Тёмный Ангел света

— Не буду скрывать, предложение интересное... но есть еще детали и проблемы, которые не так просто решить.

— Позвольте, я угадаю? Круглый Стол. Реакция ваших сотрудников... ну и еще, возможно мое содержание?

— Верно...

Уже не первый раз за время разговора Интегра внутренне содрогалась от того, сколько же эта непонятно откуда взявшаяся вампирша знает. Уже было совершенно ясно, что просто так отпустить ее никак нельзя, ну просто потому, что ей известны секреты, которые не должны быть известны каждому встречному и поперечному... И коль скоро она не собиралась опускаться до того, чтобы убивать собственного гостя, которая, кстати, вела себя куда приличнее многих других. А значит, оставалось только... "Интересно, может, именно на это она и рассчитывала?".

— Ну, насчет содержания, обычная зарплата плюс донорская кровь меня вполне устроят, — с поистине обезоруживающей прямотой продолжила тем временем Виктория. — Полагаю, это немного. Что же до остального... Если я не ошибаюсь, набор бойцов Хеллсинга — это ваша прерогатива, поэтому вовсе необязательно ставить их в известность немедленно. То же самое и с личным составом, я вполне могу сойти за человека, но бойца много выше обычной планки, каким был Ангел Смерти, например, — Виктория опять сумела удивить свою собеседницу. — Можно будет сказать, что я советник... откуда-нибудь. Ну а в случае форс-мажора... там увидим.

— Полагаю, ты намекаешь, что в случае форс-мажора ты геройски спасешь моих людей, и тогда они спокойнее воспримут твою сущность, — улыбка Интегры была какой-то хищной. — Ну а если так получится, что ты не оправдаешь доверия?

Ответная улыбка вампирши была действительно милой и обезоруживающей, когда она развела руками: мол, вам решать.

— Что ты о ней думаешь?

— Она многое скрывает, госпожа. Но кажется искренней в том, что говорит.

— Она даже тебе кажется искренней? — приподняла бровь Интегра.

— Да... и еще она юна. Она встала на путь тьмы не больше тридцати лет назад... а скорее даже двадцать. Но ее сила... она очень велика для столь юной дочери Ночи, и я даже не могу сказать, насколько она велика, ибо она ее хорошо скрывает. Она воистину знает, что это такое — быть Носферату... — Алукард расплылся в зубастой улыбке. — Если бы она была моим птенцом, я бы, несомненно, очень ею гордился.

— Нечасто услышишь от тебя такие слова, Алукард...

Ответом ей был тот фирменный оглушительный хохот, от которого, бывало, дрожали стекла. Реакция вампира была часто совершенно непредсказуемой. Потом он прервался столь же внезапно, как начался.

— Но есть в ней и еще кое-что... в ее жилах течет малая толика моей крови. Не знай я точно, что это не так, я бы наверняка посчитал ее своим бывшим птенцом...

— Что?!!

— Такое не объяснить человеку, но... она, несомненно, мой потомок, пусть и не прямой, отсюда, наверное, и сила. Только странно, я никогда не грешил созданием большого количества птенцов... и я полагал, что все мои дети были погублены вашими предками, госпожа, — в голосе вампира присутствовал явственная доза яда. — Но кто-то, очевидно, избежал этой участи... и у ее бывшего хозяина был прекрасный вкус.

— Бывшего? — это было просто уточнение.

— Кто бы ни был ее родителем, она уже давно испила его крови и обрела свободу и силу истинного вампира. Большую силу.

— Итак, у нас есть Виктория, по твоим словам сравнительно юный, но могущественный вампир. И она только что устроилась на работу в Организацию Хеллсинг... и сейчас они с Уолтером отправились к ней домой... забрать ее вещи. Не могу поверить, что согласилась на это...

— О, Ангел Смерти сумеет позаботиться о себе. А Виктория — это загадка. И поиск разгадки, несомненно, скрасит мою скуку! — улыбка на лице Алукарда стала гораздо шире, чем это возможно для человека.

— Значит, вы живете здесь, мисс Виктория? — Уолтер стоял в ее небольшой прихожей и осматривался по сторонам.

