Холодное солнце

...Всё же по дороге она сделала ещё одну остановку — у киоска Королевских типографий, чтобы купить свежий номер газеты. Конечно же, новость о ритуальном убийстве там уже была. Правда, с передовицы её вытеснило известие о приезде в Одисйотль премьер-министра Дертской Республики, который притащил с собой старушку, считающуюся сейчас герцогиней Эльвартской в изгнании. Зато уже на второй странице две полосы были отведены статье о ужасающих событиях на заброшенной береговой батарее. Там даже имелось фото постной физиономии Лейфа и носилок с укрытым простынёй телом жертвы. Имя погибшего, однако, не упоминалось.

Присев прямо на капот своей кельпи, Вэлрия быстро пролистала выпуск до конца. Над морем пропал третий за два года Болид — первый в мире реактивный пассажирский лайнер, от вездесущей рекламы которого в своё время у эльфийки едва не развилась аллергия на заглавные буквы. Военные отчитались о успешном испытании противокорабельной ракеты, управляемой по проводу. В районе Трёх Мостов лопнули подземные водопроводные трубы. Какая-то кинозвезда родила сына. В театре Скипетр давали Трёх леди-гвардейцев и госпожу де Атьен в некой современной трактовке. Жизнь текла своим чередом, и глазу не за что было зацепиться. Пробежав взглядом колонку некрологов на последней странице, отметив пару знакомых фамилий, но ни одного знакомого имени, детектив бросила газету на заднее сиденье — бумага всегда пригодится. Медлить дальше было нельзя.

Господин Тоэнас Готье Ситиэнсон, отец пропавшего ребёнка, жил в средней руки гостинице, в районе около старого здания парламента. Эльфийские туристы обычно останавливались в куда более богатых отелях. Однако группа уже покинула королевство, Тоэнас остался один, и, видимо, перебрался в место поскромнее — не зная, сколько придётся тут жить и оплатят ли ему расходы. Дверь он открыл по первому стуку, словно караулил прямо за порогом.

— Господин Ситиэнсон, добрый день, — сказала Вэлрия, показывая ему свою визитку. — Господин Бьярнисон должен был вас предупредить о моём визите.

Эльф оказался довольно молод — детектив не успела ещё прочесть его досье, но на вид дала бы ему лет триста, а то и меньше. Даже по меркам обычно стройных, изящных эльфов он казался тонким и бледным. Глаза мужчины припухли и покраснели.

— Детектив Вэлрия, — кивнул он, переводя взгляд с визитки на лицо женщины. — Да, конечно. Прошу, заходите.

Эльфийка мысленно обругала себя. Фамилии — человеческая глупость, принятая эльфами, чтобы упростить дела с людской же бюрократией. Ни один нормальный эльф не обратится к другому по фамилии. Ей стоит хоть раз в десять лет выбираться на родину, пусть нынче это довольно сложно.

— Садитесь, прошу. — Тоэнас указал на диван в гостиной. — Будете кофе?

— Спасибо. Если можно — чай, — ответила детектив, присаживаясь на самый край сиденья. Сумочку она поставила рядом.

Пока эльф ставил чайник, женщина осмотрелась. Номер был, вероятно, лучший в столь небогатой гостинице. Чистый пол, новые обои приятного бежевого цвета, старая, но крепкая ещё мебель, газовая плита на два рожка, даже радиоприёмник. Выглядел номер совершенно необжитым. Никаких личных вещей, полотенец на спинке кресла, кофейных кружек на столе. Так выглядит жилище, где владелец только ночует.

— Меня ввели в курс дела, — сказала она, устраиваясь поудобнее. — Мне жаль, что подобное случилось с вами, но верьте в лучшее.

— Да... да. — Вместо того, чтобы сесть в кресло, эльф начал нетерпеливо ходить взад-вперёд перед плитой. — Я... надеюсь, что всё будет хорошо. Иначе... я не знаю.

— Инспектор, который ищет вашего сына — отличный сыщик, я знакома с ним давно. — Вэлрия достала из сумочки блокнот, но пока положила его рядом. — Мы будем работать параллельно и делиться информацией.

— Хорошо... да, это хорошо. — Тоэнас остановился, посмотрел на женщину очень странным взглядом. — Я читал о вас.

