти себе в этом мире места. Ты всего лишь ошибка.
— Не согласен. Увязывать эмоции со смыслом это бессмыслица. Смыслом должно служить что-то осознанное, что-то к чему необходимо долго и разумно стремиться, то свершение чего изменит этот мир. Смыслом может быть только благая высшая цель, и если ее изначально нет, то значить ее нужно перед собой поставить. Этот мир жесток, окутан Тьмой, такой как я, может принести немало пользы всем нуждающимся. У меня есть разум и сила, сколько всего я бы мог этому миру дать? Да, сейчас я не понимаю его, у меня мало опыта, но в дальнейшем я бы мог принести сюда хоть немного света. Поставить перед собой помощь нуждающимся как цель и двигаться к ней, несмотря ни на что, ничего не требуя взамен. Вот бы где пригодилась моя внутренняя пустота, делающая меня подобным машине. Ни страха, ни усталости, только стремление к цели.
— Ты потерянное существо Нахирон. Ты не представляешь, с чем можешь столкнуться, и к чему все эти твои разумные стремления в итоге могут привести. Разум не является панацеей от зла. Ведь дьяволы Аэтхейла тоже не злы, они просто сверхразумны и смотрят на этот мир с непониманием, судят жизнь слишком уж сурово, не желают ее понять, что и превращает их в воплощение зла. Разумность бывает двух типов: эмоциональная живая и лишенная эмоций, холодная, она граничит с жестокостью. У тебя второй вид. И если бы не оставшиеся от Рурхана жизненные ценности вроде любви к радостной Фиалке, ты бы давно канул во Тьму. Не в состоянии понять этот мир ты бы и сам не заметил, как заблудился.