— Да, а что-нибудь не так?

— Все в порядке, просто вы безжалостно уничтожаете одно устоявшееся представление о вампирах за другим, — ответом ему был лукавый взгляд синих глаз.

— Тогда, прошу, пройдите в спальню, — Серас шутливо сделала приглашающий жест рукой.

— А... это уже лучше.

— "Вампир должен спать в гробу" — с легкой улыбкой процитировала ему Серас слова Интегры и его самого, которые они наверняка никогда не произносили. — Кровать — она и шире, и удобнее... но спится крепче мне теперь вот тут. — Она провела рукой по крышке. — Наверное, его надо вернуть, я ведь его... хм, украла, — и Серас, удивляясь самой себе захихикала. — Хотя он уютный...

— Думаю, это не будет большим грехом, если вы оставите его себе... — медленно проговорил Уолтер. Реакция Серас его, несомненно, удивила, она обернулась к нему с сияющей улыбкой... улыбкой девочки, которую похвалил отец. А потом ее улыбка вдруг увяла...

— Уолтер... я хочу задать вам один вопрос.

— Конечно, мисс Виктория, — он тревожно на нее посмотрел, очевидно, гадая, чем вызвана столь резкая перемена настроения.

— Заранее прошу прощения, если этот вопрос покажется вам непонятным, — Серас сделала паузу, а потом продолжила быстро, но четко, пристально вглядываясь в лицо собеседника. — вы работаете на Миллениум?

— На кого? — машионально переспросил явно недоумевающий Уолтер.

И Серас просияла, чем, вероятно, удивила и встревожила его еще сильнее.

Глава 3

Глава третья, новые декорации — те же актеры.

Серас проснулась и открыла глаза, после чего сдвинула в бок крышку своего гроба. Она была дома. И хотя прошла уже почти неделя с тех пор, как она вернулась сюда, она была готова чуть ли не плясать от радости каждый раз, как просыпалась. Просыпалась утром...

Ее жизненный цикл сейчас мало соответствовал общеспринятым представлениям о жизни вампира... да вообще любым представлениям. Она спала ночью и бодстрвовала днем. Но это не сильно ее беспокоило. Солнце перестало представлять для нее угрозу с тех самых пор, как она стала взрослым вампиром... а со временем она совсем привыкла к нему, так что оно и раздражать ее почти перестало. Тут она, верно, превзошла даже хо... Алукарда. Просто потому, что он никогда не пытался продвинуться в этом направлении. И теперь ее "закидоны", как ОН их охарактеризовал давным давно, были весьма кстати.

Пока что все шло как по писаному, леди Интегра, верно, воспользавалась парой-тройкой знакомств и Серас стала Викторией Берн, бывшим агентом MI5, мастером по части огнестрельного оружия и рукопашного боя, которая на задании лицом к лицу встретила с потусторонним миром. Этим и объяснялся ее переход в Хеллсинг. Переход в роли... инструктора.

Это было не совсем то, чего ожидала Серас, но сэр Хеллсинг очевидно решила не спешить посылать кровососа на задания вместе с ее людьми... она, в общем-то справедливо, рассудила, что в штаб квартире, рядом с пещерой Алукарда контролировать ее будет легче. Это было... своего рода испытательным сроком, наверное. Чтобы она продемонтрировала свою способность работать с людьми. Что ж, она их не разочарует.

Ибо все это для нее не в новинку. В те черные времена сразу после войны с Миллинеумом, когда Лондон был обращен в пылающие, населенные упырями руины, а сама Англия стояла на края того, чтобы скатиться в полную анархию, ей уже приходилось готовить и вести за собой людей. Вся английская армия была дезорганизована, ибо пятая коллана Миллиниума сделала свое дело очень хорошо. От всего Хеллсинга остались лишь она и сэр Интегра, плюс двое боеспособных "Диких Гусей" и десяток раненых.