— Что именно? — приподняла брови Вэлрия

— Пара книг какого-то человеческого автора...

— А, понимаю, — детектив кивнула. — Я давал ему разрешение, пятнадцать лет назад. Тоже читала только две первые из серии. Неплохо написано. Но, надеюсь, вы не думаете, что я правда добываю половину улик и зацепок через соблазнение свидетелей, а вторую — через избиение подозреваемых?

Её собеседник не улыбнулся, как женщина рассчитывала, но лицо его несколько расслабилось. Прижатые к вискам уши чуть опустились. Он покачал головой:

— Что вы, детектив.

Чайник зазвенел крышкой, выпустил облако пара из носика. Погасив газ, эльф налил чай в две кружки, подал одну гостье. Наконец-то уселся в жёсткое кресло напротив неё. Вновь посмотрел женщине в глаза:

— Я очень надеюсь на вас, детектив... госпожа Вэлрия.

И тут эльфийка поняла, что не так со взглядом Тэонаса. Он видит мой возраст — мелькнуло в голове Вэлрии. Люди не были на это способны в принципе. Даже те, кто знал, сколько детективу лет, и сколько обычно живут эльфы, подсознательно высматривали седину, морщины, шаркающую походку. Выцветшие глаза, малоподвижные уши и другие признаки ничего им не говорили. Они всегда воспринимали Вэлрию как женщину в расцвете сил — достаточно молодую, чтобы её можно было называть девушкой, не боясь сойти за льстеца. А Тоэнас был эльфом. И видел сейчас перед собой старуху. Впрочем, судя по огоньку надежды в его глазах, это было хорошо. Кажется, несчастный отец верил, что столь умудрённая опытом пожилая дама знает своё дело крепко.

Вэлрия отпила из кружки, сказала спокойно, уверенно:

— Зовите меня просто Вэлрией. Могу я уточнить несколько вещей? Полиция пока дала мне лишь общие данные.

— Разумеется.

— Кто вы по профессии?

— Скульптор и резчик по камню.

— О, — Вэлрия позволила секундной улыбке скользнуть по её губам. — Мой отец был резчиком по дереву. Сколько вам лет?

— Двести семьдесят три.

— А сыну?

— Мэрилю пятнадцать.

Детектив кивнула, взяла с дивана блокнот, положила на колени и сделала пометку. До десяти лет эльфы растут с той же скоростью, что и люди. Потом взросление постепенно замедляется. Пятнадцать лет для эльфа вполне соответствует одиннадцати годам для человека.

— Вы давно планировали поездку в Зеериге?

— Нет, — всё ещё не отпив и глотка чая, Тоэнас сжал кружку двумя ладонями. — Год назад случился удачный заказ на целый набор горгулий для одного замка в Дерте... Там хотели сделать что-то вроде развлекательного парка под старину. Когда я получил плату, сразу подумал свозить сына куда-нибудь за границу.

Вэлрия открыла рот, чтобы спросить о матери, но вовремя спохватилась. Жизнь среди людей действительно что-то с ней сотворила. Если ребёнку пятнадцать лет, и он сейчас живёт с отцом, то мать вспомнит о нём лет через тридцать-сорок, когда настанет её черёд вести воспитание. Вместо этого она провела двумя пальцами по листку блокнота:

— У вас здесь есть друзья, коллеги? Может, деловые партнёры? Любые контакты?

— Нет, никого, — покачал головой эльф. — Отчасти, из-за этого я и выбрал острова. Чтобы побывать в месте, где не только Мэриль, но и я сам ни разу не был.

— А среди ваших спутников? Других туристов?

— Мы познакомились с несколькими уже в пути, но ранее мне знакомых эльфов там не было.

Вэлрия задала ещё десяток вопросов из стандартного полицейского набора, закончив самым важным:

— Расскажите, где и когда вы последний раз видели сына.

— Четыре дня назад... на третий день тура... была экскурсия по исторической части города. — Тоэнас говорил медленно, уставившись в кружку, всё ещё полную. — После двух часов ходьбы все устали. Гид привёл нас в парк около королевского дворца. Как он...

— Парк Карла Девятого? — предположила Вэлрия.

