Прошли уже тысячелетия с тех пор, как Третья экспансия сомкнулась вокруг центра. Но ксили ответили столь же решительно. Фронт превратился в великую остановившуюся волну разрушения, сферическую зону трения, где две империи терлись друг о друга. И если смотреть с фабричных миров, разбросанных на глубине сотен световых лет, небо светилось розовым светом бесконечной войны.
Ксили не стали бы вступать с человечеством ни в какие отношения, кроме войны. Не было ни переговоров, ни сближения, ни контакта, который не был бы смертельным. Для ксили люди были паразитами — и у них было право так думать, поскольку они превосходили людей во всех отношениях, которые можно было измерить. Итак, человечество в целом могло одержать победу, только если каждый человек был готов безоговорочно посвятить свою жизнь общему благу. Таково было доктринальное мышление, которому учили в семинариях, кадровых группах и академиях по всей Галактике: если люди должны быть паразитами, люди будут сражаться как паразиты и умирать как паразиты.
Тысячелетиями люди, быстро размножаясь, старались заполнить Галактику. Теперь, какую бы звезду вы ни выбрали на переполненном небе, вы могли быть уверены, что там присутствует человек. И на протяжении тысячелетий люди бросались в огонь ксили, паразиты боролись единственным доступным им способом — своими телами и душами, надеясь одолеть ксили численным превосходством.
Пириус знал, что многие воюющие люди думали так же, как и Коул. Сохраняя человечество единым и неизменным на протяжении тысячелетий, это самоочевидно сработало. Многие солдаты боялись, что если Доктрины когда-либо будут подвергнуты сомнению, все развалится, и за этим неизбежно последует поражение, или того хуже. По сравнению с этим риском отдаленное представление о победе казалось неуместным.
Дэнс беззаботно спросила: — Так что насчет тебя, Тута?
— Меня зовут Несокрушимая Надежда, — сказал инженер, по-видимому, не обидевшись.
— О, я забыла. Ты один из тех, кто беспокоится о бесконечности, не так ли? Итак, во что ты веришь? Какой-нибудь великий герой из далекого будущего собирается спуститься и спасти тебя?
Пириус старался держаться подальше от своеобразной секты Несокрушимой Надежды, называвшей себя "Друзья Вигнера". Пириус считал себя прагматиком; он был готов мириться с бессмысленными названиями, если это доставляло удовольствие его инженеру. Но культ Друзей нарушал доктринальный закон самим своим существованием.
— Ты можешь насмехаться, — сказал Надежда. — Но ты не понимаешь.
— Тогда скажи мне, — ответила Дэнс.
— Все это, — Надежда сделал широкий жест, — это первый шаг. Все это знают. В этой войне сверхсветовых кораблей и путешествий во времени мы накапливаем непредвиденные обстоятельства в Библиотеке будущего на Земле. История — это черновик, черновик, который мы все время меняем.
— И если история изменчива...
— Тогда ничто не неизбежно. Даже прошлое.
— Не понимаю, — признался Пириус.
Дэнс сказала: — Если можно переписать историю заново, все можно исправить. Он думает, что даже если умрет сегодня, история каким-то образом, когда-нибудь, будет исправлена, и все подобные досадные ошибки будут удалены.
— Надежда, это правда?
— Что-то вроде этого.
Дэнс огрызнулась. — Пириус, символ веры противоречит доктрине, но это такая же ловушка, как и Доктрины. Наркоман-друзит думает, что смерть и поражение усиливают силу Доктрин. Друг считает, что поражение не имеет значения, потому что однажды все это будет стерто. В любом случае, вы боретесь не за победу. Видишь? Иначе почему эта чертова война так долго буксовала?
Пириусу стало не по себе от такой ереси — даже сейчас, даже здесь.
С оттенком злобы Надежда сказал: — Но ты так же обречена, как и мы, пилот Дэнс.
Коул спросила: — А как насчет тебя, Пириус? Чего ты хочешь достичь?