А Хеллсинг был нужен, ибо все те отморозки, предавшие свою страну в обмен на обещание бессмертия и малую толику силы, никуда не делись. И разбредясь по землям Королевы они сишь еще сильнее усугубляли и без того тяжелую ситуацию. И Огранизация Хеллсинг должна была не смотря ни на что выполнить свою задачу, оставшуюся прежней: "Найти и уничтожить". И они вместе с леди Интегрой набирали новый состав из уцелевших офицеров полиции Лондона и бойцов переставших существовать воинских частей. И вместе вели их в бой и гоняли до седьмого пота на тренировках... имеено тогда начала зарождаться новая программа обучения, рождаться из оплаченного кровью, тяжелого опыта этой войны. Программа, которую она теперь фактически бесплатно отдавала этому... иному Хеллсингу.

А потом, когда ситуация начала возвращаться в норму, был узаконено то, что уже давно было реальностью, но она сама ухитрилась не заметить. Интегра Хеллсинг официально назначила ее своим заметителем, вторым человеком (вернее нечеловеком) в Организации Хеллсинг. Многие члены Круглого Стола чуть не получили инсульт от самой мысли о чем-то подобном, но Интегра каким-то образом сумела настоять на своем. Наверное, не обошлось без Королевы... котороя помнила хоз... Алукарда с детства.

Даже теперь, много лет спустя и после обещания, которое она дала самой себе, ее часто тянуло называть в мыслях Алукарда хозяином... которым он уже давно не был. Это случилось примерно полтора года спустя, после гибели Лондона. Когда Организация уже была частично восстановлена, когда очистка Лондона и всей страны от той погани, что оставил после себя Миллениум была в основном завершена.

Это событие... и то, что было сразу за ним она помнила как если бы это было вчера...

— Садись Серас, мне нужно кое-что с тобой обсудить.

— Да, сэр Интегра... — она сразу же начала вспоминать, что же плохого она совершила, чтобы заслужить выговор.

Несмотря на то, что она уже стала полноценным вампиром, несмотря на все то, что они пережили вместе. Несмотря на то, что Интегра уже давно относилась к ней не как к подчиненному, но как к другу, а то и члену семьи, она таки робела, стоило главе Хеллсинга вызвать ее к себе. Но по крайней мере она умела это скрывать.

— Серас, вообще-то мне следовало рассказать тебе об этом раньше... но со всем, что произошло, я просто забыла, — это был первый и единственный раз, когда она видела Интегру Хеллсинг неуверенной в себе. — Прежде чем отправится на "Орел" Алукард оставил мне вот это... — в руках у нее появилась небольшая колбочка с темнокрасной жидкостью. Серас не нужно было пояснять, что это... — Наверное... он как-то предчувствовал собственное падение, — тихо продолжила Интегра. — И потому теперь, как бы парадоксально это не звучало, именно я спрашиваю тебя, Серас, желаешь ли ты обрести свободу?

— Свободу... — медленно прошептала она. Честно говоря она об этом и не думала...

Сперва она была просто испуганным ребенком... и в каком-то смысле она отказывалась расти. И тогда покинуть хозяина, учителя... защитника — было немыслимо, его присутствие было ей необходимо. Потом она повзрослела скачком... а хозяина не стало. И вместо той поддержки, которая, возможно была теперь не столь нужна, осталось лишь чувство сосущей пустоты в... душе?.. душе ли? И... позволит ли его кровь заполнить эту пустоту? Станет ли лучше, если она станет истинным Носферату вместо птенца потерявшего хозяина... птенца выпавшего из гнезда?.. Но став истинным Носферату она...

— Но если я обрету свободу... что тогда? — спокойно спросила она. Ее спокойствие почти удивило ее саму. Она сперва посмотрела на Интегру, а потом на свои руки... словно прикидывая, как на ней будут смотреться перчатки с печатью Кромвеля.

— Серас... — печально вздохнула Интегра. — Даже если бы я могла провести эту церимонию, в чем я сомневаюсь... это последнее, что я хочу! — она шарахнула кулаком по столу. — Все это время ты оставалась со мной по собственной воле! За эти восемнадцать месяцев ты сделала для нашей, именно нашей, а уже не только моей Организации гораздо больше, чем твой хозяин за те десять лет, что он служил мне до твоего появления. Без тебя мы бы никогда не встали бы вновь на ноги после случившегося... я бы сама не встала... — одинокая слезинка скатилась из единственного глаза Интегры. — И потому если ты хочешь уйти, будь я проклята, если попытаюсь помешать тебе!