— Да, верно. — Мужчина кивнул, не поднимая взгляда. — Красивое место. Там площадь со статуей, где много скамеек. Все расселись по трое-четверо, достали сэндвичи и термосы... детям быстро надоело сидеть, они стали играть.

Вэлрия кивала, держа карандаш над блокнотом. Она знала, сколько энергии в маленьких эльфах. Даже после долгой пешей прогулки усидеть четверть часа, слушая скучную болтовню взрослых — дело немыслимое.

— Я отпустил Мэриля, сказав не уходить с площади, — после короткой паузы Тоэнас залпом опустошил кружку — как если бы там был не остывший чай, а крепкий виски. — Всё. Больше я его не видел.

Вэлрия промолчала, давая мужчине время собраться с духом. Поставив кружку на журнальный столик, тот продолжил:

— Мы спросили у других детей, у прохожих. Никто не помнил, когда Мэриль пропал. Никто не видел, чтобы тот говорил с незнакомцем. Полиция тоже всех опрашивала, и тоже ничего не нашла. Я... я не могу тут сидеть.

Он наконец-то поднял взгляд на Вэлрию:

— Я хочу поехать в город и искать Мэриля. Спрашивать людей на улицах, звать его. Я понимаю, что это глупо, но я просто не могу...

— Я вас понимаю. — Вэлрия убрала блокнот, отставила кружку и чуть наклонилась вперёд, упирая ладони в колени. — Но пока сидеть тихо — лучшее для вас. На улице к вам наверняка прицепятся журналисты, и бог знает кто ещё. Вы сделаете только хуже.

— Да. — Мужчина глубоко вздохнул. — Да. Но...

— В городе постоянно живёт не так много наших сородичей. Кроме меня и консула Анелона ещё только один. — Вэлрия достала из сумочки истрёпанную визитку. — Возьмите. Господин Акиэль, психотерапевт. Обещайте мне, что сегодня вечером или завтра утром его навестите. Даже если вам не нужна его помощь — просто установите контакт. Он может дать полезные советы, выслушать... если я куда-то пропаду, через него можно передать мне сообщение.

— Спасибо, детектив. — Тоэнас принял карточку с благодарным кивком.

— Если поедете к нему — берите такси от гостиницы до офиса Акиэля и обратно, пешком не ходите. И ещё формальность. — Следом за визиткой детектив выудила сложенные вчетверо листы бумаги, помятые из-за того, что на них лежал револьвер. — Мой контракт. Вы формально нанимаете меня для поисков сына. Это упростит мне работу. Там указана цена моих услуг, но я не возьму денег, это тоже формальность.

— Нет уж, я вам заплачу, — решительно мотнул подбородком эльф. — Хотя бы оплачу расходы.

— Договорились. — Вэлрия забрала свою копию контракта, теперь с двумя подписями, встала. — Я уже приступила к работе, и буду извещать вас о ходе расследования время от времени. Простите, не могу обещать делать это каждый день...

Ужин в кафе на перекрёстке Златорогой и Маршальской улиц занял последние светлые часы. Домой эльфийка вернулась, когда над Одисйотлем светили серебряные северные звёзды. Облака полукольцом охватывали город, нависая над горами. Когда она подъезжала к дому, у неё закружилась голова. Нахлынуло чувство нереальности происходящего, острейшее дежавю. Будто она находилась в очередном сне. Так случалось иногда, когда женщина оказывалась на своей улице поздно. Днём здесь проезжали машины, спешили пешеходы, ночью же крохотный кусочек города будто выпадал из течения времени. Всё и всегда выглядело одинаково. Пустая тёмная улица, тусклый фонарь у подъезда, закрытая на ночь аптека на первом этаже. С какого дела возвращается Вэлрия? Чем она занималась днём? Какой сейчас год? Женщина отчаянно зажмурилась, до боли в уголках глаз, потёрла лицо ладонью в перчатке. Всё хорошо. Она помнит сегодняшний день. Ей надо работать.