Пириус обдумал это. — Я хочу, чтобы меня запомнили.
Он услышал медленные, ироничные аплодисменты Дэнс.
Коул возмутилась: — Это так противоречит доктрине!
Надежда пробормотал: — Что ж, возможно, у тебя вот-вот появится свой шанс, пилот. Sag A Восток прямо по курсу. Там выходим из сверхсветовой.
Прыжок, прыжок, прыжок, прыжок-прыжок-прыжок...
Когда сверхсветовые прыжки замедлились, они прошли сквозь мерцающий шквал звезд, и вокруг них вспыхнул электрически-голубой свет: пилоты называли это сверхсветовым светом, побочным продуктом выделяемой кораблем энергии, которая преобразовывалась в экзотические короткоживущие частицы. Пириус, обрадованный возможностью вернуться к практическим вопросам, проверил управление зеленым кораблем и запустил два его субсветовых двигателя, включая ВЕС-привод. Это был запасной вариант, почтенный человеческий замысел, и его можно было использовать только в самых тяжелых обстоятельствах, с риском привлечь фантомов квагмы, квагмитов...
Пока Пириус работал, остальные любовались видом. — Лета, — тихо сказала Дэнс.
Пириус поднял взгляд.
Sag A Восток был пузырем раздутого ударной волной газа шириной в световые годы, который, как говорят, был остатком огромного взрыва в сердце Галактики. Внезапно Пириус оказался в центре светового шторма.
Дэнс крикнула: — И посмотрите на это. — Она загрузила координаты.
Прямо впереди, в светящейся мгле, светилась малиновая точка. Согласно их первым сканированиям, это была нейтронная звезда, звезда с массой солнца, но всего двадцать километров в поперечнике.
Дэнс сказала: — Это магнетар. И я думаю, что он взорвется.
Пириус ничего из этого не понял. — Какая разница?
— А вот и ксили, — рявкнула Коул.
— Разделиться, — скомандовала Дэнс.
Зеленые корабли отделились друг от друга. Одиночный НИК, выйдя из своей собственной последовательности сверхсветовых прыжков, казалось, на мгновение заколебался, как будто раздумывая, какую из своих легких целей преследовать первой.
Он повернул к "Когтю".
— Повезло, — тихо сказал Несокрушимая Надежда.
— Держитесь за свои места, — сказал Пириус. Не придумав ничего лучшего, он направил корабль к нейтронной звезде.
Ксили все еще следовали за ними.
Пока "Коготь" рассекал пространство, Пириус вызвал увеличенное изображение. Нейтронная звезда представляла собой приплюснутую сферу кирпично-красного цвета, ее поверхность была гладкой до предела увеличения. Сине-белые электрические бури потрескивали на ее поверхности.
Коул сказала: — Эта штука совершает оборот каждые восемь секунд.
Дэнс осталась в стороне, как Пириус видел на своих тактических дисплеях, наблюдая за убегающим "Когтем" и темной тенью ее преследователя. — Помоги мне здесь, Дэнс, — пробормотал Пириус.
— Я с тобой всю дорогу. Когда будешь пролетать мимо, прижмись как можно ближе к поверхности звезды.
— Зачем?
— Может быть, ты сможешь избавиться от ксили.
— И, может быть, в процессе мы испачкаемся.
— Такая возможность всегда есть... На самом деле кора твердая, — сказала Дэнс. — Там атмосфера из обычного вещества, не толще вашего пальца. Вы можете подойти так близко, как захотите. Ваши щиты защитят вас от приливов, потока радиации, магнитного поля. Попробовать стоит.
— Ладно, ребята, — сказал Пириус Коул и Несокрушимой Надежде. — Вы слышали Дэнс. Давайте установим рекорд.