И она выпила ту кровь... и она конечно же осталась с Интегрой, она осталась с ней до самого конца. Именно в тот день она окончательно встала на тот путь, что привел ее самым лучшим годам ее жизни... когда они с Интегрой, вампирша и глава семьи потомственных охотников на вампиров стали друг для друга сестрами. А Хеллсинг стал для нее настоящим и единственным домом.

Серас наконец села на своем ложе и кинула взгляд туда, где она хранила две свои самые дорогие вещи — единственное, что она унесла с руин особняка Хеллсинг... Пришлось его припрятать... так чтобы Алукард не нашел.

А еще этот путь привел ее к тому, что она больше никогда не станет называть Алукарда хозяином... почему? Все началось с осознания очевидного в общем-то факта, но ставшего таким очевидным лишь после того, как кровь Алукарда оборвала ту связь между ними и заполнила пустоту оставшуюся после его исчезновения. Было ли тому причиной какой-нибудь ментальный блок, что хозяин установил в сознании своего птенца, или она просто боялась открыть на это глаза — Серас не знала. Но как бы то ни было, поняла она это только тогда: Алукарду ничего не стоило спасти в ту ночь, в Чадаре. Великий вампир мог легко уничтожить то отродье, без того чтобы пробивать ей грудь своей пулей.

И это нанесло непоправимый урон той картинке рыцаря на белом коне, каким она иногда его видела — хотя, надо отдать Алукарду должное, он никогда не пытался выставить в таком свете... но девечьи мечты... А вот его извечный аргумент "Ты сама выбарал путь тьмы, полицейская" теперь звучал конщунственно. Выбор? О каком выборе идет речь, когда у тебя, агонизирующей на земле, захлебывающейся собственной кровью спрашивают, хочешь ли ты жить? Хотя с другой стороны, тут мог быть и повод гордиться... она должна была сильно заинтересовать Короля Нежити, раз пошел на это...

Нет, она не стала изводить себя вопросами на тему "что было бы, если бы?" — она наверняка бы погибла, если не в ту ночь, то вместе с Лондоном. Ну а главное, она в конце концов приняло то, чем стала. Но она уже не могла относиться к Алукарду с тем же почтением, что раньше... и не хотела больше именовать его хозяином. Впрочем, пора заканчивать с воспоминаниями.

Серас выбралась из гроба и потянулась так, что в плечах что-то хрустнуло. Пакет крови уже ждал ее на столике у двери — даже теперь Уолтер как-то ухитрялся проникать в ее комнату не разбудив ее. Сколько бы он не жаловался на то, что старость — не радость, талант не пропьешь...

Виктория неспешно оделась, ее новая форма не сильно отличалась от той, что она хорошо помнила. Только она была светлосинего цвета, а юбка лишь немного не доходила до колен — вероятно, чтобы не отвлекать бойцов во время занятий. Она так никогда и не спросила, кому принадлежала мысль нарядить ее в миниюбку тогда...

Что ж, через двадцать минут она вела очередные занятия по рукопашному бою...

Одним из главных уроков вынесенных из войны с Миллениумом было то, что когда против тебя отряд вампиров нечего и рассчитывать удержать их на расстоянии. То же касалось и крупных скоплений упырей. А потому первым предложением, которое Серас внесла, было экипировать бойцов Хеллсинга серебряными штык-ножами и доукомплектовать отряды огнеметчиками. Потребовалась пара аргументов, чтобы убедить Интегру. Главным была излишняя болтливость, свойственная большинству вампиров — и Алукард был тому самым ярким примером — мало кто из них, уже держа в руках беспомощную жертву удержится от того, чтобы поиграть с ней. И вот тогда-то у жертвы появляется шанс вогнать ему серебряное лезвие куда-нибудь.