Поднявшись в свою квартиру слегка шаткой походкой, детектив забрала из почтового ящика присланную Лейфом подшивку данных по прошлым похищениям, заперла все замки, включила свет во всех комнатах, плюнув на экономию. Хорошее настроение, появившееся после обеда в дорожной забегаловке, пропало ещё во время беседы с Тоэнасом. Сейчас же Вэлрии была по-настоящему дурно. В горле пересохло, мысли путались.

Лучшим выходом было бы принять снотворное и лечь спать, но брошенная на стол папка с материалами не могла ждать. Следовало просмотреть её до того, как браться за дальнейшее расследование. Кофе поможет держать глаза открытыми, и только. Сигареты почти кончились, и эффект от них тем слабее, чем больше высмолишь за день. Выпивку на всякий случай эльфийка дома не держала, уже зная, что своей силе воли доверять больше нельзя.

Со вздохом она сняла жакет, галстук, юбку, рубашку. Сбросила домашние туфли, трусики, бюстгальтер. Снова надев, но не застегнув рубашку, лишь в ней и чулках прошла в ванную комнату. Присев на край высокой чугунной ванны, чувствуя холод металла ягодицами, положила левую руку на правую грудь, принялась ласкать её, иногда надавливая на сосок. Погладила себя правой рукой по бедру, выше резинки чулка, затем пустила в ход два пальца, ритмично двигая ими вперёд-назад. Она не думала о ком-то конкретном. Перед глазами мелькали странички из солдатских журналов времён Великой Войны, с нарисованными полураздетыми девушками. Дыхание эльфийки сделалось тяжёлым и порывистым, движения более быстрыми и резкими. Она куснула губу. Наконец, по телу Вэлрии пробежала дрожь, она с тихим стоном откинула назад голову, выгнула спину. Левой рукой вцепилась в край ванны, чтобы не упасть. Смиряя дыхание, уставилась на свои чуть дрожащие колени. Выдавила хрипло:

— Что ты делаешь, а...

Моментально накатило чувство стыда. Но вместе с секундным наслаждением, пришедшим после него ощущением сладкой опустошённости, оно развеяло липкий туман, сковавший детектива. Наскоро приведя себя в порядок, женщина включила на кухне большой рожок газплиты, чтобы дома стало теплее, поставила на другой кофейник. Застегнула рубашку на одну пуговицу и, не одеваясь, села за стол. Открыв папку, достала первый лист — доклад патрульных о первичном допросе свидетелей. Ей предстояло много часов чтения — и у всех историй, что ждали её, не было счастливого конца.

Глава 4

Они расставались под аркой каменных ворот. Она шла вперёд, ведя коня под уздцы, а Вэлрия стояла на месте, бессильно опустив руки.

— Когда я увижу тебя снова? — сквозь спазм в горле выдавила эльфийка.

— Здесь же, завтра ночью. — Она оглянулась через плечо, на секунду остановившись. У неё не было лица, потому что Вэлрия успела его забыть. Но глаза были зелёными и невыносимо красивыми. Их забыть было невозможно. — Стоит этому сну начать к тебе приходить, как он повторяется — минимум трижды в неделю. И похоже, это опять началось. Эти ворота... Я красива, юна, пахну кожей, железом и твоими духами — как в тот день, когда просила прощения, оставив тебя в первый раз...

— Но это просто невыносимо... — почти прошептала Вэлрия.

— О да. — Она кивнула, отвернулась и снова зашагала прочь. — Это и есть настоящая тьма. Не смерть, не война, не насилие над детьми. У настоящей тьмы лицо любви. Первая смерть случается в сердце...

...Вэлрия проснулась от острой боли в груди. Она сидела за столом, обмякнув на стуле, свесив голову на плечо. В окно лился холодный утренний свет, на столе лежала открытая папка с полицейскими бумагами, рядом стояла полупустая кружка с холодным уже кофе. Тихо застонав, эльфийка села ровно. Прижала ладонь к левой груди. Сердце колотилось как бешеное, меж рёбер кололо и жгло. Пару минут детектив просто глубоко дышала, боясь даже просто встать. Это ж надо так сглупить. Решила просидеть всю ночь за чтением, как в молодости. И уснула, одолев две трети папки. Без снотворного. И пришли сны. Сперва обычные безумные видения, спаянные из осколков сотен перемешанных воспоминаний. Потом, под утро — кое-что хуже.