Это вызвало непристойные комментарии в его адрес, но он видел, что и Коул, и Надежда просматривали свежие экспозиции и склонялись над своей работой. Для такого маневра всем троим пришлось бы тесно сотрудничать: Пириус контролировал курс, Коул — высоту полета "Когтя" над поверхностью звезды, а Надежда следил за положением и системами корабля. Когда они приступили к своим обязанностям — отложив в сторону учебники по доктрине, запрещенные четки или что-то еще, к чему они обращались за утешением, — Пириус почувствовал себя увереннее. Это была хорошая команда, проявлявшая себя наилучшим образом, когда они были преданы тому, чему их учили.
На его виртуальных дисплеях вспыхнул свет. — Ого...
Поверхность звезды изменилась. Появились трещины, и изнутри засиял более яркий свет. На несколько секунд воцарилась суматоха, поскольку вся поверхность раскололась и расплавилась, а оставшиеся фрагменты поплыли. Но движение прекратилось так же внезапно, как и началось, и кора снова срослась, обретя новую гладкость.
— Дэнс — что это было?
— Звездотрясение, — оживленно сказала Дэнс.
— Может быть, пришло время рассказать мне, что такое магнетар...
Когда этот остаток вылупился из взрыва родительской сверхновой, оказалось, что он вращается очень быстро — тысячу раз в секунду, возможно, даже быстрее. В течение первых нескольких миллисекунд жизни нейтронной звезды конвекция внутри была свирепой, и там, где текло горячее вещество, возникали огромные электрические токи. Все это было похоже на естественную динамо-машину, и эти огромные токи создавали интенсивное магнитное поле. Поскольку звезда теряла энергию из-за гравитации и электромагнитного излучения, вращение замедлилось. Но значительная часть огромной энергии этого вращения перетекла в магнитное поле.
Дэнс сказала: — Поле все еще существует, пронизывая внутренности звезды. Поле исчезнет быстро-быстро, то есть примерно через десять тысяч лет. Но пока звезда молода...
— А звездотрясение коры?
— Магнитные силы пронизывают твердую поверхность, удерживая ее на внутренних слоях. Но звезда все время замедляется, и вращающаяся внутренняя часть увлекает твердую кору. Время от времени что-то поддается. Происходит постоянно — например, ежечасно. Но время от времени магнитное поле полностью перестраивается, и звезда вспыхивает, и... Лета.
— Что?
— Пириус, у меня другой план.
— Пролети над этими координатами. — Данные поступили в системы "Когтя".
— Зачем?
— Потому что там вот-вот взорвется вспышка. — Она загрузила краткий виртуальный инструктаж: сильный коллапс магнитного поля планеты, новые разломы в коре — и огромный огненный шар, вырывающийся из недр звезды, кулак сжатого вещества, вылетающего из своего вырожденного состояния. Магнитное поле прижало бы огненный шар к поверхности звезды, закружив его в безумном вальсе.
Энергии, выделившейся в результате этого события, казалось, было бы достаточно, чтобы вызвать ионосферные эффекты в атмосферах планет по всей Галактике. — Подумайте об этом, — выдохнула Дэнс. — Эта вспышка поразит верхние слои атмосферы самой Земли — хотя и не раньше, чем через двадцать восемь тысяч лет или около того. И ты будешь сидеть прямо на ее вершине.
— Скажи мне, почему это хорошая новость, — мрачно сказал Пириус.
Дэнс просматривала виртуальные данные, копируя все Пириусу. — Пириус, в середине этой вспышки искажается сама структура пространства-времени. Теперь мы знаем, что корабли ксили летают вплавь через пространство-время, что их суть — контролируемые пространственно-временные дефекты. Конечно, даже ксили не смогут пережить это.
— Итак...
— Итак, вы пролетаете через середину вспышки. Видите, как она изгибается в магнитном поле? Если правильно выберете курс, то сможете избежать наихудших регионов, ведя ксили прямо в них.
— Но если ксили не могут выжить, — резонно заметил Несокрушимая Надежда, — как сможем мы?
Пириус сказал: — Прямо сейчас у нас нет выбора.
— До минимального сближения четыре минуты, — сказала Дэнс.
Пириус провел пальцами по виртуальным дисплеям. — Коул, отправляю тебе координаты Дэнс. Давайте нацелимся на эту вспышку. Мы не можем погибнуть вернее, но, по крайней мере, это шанс для нас. Дэнс — нам нужно время, чтобы спланировать маневр. Как долго продлится вспышка?
Дэнс колебалась. — Всего секунду или около того в самом разгаре. Пириус, нейтронная звезда — маленький объект с очень высокой энергией. Все происходит быстро... О.
На мгновение Пириус действительно позволил себе надеяться; теперь эта теплая искра погасла. Все произошло слишком быстро. — Верно. Так что эта секунда — все, что у нас будет, чтобы рассчитать наш курс, проложить его и выполнить маневр.
Коул сказала: — Нашему бортовому компьютеру потребовалось бы десятки секунд, чтобы вычислить такой курс. Даже если бы у нас были предварительные данные о форме вспышки. Которых у нас нет. Конечно, ксили могли бы это сделать. — Три минуты, — ровным голосом сказал Надежда.
Пириус вздохнул. — Знаешь, Дэнс, всего на мгновение ты заставила меня задуматься.
Дэнс нетерпеливо огрызнулась: — Лета, вы, ребята, такие подавленные. Может быть, все-таки есть способ. Пириус, ты когда-нибудь слышал о маневре Бруна?
— Нет.
— Школа пилотов — пустышка. Кто-то пробовал это, о, год или больше назад.
Пириус не слышал о таком. Но текучка пилотов на базе Арчес была ужасной; было мало возможностей для передачи полевых знаний.
— Это не сработало...
— Это обнадеживает.
— Но это могло быть, — сказала Дэнс. — Я изучила это — провела несколько симуляций — подумала, что когда-нибудь это может пригодиться.
— Две минуты тридцать секунд.
— Пириус, послушай меня. Придерживайся своего курса; направляйся к вспышке. Но продолжай слушать. Я рассчитаю для тебя твой маневр. Путь через вспышку.
— Это невозможно.
— Конечно, это так. И когда я загружу новую траекторию, вам лучше быть готовыми внедрить ее в свои системы. — Дэнс отошла в сторону.
— Куда ты направляешься?
— Если это не сработает, не трогайте мои вещи.
— Дэнс!
— Это последний раз, когда мы ее видим, — лаконично сказал Несокрушимая Надежда.
— Две минуты, — сказала Коул. — Одна пятьдесят девять...
Пириус заставил ее замолчать.
Когда "Коготь" падал в космосе, не было ни шума, ни ощущения движения. Медленное сближение ксили было тихим, непримечательным. Даже нейтронная звезда была бы неразличима в течение всего лишь нескольких секунд минимального сближения. Казалось, они скользят по какой-то гладкой, невидимой дороге.
Команда продолжала спокойно работать, все трое выкрикивали цифры и краткие инструкции друг другу. "Коготь ассимилятора" был пропитан искусственным интеллектом, разумным и не только, и его системы были способны обрабатывать данные намного быстрее, чем думал человек. Но системы существовали для поддержки принятия решений человеком, а не для того, чтобы заменить его. Такова была природа проекта зеленого корабля, который, в свою очередь, отражал политику Коалиции в соответствии с Доктринами. Это была война людей и всегда будет оставаться таковой.
Не было ощущения опасности. И все же эти секунды, которые безжалостно отсчитывались в голове Пириуса, скорее всего, были последними в его жизни.
Прямо впереди была вспышка синего света, сверхсветовая синева — а затем полоса зеленого. Это был зеленый корабль, пересекающий его путь. Внезапно в системы "Когтя" начали поступать данные. Это была новая траектория сближения.
Пириус увидел, как Коул удивленно села. — Откуда это взялось? Пилот...
— Вводи курс, штурман.
Перед Пириусом возникла реальность: голова Дэнс, лишенная тела. Ее лицо было маленьким, круглым, аккуратным, с широким чувственным ртом, ртом, созданным для смеха. Теперь этот рот улыбался Пириусу. — Бу!
